Тайна Царствия Божия. О внутреннем христианстве и Иисусовой молитве (часть 10) (2024.10.18)

Тайна Царствия Божия. Глава 15. Внутренняя работа Духа начинается с внешнего. Вначале призывать непрерывно Имя Божие устами. «Внимли тому, что мы говорим и искренне тебе советуем, так советуют отцы» — Святой Калист. Желающими пользоваться богомудрым советом святых отцов, чтобы спастись на семь умном корабле покаяния от потопления в мысленном море греха и соблазнов, необходимо прислушаться к их совету и начинать сию мысленную работу Духа с внешнего, с призывания Имени Божие устами непрерывно. Нашей умной сущности, приснодвижному уму, нужно дать и занятие, отвечающее его природе, приснодвижное, непрерывное, деятельное, божественное. Сие непрерывное занятие божественное, призывание Имени Божие устами, поможет уму уворчиваться от болезней скитания и кружения и научит его беречь себя от пленения мечтаниями и помыслами мысленного растлителя.

Ибо освещение ума происходит через уста, ум и помыслы светятся и очищаются через молитвенное делание уст. И сие тайные обарения и размышления о Господе и труд призывания, надобно нам иметь день и ночь, как говорит Божественный Макарий, ибо все дела наши освещаются и в чистоте нами совершаются непрестанным памятованием о Боге. И наше многострастное сердце, сия обитель ума, будет действенно очищаться от страстей этим непрестанным памятованием, как и говорит осем Святой Диадох такими словами, желающий очистить свое сердце, да разгорячает его непрестанно памятью о Господе и Иисусе. И как будет совершаться в нас это очищение и освещение нашей природы и ума нашего и сердца и тела от одного лишь призывания Святого имени Божия? Этого нам не дано знать. Это тайна Божия. Но несомненно то, что сие совершается в святом таинстве непрестанного призывания устами поклоняемого всемогущего и спасительного имени Иисуса Христа. Наша природа, отпадаемая от Бога во Христе Иисусе, получила полное восстановление и обожение, получила благодатный дар нового бытия.

Усваивается этот дар, который в святом крещении дается даром, как залог нашего восстановления через веру в покаянном трудничестве. Нужницы восхищают его деятельным покаянием, благочестием, выражающимся в непрестанном призывании Святого имени Божия и достойном вкушении святых тела и крови Господней. Этой благочестивой деятельностью наше естество, грехом раздленное, обретает очищение, исцеление, освящение и обожение. Этим и усваивается новое благодатное бытие, дарованное нашей природе. Посему одно лишь призывание Святого имени Бога, которое является спасителем нашего естества, действует непостижимо чудесно и спасительно на нашу природу. Сие призывания оказывают на нас действия ощутимые, благодатные и неизъяснимые. Но призывать имя Божие не в суе, не в осуждение себе и достойно вкушать святые тела и крови Господню может лишь тот, кто совершает сие по апостолу с рассуждением. То есть, кто испытывает себя, сознает величие святости имени Божия, трепещет перед святыней тела и крови Господней, осуждает свою греховность и недостоинство, никогда не приступает ни к молитве, ни ко святому причастию с небрежением, с неблагоговейством, но с сокрушением приносит Богу свой вопль, прося его милости и благодатного изменения своего жития мысленного и телесного.

С верой и смирением вкушающему святое причастие и призывающему непрестанно святое имя Божие и служить сие дивным, божественным и спасительным врачевством, врачующим нас действенно и для нашего сознания непостижимо. Как и говорит о сем преподобный в арсенофии Великий, непрестанное призывание имени Божия есть врачевство, убивающее не только страсти, но и само действие их. Как врач изыскивает приличное врачевство или пластырь на рану страждущего, и оно действует, причем больной и не знает, как сие делается, так точно и имя Божие, будучи призываемо, убивает все страсти, хотя мы и не знаем, как оно совершается. Когда же сердце бывает нечувстве, тогда особенно нужно упражняться в молитве устной, говорит Святой Батюшка Отец Амбросий Оптинский. Устная молитва разгоняет холод нечувствия, согревая сердце божественной теплотой. Для остывшего сердца устная молитва служит благодатным огнем, и Святой Диадог свидетельствует, что имя Божие, призываемое, как огнем попаляет всякую скверну в душе. Он говорит, сие дивное имя, будучи с напряженной заботливостью, содержимым мыслью, очень ощутительно попаляет всякую скверну, появляющуюся в душе, ибо Бог наш, огонь поедай, есть всякое зло, как говорит апостол. На сей ступени внутренняя Иисусова молитва есть беспрерывное, никогда не пристающее призывание Божественного имени Господа нашего и Иисуса Христа устами.

А внешняя непрерывность призывания приведет к молитве внутренней, непрестанной. Через это наружное желание обретается внутренняя, обретается дух молитвы. Пророк молитвенник об этом говорит «Уста моя отверзох и привлекох дух». Именно внешним, устами, привлекается внутренняя, привлекается дух. Таков духовный закон для телесно-умного творения, для человека. От телесного восходишь к духовному, от внешнего к внутреннему, от деяния к созерцанию. Телесными устами к обретению бестелесного, иного пути нет. Если бы кто дерзнул сразу зайти на высокую духовную ступень, не потрудившись на первых ступенях телесного восхождения, кроме того, что он никуда не взойдет, а будет топтаться на месте, но еще может подвернуться гневу Божию за гордостное посигновение на высокое житие, ему не свойственное, и подпасть смирительным попущением Божьим под пяту демонов, которые смрадную тину чувственных страстей с особым злорадством втаптывают таковые души.

Для того, чтобы стяжать молитву непрестанную, внутреннюю, нужно со смирением и терпеливо потрудиться в молитве телесной, устной, в чувствах покаяния, не дерзая входить в сердце умом для молитвы сердечной. Сердце отверзается для истинной молитвы не дыханием и не искусительными приемами, как возомнили некоторые привратные молельщики. Сердце отверзается перстом Божиим, когда соблаговолит Господь Бог, и когда сердце очистится от страстей. Нужно смиренно благодарить милостивого Господа уже за одно то, что Он благоволил призвать нас к ношению Его святейшего имени в наши грешных устах. Это одно уже есть величайшая милость, тогда как у многих уста закрыты для сего божественное делание, у многих уста не услаждаются с им сладостнейшим именем, а всю жизнь носят горечь, которая и будет уделом их душ во всю вечность. А ведь человек, сия словесная умная тварь, наделен умным словесным органом для ношения Бога Слова в словесных устах. И лишь тогда человек и все его органы соответствуют своему имени словесной, когда вмещает в себе Бога, именуемого Словом, когда бывает носителем Бога Слова. В противном случае человек именуется Священным Писанием Бессловесным.

Так Пророк от таковых и изрек. «Человек в чести сыне разуме, приложися скотом несмысленном и уподобися им». Словесные творения, не носящие в себе Бога Слова, являются бессловесными и уподобляются скоту, ибо только Бог Слова творит человека словесным умным божественным творением. Посему возблагодарим благость Божию, призывающую наш многогрешный орган словесный носить сие Божие Слово в своих устах. Здесь, кроме помощи Божией, нужно усердное старание, прилежание и безленостно следует пребывать в этом святом занятии, сколько есть сил, постоянно, и днем, и ночью, и на всяком месте, и при всяком занятии. И если бы всю жизнь, до кончины своей, мы пребывали только в устном упражнении Иисусовой молитвы, то и в таком случае, по слову отцов, будем в великом приобретении, потому что намерение наше свято, и Богу любезно, и занятия честно и достащтимо, и труды многоплодны и спасительны будут в свое время, и блажен всяк, и добро ему будет, потому что Бог не обидлив. Он даст вкусить от плода трудов или при смерти, или же после смерти, когда душа разрешается от союза плоти и будет восходить на небо посреди воздушных матарств. Действенная молитвенная окружит ее, как пламя огненное, и недоступна она будет мздоимцам, воздушным князям, ради всемогущего имени Иисуса Христа, которое она здесь любовью носила в своих устах.

Так Святой Исихий говорит, «Душа, воспаривший по смерти на воздух к вратам небесным, и там не постыдится врагов, имея за себя и с собой Христа». Но и тогда, как ныне, дерзновенно возглаголят к ним во вратях. Только до самого исхода своего, и да не скучает она день и ночь вызывать ко Господу Иисусу Христу, Сыну Божию. И Он сотворит отмщение ее вскоре, по неложному божественному обетованию Своему, которое изрек Он в притче о неправедном судье, глаголю вам, як осотворит отмщение вскоре, и в настоящей жизни, и по исходе ее из тела. И на этой ступени Иисусова молитва называется трудовая, делательная, устная, телесная, как производимая телесными членами, устами и языком. И нужно сказать, что при начале своем она бывает по большей части чрезвычайно трудна. Не раз, а многажды человек приходит в безнадежие, что он не в силах приобрести спасительного делания. А при этом и сердце делается жестким, вся душа поражается нечувствием, восстает страстность необыкновенной силой, и духовная область жизни закрывается, как бы каменной стеной.

В этом и проявляется благодатное действие сей молитвы, открывающей нам глаза на то, чего мы прежде в себе не видели и в чем всегда спокойно пребывали перед Богом, пребывали в нечувствии, в омертвении, в грехах и не стенали. А молитва стала оживлять омертвевшую душу, и тут душа стала в виде чувствовать, познавать свою греховность и виновность перед Богом, и сильней начала стенать к Богу, помилуй. И от всего духовного видения состояние бывает безотрадное, томительное, страдательное, и все необходимо перетерпеть, пережить, не прекращая и не бросая молитвы. Сие состояние неизбежно бывает со всяким, говорят отцы, приступающим к всему великому делу, всего более ненавистному сопротивной силе демонской. И бывает, что человек читает свою святую молитву без всякой охоты, без всякого внимания, без малейшего ощущения приятности, язык вращается невыобразимо трудно, и человек словно тяжелым молотом разбивает камни. При этом целая туча помыслов всевозможного свойства и между ними нечистые, богохульные, неизображаемые бьют в ум, как волны морские о скалу. И человек видит себя не впример хуже того, нежели тогда, когда не занимался молитвою, а отсюда, по неопытности, иной приходят сомнения относительно ее святости, пользы и необходимости. А отцы говорят, что это происходит в порядке вещей, как неизбежное следствие сей молитвы.

Свет молитвенной благодати, исходя из божества Иисуса Христова и проникая во тьму души, устрашает и гонит злую силу, спокойно дотоле пребывающую там. И сия злая сила, встревоженная именем Божиим, приводит все страсти в движение, бывшие в покое. Святитель Игнатий Бринчанинов и сам так пишет, «Сиеда будет признаком, что молитва наша начала производить свойственные, принадлежащие ей действия. Поэтому не устрашимся, а ободримся надеждою, что молитва наша идет должным порядком и вступила в свои законные права к изгнанию нечистой силы». И здесь следует усилить молитву, хотя только устную, за неимением лучшей, и стараться наполнять ею все течение своей жизни. Труд, время, а в особенности Божие содействия, пересилят греховные свойства и склонность нашей природы падшей, и со временем воссияет сия молитвы, как солнце, в силе своей. Произносить устами и языком имя Господа и Иисуса Христа, Бога и Спасителя нашего, имеет в нашей жизни великое значение. Этим деланием мы выявляем перед лицем Господа умное движение воли нашей, устремленное к Нему.

И хотя это движение и бессильное, и развлекаемое помыслами, злыми пожеланиями, прерываемое порывами злых страстей, но силен Господь даровать нам и чистое к Нему влечение, силен разогнать сущую в нас сму греховную и просветить наше сердце светом лица Своего, силен даровать нам молитву внутреннюю, сердечную. Ибо по учению преподобного Макария Египетского, Он только и взыскует от нас именно всего доброго произволения, а чтобы привести его в исполнение – это и есть дело Божьей силы, мы к этому не имеем своих сил. И в свое время Богу ведомы, к тому, кто, начиная телесным деланием, придет душевное. Кто начинает внешним, тот придет к внутреннему. Кто смиренно стучится сей устной телесной молитвой, тому отверзется дверь и к молитве внимательной, умной и сердечной. Ибо телесное делание, говорит преподобный Исаак Сирин, предшествует душевному, как персть предшествовала душе, вдунутой в Адама. Кто не имеет телесного делания, тот не может иметь душевного, потому что последнее рождается от первого, как колос из пшеничного зерна. И, приступив порог телесного, он сможет войти в тонкие сокровенности умного жития.

Входить в это умное житие следует внешним устным призыванием имени Божия при смиренном сознании своего недостоинства, при сознании всегдашнего его присутствия и прошения у Бога милости своему окаянству для здешней и будущей жизни. Призывать имя Божие следует при всех занятиях, на всяком месте, во всякое время и даже во сне. Это и есть первая ступень молитвы непрестанной, и она требует упражнений и труда. Хотя ум при этом и разносится, но и с ним не нужно возмущаться и скорбеть, так как это и есть грешная принадлежность каждого из нас. Удержать ум от кружения есть дело Божие, и это дается на высшие ступени умного делания. Именно когда молитва станет внимательной, а ум начнет вниманием привлекать сердце к соучастию в молитве, а сердце открывается для молитвы перстом Божиим, но не механическими пособиями, открывается по очищении себя от страстей и по многим упражнениям в молитве устной и внимательной, когда благоволит осем сам подвигоположник наш Господь Иисус Христос. Занятие молитвой Иисусовой есть дело великое и привожделенное, достойное похвалы и привлекает на нас взоры, милость и любовь Сына Божия, потому что, являя Ею свое доброе произволение, мы приносим Богу то, что имеем. Конечно, хотелось бы нам молиться пламенным сердцем и чистым умом, но когда не можем, то приносим жертву Богу, какая нам возможна.

Как она, евангельская бедная вдовица, то есть наша душа, приносит то, что имеет, свои две лепты, уста и язык, приносит их в сокровищницу Божию. А когда станет богаче, принесет и золото, ум и сердце. Тогда начнет молиться не только устами и языком, но и умом и сердцем. И всяческая есть надежда, несомненная, что милосердный Господь за нашу добрую волю даст нам со временем вкусить и сей высшие молитвы, умной и сердечной, непосредственно соединяющей нас с Богом. Не будь этой начальной устной, слабой, несовершенной, не будет и последней, внутренней, умной и сердечной, высшей и совершенной. Перед Богом великое то, если мы приносим Ему, что имеем. Наше приношение Бог оценивает нашим усердием, а не богатством дара. Не приносящие Богу в жертву с усердием своих двух лепт, какие имеет, не принесет и того, что думает иметь.

Принести Богу свои медные гроши, но с усердием, дело великое и Богу приятное. А когда Он увидит наш труд и добрую волю, тогда и золото подаст. Поэтому всякий может благонадежно приносить Богу свою скудную лепту и приступать с усердием к занятию устной Иисусовой молитвой, со смирением, в покаянном настроении души, в чувстве виновности перед Богом в грехах своих, никого не оскорбляя и не осуждая, а себя почитая хуже всех. И дело спасения будет идти успешно, радостно и безопасно. А безопасность сего делания только тогда возможна, когда мы будем свершать его в чувстве покаяния. Для невнимательных к своему житию опасна не только сия молитва, но и самое пребывание на земле, весьма опасно, ибо породит грозные последствия и здесь, и в загробном мире, если земная жизнь наша будет изживаться нами невнимательно и без должного покаяния. Внимательность к своему житию и непрерывное покаяние перед Богом – это спасительная основа безопасной молитвы Иисусовой устной и молитвы умной. Это святая основа для всего нашего жития на земле.

У читающего эти строки и неразумеющего сокровенного смысла речений святых отцов о молитве, может возникнуть невольный вопрос – какая мне польза повторять устами то, что сердце не чувствует? Молитва ведь та лишь хороша и Богу угодно, в которой не только уста молятся, но и сердце. Это последняя мысль верна, но такая молитва бывает только у великих праведников и святых. А что делать человеку, грешному, у которого сердце пребывает в нечувствии и, по своему состоянию греховному, в окаменении? Такому и молиться не нужно, а ждать, когда сердце умягчится, очистится, придет в умиление, восчувствует слова молитвы, и тогда уже приступать к молитве. Но этого не бывает ни с кем. Не бывает никогда, чтобы к немолящемуся приходило умиление и молитва. Молящемуся своей нечистой и грешной молитвой, Бог дает молитву чистую, благодатную.

Только молящемуся своей внешней, устно-телесной молитвой, Бог дает молитву внутреннюю, умную и сердечную. Так учат об этом все святые отцы. А ту мысль, что польза не будет молиться одними устами, не чувствуя сердцем силы произносимых слов молитвы, следует решительно опровергнуть как мысль невежественную, неправильную, ложную, которая является продуктом гордого заблудшего ума, не просвещенного светом благодати. От произносимых слов молитвы, хотя бы и неразумеемых нами и нечувствуемых, польза для нас есть великая, благодатная и вполне ощутимая. Есть много мыслей, примеров из жизни святых и мучеников, подтверждающих эту истину. Возьмем хотя бы краткую повесть из жизни древних египетских отцов, помещенную святителем Игнатием Брянчаниновым в его отечнике. Там старец, умудренный благодатным опытом, дает весьма спасительное наставление одному иноку, обуреваемому плотским вожделением, в таких словах. Брат сказал старцу, что мне делать, Ава, я немощен, похоть одолевает меня.

Старец отвечал, внимай в себе чадо и познавай в себе пришествие демонов. Когда они начинают говорить с тобой помыслами, не отвечай им, но встав, поди лицом на землю и молись, говоря, Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помоги мне и помилуй мя. Брат сказал ему, Ава, я принуждаю себя, но пребываю в нечувствии и нет умиления в сердце моем, я не ощущаю силы слов. Старец отвечал, ты только говори слова эти, и Бог поможет тебе. Святой Ава Пимен и другие отцы говорили, что обаятель, когда производит обаяние на змее, не знает силы произносимых слов, но когда змея слышит эти слова, то сила слов на нее действует, она повинуется и усмиряется. Так и мы не знаем силы того, что произносим, но бесы, слыша произносимые нами, отходят со страхом, отечник. Это простое и ясное наставление Богомудрого Старца исполнено благодатного опыта, который дается только тому, кто внимательно перед Богом живет. Нынешние делатели молитвы, весьма редкие, сей опыт имеют, а из мирских христиан едва ли обретаются и редкие.

Христианское человечество крайне оскудело верою в Господа Иисуса Христа и в действенную силу Его Божественного имени, по слову Спасителя, предуказавшего сие оскудение. Господь сказал, «Сын человеческий пришед, убо обрящит ли сию веру на земли». Святые Божие имели сию веру, потому и своего святого опыта с радостью свидетельствовали перед всем миром и восклицали, как восклицает всем великий святой Иоанн Златоуст, такими словами. И у нас имеются духовные заклинания, имя Господа нашего Иисуса Христа и сила крестная. Заклинание это не только гонит дракона из норы его и вергает в огонь, но даже исцеляет от нанесенных им ран. Если многие произносили это заклинание и не исцелялись, произошло это от маловерия их, а не от недейственности произносимого. Многие, хотя неотступно ходили за Христом и теснили Его, но не получали пользы, а у кровоточивой жены, прикоснувшейся не к Нему, а к краю одежды Его, остановились долговременные токи крови. Имя Иисуса Христа страшно для демонов и для душевных страстей и недугов.

Им украсим и им оградим себя. И всем, сохранившим веру в Господа Спасителя и в Его Божественное Имя, святые говорили, бей супостатов именем Иисусовым, ибо нет сильнейшего оружия ни на небе, ни на земле. Преподобный Иоанн Лесточник. Слово 21, глава 7. Пусть мы не знаем силы сего святого оружия, но враги наши знают и трепещут. А посему будем прибегать к Нему по совету святых, призывая с веру непрестанно сие святое и спасительное имя Господне, и сие призывание будет нам во спасение, по слову пророческому. Ибо вся сила и все действия молитвы Иисусовой истекает, говорит святитель Игнатий, из поклоняемого и всемогущего имени Иисусова, имени Единого под небом. В нем же подобает нам спастись.

Аскетические опыты. Том 2.