Свт. Дамаскин об обольщении ＂московского папы＂ и о долге православных ＂выйти из среды их＂

Священный мученик Дамаскин Цедрик. Епископ Глуховский. Второе письмо к священнику Иоанну Смоличеву. Наш долг. Мне иногда думается, что в нашей церковной жизни ничего существенного не изменилось. Прибавились лишь благодетельные скорби, на фоне коих все прежние отношения представляются наиболее рельефно. Весь синодальный период, период постепенного угасания духа веры, наконец вылился в определенные формы церковно-общественных отношений. Можно было усмотреть, что и в процентном отношении все слои церковного общества достигли как бы известной закономерности Если отбросить значительное число православных христиан, значившихся таковыми лишь по названию да по регистрациям, среди остальной массы искренно считавших себя православными, непомерно высокий процент составляли люди, понимавшие свои христианские обязанности исключительно с внешнеформальной стороны, изредка подогревавшиеся в своем чувстве в отдельные моменты праздников или особых событий, И лишь небольшой процент верующих сумел сохранить в себе глубоко серьезное отношение к своему христианскому долгу, совершая в тиши свой духовный подвиг.

Смею думать, что процентное отношение было одинаково и среди духовенства, так и среди мирян. Такому отношению среди духовенства обязано было живоцерковное обновленчество своим успехам на первых парах. Громкий, вразумляющий голос меньшинства духовенства, носившего антицерковный характер живоцерковного обновленчества и его ярко выраженный еретический уклон, пробудил совесть всей массы рядовых верующих, настояниями коих и надлежит объяснить отказ большинства духовенства от его увлечения обновленчеством. Слишком уж грубо был выражен противоцерковный характер живоцерковного обновленчества. Поэтому легко было показать массам его опасность. Не то происходит теперь по поводу соблазна, внесенного в церковную жизнь митрополитом Сергием, каковой не без основания некоторыми называется новообновленчеством. Здесь произведен сдвиг в сфере глубоких духовно-церковных отношений. Соблазн касается самих принципов этих отношений, принципов, проистекающих из основных понятий христианского учения.

Здесь не так легко разобраться простому сознанию. Сюда не подойдешь с формальной юридической меркой. Поэтому, когда на стороне митрополита Сергия оказывается всё та же самая масса, не выходящего из круга внешнеформального мышления духовенства, утверждающего доступными ему методами правильность своих позиций, масса верующих остановилась в недоумении, не будучи в состоянии разобраться самостоятельно в положении. Если бы мы, противники митрополита Сергия, располагали возможностью свободно и открыто выступать против творимого митрополитом Сергием и его окружением беззакония, тогда, как и в первый раз, массам стало бы понятно неправда новообновленчества и успех его был бы не больше успеха живоцерковников. Но мы, по известным обстоятельствам, лишены такой возможности. Что же нам остается делать при настоящих условиях? Если бы Господь внушил мужество Патриаршему Местоблюстителю Митрополиту Петру после ознакомления с положением сказать свое авторитетное слово против чинимого беззакония, если бы он просто аннулировал все беззаконные деяния Митрополита Сергия, лишил его полномочий, то весь вопрос этим был бы исчерпан. Тогда, в случае неподчинения сим решениям, на противной стороне осталась бы небольшая группа, в коей все увидели бы знакомых уже нам прежде живоцерковных обновленческих деятелей.

А если митрополит Петр в своем заточении не имеет еще ясного представления о создавшемся положении и поэтому не сможет сказать решающего слова, что тогда? Нам достоверно известно отрицательное отношение митрополита Петра к выступлению митрополита Сергия с декларацией, его возмущения другими деяниями митрополита Сергия. Мы имеем о деяниях митрополита Сергия определенные суждения митрополита Кирилла. В последнем высокоавторитетный святитель решительно осуждает линию поведения митрополита Сергия, признавая его вышедшим из рамок его полномочий. присвоившим себе права, коих не имеет даже сам Местоблюститель? Почему и порывает с митрополитом Сергием братское общение? Митрополит Кирилл в своих суждениях исходит из вопроса о созданном при митрополите Сергии неканоническом синоде, но трактовка вопроса такова, что вмещает в себя и все прочие недоуменные вопросы настоящего церковного положения. Можно считать, что голос митрополита Кирилла является выражением мнения почти всего ссыльного епископата.

Из числа Коева многие самостоятельно уже высказались в этом же духе и обращались к митрополиту Сергию со своими протестами. В наиболее резкой форме выразили свой протест еще раньше группы иерархов Петроградской и Ярославской епархий, а также некоторые другие епископы и пресвитеры. Несмотря на все это, мы все еще стоим перед лицом неразрешенного вопроса. Как же нам определить свои отношения к митрополиту Сергию и его сторонникам? К разрешению настоящего вопроса я подхожу с двух сторон. Со стороны продолжавшегося умоления духа веры и ревности в массах и со стороны архипастерского долга, определяемого важностью переживаемого ныне момента. Не касаясь подавляющей достаточно инертной по отношению к переживаемому Церковью недоумения массы, должно заметить, что и среди жизнедеятельного церковного меньшинства долгое молчание высших представителей православных иерархий по поводу Сергиевского соблазна вызывает разочарование, уменьшение ревности. Протест ярославских и петроградских архипастерей Поддерживали в них веру в то, что на страже охранения истины церковной стоит немало достойнейших пастырей.

Однако отсутствие высокоавторитетного суждения по поводу чинимого митрополитом Сергием беззакония, отсутствие точных руководящих указаний со стороны первосвятителя или совместного выступления других несогласных с митрополитом Сергием епископов невольно порождает в них опасения за судьбу Российской Церкви. Они готовы были бы толковать в лучшую сторону все выступления митрополита Сергия, если бы не убеждались в том, что все его действия так тесно соприкасаются с богоборческими планами врагов Церкви, что как бы способствует замыслам тех. Наблюдая, как на этой почве ширится безверие, они с ужасом начинают чувствовать себя как бы покинутыми на пустынном острове среди разбушевавшихся стихий зла и беззакония и невольно бросают укоризненный взор в сторону далеких предстоятелей своих. Лишь немногие из них понимают, что некоторая задержка в разрешении настоящих недоумений может быть промыслительно необходима в целях дальнейшего отсева пшеницы на Божьем гумне. что в вопросе, имеющем мировое значение, торопливость может быть неполезна. Большинство желало бы видеть быстрые решения, резкие действия. В таком положении самое опасное то, что благодаря невыясненности нашего отношения к сергиевскому соблазну в сознании верующих проникает сомнение в способности и готовности их пастырей противостать разрушительным силам, направленным на Церковь. Неопределенность и двойственность в всем отношении положительно вредна.

Посему долг каждого архипасторя и пастыря православного, понимающего гибельность для церкви, проводимого митрополитом Сергием и его сторонниками курса, сказать об этом открыто, выразить свой протест, предупредить об этом верующих, Еще повелительнее встает предо мною сознание долго и открыто протестовать против сергиевского беззакония, когда я вижу, насколько сергиевское приспособленчество окреляет безбожников в их открытом походе против Церкви, насколько такое отношение порождает во многих сомнения в жизненности самой христианской идеи. На почве рабского бесправия в нашей стране, всех носителей идей, не согласных с коммунистическими, воинствующее безбожие поставило своей государственной задачей уничтожение христианства. Террористические и беспринципные методы его борьбы уже дали громадные результаты преимущественно в области разрушения внешней структуры Церкви. Самая же опасная работа по разрушению Церкви совершается безбожниками через посредство митрополита Сергия. Так что предо мной и перед многими встает вопрос, нерасчетливо ли митрополит Сергий подготовлен для своей роли. Вспоминаю, как еще раз путинский ставленник, епископ Варнава, был выдвинут так же расчетливо в то время, как первоприсутствующим в синоде был именно архиепископ и как в 1924 году, после принесённого покаяния митрополитом Сергием в обновленчестве, была подана Святейшему Патриарху докладная записка с предложением контакта с советской властью на основах ныне им проводимых. Как митрополит Сергий не очень торопился распрощаться с живоцерковным обновленчеством, где он играл немаловажную роль. Как после массового ареста иерарха в Москве он остался один, кому можно было передать управление, что и было сделано с согласия властей митрополитом Петром, находившимся тогда уже в заключении.

В дальнейшем удивительная уступчивость митрополита Сергия в вопросах, касающихся самых основных принципов бытия Церкви. Его непонятная изговорчивость в вопросах категорическое суждение покоем было уже высказано недавно епископатом Церкви. Первым плодом его деятельности явилась так называемая легализация церкви, как кабальный акт, налагающий на нее позорные обязательства и не гарантирующий для нее абсолютно никаких прав. На этих принятых митрополитом Сергием от лица всей церкви обязательств проистекают, по-видимому, и такие явления, как массовое лишение кафедр изъятых епископов, замещение этих кафедр угодными кому-то, увольнение неугодных епископов, бесконечное кромсание границ епархий и прочее. Ещё более заставляет задумываться та совершенно особая тактика митрополита Сергия и синода при нём, которая предпринимается ими в настоящее время для аннулирования постановлений соборов прошлого. О предложении провести в жизни новые три вопроса. Об уничтожении патриаршества в Российской Церкви, о введении в Церкви нового стиля и воссоединении с обновленцами. Все это вместе взятое невольно приводит к выводу, что ставшие ныне у Кормила корабля Церкви ведут его ложным путем и поставляют всех, доверившим им свои души, перед лицом возможной гибели.

что церковные правила для митрополита Сергия и его синода не являются непреложными руководственными указаниями в их деятельности, а лишь искусственно приспособляются к оправданию самостоятельно избранного имя пути. Нам неоднократно приходилось слышать глубоко презрительные отзывы коммунистов высшей марки об обновленцев и самосвятых. И об этих послушных рабах своих они отзывались как о людях совершенно беспринципных, не имеющих не только веры, но и своих убеждений. Своим приспособленчеством митрополит Сергий поставил себя на одну доску с этими предателями церкви. Отсюда и неудивительно, что митрополиту Сергию предъявляются те же требования, поставляются перед ним те же задачи, что уже были испробованы на этих разжалких рабах. Неудивительно, что поход на церковь совершается с самой циничной откровенностью, что ничего из обещанного митрополитом Сергием не выполняется, ибо та сторона знает, что здесь она найдет лишь бесконечную уступчивость. Основу неправедной деятельности митрополита Сергия вскрывает митрополит Кирилл, указывая на узурпацию митрополитом Сергием, не принадлежащей ему церковной власти. К сему необходимо прибавить еще то упорство, с каким он от начала своей деятельности и до сих пор продолжает игнорировать мнения подавляющего числа иерархов, не согласных с его курсом, как и голос возмущений верующих масс.

Трудно сказать, что служит источником такого отношения – самообольщение или московского папы, или нечто более страшное. Одно несомненно, что такого рода деятельность митрополита Сергия все более развивающаяся служит к разрушению церкви, к принижению ее достоинства и авторитета, к подрыванию веры в мироспасительную идею ее. Посему молчаливое отношение к сергиевскому соблазну равносильно участию в беззаконе его. Отсюда долг каждого православного верующего, особенно пастыря, наипачижая архипастыря, открыто выразит свой протест против деятельности митрополита Сергия и его сподвижников, потребует прекращения этой деятельности митрополита Сергия и его сподвижников, отказа от возмущающих церковное сознание соблазнительных деяний и возвращения на прямой царский путь, коим шествовала Церковь в мрачные годы Юлиана Отступника и ранее бывших гонителей Церкви. Таким, хотя бы и разрозненным выступлением пастырей и рядовых верующих я придаю чрезвычайное значение, ибо в них выразился бы истинный голос Православной Церкви. Этим же истинным голосом Церкви, коим будет выражено несогласие с внедряющимся в жизнь беззакониям наших дней единственно дано будет право на дальнейшее существование Российской Церкви. Ибо поистине насильственно, направляемая своими нынешними руководителями по пути приспособленчества к мрачным условиям окружающей жизни, Церковь становится недостойной ни своего назначения, ни своего названия. Все оправдания сиргианцев сводятся к тому, что они всеми путями стремятся сделать возможным какое-нибудь существование церкви при настоящих условиях в надежде, что время изменит положение и тогда можно будет вернуться к прежним формам жизни.

Какое наивное заблуждение! На их глазах растлевают их мать, а они, подхихикивая растлителем, выискивая милости от обманывают себя возможностью впоследствии утешить свою мать. На ваших глазах, братья-сергиане, гаснет дух веры благодаря вашему же приспособленчеству к гасителям этого духа. На ваших глазах рушится основа церковной жизни, а вы обманываете себя возможностью в будущем опять зажечь угаснувшие души. Нет, если в ваших собственных душах теперь нет столько огня веры, чтобы самих себя зажечь и других ревностью к исповеданию истины Христовой, восстать на защиту святыни веры своей, охранить свободу и достоинство веренного вам святого наследия Церкви, мучеников и исповедников, то потом на такой подвиг ваш уже не может быть надежды. Не внешние формы церковного управления надо теперь сохранять, а веру в сердцах народа путем живого примера, безбоязненного исповедания вашей собственной веры во Христа и в Его Церковь. Не фикцию центрального управления. И не блестящую внешнюю обстановку надо сохранять теперь во что бы то ни стало, а истину Христовой Церкви надо охранять от затмения ее человеческими мудрованиями и прямым искажением ее на почве животного страха.

Теперь мы все призваны показать веру свою от дел своих, а не от отвлеченных рассуждений. Призваны показать, что вера для нас является жизнью, и что для нас лучше умереть, нежели поступиться святыней Души Своей. Призваны показать, что пасторское служение наше не являлось для нас лишь источником благосостояния, но что мы первые готовы жизнь свою положить за истину веры Своей. Печальная правда в том, что большая часть рядового духовенства поддерживает курс митрополита Сергия ради ограждения своего призрачного благополучия. Горе же в том, что за этим духовенством идет подавляющая масса неразбирающегося народа. Итак, нас меньшинство. Что же, надо отступить пред натиском воинствующего безбожия? Да не будет всего.

Как бы мало нас ни было, вся сила Христовых обетований о неодолимости Церкви останется с нами. С нами Христос, победитель смерти и ада. История христианства показывает нам. что во все периоды обуревавших церковь соблазнов и ересей носителями истины церковной и выразителями ее являлись немногие, но эти немногие огнем веры своей и ревностным стоянием в истине постепенно зажигали других. и новые формулировки спорных догматических понятий, проникая в сознание масс, в конце концов фиксировались в определенные соборные постановления, принимавшиеся Вселенской Церковью. То же будет, надеюсь, и теперь, если мы немногие выполним свой долг перед Христом и Церковью Его до конца. Становится совершенно ясным, что митрополит Сергий, закрывающий уши свои, чтобы не слышать направленных к нему массой протестов, возмущений, молений об отказе от его курсы, может быть уже являющийся, да сохранит Господь от всего Церковь свою. несвободным в своих действиях совершенно, добровольно не оставит занятой позиции, хотя бы раздался по его адресу и более громкий окрик, выражение митрополита Кирилла.

Выход из положения мы должны искать уже помимо бедного митрополита Сергия. Таким выходом приходится признать ту здоровую реакцию церковного сознания, которая проявляется сейчас в разрозненных пока открытых протестах против сергиевского беззакония. Мы лишены возможности сделать наш протест широковещательным, коим аннулировалось бы сергиевское беззаконие. Мы разрознены в своих действиях, потому голос нас еще не так громко чтобы быть услышанным миром. Но это вопрос времени, и в конце концов голоса наши сольются в повелительный голос Российской Православной Церкви, коим будет указано надлежащее место всем нынешним церковным оппортунистам и предателям. Итак, первейший долг каждого православного в настоящий выйти из среды их, отмежеваться от совершающегося сирианского беззакония и прекратить с ним братское общение, выразить свой протест против подмены христианской веры, идеологии и против обмерщения Церкви, чтобы таким путем выявить истинный голос Православной Церкви и тем самым вернуть ей моральное право на дальнейшее существование. выйти из своей пассивности, ибо пассивность, молчание по поводу растлевающего церковь греха равносильно участию в этом грехе. Безбоязненное исповедание веры и упование своего и твердое стояние в церковных установлениях является убедительнейшим возражением на сиргианский уклон и несокрушимой преградой, направленным на церковь враждебным силам.

Не бойся же, малое стадо, ибо Отец ваш благоволил дать вам царство. Аминь. Сыльный Епископ. 1 сентября 1929 года.