О смирении (2022.02.13)

С нынешними праздниками, с Неделью Аммонтарии и Парисеи. Прежде всего, с Воскресным Днём. Это всё равно самое главное событие празднуемое. И Неделя Аммонтарии и Парисеи означает, что началась подготовка к Великому посту. И началась триодь. Вот уже Великопостные некоторые песнопения звучали. По крайней мере, они читались на опине. И это говорит о том, что пора настраиваться на серьёзный лад.

Потому что Великий пост – это единственный сезон года, когда почти все у нас становятся православными. До Пасхи. Ровно на Пасху перестают, как известно. И на следующей неделе все дни без поста. Сплошная седмица. Потому что когда-то раньше, с понедельника на этой седмице начинался пост Ненивисен или Приготовительный, который до сих пор у монофизитов и нестариан сохраняется. Он продолжался три с половиной дня до вечера четверга. И был весьма строгим.

А потом, чтобы в конце 7 века, когда у нас расходились, специально старались разойтись с армянами в богослужебных обрядах, этот пост заменили наоборот сплошной седмицей. Аналогична судьба масленицы, которую мы расскажем в другой раз. Тоже по той же причине получилась масленица. На следующей неделе у нас также был 10 праздник. Средствение Господнее тоже во вторник. Поэтому по нашим карантинным обычаям, когда все службы сокращены и минимизированы, все-таки в 7 часов утра утренние литургии на праздник Средствения Господнея, то есть во вторник. И, кажется, это все. Ну и сплошная седмица.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Сегодня мы слышали притчу о материи фарисея, которая заставляет нас настроиться на покаяние и на то, чтобы делать то, что является крайней противоположностью покаяния, а не именно того, что делал фарисей, когда он говорил известные безумные глаголы. Благодарю Тебя, Боже, за то, что я не такой, как прощая грешница, и всей мы тайной. Конечно, ничего нет ближе нашему православному стандарту поведения, чем фарисейство. Поэтому есть даже такая шутка, она, наверное, с 19 века еще идет, что это день, когда все именинники. Не только день всех святых, когда все именинники, но и сегодняшний. И некоторые батюшки вот так поздравляют. Но, по крайней мере, на поверхностном уровне мы обычно, бываем уже обучены или, лучше сказать, выдрессированы, не говорить прямо таких слов, которые говорил фарисей.

То есть мы не можем даже обычно сами наедине с собой сказать, что благодарю Тебя, Боже, что я не таков, как прощая грешница или всей мы тайной. Хотя, когда чуть-чуть другой формулировки, то мы, конечно, очень даже можем сказать то же самое. То есть, когда мы себя с кем-нибудь сравниваем, какой он плохой христианин или вообще не христианин, и вот какой я. Но особенно сложно бывает с тем, чтобы искать смирение. Практически не удается людям самим по себе, за редчайшими исключениями, настолько редкими, что даже не все святые попадают в эти исключения, самим себя настраивать так, чтобы действительно смиряться, без какого-то внешнего воздействия. А все, кто достигает, почти все, за этими редчайшими исключениями, почти все, кто в какой-то степени хотя бы достигает смирения, делают это при помощи внешних воздействий. Вот, например, потому так святые отцы и расхваливают по отношению к другим формам монашества, монашество общежительное, что там все люди друг от друга бьются, и острые края становятся гладкими. Потому что вот таким образом они все друг друга смиряют.

Но это, конечно, касается и вообще любого общежития, то есть любого нашего соприкосновения с людьми. И вот мы просим Бога, чтобы он нам даровал смирение. И если мы просим его об этом, то, значит, тем самым мы просим, чтобы он наставил разные унизительные для нас и тяжелые ситуации, когда выходит не по-нашему. Собственно говоря, вот это вот выходит не по-моему, а я смиряюсь. Это вот и есть единственный тип ситуации, когда мы можем тренироваться смирением, и чтобы было не по нашей воле, а по воле Божьей. И поэтому мы сами просим Бога о том, чтобы нас в такие ситуации оставил. И, конечно, особенно это касается не тех даже случаев, когда что-то надо делать, может быть действительно нужное, а у нас не получается. Хотя здесь, конечно, тоже много поводов к смирению бывает.

Потому что даже если оно нужное, даже если оно получается, то получается оно обычно не легко, не сразу и пройдя через различные неудачи. Но прежде всего это относится к тому, чтобы терпеть всякое поношение и уничижение. Бывает, человек просто нам скажет что-нибудь такое, с его точки зрения, обидное, предположим, чтобы нас оскорбить. Причем нам от этого, по сути дела, совершенно не холодно, не жарко. Потому что никак реально повлиять на нашу жизнь он не может. Он влияет таким образом на наше настроение, пытается повлиять. Пусть даже мы не смиренные, если мы смиренные, мы просто этого не заметим, конечно. Но если мы не смиренные, но хотя бы стремимся к тому, чтобы стать смиренными, мы в этом можем увидеть только хороший повод для того, чтобы спокойно это перенести, да, может быть, еще и признать частично его правоту.

Это не значит, что его надо благодарить, потому что он, по всей видимости, делает это не для того, чтобы нам помочь. Хотя, в принципе, даже если и не для того, чтобы помочь, то можно и поблагодарить. Этого бесов никогда не надо благодарить ни за что. А человека, даже если он к нам не расположен, вполне поблагодарить можно. Но самое главное, надо самим вот усваивать этот урок, что он на что-то указывает. Даже если нас обвиняют или подозревают в чем-то совершенно точно к нам не имеющем отношения, может быть, нам так кажется, а может быть, и на самом деле это так, несправедливо, то все равно этим можно пользоваться, и в этом много хорошего. Потому что если нас оскорбляют за то, что мы, или подозревают в том, что мы не совершали, то наверняка есть много такого, что мы совершали, и что действительно нам свойственно, и за что нас никто не ругает, не наказывает, а может быть, даже наоборот, еще и хвалит и превозносит. Поэтому повод для смирения – это всегда хорошо.

То есть вот если нас кто-нибудь там начинает бесчестить и что-нибудь плохое о нас думать и говорить, то мы можем из этого знать, что молитва наша о том, чтобы нам даровалось смирение услышанное, что Господь пытается нам даровать смирение, и что все идет своим чередом. То есть совершенно безумно на самом деле из-за этого расстраиваться, из-за того, что нас кто-то оскорбил. Вот нет ничего глупее и как-то даже просто абсурднее, чем расстраиваться из-за того, что тот нас чем-то оскорбил. Потому что тут только повод для радости есть, что слава Богу, что нас хоть кто-то как-то, хоть что-то нам высказал. Ну и, конечно, здесь вот такая тренировка, чтобы форму не терять, чтобы не начинать как-то о чем-то думать плохо. И, конечно, никак не может от этого портиться настроение. Улучшаться может. Конечно, у смиренного человека оно будет просто совершенно ровным.

Но у несмиренного, который стремится к смирению, по крайней мере оно может улучшиться даже от такого-нибудь оскорбления. Поэтому будем помнить, что мы сами напросились. В частности, сегодня мы всю службу молились о том, чтобы нам Господь даровал смирение, чтобы избегать нам христианского состояния. Поэтому, когда нас сейчас начнёт кто-нибудь как-нибудь тому называть, или иначе оскорблять, или когда даже просто будет складываться не по-нашему, то будем воспринимать это как ответ на нашу молитву. А если же это касается действительно каких-то важных дел, которые у нас не получаются, то это тоже надо воспринимать с одной стороны как происходящее для нашего смирения и этому радоваться, а с другой стороны радоваться этому потому, что всё равно это не может быть вне промысла Божия, а наоборот это по промыслу Божия. Поэтому, если пока не получается правильно так, как нам это виделось, то значит как-нибудь ещё более правильно, чем нам это виделось, это всё-таки будет получаться. То есть не надо думать, что на самом деле всё происходит как-то катастрофически. С точки зрения полезного для спасения Господь всё устраивает.

Даже в тех случаях, когда Он устраивает это вопреки тому, что нам кажется полезным. Поэтому вера в промысл Божий должна быть всегда. И если что-то выходит не так, как мы этот промысл Божий понимали, то ничего в этом страшного нет. И тут надо всегда быть готовым к каким-то ошибкам со своей стороны. Хотя, конечно, мы должны также пытаться и понять промысл Божий, для того чтобы соответственно с промыслом Божиим выстраивать своё поведение. Но понимаем мы несовершенно, поэтому выстраиваем мы с ошибками. Или, по крайней мере, последствия бывают, может быть, и хорошие, но не такие и не так, как мы рассчитывали. Поэтому стремимся к смирению.

А смирение и есть то единственное, что позволяет нам следовать промыслу Божию, понимать его и получать всё то полезное, что Господь нам приготовил и подаёт ежесекундно. Аминь.