О новомучениках (2020.02.09)

во имя Отца и Сына и Святого Духа. Сегодня мы совершаем эту память всеобщую новомушенников и исповедников российских. Конечно, такой день должен был быть установлен, потому что еще когда он только устанавливался в 18-м году, было относительно немного еще новомушенников и исповедников российских. Мы уже понимали, что их будет гораздо больше, хотя, наверное, отцы поместного собора, который устанавливал этот праздник, не представляли себе реальные масштабы, в которые это все выльется, потому что история мировая таких масштабов не знала, чтобы сразу столько было мушенников за короткий исторический период в 10, 20 или 30 лет. Но это не просто самые большие масштабы, которые были в истории, но, по всей видимости, согласно оценкам историков, это превосходит совокупные масштабы всех зданий, которые были до этого времени. Вот сколько их было в разных странах, все-таки людей-то вообще жило не так много в мире и в этих странах, тем более крестьян из них было только некоторое количество, и поэтому не могло быть такого огромного количества мучеников, как это оказалось в Российской империи. И даже если считать, что мучениками являлись только те, кто действительно были крестьянами, но я повторю, что я много раз об этом говорил, что мучениками являются не только те, кому говорят отрекись от Креста, они не отрекаются и их убивают, но и те, кого принуждают к любым поступкам несогласно с православной верой. Если ради этого человек не делает то, чего от него хотят и терпит за это какие-то преследования, то он становится исповедником или мучеником.

И вот в таком смысле у нас и почитается не только сейчас в России среди новомучеников, но и во всей крестьянской истории мученики и исповедники. Но особенно мы, конечно, эту память празднуем потому, что она меняет нашу жизнь как-то сегодня. Конечно, можно сказать, что они для нас примеры, мы должны быть с ними, мы должны подражать и их делам, и не быть с теми, против кого они предостерегали. Это не только откровенные безбожники, но всякие предатели крестьянства под видом крестьянства, всякого рода обновленцы и необновленцы. То есть это всё правильно, конечно, это первое, что приходит в голову, и хорошо, что это приходит первым в голову, и надо это всё делать, но надо смотреть и глубже. Есть ещё одна большая особенность того, что произошло в России. Действительно, очень много где происходили гонения на христиан, с одной стороны. С другой стороны, очень много где происходили величайшие народные бедствия, когда вообще много людей погибало и претерпевало иные страдания.

Но очень редко бывало так, что нарасчитывая гонения на христиан совпадали с народными бедствиями. То есть если какие-то иноплеменники захвата влетели иные народы, даже с большими жестокостями, это обычно не сопровождалось какими-то специфическими гонениями на христиан. Хотя, конечно, исключения бывали. И важнейшим таким архетипическим случаем, когда бывало именно и то, и другое, является Вавилонское пленение иудеев, когда бедствия обрушились на вечный народ, и именно хам этого народа, который отошел от Бога истинного, точно так, как происходило в России, конечно же. Но нарасчитывая гонения были на тех, кто держался веры отцов. Почему пострадали пророк Даниил и три отроки в Вавилонске и всякие другие? То есть там, конечно, были гонения и на веру, хотя начались они как гонения просто на народ. И это и является ближайшей аналогией и самым понятным к тому, что произошло с Россией.

Если мы православные христиане, то мы, конечно, не можем не связывать те бедствия, которые в XX веке постигли русский народ. А лучше сказать, что вообще все народы, которые были в Российской империи, особенно, прежде всего, православные народы, которые в ней были, за то отступление в своей среде, до которого они дошли. Мы можем сказать совершенно справедливо, что было уже православное возрождение, что уже в XIX веке, особенно в начале XX, было много нового и именно хорошего и доброго и православного, но злого было гораздо больше. То и другое возрастало, но злое возрастало намного быстрее, в результате чего мы получили катастрофу. Но благодаря тому, что было много и доброго и оно тоже возрастало, мы получили слово какое-то новомучеников, потому что могло бы быть по-другому, могла бы произойти катастрофа и мучеников было бы очень мало, потому что все бы легко отказались от христианства, но многие отказались легко. Большинство отказывалось легко от христианства, но было некое меньшинство, которые не отказывались вообще. Нелегко, не сложно. Там были мученики и исповедники и что дальше, что сделать тем, кто живет в то время, когда такие гонения уже прекратились.

Хотя трудно сказать, когда они прекратились, но все-таки можно сказать, что в конце советского времени они были уже слабыми, они продолжались, потому что сажали за веру в тюрьму, в самые даже последние времена, особенно истинно православных христиан, ну даже или не истинно тоже сажали, по крайней мере до самых последних лет Советского Союза, до середины 80-х годов эти опасности были, но все-таки это, конечно, уже гонения ослабли тогда. Но какие дальше могут быть перспективы? Опять смотрим на то, что было в Вавилонском пленении. Конечно, в идеале нужно возвратиться из плена, для нас это географическое перемещение никакого не представляет, но, собственно, и там тоже не всегда представляло, потому что там многие возвращались к вере отцов, оставаясь в Вавилонском пленении, то есть в Вавилоне, но уже не в пленении, а добровольные там тоже развивались потом и даже и христианские общины, поэтому дело не в географии, нужно возвратиться из пленения духовно и вернуться именно к истинному богопочитанию. Можно сказать, что сейчас этот процесс идет, потому что конечно, огромные изменения произошли, но сказать, что он сейчас уже завершился, что мы сейчас вернулись, конечно, нельзя, потому что истинное православие до сих пор не возродилось, конечно, и во многом остается, если не прямо преследуемо, то дискриминируемо, и еще неизвестно, как это все дальше пойдет, и у нас нет такого обетования Божия, чтобы непременно все восстановилось и вот все стало хорошо. Может быть, так и не будет, но хорошо, что этот процесс хотя бы как-то идет, и надо быть благодарны Богу за то, что есть, и надеяться главным образом не на то, что на земле будет что-то лучшее, а на то, что будет нам полезное для достижения Царствия Небесного. Но вот что там происходило при возвращении, самое главное? При возвращении было обновление закона, а Мьезер нашел опять книгу закона, которая была потеряна.

Вот нечто подобное происходило и в России, сейчас это трудно сказать, трудно так разделить период большевистских гонений и период синодального бытия последний, предреволюционный, но, конечно, там была очень существенным образом забыта христианская вера православная. Недаром говорили люди, имевшие духовное рассуждение, причем они не сговариваясь об этом говорили, просто сами это видели, что такое падение произошло потому, что не вняли наши церковные князья тому, чтобы держать православие, отступили приняв синодия мирборческую ересь и хотя были шансы это исправить, даже царь Николай Второй пытался это устроить но как бы то ни было, устроено это не было и дальше вот произошло то, что произошло и вот сейчас, если мы хотим вернуться к православию и действительно в те греха, за которые было попущено русскому народу и другим народам православным то, что было с ними в 20 веке нужно, конечно, возвращаться к чистоте православия это ни в коем случае не может означать жить по тем правилам, по которым жили те, кто считал себя православным до революции потому, что они жили так, что это и привело к революции а революция, это предпосылка ее обязательная необходимо было всеобщее безбожие массовое безбожие, хотя пусть и думавшее о себе, что это христианство, поэтому нужно именно жить во обновление закона, если выразаться ветхозаветным языком то есть жить именно по православию, а это конечно стало и обновлением понимания православной догматики чем стало имя славе споры на фоне, которые произошли в начале 20 века и узнавание учения Григория Поломы забытого и можно даже сказать забитого всякими другими лжеучениями которые преподавались в духовных академиях, которые до сих пор еще витают где-то вокруг нас и конечно учения сами по себе в православии никогда никем не усваиваются как просто какие-то наборы постидогматических истин если нет учения аскетического прежде всего это жизнь подвижническая ориентированная на жизнь внутреннюю, и вот этого тоже не было, то есть как это было конечно, но этого не было в массовой пропаганде, а вот сейчас у нас если мы хотим быть православными христианами, то конечно должно быть, потому что даже если мы просто христиане и миряне, а не монахи там какие-нибудь все равно у нас тоже самое спасение, оно для всех одинаковое одно, и тело крестового для всех одинаковое одно поэтому и молитва у нас должна быть одинаковой и одна а именно мы живем для того, чтобы у нас была внутренняя молитва, чтобы иметь память Божью чтобы исходя из этого совершать все свои остальные поступки будь то и в какой-то специфически церковной сфере когда мы постимся или молимся в кране или дома и еще больше просто в нашей жизни это касается нашей работы и просто выбора того, как поступить правильно и как неправильно поэтому будем учиться у тех, кто нас учит хорошему, а именно внутренней жизни и молитвы и только ей, а не каким-то там может быть и хорошим самим по себе, но для христианина не принципиальным вещам, типа устройства семьи или какой-нибудь политики все это вообще нужные вещи, ими тоже нужно заниматься но не всем, не всегда и главное, что они в сравнении с тем, что единое на потребу, они не нужные вещи они нужные вообще-то сами по себе но их нельзя сравнивать по нужности с тем, что является нашим внутренним и тем, чему надо обучаться, и вот как раз то время, которое сейчас предстоит, великий пост оно удобно для обучения всей духовной жизни когда напоминает нам церковь и аскетические сочинения своих отцов и само богослужение является таким аскетическим и объясняет нам, как молиться, только надо его немножко стараться слушать и понять и понимать аминь