Мы и все святые (2022.06.19)

Поздравляю всех с сегодняшним праздником. Некоторые считают, что сегодня все именинники, раз все святые. Есть альтернативная точка зрения, хотя, может быть, они обе совместимы, что все именинники на неделе Матареев и Ресея, но как бы то ни было, это прекрасный праздник тем, что все святые у нас празднуются и тем, что мы завершаем уже наконец окончательно ту часть года, которая определяется триодью, сначала постной, потом цветной. Сейчас мы уже и цветную триод закончили, и дальше у нас уже будет такая будничная часть года, если можно так сказать, вплоть до нового великого поста, где с перерывом только на святки, на период между Рождеством и Богоявлением, это еще не скоро. Но, впрочем, тоже все это постепенно, потому что тут и тоже не так резко, потому что следующее воскресенье празднуется память всех святых в земле Российских просиявших, это обычай праздновать не всех вообще святых, а всех местных святых. Следующее воскресенье после недели всех святых, но уже с понедельника начинается Петров пост. Он сам по себе не является каким-то очень строгим, там в среду и пятницу и в понедельник считается, что нельзя вина елея, в остальные дни можно, кроме того, в субботу и воскресенье всегда можно рыбу, и еще там есть разные праздники в этот день, в этот пост, когда тоже можно рыбу. Это если строго по уставу поститься.

Исходя из того, что у нас сейчас еще тоже всякие стрессы и болезни, то, может быть, и не стоит поститься по уставу. Каждый решай сам и тогда. Но поститься надо всем, по уставу или нет, с какими-то там облегчениями, это каждый решай сам, никаких благословений отдельных никому на это спрашивать не надо. Я бы, честно говоря, не рекомендовал отказываться от вина елея, и, может быть, и рыбу побольше есть в этот пост. Эпидемия, кстати, у нас точно завершилась, ковида, потому что, по данным на апрель, количество смертей в Петербурге было меньше среднего за 10 лет, за последние 10 лет. Когда меньше, это уже точно значит, что эпидемия кончилась. Тем не менее, болезнь еще у нас не просто встречается, но тяжелые формы есть и умирают от ковида по-прежнему, даже и сейчас. Просто это не эпидемия, значит, нет такой степени распространения.

Но то, что так вот расслабляться не надо, и мы свои санитарные нормы пока что оставшиеся у нас еще не отменяем, тем не менее, это так. Это к тому, что, может быть, стоит и есть побольше. Через небольшое время, после Моребна, еще сегодня мы совершим панихиду, завтра уже 9 день, и, конечно, его смерть так вот каждому из нас напоминает, как все это близко, может быть, и неожиданно. Умер человек в 54 года, ничем не болев, просто умер во сне. Посмертный диагноз подсердечная недостаточность, но говорят, что даже если бы ему сделали, он ее никак не чувствовал сам, и если бы сделали кардиограмму, то тоже ничего видно бы на ней не было, а только на УЗИ сердца это может быть видно. Вот так вот это все бывает. Ну, он умер на пятидесятнице, собирался с утра прийти в церковь, собственно, готовился к встрече с Богом, когда отправлялся спать, ну и получил встречу с Богом. То есть, в каком-то смысле, так вот и хорошо умереть.

Причем, умер мгновенно и безболезненно. Завтра 9 день, по этому поводу сегодня мы совершим, повторю, панихиду, на которую родственники, наверное, придут, но не сразу сейчас, а послемерно. На следующей неделе, помимо того, что пост начинается, у нас важный день, 24 по новому стилю июня, день мучеников хинских и в Рафаломе и Варнаву, старая память в Рафаломе и Варнаву апостолов, мученики хинские, которые в 1900 году во время боксерского восстания пострадали в Китае. Это память, введенная в зарубежную церковь в этот же день. И почему это для нас особенный день для прихода? Потому что это день нашего присоединения к истинной церкви, а именно в лице нашего настоятеля, отца Александра, ну, именно настоятель принимался со своими прихожанами, которые вслед за ним, так сказать, должны были пойти и пошли, не все, правда, но большинство, принимался в зарубежную церковь, которая тогда была истиной. И вот, собственно, рождение нашего прихода именно как прихода церковного, а не просто как некоторой общины, которая старалась быть церковной, но не очень успешно, так скажем. Община у нас, конечно, имеет более давнюю историю, а вот церковная община у нас начинается в этот день, поэтому мы всегда слушаем в этот день литургию, насколько это от нас зависит.

Поскольку тут будет пост, и так все это удобно сделать, то литургия будет прежде о священных даров в шесть вечера. Так в пятницу в шесть вечера — литургия прежде священных даров. Но для устава скажу, что должна служиться поминее та служба, которая служилась бы накануне, а не та, которая в субботу, поэтому можно поменять. Т.е. четверг послужит то, что в субботу вечером, а пятница у нас начинается… Если мы служим прежде священной литургией вечером, то у нас счет суток начинается с утра, а не с вечера, и, соответственно, и память та, которая была утром на этой вечерне. Все, сделал все объявления немножко. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Сегодня мы совершаем праздник в честь всех святых.

Замечательная история об установлении этого праздника при императоре Льве была сегодня в Сенаксарии, там справедливо упомянуто, что, по всей видимости, праздник был старший, раньше этого времени он уже был, и просто он приобрел особую торжественность, ну, приобрел особый храм в Константинополе, конечно, особую торжественность, благодаря императору Льву, и поэтому с его именем тоже стал связываться этот праздник. Но праздник совершенно точно сейчас, можно сказать, был установлен раньше, а когда именно, сказать уже нельзя. Ну, понятно, что не на 100 лет раньше и не на 200, а, наверное, там на 300-400, но это, к сожалению, выпадает из нашей документации. Но не в этом, конечно, дело, а важно, в чем суть этого праздника. Суть этого праздника в том, что мы должны почтить всех вообще святых, хотя мы каждый день почитаем довольно много святых, если посмотреть календарь, и даже кто-то имеет другой календарь с другими святыми, которых мы по разным причинам не внесли в свой, ну, в основном потому, что сил на это нет. И тогда получается, что в течение года их почитают очень многих, но не только не всех, но даже не большинство, потому что много таких святых, которые абсолютно не были известны миру. То есть они поэтому никогда не попадали ни в какой календарь, а их немало. И, кроме того, почитаются те святые, которые сейчас еще живут, может, они сейчас еще и не святые.

И, наконец, почитаются те святые, которые сейчас еще вообще не живут, они не родились, но мы смотрим в церковные жизни, в наши воспоминания, все относятся к вечности, как мы вспоминаем страшный суд, так мы вспоминаем поэтому и всех святых, и нам не важно, когда во времени они жили, и жили ли вообще, может, они потом еще будут жить. Вот поэтому ко всем мы сегодня обращаемся, и, конечно, это важно, потому что вообще мы почитаем святых, потому что церковь – это ничто иное, как общение святых, или община святых, так можно сказать, потому что в церкви мы постольку, поскольку мы именно со святыми, а не просто с какими-то нашими соседями, даже если они ходят в ту же церковь, что и мы. Мы являемся общниками и хотим быть их друзьями, и быть там, где они. Вот это вот и главный смысл христианского почитания святых, то есть если не веровать в святых, не обращаться к ним, то это то же самое, что не веровать в церковь, потому что тело Христово состоит не из одного Иисуса только, а из всех тех, кого он воплотился и кто не отпал. Скажем, Иуда после причастия, если считать, что он причащался, как обычно мы считаем, есть, наверное, другое мнение, но есть такое, что он отпал. И вот есть, конечно, люди, которые были какое-то время членами церкви, а потом отпали при своей жизни, подобные Иуде. Это совершенно несомненно. Но те, кто не отпали, те, даже если исходили из мира всего с какими-то грехами, то все равно потом очистились и остались в церкви.

Более того, мы знаем, что в церкви пришли такие люди, которые при жизни вообще в ней не были. Это касается даже не только тех, кто принял крещение кровью, когда человек, не будучи крещённым, исповедовал себя перед мучителями христианином, что он так вот верует, его тут же и убили, и это называется крещение кровью. Но есть и другие случаи, которые описаны святыми, точными удостоверены, но нам сейчас этого можно не касаться. А главное получается, что если мы со святыми, то мы христиане, если мы не со святыми, то мы и не христиане. И поэтому так вот важно понять, а кто же такие святые, и как нам быть с ними, как быть святыми. И сегодняшний день, с одной стороны, показывает, что святые имели самые разные образы жизни, в любом сословии, с любым культурным или интеллектуальным багажом, и в любой части света бывали святые, не говорю, могли бывать, а просто точно, что и были, и бывали, и являлись. И получается, что какой образ жизни не возник, кроме уж совсем греховного, но даже может быть такой, который кому-то кажется греховным, но если он внутри не греховный, то там всюду могли являться святые. Это, с одной стороны, нас ободряет, потому что где бы мы ни жили, в каких бы мы обстоятельствах ни оказались, не может быть таких обстоятельств никого, которые бы препятствовали ему стать святым.

То есть, точнее говоря, у всех обстоятельства таковы препятствия. Стать святым трудно, и мир этому препятствует. Всегда, во всех обстоятельствах. Но так, чтобы он мог вас препятствовать, вопреки нашей воле, таких обстоятельств не бывает. Но, с другой стороны, вот это же наблюдение, оно ставит нас перед другим вопросом. А что же такое святость? Потому что получается, что нельзя выбрать какой-то образ жизни, который бы нас точно привел к святости. С одной стороны, нельзя, потому что любой образ жизни может привести нас к святости, я имею в виду внешний образ жизни.

А с другой стороны, потому что, я не сказал, но я думаю, что все помнят, что самый даже внешне благочестивый образ жизни к святости еще не приводит и может привести, наоборот, к гораздо худшему позиму. Получается, что надо на что-то другое ориентироваться, чтобы стать святым. Вот так вот на что? Это же важнейший вопрос. И специально, чтобы нас настроить на получение ответа, а точнее говоря, даже дает нам уже ответ, сегодняшнее евангельское чтение за литургией. И там говорится, там Господь отвечает на вопрос апостола Петра. «Мы оставим вам вся и вслед себе и дохлым, что у Бога будет нам». И вот это как раз такое следование за Христом и оставление всего.

Дальше Христос отвечает, что тому, кто оставит ради меня, и дальше он перечисляет даже не что, не только что оставит, а кого оставит. Оставит просто всех возможных своих родственников и близких. То есть там такое одно из жестких мест Евангелия как раз в этом ответе. Тот получит столицу в Царстве Небесном. Еще ориент спрашивал, зачем мне в Царстве Небесном в сто раз больше жен или матерей, или детей, чем у меня было здесь. Но остариться это значит в сто раз больше. Понятно, что если это в прямом смысле понимать, то получится непонимание. Так и многие места Писания, и главное, все наиболее важное в Писании, это нужно понимать, проходя куда-то дальше, и лучше сказать, выше буквального смысла.

Ну тогда куда? А вот куда. Те связи с людьми, которые, и тем более не с людьми, а с какими-нибудь вещами, с имениями, которые у нас бывают в земном мире, которые так вот естественным путем устанавливаются, я хотел сказать, без Бога, но в каком-то смысле они, может быть, даже и не без Бога устанавливаются, а тоже ведь Бог дает кому-то там богатство, семью и так далее. И просто они устанавливаются пусть от Бога, во многих случаях от Бога, но естественным путем просто. Они все-таки нужны для того, чтобы мы между ними и Богом могли выбрать лучшее. Но если мы выберем лучшее, мы приобретаем весь мир. Даже в монашеских поучениях есть такое, что почему монах самый богатый, потому что он не имеет ничего в жютейском тонце слова, но зато весь мир ему принадлежит, потому что ему принадлежит то, что принадлежит Богу. А Богу принадлежат и все люди, по-хорошему.

Поэтому то, что мы получаем взамен, оно гораздо полнее, лучше и надежнее. И самое главное, что оно остается в царстве небесном, то есть оно изначально принадлежит царству небесному, поэтому оно никуда не девается при нашей смерти. Вот, собственно, чтобы иметь то отношение ко всему, и к миру, и к неодушевленной природе, и тем более к людям, которые имеет Бог, для этого нам самим надо стать как Бог. То есть, точнее говоря, стать Богом. Так это святые отцы говорят, потому что это и есть святость. Бог стал человеком, чтобы человек стал Богом. Но для этого нужно оставить все земное. То есть, а что значит оставить?

Это же не значит обязательно убежать и оставить, потому что можно как раз так убежать и оставить, что ничего не оставил. Потому что, если ты, например, оставил какое-то имущество, а потом все время о нем вздыхаешь, так ты его физически и для внешнего наблюдателя оставил, да, но на самом-то деле нет, потому что пристрастие твое осталось при тебе и, может, даже обострилось. А вот что значит оставил? Оставил это, может быть, внешне ты и не оставил, но у тебя нет к этому страстной привязанности. Ты понимаешь, что это все Божие, Господня земля и исполнение и я. А если ты Божий, то, значит, и твоя вся земля и исполнение и я. Но тогда именно все, а не только что-то одно, о чем ты тут можешь грустить. И еще, конечно, жестоко слово сие, но надо его сказать, что когда, как проявляется, страстно мы чем-то владели или нет, это при потере.

То есть, мы сами можем легко себя обмануть, что мы владеем чем-то бесстрастно, ну или, может, нелегко, но мы на это вполне способны себя обмануть. А когда мы по независимым от нас причинам этого решаемся, то по возникшей главе чувства или, наоборот, отсутствия, мы можем понять, страстно или бесстрастно мы к этому относились. Это, конечно, относится и к людям, к которым мы все относимся чаще всего страстно. Но тут надо помнить, что есть и естественная скорбь по отношению к пощившим людям, о чем нам всегда напоминает Христос, который плакал о Лазаре. То есть, естественная скорбь, она не является чем-то порочным, и она вполне допустима. Но, конечно, на ее основе может быть и что-то порочное, а с другой стороны, может, и не то чтобы специально порочное, а просто болезненное. Может, и болезнь какая-нибудь из этого развиться, какое-нибудь там посттравматическое стрессовое расстройство, например. Ну, если болезнь, то надо смиренно лечиться.

Скоро мы живем в городе, где есть медицина. Вот, как бы то ни было, важнейший сегодня день, потому что он особенно нас ставит перед лицом всех святых, которые только были и будут, и именно ставит так, чтобы мы понимали, что нам надо от этого стада, скажем так, стада святых, это вполне церковное выражение, не отбиться. Аминь. Послушаем благодарственные молитвы по Святому Пречению.