Меняющиеся формы монашества и его неизменная суть

Недавнее мое замечание о том, что количество форм монашества теоретически бесконечно и непредсказуемо, вызвало совершенно законный вопрос. А как уберечься тогда от каких-то ложных форм монашества, которые действительно нетрадиционно, но их сторонники говорят, а вот просто монашество такое? Но если несколько огрублять, зато приземлять к нашей жизни, есть такой малоприличный, но многоназидательный анекдот, когда брат говорит старцу, что всё, я ухожу в мир и женюсь, а старец ему, ты только монашество не бросай. Вот это вот «ты только монашество не бросай» такое проникновенное, которое относится к людям самого разного образа жизни, оно, собственно, и вызывает такие вопросы. Но это не всегда вот какая-то такая неодобряемая, в общем-то, в большинстве своем благочестивыми людьми жизни. Но это может быть какая-то богемная жизнь и так далее. То есть может быть что-то совсем вот такое не монашеское, которое выдается за какую-то форму монашества. Но всё-таки сначала надо сказать, что действительно формы монашества должны меняться.

И не то, что старые должны отходить, совершенно не обязательно, но какие-то новые должны появляться, а некоторые из старых обязательно не то, чтобы все на некоторые отходить. Потому что вот, например, была такая почтенная форма монашества воски, что переводится с греческого «пасущиеся». Это люди, которые жили голыми в стадии антилоп и питались травой, пищей антилоп. и иногда попадали в силки к охотникам, в силу чего о них так узнавали. Среди них было немало святых, и один даже был сделан епископом. Его специально отловили, потому что знали, где там он пасется, примерные места знали. Ну и как, в общем-то, зверь его отловили, сделали епископом города Оксиринх. Ну город специфический, конечно, там все жители были монахами, почти в Египте, но такая столица, монашеская столица Египта.

Но тем не менее, и он хороший был епископ, что делать пришлось стать епископом. И управлял прекрасно довольно много лет. Ава-Апфи по-английски и Апфо по-копски, если кому интересно. То есть, конечно, воски — это прекрасная форма монашества, ничего против нее сказать невозможно, но ведь не всем же подходит. И сейчас даже вообще неизвестно, есть ли такие места, где ещё можно пастись. То есть вот, в принципе, вопрос такой понятный. Кроме того, есть такие формы монашества, которые просто очень тяжелые для многих людей, хотя они, по-своему, были популярны. Например, столбничество или дендритство, то есть пребывание…

Тоже похоже на столбничество, но жизнь в кроне деревьев, не спускаясь на землю. Но монашество это монашество, святые такие были, были. Причем в основном они, конечно, были сирийцами, но не только. И вот Давид Солунский знаменитый, правда он был сирийцем, но в пригороде Фессалоник жил, вот он был дендритом. То есть, да, есть всякие формы, но есть то общее, что бывает у всех монахов. Вот это вот должно быть обязательно. А всё остальное, оно меняется по мере надобности. И вот как отличить?

Это, собственно, я перехожу к главной части вопроса. То, что главное, пожалуй, формулируется в традиционном сирийском названии той формы жизни, которая и стала первой формой сирийского монашества, и потом стала просто синонимом слова «монах» в сирийском языке. Сыны или тщери завета. Что это такое? Почему она именно смысл монашества открывает внутренний, вот это название, этот термин? Потому что он говорит о людях, которые находятся в особом личном завете с Богом, который, собственно, является исполнением Нового Завета. Потому что Новый Завет по-настоящему в полноте не может быть принят просто через принадлежность к какой-то общине, а здесь обязательно личное должно быть приятие. И вот эти самые Сыны Завета, которые в полноте живут новозаветной жизнью, мы помним, что именно монашеская жизнь является вполне новозаветной, потому что об этом писали многие отцы, об этом мы как-то говорили, сейчас не буду на этом останавливаться, но вот это название, оно такое наиболее адекватное.

А почему в Сыны Завета, как они живут, в чем принцип их жизни? Но принцип Нового Завета, как само слово «завет», он еще сформулирован в Ветхом Завете. И там употребляется слово «Новый Завет» пророкам Еремии, я напомню, которое будет написано не на каменных скрижалях, а на скрижалях сердца плотиных. Это пророк Еремии, это Ветхий Завет. И там же объясняется, вот как жить для того, чтобы получить Завет. Для того, чтобы получить Завет, нужно пойти в Исход. Там даётся. В Исходе даётся Завет.

Исход – это священная война. и применительно к войне другие требования. То есть весь народ израильский должен жить по определенным требованиям, но во время войны та его часть, которая занята на войне, не есть народ, а та часть, которая занята на войне, должна особые формы ритуальной чистоты соблюдать и так далее. Эти формы, они и являются основой монашества. Собственно, поэтому безбрачие. Но в монашестве это просто на всю жизнь, потому что там это состояние пожизненное. А в Ветхом Завете, для Ветхого Израиля, это состояние не для всех и только на время. А вот теперь оно пожизненное.

Поэтому, конечно, всякого рода воздержания и особого рода постоянные молитвы, надобность которых ясна из личного завета с Богом, вот это будет монашество. А, скажем, просто даже безбрачная жизнь и вот не такая, как у этого монаха из анекдота, а как бы вполне, но больше ничего оно не будет. Но здесь понятно, что если меня очень сильно спрашивать, а вот это уже да или ещё нет, то меня легко сбить и запутать будет, потому что здесь диффузная граница, здесь, так сказать, нечёткая логика. Или, иначе говоря, на языке античности парадокс кучи. Две песчинки, три песчинки – это куча, нет. А сколько нужно песчинок, чтобы была куча? Вот ответа здесь не будет. Теоретически не может быть, что есть какое-то число песчинок, с которого начинается куча.

Потому что просто куча не начинается с числа песчинок. Поэтому монашеская жизнь не начинается с какого-то определенного числа каких-то определенных подвигов, песчинок. Она начинается как-то вот цельно. Как мы понимаем цельно, что такое куча, а что такое большое насчетное число песчинок. И вот здесь вот только и граница. Ответ, конечно, получился в нещёткой логике, противоречивой, значит, подразумевающей противоречия, как 2G24 не будет. Ну а какого мы ждали? Может быть, другой ответ, что ли?

Нет, во всех серьёзных делах относительных к духовной жизни ответы такие. Тогда вопрос, как же им руководствоваться? Так вот всё вот неопределённо получается. Прямо сейчас сказал, что нещёткость, неопределённость. А мне нужно решать, делать мне какой-то поступок или нет. То-то и оно, что здесь для человеческого разума совсем до конца и не пробиться. Надо только стараться идти навстречу, потому что это не работает без Бога. Если бы вам предложили такую, что, кстати, делают некоторые конгрегации, такую форму монашества, которая прекрасно бы разботывала даже в том случае, если бы Бога не было, то, несмотря на заманчивость этого предложения, принимать его не надо, потому что всё-таки монашество, которое работает без Бога, это что-то не то.

Поэтому надо, чтобы было место Богу, было место человеку, и чтобы то место, которое способно своими силами занимать человек, оно требовало всех сил человека, но при этом всё равно бы не было достаточно для понимания монашества.