Легализация путем слияния с миром. Обращение киевского духовенства ⧸⧸ Дело митрополита Сергия

Дело митрополита Сергия. Сборник документов и церковных событий 1927-1928 годов. Составители святые новомученики Михаил Новоселов и его ученик-протери Фёдор Андреев. Обращение группы Киевского духовенства к экзарху митрополиту Михаилу от 14 марта 1928 года. Ваше Высокопреосвященство, Высокопреосвященнейший Владыку! С самого момента опубликования Вами Вашего послания от 4 ноября 1927 года испытываем мы великое смущение совести и тревогу. После того, как послание было разослано по храму, мы сделали заявление через наших благочинных о том, что мы не можем его признать, как противное нашей пастырской совести. В дальнейшем мы ожидали каких-либо новых разъяснений со стороны Вашего Высокопреосвященства по отношению к посланию.

Но прошло уже четыре месяца, никаких новых разъяснений нет. Послание рассылается по всем приходам Украины, и смущение наше не уменьшается. Поэтому мы считаем своим долгом засвидетельствовать перед вами следующее. Пристально всматриваясь в тот путь, который вы указываете Православной Церкви на Украине в своем послании, не находим мы, чтобы это был путь Божий. Некоторые из высказанных вами положений мы разделяем и признаем согласными с правдой Божией. Мы признаем вместе с вами, что Церковь по самой своей природе аполитична. Мы прибавили бы к этому еще, что она и надпартийна. Как Господь отказался разбирать земные распри и тяжбы, сказав «Кто поставил меня судить и делить вас?» Так и Церковь не участвует в политической социальной борьбе и не связана ни с каким из отдельных политических или социальных учений.

Все попытки связать церковь с каким-нибудь определенным социальным или политическим учением, будь то социализм или капитализм, монархия или демократия, искусственны и противны ее природе. В целом церковь стоит вне всякой политической борьбы. Рядовым своим членам она предоставляет свободу политических и социальных убеждений, от архипастерии и пастерии она каноническими правилами требует не вмешательства в политическую жизнь и в дела мира сего. Мы помним и признаем, что Церковь, предписывая своим членам отдавать Божие Богу, то есть отдавать Богу свое сердце, свою волю, свою душу, предписывает им Кесарева отдавать Кесарю. Это значит, что все требования власти, не противные благочестию и Божьей правде, Христиане должны исполнять терпеливо, покорно и безропотно. Если бы Вы, Владыка, ограничились этими положениями, мы согласились бы с Вашим посланием. Мы указали бы только на одно опущение, сделанное Вами. Говоря об отношении Церкви к миру, Вы не сказали об очень важном начале жизни – свободе Церкви.

В своей внутренней жизни Церковь Необходимо, по самой своей природе, свободно и независимо. Не может допустить никакого внешнего вмешательства сюда, особенно со стороны инаковерующих и неверующих. В ней царит Дух Святый, и кто Духа не имеет, Духа отвергает, кто Духом не поставлен, тот не может руководить жизнью Церкви. Но Вы, Владыка, сделали не только это важное Высказав определенные положения, вы сами отступили от них. Вы вступили в противоречия сами с собой. И в силу этих противоречий ваше послание стало с церковной точки зрения неприемлемым. Не можем мы вместе с вами повторить ваше осуждение некоторым архипасторям и пастырям, будто бы вынесшим в церковную жизнь элемент политики в форме призыва к неисполнению государственных и неповиновению властям придержащим. Это страшное, совершенно голословное обвинение бросает тень на весь сонм страждущих архипастерей и пастырей и даже на память в бозе почившего патриарха.

Повторить Ваше обвинение значит отлучить себя от этого сонма, слиться в мыслях и слове с отпавшими от церковного общения обновленцами и вступить в явное противоречие с девятой заповедью Закона Божия, не лжесвидетельствуя, не послушествуя на друга своего свидетельства ложно. Не зная этих политических преступлений у наших собратьев, не можем мы в них видеть причину, постигших нашу Церковь бедствий, как это делает Ваше Послание. И считаем такими причинами, с одной стороны, натиск на Церковь воинствующего неверия, а с другой – потерю многими чадами Церкви страха Божия и замену его страхом человеческим. Об этом хотели бы услышать слова из уст нашего архипастора. Замалчивать эти истинные причины и заменять несуществующими – это значит не лечить, а усугублять церковные недуги. Мы признаем всецело высказанную в послании мысль, что Церковь Христова всегда была сильна не внешней организацией, а одухотворяющим ее чувством веры, пламенными религиозными переживаниями и всепрощающей братской любовью о Христе. Но признавая эту мысль, мы не можем признать другой, явно ей противоречащий. Церковь наша может свободно развиваться с внутренней и внешней стороны, лишь вступив на легальный путь своего существования.

Мы не можем внешнюю легализацию считать единоспасающим средством от церковных бед. Мы делаем со своей стороны все нравственно возможное для того, чтобы нас не считали нелегальными. Но, во-первых, Согласно действующему законодательству, мы теперь не можем рассматриваться как нелегальные, а во-вторых, не можем мы искать легализации путем человекоугодничества, не соответствующих правде заявлений, путем отказа от церковной свободы. Нелегализацию, а внутреннюю свободу и безусловную верность Христовой правде считаем мы главным условием и внутреннего, и внешнего развития Церкви. Не можем мы признать принцип, по которому определенные политические убеждения являются необходимым условием совместной с вами церковной работы. Принцип этот противоречит имеющему каноническую силу постановлению Московского Собора от 2 августа 1918 года, предоставившему установление тех или иных отношений к вопросам государственным совести самих верующих, ибо Церковь наша законоположениями самой гражданской власти от государства отделена. Принять этот принцип для Церкви – это значит слиться с определенной политической идеологией, изменить своей церковной духовной природе, перестать быть Церковью. Не может христианин все радости и успехи Родины считать своими успехами и радостями.

а все неудачи своими неудачами. У гражданской Родины есть свои земные радости и скорби, далекие от Бога, а иногда и противные Ему. Если христианин все эти радости и все эти скорби признает своими, он сольется с миром и станет другом миру, он очутится в положении невозможности одновременно служить Христу, Богу и миру и станет врагом Бога. ибо Слово Божие говорит, что дружба с миром – есть вражда против Бога. Признавая вместе с посланием, что сила Церкви в ее колоссальном нравственном авторитете, мы потому и не можем признавать послание, что оно этот авторитет роняет. В силу всех указанных оснований мы не можем принять Ваше Нелегко нам свидетельствовать о своем разномыслии с архипасторем нашим, которого мы привыкли не только глубоко чтить, но и любить сыновней. Мы сознаем свое недостоинство и знаем, что удобнее было бы нам любить молчание. Но боимся, чтобы молчанием своим не возложить на себя непереносимое бремя ответственности перед Богом за введение в жизнь начала явно противных внутренней природе Церкви.

В Послании мы усматриваем всеми великого соблазна и боимся, что оно является началом в ряду действий, направленных к умолению церковной свободы и достоинства Церкви. Результатом же таких действий, если они последуют, будет неизбежное и решительное разделение между теми, кто пойдет по новому пути и теми, кто неизменно останется на том основании, на котором доселе мы пребывали в отношении церковной свободы и правды. Перед нашими глазами печальный пример митрополита Сергия. Он перешел от слова к делу, и его деятельность обнаружила стремительный укулон к обновленчеству и положила начало новым разделениям. Вам известны скорбные события, церковной жизни, разразившейся в Великороссии. Старейших из находящихся на свободе иерархов – митрополит Иосиф, третий заместитель Патриаршего Местоблюстителя, митрополит Агафангел, архиепископ Серафим, а с ними – епископы Дмитрий Гдовский, Сергий Наровский, архиепископ Варлаам, бывший Пермский, епископ Евгений Ростовский, епископ Алексей Воронежский, епископ Виктор Воцкий, епископ Иерофей Велико-Устежский и другие объявили митрополита Сергия вне общения с собою, как отступившего от чистоты православия. Нас чрезвычайно смущает, что и вы, владыка, входите в так называемый патриарший сенот при митрополите Сергии. явно не канонический по своему происхождению и составу.

Нас смущает и то, что вы подписываете свое имя в ряде актов, изданных митрополитом Сергием и его, в кавычках, синодом, и что вы возносите имя митрополита Сергия за богослужением. Но мы отличаем вас, владыка, от митрополита Сергия. Мы никогда не забудем, что еще в 1922 году Когда митрополит Сергий с поспешностью, достойной лучшего назначения, одним из первых перешел в обновленчество, вы мужественно стали на защиту истины. Мы видели в течение всех этих лет в вас светильник чистый и неколебимый. Мы хотели бы, Владыка, быть с Вами, неизменно под Вашим руководством идти по тому, хотя и трудному, но прямому пути, по которому Вы доселе вели нас. Мы умоляем Господа, чтобы Он рассеял мрачный облак, нависший над нами, и выражаем надежду, что наше евхаристическое общение не разрушится окончательно, несмотря на тяжелые испытания, которое мы пережили, получив ваше отвергаемое нами послание. 14 марта 1928 года. Семь подписей.