Как через ＂радиоактивную зону＂ пробиться во внутреннюю сокровищницу

Вопрос сформулирован через цитату из Исаака Сирина «Почтися, внися во внутреннее сокровище твое, и узрише сокровище небесное, едино бы есть всее ионое». То есть это одно и то же. И вопрос задаёт такой, что я вот, мол, пытаюсь поступить по этим словам, захожу внутрь себя, И вижу там такое, что лучше бы не заходил. Хочется оттуда забежать и оставаться там как можно меньше. Потому что я исполнен внутри всякого безобразия. Если отвечать в общих чертах, то здесь ответ довольно-таки прост. А если отвечать практически, то он будет непрост. Простой ответ заключается в том, что внутренняя сокровище, сокровище, кстати, по-церковно-славянской означает «сокровищница», то есть самая главная тайная внутренняя комната.

Так вот, эта сокровищница, она вообще-то потому и сокровенна, и далека, что ее трудно найти. И поэтому, естественно, что просто повернувшись внутрь себя, ты ее не увидишь. а увидишь то, что там будет лежать. А там, конечно, если мы специально этого не расчищали, и даже если расчищали, но лениво, там не просто беспорядок, а там всякий такой даже смертельно опасный хлам, помойка, всякое разложение, трупный яд, радиоактивность и все прочее. Такая вот зона, через которую надо как-то пробиться. Поэтому вопрос этот надо переформулировать. Вот как мне через это пробиться? Потому что понятно, что надо пробиться.

И вот тогда он становится уже непростой. И здесь, конечно, опять нужно обращаться к святым отцам, как это сделали. как только это и можно делать, как они это делали, как они нам описывают. И многие, кто так и обратился к святым отцам, как через это пройти, они говорят, что им непонятно, потому что да, святые отцы пишут про трезвение и рассуждение, потому что вот разбираться с тем, что тебе встречается по дороге, это требует именно трезвения, это то, что позволяет сортировать помыслы, и рассуждение — это что дальше делать с этими помыслами и вообще куда идти. Но как это применить? Непонятно. Такая непонятность возникает, когда я читаю среды отцов немножко неправильно. Я сейчас поясню, в чем ошибка именно такого чтения.

Для того, чтобы куда-нибудь пройти, мы используем часто карты. И, конечно, нам нужно, чтобы на эту карту был нанесен тот пункт, который нам нужен. Вот мы находим такую карту, а потом у нас начинаются проблемы, потому что не очень понятно, где на этой карте тот пункт, где мы находимся сейчас. Надо же себя найти еще на карте, а не только тот пункт, который тебе нужен. Ты нашел его на карте, это, конечно, хорошо, но ты в нем от этого автоматически не окажешься. А автоматически вообще никак, а не автоматически надо начать с того, чтобы найти еще на этой карте себя. И вот чаще всего мы пользуемся, вот так вот нам попадает под руку, довольно высокими рассуждениями святых отцов, которые являются, если проводить аналогию с картами, такими картами, где нас просто нет. Просто эта часть местности, где находимся мы, она за пределами поля этой карты вообще.

То есть не то, что мы по масштабу не попали. А вообще, это карта другой местности, нам еще до нее пилить, до этой местности на карте. Хотя потом, конечно, да, там будет какая-то сложная траектория, если мы доберемся. И вот почему это так? Потому что все-таки… Все аскетические наставления, они формируются по нужде. Основная традиция здесь базовая, всегда была устная. И по мере того, что нельзя было получить вот в устном общении, то записывалось.

Но поэтому, естественно, получалось, что в большем дефиците оказывались сложные поучения. И поэтому о более сложных участках пути, о которых меньше народу могли рассказать, Поэтому в письменной культуре все наоборот получается, что где меньше людей, там больше текстов. Поэтому о более сложных проблемах мы легче можем прочитать, только это нам бесполезно пока. Хотя все равно для ориентации всегда полезно, читать надо. но о более простых литературы меньше. Не то чтобы совсем нет, но её существенно меньше. Собственно говоря, литературный труд Игнатия Брянчанинова был востребован именно из-за того, что надо было как-то радикально показывать как вообще искать эти местности, нанесенные на эти карты, потому что все вокруг ходят вообще непонятно где, и хоть как-то найти те места, которые на карту нанесены, это проблема, спросить уже не у кого. И вот он пытался писать именно о том, как это сделать.

И вот тот совет, который я сейчас дам кратко, он будет обращен только к людям, у которых есть какой-то собственный опыт веры, которые понимают, что это значит для них, потому что Если они монашествующие, то они просто не могут попасть в монашество, не имея такого опыта. Ну а среди немонашествующих таких людей тоже немало, но им тоже этот совет поможет, но всем остальным он совершенно никак не может помочь. И вот он заключается вот в чем. Надо обратиться внутрь себя, вот увидеть весь этот развал и не убегать в ужасе. А что сделать? В то же время не надо сразу вот ломиться куда-то туда вглубь. А надо встать так вот на краю и постараться сориентироваться. Вот в этом будет рассуждение.

Как здесь можно сориентироваться? Самому по каким-то признакам никак. Нет таких признаков. Есть такой признак, чтобы ориентироваться не самому. Это значит, что тут нужно как-то на голос Божий сориентироваться. Надо вот на краю этого неприятного места надо затормозить и прислушаться. И через некоторое время можно будет различить некоторые позывные. То есть какой-то слабый маячок, который и будет узнаваться именно как свой, Потому что у человека верующего есть опыт распознавания этого.

Если у него нет, то он не верующий в том смысле, в каком нас интересует это сейчас. Поэтому я обращаюсь сейчас, повторю, только к тем, кто знает, о чем я говорю, которым это не надо объяснять. Надо вот его прислушаться и дальше выстраивать кратчайшую траекторию к нему и идти напролом. Все.