Главы о знании. Слово 4 (фрагменты) ⧸⧸ Прп. Исаак Сирин： малоизвестные сочинения

Преподобный Исаак Сирин. Четвертое слово о знании. Избранные главы. Только благодаря Любви Божией к нам мы можем прийти в познание Бога. Все, что мы знаем о Боге, основывается на том, что Он Сам открыл нам через Свои Божественные имена, записанные в Священном Писании. То, что можно узнать о Боге при помощи разума, а именно те вещи, которые по любви Он воспринял на Себя ради нашей пользы, составляет образ чувственных указаний, ибо посредством их Святое Писание указывает нашим чувствам то, что может быть понято относительно сверхчувственного мира, хотя эти указания на самом деле не принадлежат Ему. Речь идет, в частности, о том, что Бог сказал Моисею «Являлся Я Аврааму, Исааку и Иакову с именем Бог Всемогущий, Иисущий, но Я не открыл им имя Господь». Разница между Всемогущий и Иисущий заключается в порядке научения.

Она такая же, как между указаниями на наше познание их и самой реальностью этого познания. Есть много других, кто научились некоторым вещам, относящимся к знанию, написанным в книгах святых мужей, и предположили, что они на практике достигли духовного образа жизни. Они не подумали о том, что это служение не познается людьми через словесное искусство, или через образование, или через учение. Тайны Божьи познаются не благодаря чернилам и но только если они посеяны им в сердце через чудные прозрения увеличия его, воскипающие в глубинах чистого ума. Поверь мне, брат мой, что уныние, отчаяние, отяжеление членов, беспокойство и печаль ума и прочие прискорбные вещи, которые выпадают на долю подвижника в его безмолвном жилище – суть совершенные дела Божии. Не думай, что озарение на службе, чистота разума, радость и ликование сердца и утешение, которые от сладких слез и от просветленной беседы с Богом, что только они являются делом Божиим. Ничто так не угодно Богу и недостаточно честно в очах ангелов, ничто так не смиряет Сатану и не страшно для демонов, ничто так не заставляет трепетать грех и не взращивает Ничто так не приводит к состраданию, не смывает грех, не помогает человеку приобрести смирение, не умудряет сердце, не подает утешение и не собирает ум, как постоянная молитва отшельника, преклоняющего колено к земле. Это гавань покаяния, в которую все собрание умилительных помыслов собрано со слезами, ибо это сокровищница силы, омовение путь чистоты, дорога откровений, лестница ума.

Такая молитва делает ум подобным Богу, уподобляет его движения тем, что свойственны будущему веку. Она возвещает долг продолжительного небрежения в краткий срок. Она вмещает в себя различные и многообразные делания. Когда ум, благодатью влеком к духовным вещам через сладость знания, он остаётся вне мысли и воспоминания в течение долгого времени, будучи покойным и изумлённым. Я не говорю о той всецелой сосредоточенности, когда движения ума изменены в изумление и божественное созерцание, или когда без движений остаётся ум в течение целого дня, а то и двух или более дней. Кто пребывает в одном из созерцаний или иных откровений, тот не испытывает ни всецелого прекращения мыслей, ни исхода естества человеческого из знания в незнание, которые превыше знания, как говорят отцы, но испытывает мир и радость, сопровождающие опьянение и теплоту сердца. Что же касается всецелого изумления на молитве и полного нечувствия здешних реальностей Это не обретается среди познаний и наслаждений духовных. Насколько человек отделяется от пребывания в миру и поселяется в местах отдаленных и пустынных, так что сердце его ощущает удаление от всякого естества человеческого, настолько же приобретает он безмолвие от помыслов.

Ибо в пустыне, брат мой, не бывает у нас такого беспокойства от помыслов и не изнываем мы от многой борьбы, которую причиняют они. Ибо самый вид пустыни естественным образом умершвляет сердце от мирских поползновений и собирает его от натиска помыслов. Как невозможно ясно видеть человека, которого заслоняет дым, пока он не удалится и не отойдет оттуда, Точно так же невозможно приобрести чистоту сердца и безмолвие от помыслов, без одиночества, далёкого от дыма мира сего, поднимающегося перед чувствами и ослепляющего душевные очи. Пока человек пребывает в борьбе и продолжает борение, невозможно ему встретить свет разума или познать покой от помыслов. Но когда, по благодати Божией, время борьбы прошло для него, тогда он душою своей входит в место радости и на всякий день обретает он в себе чудесные изменения по слову отцов. Пока же он не поднялся от этого места битв, он не обретет истинное утешение и не освободится от того образа жизни, который непременно исполнен уныние. кто достиг определенной степени духовного роста и приобрел стремление к Богу, после того, как покинет мир, не должен долго пребывать в общежитии или вращаться среди многих людей. Но как только познает он жизнь среди братьев, монашеский чин и присущее ему смирение, пусть он отделяется и пребывает один в келии, дабы не привыкнуть к многим людям и дабы простота его первоначального состояния не превратилась в лицемерие из-за постоянного общения с распущенными братьями, находящимися среди нас.

Ибо я видел многих, которые в начале своего удаления от мира, когда приходили в монастырь, в дом братьев, были чистыми или просветленными и невинными, но со временем Из-за долгого пребывания в общежитии становились лицемерными и лукавыми, так что в них уже не было той простоты. Поэтому общайся с одним только старцем, засвидетельствовавшим себя добрым поведением и познанием безмолвия. И только с ним одним беседуй. Им будь наставляем. У него учись образу жизни безмолвия. ни с кем с этого времени не вступая в общение, и вскоре удостоишься вкусить знания. После того, как Бог удостоил тебя дара безмолвия, так что ты живешь наедине, не твое дело блуждать по многим книгам. Не благодаря многой учености или различным книгам происходит просветление, но благодаря попечению о молитве.

Какая польза в познании многих книг и в их истолковании для сосредоточения ума и чистоты в молитве? Поистине, всякий отшельник, который, оставив мирской образ жизни, читает какую-либо книгу, кроме книг об отшельническом образе жизни, будь то научную или светскую, прежде всего упускает цель отшельнического пути, и затем ум его отвлекается в сторону. дабы находить в таких книгах удовольствие. Даже если они ведут тебя на небо, не полезно тебе читать эти книги, за исключением тех, что говорят об образе жизни странников. Достаточно книг Нового Завета и тех, которые говорят об отшельническом образе жизни, то есть о совершенстве знания и просветлении ума. После же того, как ты достиг хотя бы малой степени просветления, читай, и не потерпишь вреда. Хочешь ли знать Человека Божия? Узнай Его по присущей Ему постоянной тишине, плачу и непрестанной внутренней сосредоточенности.

Если для исправления людей подходила ревность, то почему Бог Слова облегся в плоти чтобы привести мир обратно к Отцу Своему при помощи кротости и смирения. И почему был он повешен на кресте ради грешников, предав свое святое тело за мир? Я говорю, что Бог сделал все это не по какой иной причине, кроме как для того, чтобы явить миру любовь, которой он обладает. Его целью было, чтобы, когда мы осознаем это, Любовь наша возросла в нас, и мы были пленены Любовью Его, ибо смертью Сына Своего Он способствовал этому явлению великой силы Царства Небесного, которая есть Любовь. Смерть Господа нашего была не для искупления нашего от греха и не для чего-либо иного, а единственно для того, чтобы мир познал Любовь, которую Бог имеет к Если бы всё это восхитительное дело произошло только ради оставления грехов, было бы достаточно искупить нас как-либо иначе. Что можно было бы возразить, если бы он совершил всё это посредством обычной смерти? Но он умер весьма необычным образом, для того, чтобы ты понял смысл таинства. Он вкусил смерть в страшном страдании Креста.

Какая была необходимость в этом оскорблении и этом оплевании? Для нашего искупления достаточно было смерти, Его смерти, без всего остального, что произошло. О премудрость Божия, исполненной Любви! Теперь ты понимаешь и сознаешь, почему пришествие Христово сопровождалось всеми событиями, которые последовали за Ним. ведь Он Сам весьма ясно указал цель Свою пресвятыми устами Своими. Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного. Сказал же Он это о воплощении и о том обновлении, которое принес Он миру. Единственная причина сотворения мира и пришествия Христа в мир заключается в явлении преизобильной любви Божией которая привела в бытие то и другое.

Сила любви Божьей по отношению к твари отражена в пришествии Христа в мир. Велика тайна, сокрытая в домостроительстве Господа нашего. Она выше, чем оставление грехов и уничтожение смерти, о возлюбленные мои. Доста чудна и велика надежда, которая сокрыта от нас ныне, братья мои. Она превышает все, в чем мы упражняемся ныне для пользы и возрастания. Те, кто остается на земле, должны упражняться в немощных вещах, поскольку не весь мир достиг совершенного понимания веры и добродетельной жизни, и большая часть его еще нуждается в том, чтобы быть научаемой через вещи устрашающие и смиряющие. Как имена и названия страстей, таких как гнев, ярость и суд, несоответственны и весьма немощны, когда используются по отношению к Богу, точно так же несоответственными и низменными являются те немощные слова, которые Писание употребляет в отношении пришествия Спасителя. Они гораздо более немощны, чем истинная причина Его домостроительства по отношению к мирам.

Ангелы – высокие и нематериальные, они ближе к Богу, чем мы. Они созданы как вторичные бытия после Бога, светы от света, служители царя, огненные чины, выстроенные по порядку перед дворцом, готовые к исполнению Его пожеланий. Плоть не препятствует им четко видеть тайны святилища Его. Они не подвержены страстям и подобны Богу. Но спросит кто-нибудь, где находится разум в эти минуты и в этой возвышенной сосредоточенности? Как говорит Писание, безмолвие нашло на Авраама. И то же самое сказано об Адаме. И Господь Бог навел безмолвие на Адама.

Но греческий вместо безмолвия говорит об изумлении. И когда блаженный толкователь толкует таинство изумления Он называет изумлением то, что вне привычного чина и вне ощущений человека. Но отцы-отшельники называют это благодатной собранностью ума или сосредоточением ума, которое от благодати и залогом наслаждения нового века. Слушай истинное слово. Пока ты не обретешь смирение Ты будешь искушаем унынием больше, чем чем-либо другим. Уныние же порождает в тебе постоянные упреки, постоянные помыслы в адрес других. И ты видишь большинство людей согрешающими против тебя. Если же ты взглянешь на дело справедливым и подобающим образом, то виноват во всем ты сам.

Вот почему все представляется тебе наоборот. Впрочем, даже в чистой молитве много степеней, соответствующих степеням ума тех, кто возносит ее. Чем больше ум поднимается над любовью к вещам мира сего, тем больше получает он отдохновения от образов, помыслов во время молитвы. Когда он полностью поднят над любовью к здешним вещам, тогда ум даже не задерживается в молитве. но поднимается над частотой молитвы, ибо воссияние благодати постоянно пребывает в молитве его. И из молитвы ум его изводится по временам, благодаря святому действию благодати.