Беседы на “Изречения отцов”. О любви (2019.03.30)

во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Мы продолжаем сейчас нашу беседу на изречении отцов, и сегодняшняя глава Систематического Патерейка у нас «По любви». Она какой-то имеет номер, примерно 16-й, и вот на каком месте получается любовь у этих монахов, если рассуждать с такой точки зрения. Но надо, наверное, с какой-нибудь другой точки зрения рассуждать. Конечно, эта глава просвещена очень практическим вопросом, можно даже сказать, техническим вопросом. Как это отличить? Но другое дело, как отличить любовь от нелюбви, и вообще, в чем она состоит, та, которая нужна? Святые Отцы-Подвижники не занимаются тем, что пишут об этом трактаты.

Хотя трактаты тоже есть, только они, другие Святые Отцы их написали, от Максима Споведника, конечно, особенно «Четыре сотни цыглав и любви» важно. А здесь есть некоторые тезисы, очень короткие, и больше всего примеров. И если говорить об определениях, то важнейшим определением является то, что говорит А.В.С.Скицкой, это тоже был Великий Подвижник 4-го века, может быть, начала 5-го, который говорит, что любовь есть если так буквально переводить на церковно-славянский, божественное попещение. Но это технический термин, означающий внутреннюю молитву. И благодарение, потому что вот тогда, если есть память Божия с молитвой обращенную к Богу, и при этом благодарение, то это и будет любовь. То есть, конечно, определение, оно довольно отличается от того, что могли бы сказать светские люди. То есть, любовь, она действительно не просто Бог, но и наша какая-то деятельность, но вот деятельность именно такая, обращенная к Богу. Но как это увидеть в жизни, и как это практиковать в жизни, и как в жизни увидеть свои недостатки, если этого нет?

Вот в основном этому и посвящена глава. Практически во всех рассказах все, что относится к Богу, определяется через ближнего. И там выделяются три категории случаев. Когда ближний является человеком Божьим, или прямо сказать, святым. Когда ближний является просто человеком грешным, примерно такой же, как ты сам. Это, конечно, самый важный случай. И когда ближний против тебя как-то специально прегрешает, является, может быть, каким-то, рассуждая по внешнему человеку, особенно падшим членам общества. И вот о первой категории говорится мало, но очень очень важно по-своему.

К Каве Антонио регулярно приходили три монаха. И из них двое спрашивали его о чем-то полезном, а третий всегда молчал. И на какой-то раз Антонио его спрашивает, почему ты всегда молчишь, почему ты сам ни о чем не спросишь никогда. Значит, этот монах ответил, а мне достаточно просто на тебя посмотреть. Я для этого прихожу, мне не нужно ничего у тебя спрашивать. Если бы мы просто видели этот рассказ, то мы бы не знали, какой главу систематического потеряка его помещать. Тем более, что этот рассказ, как и все остальные, он, конечно, допускает разную классификацию, потому что они никогда не бывают о чем-то одном. Но интересно, что уже в пятом веке его поместили в рассказ, в главу о любви.

Вот, собственно говоря, что показал этот брат по отношению к святому Антонио, который источник чистого поучения и источник, лучше сказать, божьей воли, что просто и спрашивать ничего не надо, надо просто сидеть и внимать. Это уже самое полезное и главное. Но, повторю, таких рассказов мало, а главный рассказ, главный тип рассказа, это просто о том, как терпеть разных людей. Особенно говорится вот о чем, что нужно оказывать большое внимание немощным людям, те, которые сами хуже переносят всякие искушения. И вот здесь замечательная история про Аву Пимена с учениками, которые были уже известными подвижниками и переселились в Скид. А там был какой-то старец, он по имени не называется, который считался там особо духовным. К нему приходили всякие паломники, а после того, как туда переселились Аву Пимен с учениками, они их затмили, и все стали приходить к Аву Пимену. А этот, конечно, старец стал иметь разные помыслы относительно Аву Пимену.

То есть, ему это все очень не понравилось. Тут зависть и все такое. И Аву Пимен, узнав об этом, очень сокрушался, не знал прямо, что делать. И тогда однажды он говорит своим ученикам, возьмите немного еды, вина, давайте мы пойдем к этому старцу. И они к нему пришли, ученик вышел этого старца, спросил, кто они такие, что им надо, и доложил старцу. Старец сказал, что у него нет времени их принимать, он не может их принимать, и оставил их стоять на жаре. Но на жаре это означает, что плохо совместимы с человеческой жизнью, даже для местных обитателей, которыми были все эти монахи. Они еще просили, стали ждать, не уходить.

И тогда тот старец как-то увидел, что они очень серьезно хотят прийти, и как-то допустил их войти. Они вместе поели, и Пимен говорит, что мы пришли к твоей мудрости, спросить себя, и всячески просили у него прощения. В результате этот старец понял, что они действительно смиренные, и что действительно они выше него по своей жизни, и сам перед ними покаялся, и после этого они уже жили без всякой вражды. Вот таким образом можно преодолевать разные искушения, разную зависть. И к этому же относится еще один трогательный рассказ, о котором многие тоже знают, наверное, и который тоже рассказан здесь. Как некие два брата жили очень дружно, и они видели, что все, кто живет вместе время от времени, ссорятся, и просто так как у них ссор никогда в жизни не было, а они уже много лет так прожили, то у них стало это вызывать беспокойство. Это можно, конечно, прочитать как просто такую наивную историю, но я думаю, что это надо читать глубже. То есть они стали думать, что может быть они в прелести, поэтому вот они и не ссорятся.

Что все же люди ссорятся, или по крайней мере перестают ссориться, когда пройдут какие-то искушения, они просто никогда не ссорились. И они решили договориться, как им поссориться. И один брат говорит, что вот давай я сейчас положу этот кирпич, и я буду говорить, что это мой кирпич, а ты будешь отвечать, что это твой кирпич. Я буду с тобой ссорить, с тобой спорить, и таким образом у нас будет начало ссоры. Потому что они видели, что все из-за имущества очень часто ссорятся. Действительно, положил кирпич, стал говорить, что это мой кирпич, а тот сказал, как его просили, что нет, это мой кирпич. А еще тот автоматически ответил, ну конечно, он твой кирпич, возьми. И так у них не получилось поссориться.

Но тогда они уже решили, что может быть им этого и не надо, что они так уже будут жить. То есть здесь просто речь о том, чтобы уступать во всех вещах, которые связаны просто с какими-то личными обидами, о чем отчасти была речь в предыдущей главе. Но смысл любви здесь в том, что ты терпишь за свой, конечно, счет, а не за чужой счет, всякие немощи и совсем неприятные особенности другого брата. И тоже в этой же главе такой рассказ, немножко странный, как некий старец шел и очень изнемог, и принужден был остановиться там, где обитала какая-то шайка разбойников. И вложить их… главарь этих разбойников узнал этого старца, которого все знали и уважали, и увидел, что он очень изнемогает, а старце было известно, что он не пьет вина вообще никогда. Это такой большой подвиг, который только монахи несли, потому что на йоге там вода гнилая и очень плохая, и найти хорошую воду почти невозможно. Если возможно, то ее почти невозможно сохранить.

И поэтому все пили разбавленное, но вино. А вот не пить вино, это уже был действительно большой подвиг. Вот этот вождь, главарь разбойников, он знал, что старца бы надо напоить вином, чтобы он как-то пришел в себя, и знал, что тот откажется. И тогда он взял меч и сказал, что если ты не будешь не выпить сейчас вина этого, то я тебя зарублю. А старец понял, что здесь надо сотворить любовь, и он конечно не испугался, потому что он не боялся, что его убьют. И действительно выпил это вино. Тогда главарь разбойников очень растрогался и стал у него просить прощения за то, что он ему угрожал. И в общем, все здесь кончается наилучшим образом, то есть все эти разбойники пообещали больше никому не причинять зла.

Не говорится, что они стали монахами, но говорится, что они пообещали больше так плохо себя не вести. И это вот уже мы переходим немножко к таким людям, которые за пределами того, что обычно встречается в монастыре. В этой же главе знаменитая, во многих отношения, глава правосерапиона, рассказ правосерапиона, который пришел спасать блудницу под видом моего клиента, и вечером он начал читать правила, которые у него занимало примерно всю ночь. Причем в рассказе очень подробно описывается, какие именно молитвы он совершал, настолько подробно, что я опубликовал об этом статью прямо, о чинопоследовании всеночного бдения этого старца, потому что там совершенно все, очень четкие указания, как именно он служил. И в результате блудница стала участвовать в этом богослужении, и таким образом тоже покаялась, так вот он ее приобрел для жизни вечной. А пришел к ней просто под видом посетителя, и сказал, что вот все, конечно, что сначала надо помолиться. Но помолиться это вообще не очень стандартная просьба такого посетителя, и вот эта молитва заняла всю ночь. Но вот такая глава, в принципе, она небольшая, а суть в ней простая, что если мы хотим стержать любовь к Богу, мы должны это делать через любовь к ближнему.

И отдельно это не получается, хотя любовь к Богу, она и есть самая главная, и от нее все зависит, и именно она дает нам молитву. То есть, если мы хотим молиться, а молиться, попещение о Боге, это и есть любовь к Богу, то, опять же, для этого нужно обращаться определенным образом с ближним. А ближним бывает так, что если от него есть какая-то большая духовная польза, то не надо от него ничего другого хотеть, надо только стараться приобщиться к этой пользе через него. А если это просто обычный человек, то надо терпеть его немощи, и можно иметь даже надежду, что и он потерпит твои, но если даже и не потерпит, все равно надо терпеть его немощи. И это важнейшая задача нашей жизни, поэтому, так как мы мало что полезного можем сделать, то главное, что мы делаем, это когда мы терпим людей, которые мягко говоря, не совершены в человеческом отношении, особенно в поведении с нами, но иногда, и подвиги это уже, может быть, не всем такие даны, но как особый подвиг помогать встать на путь истинный всяким разбойникам и блудницам, условно говоря, то есть людям, которые явным образом тяжело согрешают. Но это не обязательно, это дело больших старцев, может быть, а все мы имеем перед собой просто людей, которых надо терпеть, и вот именно в этом и состоит любовь в ближнем. Можно дополнить, в чем она не состоит. Естественно, что в главе этого не сказано.

Там ничего не сказано о том, что за ними надо бегать, что надо как-то интересоваться, особенно их жизнью, входить в их житейские дела и стремиться к тому, чтобы как-то решать их житейские проблемы. А говорится о другом, о том, что надо их просто по возможности терпеть и давать им то полезное, что может быть с точки зрения духовной. И помнить, что все-таки всегда Бог на первом месте, хотя в наших действиях внешних получается, что ближний на первом месте. Аминь.