АЗ-02. Ответы на вопросы об исихазме — А. А. Зайцев (2022.07.09)

приветствую друзья это вторая беседа наша об асихазме алексей сегодня отвечает на вопросы которые возникли после первой беседы передаю звук всем добрый день ключи видео что ключи видео так а я оно вроде включено у меня нет не видно не видно начинается написано что ты слушаешь видимо ты меня автоматически вырубил так теперь видно да да все я отключаю микрофон всем остальным тоже рекомендую это сделать и слушаем тебя хорошо я тогда сам зачитываю вопросы и сам получается отвечаю еще раз добрый день всем после прошлой встречи нашей появилось достаточно много вопросов я честно говоря удивился что людей такие темы интересуют вот и сегодня так я перед встречи эти вопросы просмотрел немножко так скомпоновал потому что есть вопросы или обновить на одну тему или там как-то дополняющий друг друга один переходящий в другой и в общем вот с такого рода систематизации и объединением так на скорую на скорую руку получилось аж 20 вопросов но на самом деле там их наверное 30 было вот так ну вот начнем тогда по порядку сейчас я буду зачитывать с ноута 1 вопрос кто-нибудь может сказать зачем вообще нужна иисусова молитва что она дает я чувствую внутренне что ей заниматься надо но зачем и второй вопрос дополняющий и во многом пересекающий с этим а для чего нужна не для чего нужно непрестанно молиться понятно что полагается но непонятно зачем хотелось бы точную формулировку вот ну сразу оговорить что в нашем формате в теме о басихазме вообще в теме о православном богословии православной практики с точными формулировками возникнут у нас некоторые проблемы потому что мы все-таки верим не в формулировки а верим в реальность которая за формулировками и поэтому можно сказать там самую наиточнейшую с моей точки зрения формулировку а кто-то другой все равно в эту формулировку вложить какие-то слова то есть нам постоянно придется все равно договариваться о словах потому что мы говорим в прошлый раз многократно и употреблял там не тварные энергии слова энергии она имеет там десятки значений и что именно имеется в виду конкретно вот у григория ламы полемики паломницкой это вопрос отдельный то есть со словами нужно разбираться но это так была такая вводная методологическая оговорка теперь по теме вопроса и так что дает исусова молитва вот если сказать совсем кратко и на мой взгляд это будет очень точная формулировка но она боюсь мало кого устроит исусова молитва дает ну примерно все или точнее все то есть она дает самого бога бога который есть всяческое во всем им же живем движемся и существуем вот еще раз повторюсь моей точки зрения формулировка очень точная и в общем-то отцы говорят именно так что молитва это средство богообщения это беседа с богом связь с богом а по своей сути по существу она есть сам бог это григорий синаид прям прямым текстом что молитва есть бог движущий в нас все и производящих нас все вот но это правильная формулировка но она выглядит ну несколько отвлеченно и для большинства наверное вообще непонятно о чем когда говорят что даем все наша психология так уже устроена что сразу подозреваем что она понятно наверное речь ни о чем когда обещают все значит не получит ничего вот ну и даже если люди которые так немножко ориентируются в таких богословских целях аскетической практики все равно ну цель это обожение можно назвать там богообщение соединение с богом становление богом и так далее это что-то такое вообще когда до китая пешком и поэтому дескать можно и не париться все равно мне этого не достичь а вот что-то поближе по предмет ней а ну как-то и непонятно что обожение хорошо вот сейчас то что с чего начать вот но тут надо иметь ввиду что на пути в китай есть масса всяких промежуточных остановок и рубежей достижения или лучше традиционным языком и традиционным образом использовать на пути в землю обетованную да там не только пустыня и тяжкий путь через пустыню но там были промежуточные всякие весьма интересные остановки там синаи да законодательство всякие азисы манна небесная и прочее прочее много чего было и вот нужно какую-то поближе цель выбрать промежуточную станцию и тогда может быть станет понятно зачем молиться и для чего молитва вот отцы говорят что первый плод молитвы это внимание когда речь о внимании у отцов и в связи с молитвой мы конечно не должны иметь ввиду просто вот наши какие-то психологические или интеллектуальные усилия которые можно назвать словом там концентрация внимания но концентрация внимания можно обучиться и помимо молитвы и это школьное обучение этому учить вот здесь речь о некоторых других вещах когда отцы говорят о том что вот это самое внимание если это первый дар молитвы то ну значит мы должны иметь ввиду что это дар уже благодатный благодатный значит нетварный божественный и его в принципе можно стяжать уже на первых порах я думаю такие старательные молитвенники так или иначе там может быть отчасти временами этот дар ощущали вот но я не буду подробно описывать там словами святых отцов в чем выражается этот акцентируют свое внимание только на одном аспекте вот как бы это пояснить сейчас распространены такие выражения как я там потоки я в моменте я не очень представляю что люди вкладывают в эти слова ну так встречал в соцсетях там интернетах и везде это встречается и в речи современных людей вот это я потоки вот чтобы было внимание и точнее чтобы оно не чтобы оно было а когда есть понимание как раз появляется возможность из потока выйти сейчас попробую пояснить вот мы своим таким обычным сознанием а наше обычное сознание это внешний человек говоря аскетически богословский аскетическим языком это кожаные ризы это платковое мудрование и так далее и вот наше сознание оно живет как раз вот в текущем моменте вот в плохом смысле слова да что вот есть некий поток такой животной биологической жизни вот этого видимого материального мира мы постоянно в этом потоке а когда появляется благодатное внимание то у человека начинает проявляться некая иная субъектность вот мы в прошлый раз говорили и там вопросы об этом будут о вот этом сокровенном сердце человека и об уме высоком или там глубоком уме который отличен от интеллекта и который но с интеллектом связан сущность и некоторые проявления вот то есть не какая-то аналитическая дискурсивные и прочая способность а некий вот внутренний ум который является источником созерцания источником видения вещей как они есть но и источником движения к богу вот но сегодня мы еще об этом поговорим и вот этот ум он активируется на такой высокой ступени молитвы согласно отцам когда человек из молитвы на ступени делания входит в молитву созерцания то есть вот это наверное как раз и сопряжено с активации вот этого самого ума в нашем обычном состоянии он как бы заблокировал как бы не действует вот а когда человек вот достучится и войдет во внутреннее своя вот как раз это другими словами есть активация этого самого внутреннего сокровенного ума вот но тем не менее он все равно даже может быть и не у религиозных не верующих людей он себя в течение жизни наверное как-то так или иначе проявляет иногда так просвечивает изнутри и вот если молиться внимательно он нашим вниманием нашими усилиями нашим стараниям то бог рано или поздно подает благодатное внимание когда мы начинаем не просто там вот легко заключать ум слова молитвы не просто получаем навык внимательно молиться но и начинаем вести в таком широком смысле внимательную жизнь что это значит это значит что у нас появляется некий внимающий субъект то есть тот кто может на вот нас самих на поток нашей жизни смотреть как бы со стороны ну там изнутри или там сверху здесь всякие привязки географические прочие они несколько мимо цели вот но как-то мы говорить должны поэтому можем сказать что вот появляется некий такой надзиратель епископ который следит за всем что с нами происходит и вот этот сам по себе дар он ну уже ну я думаю здесь каждый может уже догадаться что он сильно облегчает жизнь вот когда мы потоки каких-то событий особенно если они там скорбные и безрадостные безнадежные то нам тяжело тут раз мы начинаем смотреть несколько со стороны на себя но не как какие-то сторонние равнодушные наблюдатели а это по сути вот проявление того что отцы называют оком духовным или там оком божьим то есть мы начинаем смотреть на себя как едва может быть просвечивающимся в нас свете божьим то есть происходит наше растождествление вот с тем внешним человеком и вот начинаются первые проявления этого человека внутреннего и тогда молитва становится легче тогда она становится еще и не только там трудом но и утешением там по временам то есть начинает появляться вот эти самые оазисы на трудном достаточно муторном пути через пустыню то есть как бы земля обетованная царствие небесное которое внутрь нас есть но оно пока для нас недоступно только вот едва ощутим оно все более и более начинает просвечивать вот от нас зависит труд дары естественно зависит от бога но мы должны помнить что бог хочет всем спастись он эти дары на нас сливает мы просто должны убрать все мешающие ну вот не знаю вот так понятно или нет и поскольку цель молитвы не просто какие-то там единовременные достижения успеха цель молитвы соединения с богом то молитва естественно должна быть непрестанной вот при этом вот в контексте того что я уже сказал о неком растождествлении нас самими собой когда мы можем о себе даже о своем о своей душе говорить как моя то есть я и нечто мое то есть то чем я владею то что я контролирую вот в таком состоянии непрестанная молитва она уже не является каким-то препятствием для такой спокойной и естественной жизни земной интеллектуальной прочь то есть вот в нашем представлении сейчас в том состоянии в котором есть молитва она совершается где-то на том же самом уровне где мое сознание где моя психология где мои эмоции где мой интеллект и так далее и нам непонятно как можно непрестанно молиться а как вообще когда думать когда там общаться с людьми когда и как проявлять какие-то свои человеческие эмоции тогда а если вот ну хотя бы так гипотетически теоретически стараться понять что вообще-то молитва как движение божие в нас совершается на другом уровне и ум молящийся это не интеллект и не наше сознание привычное некий другой орган и есть у этого органа свой специфический способ там познания способ ощущения умное чувство или там духовное чувство божественное чувство по разному отцы называют но обычно поздний византийский такой сложившийся технологии это умное чувство то есть а почему умная полома поясняет в том смысле апофатически поясняющий в том смысле что это и не мысль и в то же время не эмоции не чувство потому что ну византийцев с бэкграундом античной философии культуры у них была такая жесткая позиция между умным и чувственным то есть умное это то что надо чувственным то есть но ума постигаемое мысленное а чувственно это что-то вот такое пониже животное вот и для грека или там византийца сказать умное чувство это ну типа как горячий снег да то есть ну вещи которые вот не могут быть чем-то одни и вот полома поясняют вот именно потому так и сказано чтобы мы имели ввиду что это и не мысль и не эмоция в нашем обычном естественном представлении а некое духовное ощущение которое вместе с тем и просвещение и познание и жизни ну и вообще там все включено ну вот так теперь давайте мы тогда к следующему вопросу так плавно перейдем получилось так сами они выстроились один вопрос плавно перетекает другой значение слово помилу в исусовой молитве господи исусе христе сыне божий ну употребляем это слово помилу меня грешного или там сокращенно господи помилу и далее там уточнение кто-то не согласен с тезисом о том что это молитва не только за себя но и за весь мир ну как я понял было видео из монашеского сериала владыки григория лурье и там вопрос пословие помилу был и он ответил в том смысле что это они там если не ошибаюсь там речь была о молитве за других и владыка григорьев сказал что там ну как-то вот занимаясь исусовой молитвой не нужно там специально перебирать родных близких по именам или там образно чтобы не отвлекаться от самой молитвы а вот дескать когда мы молимся господи помилу здесь все включены и слова слова помилу говорит не только о том что это молитва я молюсь по себе о своих нуждах ну и вообще за всех людей вообще так это слово включает молитву за весь мир но и тут в вопросе указывается что кто-то с таким с такой интерпретацией не согласен ну дело хозяйское тут можно соглашаться не соглашаться вообще-то вот из того что на эту тему написано святыми отцами но из самого слова помилу до элейсон милость или следует что он вообще-то это такой правильный ответ что помилу это слово которое включает в себя все возможно и прошение с одной стороны с нашей стороны а со стороны бога это слово предполагает божественную милость в которую включены все божественные дары есть даже такое специальное небольшое получение небольшой трактат он по моему анонимный но такой поздний византийский может быть это что-нибудь там вроде семена солунского ну кажется он без авторства опубликовался он есть по-русски в пятом томе добротолюбие там в качестве такого дополнения феофан заторник его поместил там толкование на слова на молитву господи помилуй ну собственно два слова эти толкуются на двух страничках там действительно говорится что в слове помилуй вся полнота милости божий заключена и поэтому говоря помилу мы имеем ввиду все то есть ну так по большому счету мы имеем ввиду то о чем я говорил прежде что молитва это соединение с богом и бог весь в полноте изливается на нас вот но при этом здесь может быть стоит когда мы говорим что помилу это такой тариф все включено сразу возникает вопрос что это слишком опять как отвлеченно обобщенно а что именно включено сказать все это значит подумать значит ничего на самом деле действительно все здесь есть смысл забегая вперед потому что про унитарной энергии там будет целый блок вопросов ну вот забегая вперед скажу что тут такая прямая параллель с паломницким богословием с вот этим самым учением об энергиях святитель палома говорит что об энергиях мы можем говорить одновременно в единственном числе и во множественном и во много во многих местах это расшифровывается с разных сторон ну общий контекст и общий смысл таков что энергия сама по себе она едина это некое предвечное воссияние божия его движение движение его сущности ну говоря таким техническим богословским языком говоря языком библейским это примирная слава божия вся слава божия который вот шикина до которой жила с кений завета которая вселилась в храм она же равно имя божие то самое имя которое превыше всяческого имени и вот эта слава явила себя во христе который был телесно сосудом полно полноты этой славы а потом от полноты его говорит он богослов и мы прияха и мы принялись как бы от исполнения полноты от преизбытка вот этой славы во христе божественная энергия истекает на нас то есть она сама в себе она целостно и неделима потому что бог просто бог целостен бог един и не разделит но вот ради нас ради снисхождение к нам и в этом кстати одно из таких принципиальных отличий ну с каким неоплатонизмом например хотя бы отцы иногда терминологически следовали неоплатоникам то есть ну просто пользовались инструментарием который в то время был тренде да вот но на уровне смысла там такие достаточно принципиальные различия и вот одно из таких различия то что бог хочет сам излиться и ради вот нас он не делимо делится в нас ну и вообще в творениях и поэтому энергия не только едина и одна ну и энергии много полома прямо говорит что их бесчисленное количество и когда там пророк исайя говорит о семи дарах духа под символическим числом 7 он именует вообще все и вот в исусовой молитве которая по отцам есть и там сокращенные евангелие есть вообще некий такой концентрат спасения поэтому человек как постепенно постепенно может восходя в исусовой молитве там оставлять все многоразличные делания и там на вершине где-нибудь его все делание заключается в одной исусовой молитве а потом может быть там и непрестанном призывании одного имени исусова а потом вообще на вершинах богообщения как бы эти словесные наши тварные словесные завесы они спадают человеком уже видит бога лицом к лицу и вся его все его служение становится таким безмолвным предстоянием пред богом сокровица в сокровенности своего сердца то есть когда вот уже никакие даже краткие в виде там господи исусе христе сыне божий помилу посредство уже не нужны вот то есть слово помилу но действительно вот это предполагает ну потому что буквально это милость тоже слово что или то есть масло масло это средство причевания там и так далее и так далее то есть это некая всецелая благодать и поэтому здесь нам нужно просто вот сосредоточить внимание на словах молитвы и мы должны понимать что в этих словах сам бог незримо присутствует он здесь и сейчас он везде и он все наши нужды знает и поэтому он все полезное даст через вот это вот это одно единственное прошение помилы и особо раздваиваются и расстраиваться и раздесятеряться в прошениях необходимости нет хотя ну бывают всякие сложные моменты когда не грешно там молиться я чисто земных таких нуждах и в общем это не запрещено ну вот и господь эти нужды естественно выполняет когда они не вредны вот но тем не менее молясь господи помилу мы имеем ввиду все вот и заодно вот такой вопрос я сюда добавлю тоже он по ходу как я понимаю прошлой нашей встречи возник мы говорили об искре божий образ а вы дорогие что вот искра божия внутри нас и это искра божия то же самое что частица божества по григорию бога слов и вот автор вопроса спрашивает искра божия тождественно частицы божества в человеке да но у бога же нет частей само собой у бога нет частей и когда мы говорим частица бога мы должны иметь виду что частица в данном случае кавычках вообще все слова о боге они так или иначе в кавычках вот но частица в том смысле в котором я только что говорил об энергии то есть боги нет частей но тем не менее он ради нас делится на много различные дары всякий дар это истечение божества всяк дар как говорит апостол якоб да в своем послании исходя от отца света всякий дар свыше есть исходя от отца света то есть источником всякого дара является отец небесный но отец небесный не делится же и на дары как отдельные какие-то части но тем не менее вот ради нас и в нас он неделимо делится и при этом важная деталь святые отцы и частности григорий поломал он об этом многократно говорит что во всякой своей вот этой части в кавычках или во всяком даре во всякой частной энергии во всяком свойстве бог при цель присутствует все цело то есть бога не может быть больше или меньше его может быть больше или меньше только вот в смысле вместимости вот твари творение его может быть больше или меньше в нас но самого по себе больше или меньше его быть не может поэтому всякое его даже самое малейшее присутствие в нас это неким парадоксальным образом есть его все целое присутствие то есть ясно что в рамке такой обычной нашей логики это не укладывается ну хотя можно какими-то аналогиями там ну не знаю солнечный свет или вообще свет уже не может быть там больше меньше но мы можем там как-то окна занавесите света станет меньше но отсюда следует что свет стал как-то умолился да просто мы выстроили некое препятствие или там не знаю задрае на окно в нем небольшая щелочка там дырочка да вот и вот можно сказать о свете который сквозь эту щель попадает что это вот частица света хотя понятно что вот свет не делится как ну не знаю там его нельзя порезать как хлеб или колбасу да и там есть частями а он не нечто целостное но относительно целостное относительно других тварных вещей а бог он неотносительно так безусловно и сверх безусловно и сверх абсолютно сверх целый поэтому в каждой частице он всецело весь и какой бы мы малый дар не стяжали значит мы в этом даре стяжаем и содержим всего бога ну тут некоторые аналогии еще даже прямая аналогия с севхористии с причастием вот евхаристия это всецелый христос да и в каждой частице святых даров которые за литургии причащаются христиане целый христос то есть это не часть тела христова все тело христов вот ну и с церковью тоже это аналогия работает всякая община церковная возглавляемая этом епископом правоверующим да это есть все целые церкви все целое тело христов вот они какая-то вот часть часть она только там но в смысле земной организации в смысле таком эклизиологическом это всецело церковь поэтому вот когда мы говорим частица бога речь не о том что мы от бога что-то отломили речь о том что в нас бог присутствует ну так свет сквозь какое-то небольшое отверстие в темной комнате но это всецелый свет это всецелый бог так далее вопросы такого уже практического характера первые трудности описывается здесь почему вот такие ощущения усталости возникают иногда даже это занятие исусовой молитвой приводит к физической боли шеи голове и так далее почему это возникает почему от салмопения таких ощущений нет салмах идет чередование покаяние прославление благодарение а в исусовой молитве покаяние и ощущение дискомфорта только остаются а иногда более даже в теле ощущение что силы тратишь и все ничего не получаешь такой вот вопрос честно говоря всегда как-то так опасаюсь на такого рода вопросы отвечать потому что здесь уже некая конкретика конкретный человек задает конкретный вопрос и причины вот у описанных состояний могут быть разные не зная человека да и даже если знаю все равно не знаю что у него внутри чем он вижем какая мотивация ну вот ответить точно очень сложно тут можно только и патетически несколько вариантов предложить во первых то что описано может быть связано с состоянием здоровья например это может быть связано с каким-нибудь психологическими и даже психическими проблемами с депрессией это может быть связано что молитва совершается каким-то чрезмерно напряженным способом с чрезмерным усилием может быть есть смысл это усилие ослабить вот что в данном конкретном случае я не знаю сказать не могу то есть вариантов может быть много и тут может быть то о чем говорят святые отцы как опять-таки о первых плодах молитвы вот о чем речь в этом случае но действительно чисто рассудочно если посмотреть на этот вопрос то необходимо согласиться что до самопения но предполагает некое множество слов множество образ образов смену настроений и так далее и мы вот на самом даже таком начальном уровне можем это как-то к себе к своим состояниям в том числе состоянием ну еще не то что духовным пред духовным во многом психологическим это все как-то применять а исусова молитва это некие достаточно узкие рамки и вот эти рамки как раз и обеспечивают те вот по видимости проблемы которые в этом вопросе может быть описаны но это такие проблемы которые на самом деле являются решением каких-то более значимых проблем сейчас попробую пояснить о чем речь ну мы и в прошлый раз надеюсь говорили ну и по крайней мере должны были сказать о том что цель молитвы ну и сегодня я уже говорил до цель молитвы с нашей стороны это устранение всевозможных препятствий которые мешают богу который в начатке вот в этой частицы неделимой и нераздельной в нас присутствует вот устранение препятствий которые мешают ему проявиться всецело и вот по мере устранения этих препятствий есть специальный термин там очищение сердца очищение души очищение ума по мере очищения присутствие божие становится нас все более явно вот но прежде чем вот до этого очищения дойти мы должны сначала увидеть свое так скажем загрязнение чтобы там с каким-то мусором начать как-то работать мы должны его сначала увидеть но что в обычном состоянии человек обычно не видит что с ним что-то не так что все внимание его приковано вовне он там занят всякими делами он потоки он в моменте там он пространстве и ему не не до себя не до себя внутренне а когда человек начинает внимательно молиться и у него установка вот это начальное которое мы в прошлый раз говорили что ум нужно заключать слова молитвы то вдруг обнаруживается что ум то и не слушается и наше внимание норовит куда-то улететь потому что она ищет привычного для для себя или точнее сказать сердце наше через внимание ищет привычной любимой пищи то есть мы привыкли там любить какие-то вещи мы не всегда можем их реализовать деятельно ну по крайней мере мы можем о них мечтать как-то мысленно представлять рисовать картинки это тоже так вот для ветхого человека это приятное такое занятие мыслях любимых вещах можно всю жизнь так провести и быть довольным собой там вот а тут значит раз такой жесткий бан на все эти мечтания на все любимое и ум ставится какие-то жесткие рамки вот во первых слов а во вторых вот установка что его нужно держать без видны то есть не должно быть никаких образов никаких картинок картинок никаких там диафильмов мультиков и так далее сериалов смотреть нельзя а только вот слова молитвы и безвидность вот это самое ну естественно это приводит вот тому что ум первым делом начинает конечно тосковать сердце начинает сопротивляться ну и все все в нас начинает сопротивляться и поэтому начинается период для того чтобы до этого периода дойти нужно постараться вот то есть нужно действительно начать молиться внимательно но вот когда человек прилагает старание может быть первое внимание уже дается и какие-то уже утешение благодатный менее вот промежутках между этим путь от азиса к азису то есть путь через пустыню и это то что григорий паломана называл периодом мучительства молитв то есть когда молитва становится источником некого мучительства некой боли напряжение потом дальше там больше а дальше пока и не будем вот и об этом пишет игнатий бренчанинов достаточно много что вот когда ум молится внимательно сердце начинает бопить потому что оно привыкло ходить какими-то мирскими путями а тут его вдруг начинают вести через не хочу куда-то в какую-то пустыню безвидности заключение всего внимания только вот слова и вот в связи с этим начинаются всякие вот такого рода проблемы на уровне нашей психологии физиологии вот тут если вот человек это понимает и он понимает цену вопроса у него есть мотивация и если это не связано с теми вещами о которых я сказал начале то есть если это не проявление депрессии каких-нибудь физиологических расстройств то есть проблемы со здоровьем могут за этим стоять то есть симптомы могут быть однотипные при совершенно разной при совершенно разных проблемах разных заболеваниях вот если вот этого всего нет а может быть оно и есть на человек все равно понимает и как бы вкус его уже духовной жизни есть и мотивация есть и он готов терпеть вариант один нужно терпеть и сквозь это пробиваться идти и там со временем будет не только мучительство молитвы но и утешение молитвы и если так все будет идти просто правильно и хорошо то в конце концов второго то есть утешение будет больше 1 все меньше и меньше или второе будет настолько сильное значимо что человек будет готов терпеть любое мучительство на физиологическом психологическом и прочих уровнях ради вот некой сверх мотивации ну то есть это все понятно то есть мы же можем там терпеть какой-то дискомфорт бытовой физический ради каких-то психологических или там не знаю жизненных бонусов но вот здесь вот ради духовных бонусов необходимо потерпеть какие-то психологические физиологические проблемы более того там на степени когда ум входит в место сердечное и встречается вот сначала с супостатами да с некими мысленными филистимлянами там вот ну как это описывают святые отцы игнатий бренчанинов начинаются не просто какие-то физические боли к шее там там возможны варианты как пишет игнатий каких-то вообще прежде нам неведомых болезней страданий проблем там схвата бит и так далее но об этом нам наверное нет смысла говорить просто начнем фантазировать за гранью нашего опыта так в целом но иметь ввиду стоит поэтому нужно читать святой отеческие тексты и там большинство ответов то есть там же как-то эти тексты применять к себе смотреть в чем они применим в чем нет тихонько так разбираться но главное так двигаться опыта научит кто там говорил конфуций чтобы научиться плавать нужно плавать ну и отцы обычно говорят чтобы научиться молиться нужно молиться ну естественно правильно молиться советоваться и главное вот в наше время кроме совет это еще и читать потому что такого непосредственно руководства у нас как правило нет всегда есть возможность что-то читать чего может быть у древних не было вот и еще один вопрос отчасти примыкающий он прошлый раз в самом конце перед обрывом связи был задан что делать если у вас пропала мотивация регулярно молиться чате я на этот вопрос кратко ответил ну тут что делать молиться все равно молиться то есть то что мотивация пропала но и понятно вот если речь идет о верующих людях которые действительно ощутили в свое время некое призвание авраамова допустим малой слабой частичной мере но вот некое призвание от бога и стали верующими именно вот благодаря этому призванию потому что мы есть опять-таки религиозность как невроз и там все прочее это мы сейчас не рассматривать вот когда симптомы можно спутать до проявления какие-то а вот если действительно верующий человек то поначалу вот когда это призвание поначалу действительно есть вот этот начальный период когда все дается легко и там дары крещения у новокрещенного они подаются даром если бы человек как говорят отцы он не отпадал от того что ему дано вслед за обращением он бы в этом легком состоянии в состоянии по сути первозданного адама так и пребывал но дело в том что мы обычно опять куда-нибудь сворачиваем опять отпадаем если уж там не через какие-то тяжкие грехи то так по мелочи по мелочи и как-то забыли опять в состоянии забвения и потом вдруг оказывается что вновь у разбитого корыта и нужно все начинать сначала и вот в этом состоянии подпадение естественно никакой мотивации молиться нет кроме вот навязанной самому себе усилием воли то есть надо себя заставлять да есть поговор что мне даже есть не на что надо себя заставлять так нельзя вот поэтому когда пропала мотивация во-первых это такой сигнал почему она пропала значит я где-то сам прежде отпал потому что не бог же отпадает от нас а мы от него отпадаем я прежде отпала оказался опять вот в неком состоянии забвения о боге а значит и в нечувствии бога значит у меня нет вот такой внутренней мотивации молиться то есть ну тут есть два разных способа одни отцы говорят когда видимо речь идет о человеке уже достаточно опытным и ведущим внимательную жизнь то есть уже имеющему имеющим дар внимания что можно там ну попытаться вот посмотреть в ретроспективе а где вот это развилка произошло что там случилось и как бы вернуться и начать оттуда а для всех вообще для новоначальных в нашем первичном смысле отцы говорят что особых причинах там вот постигшего нас внутреннего искушения почему мы там находимся в таком тяжелом состоянии вот сейчас почему такое такое омрачение или там в этом лучше не пытаться разбираться в деталях а просто принять как должность ну а потому что вот бог мне попустил или за какие-то мои грехи что скорее всего или ради того чтобы я вот так сказать потренировался и достиг чего-то большего поэтому здесь вот нужно просто делать то что нужно делать то есть кроме молитвы которые мы молимся в состоянии мотивированности внутренней когда она так вдохновенно движется в нас да есть молитва такая трудовая поэтому нужно правила которые нужно неотступно выполнять и в остальное время тому по возможности молиться когда такая возможность есть в идеале непрестанно в нынешнем состоянии ну как вспомнил как и помолился вот а вспоминать ну нужно по возможности всегда потом это будет переходить в навык и уже человек чем бы не занимался в общем-то без проблем молиться и никакого дискомфорта никакого конфликта с его жизнью всего даже интеллектуальной деятельности не возникает уже а наоборот если человек вдруг как-то выбрался из молитвы начинается дискомфорт ну как человек не знаю мы же там не думаем о том что мы дышим да нам не нужно постоянно свое внимание отвлекать на то что мы дышим в нас это уже но это некий природный процесс вот когда молитва получает такой навык соединяется с дыханием технически тогда соедини имя исусова с дыханием твоим и познаешь сладости пользу безмолвия и английский говорит вот вот на таком уровне ночью человеку не нужно там делать сверх усилие чтоб молиться молиться идет молитва идет естественным образом вот нам не нужно думать о том что дышим там или не дышим мы дышим и дышим естественный процесс вот напротив когда вдруг мы по каким-то причинам не дышим у нас начинается дискомфорт нас начинается ломка вот так и с молитвой когда это уже такая действенная молитва на высокой степени как об этом пишут святые отцы так дальше ну тоже примыкающий вопрос почему следует проявлять настойчивость в просьбах если бог может откликнуться на первую же молитву то есть понятно в новом завете на это есть намек но как вы объясните почему это так и здесь же ремарка в чате была что смысл молитвы у нас часто сводится к тому что постояли несколько минут свечку поставили и уходим ну как письмо богу отправили и логика такова что бог не глупее человека и он слышит нас и при одноразовой просьбе более того сам бог говорит что прежде наших прошений знает о чем мы хотим попросить вот ну в контексте вот того что я уже сказал в контексте предыдущих вопросов оно и понятно почему почему потому что если цель молитвы это не какие-то одноразовые наши просьбы к богу а бог это не какой-то там дедушка ну или пусть не дедушка пусть некий непознаваемый абсолютно где-то он там далеко-далеко а мы здесь со своими проблемами и нам нужно эти как-то проблемы решать не очень получается мы обращаемся за решением проблем к богу ну ясно же что бог знает наши проблемы зачем нам там долбить не пристал понятно что смысл непрестанной молитве молитвы не в том чтобы не пристанно решать какие-то своих жизненные проблемы для того чтобы жизненные проблемы решать мы к Богу обращаемся там иногда по мере поступления. А непрестанная молитва, она все-таки имеет другую цель и имеет ввиду совершенно другого Бога. Не дедушку там на облаке далеко-далеко, неприступного абсолюта, до которого не достучаться. А Бога присутствующего, Бога и неприступного, и преступного. Более того, Бога сокровенного и Бога открывающегося, Бога в себе и Бога в нас. То есть это один и тот же Бог. И он сам хочет в нас открыться, и сам учит нас молиться, и сам в нас присутствует. И сам это присутствие всячески мотивирует и провоцирует.

Потому что по-настоящему молиться Богу можно только посредством Бога и с его помощью. Если такого Бога и такую цель жизни иметь ввиду, не просто как-то избежать проблем в этой жизни. Ну, ясно, что проблемы дело неприятное, и никто там специально на свою голову их не должен искать. Они есть, надо их как-то решать. Но тем не менее, все-таки христианское представление о Боге и представление о молитве предполагает, что конечная цель молитвы не решение проблем, а с помощью Бога, а сам Бог. И вот исходя из такой цели, ну, наверное, как-то и понятно, почему нужна настойчивость. Настойчивость, может быть, не в каких-то конкретных просьбах. Дай мне то, дай мне это.

А настойчивость в самой молитве, в соединении с Богом. Вот Григорий Павлова, который говорил, что первый человек, который внимательно молится своей такой еще внешней, пусть и мысленной, но внешней молитвой, он вступает в период мучительства молитвы, а потом через вот эту настойчивость, подобную настойчивости евангельской вдове, которая там под окнами немилосердного судьи вопила. И он, будучи зол, тем не менее снизошел. Помните там ремарка Иисуса Христа, что вот если он, будучи зол, тем не менее откликнулся на ее пользу, то Бог, будучи благ, тем более. Вот, то есть он открывает себя. И вот Григорий Павлова, он же сам через это все прошел, в его житии описывается, как он в этом периоде мучительства молитвы, у него была только одна просьба – Господи, просвети мою тьму. Но, однако, чтобы тьму свою увидеть, нужно уже быть в определенной мере в просвещении. Это сам Палама и другие отцы объясняют.

Следующий вопрос. Мы точно должны пробиваться к внутреннему человеку путем сирхан? В Новом Завете про это есть? Ну, точно, да, точно. Ну, кто-то может быть считает, что не точно, но доказать ему что-то я, наверное, не смогу, потому что даже если я начну приводить не только святоатические многочисленные цитаты, но и новозаветные, этот другой человек, для которого это, может быть, не точно, а может быть и совсем все наоборот, он скажет, что нет, эти цитаты, они про другое. Это же обычное дело, когда одни и те же слова мы понимаем самым разным образом. Ну и одни и те же факты и все прочее. И вообще, это медицинский факт, насколько я знаю, что в нашем, наше сознание не считывает тех смыслов и не, даже не видит тех фактов, если в нем сознании не предустановлены соответствующие понятия об этих смыслах, об этих фактах.

Вот. То есть, ну, есть некая предзаданная картина мира и в соответствии с этой картиной мира мы все видим, как говорят там, каждый судится своей колокольней. Поэтому тут колокольни могут быть разные, да. Вот если мы судим все-таки с колокольней, которая именуется святоатическое предание или святоатическая традиция, ну, для меня она совершенно тождественна тому, что мы называем там христианством и это та же самая традиция Абраама, Исаака, Иакова, пророков, апостолок и так далее. Это непрерывная единая традиция от Адама до наших дней, до скончания века, да. Вот. Ну, кто-то может верить иначе, у него религиозная картина другая. С этим человеком нужно говорить о каких-то более базовых вещах.

А так, да. То есть, вот отцы, они говорят, что точно, что вся практика состоит как раз вот в этом самом пробивании к внутреннему человеку. То есть, более того, вот Адам и Эдем, в который Адам введен, из которого он не спал, это все отцами толкуются в таком эсихастском контексте. Что вот то внутреннее место, в которое человек входит посредством умной молитвы, это и есть, в общем-то, Эдем. И там вот и реки, и эти деревья с их плодами, и древо познания добра и зла, и древо жизни, все найдешь там. Типичные достаточно обороты, что вот войдя внутрь себя, ты вместе с тем войдешь в некое духовное небо. И вот одно это и есть другое, а другое есть это самое. То есть, исходя из эсихастской логики, получается, что вот наше сердце и техническое, которое многим кажется таким техническим вхождением ума в сердце, на самом деле не техническое, а некая мистическая вещь духовная.

И сердце таким образом становится, ну своего рода, таким порталом, через который человек попадает в некий иной мир и там видит некое умопостигаемое, сверхъестественно в смысле умопостигаемое небо. Вот. Поэтому, да, что касается текстов, ну так чтобы мне тут далеко в своей памяти не рыться специально, можно взять, например, текст Триад Григория Паламы и Первая Триада, Второй Трактат, вторая часть Первой Триады, как по-русски вторая часть Первой Триады. И там он как раз начинается с обоснования, с такого богословско-антропологического обоснования вот этого метода введения ума в сердце и говорит о том, что это не мы придумали, а вот если посмотрите, это всюду в Писании Божьем, об этом говорит сам Господь, говорят апостолы, говорят пророки. Он там приводит самые такие ключевые тексты на эту тему. Ну и вообще в асихайской литературе цитирование Писания, оно постоянное и Ветхого Завета, и Нового Завета. Ну так, чтобы все-таки не быть голословным и не отсылать куда-то, ну самое такое на поверхности лежащее. Царствие Небесное внутрь вас есть.

Внутрь вас есть. При этом из сердца, изнутри исходят злые помыслы, всякое зло. Это Господь говорит. И он же говорит, Царствие Небесное внутрь вас есть, и он же говорит, Царствие Небесное усилием берется. Ну вот как-то вот это все сопоставить, ну уже в черне становится ясно, что в Новом Завете про это есть. Ну у апостола Павла там, по-моему, вообще все на этом построено. Ну еще раз повторю то, что я в самом начале ответа на этот вопрос сказал, что все зависит от наших настроек как читателей книг, от нашей картины мира. В качестве примера такой забавный рассказ моего приятеля, остроумного приведу, он так иллюстрировал это из своего опыта.

Вот садимся мы там с женой смотреть кино. Ну так время от времени она просит, давай смотреть кино. Ну давай. Сели, посмотрели. Говорит так, мы же годами там смотрим, там раз в неделю допустим. И знаешь, говорит, что я заметил, у нее все фильмы про любовь, а у меня все фильмы про войну. Ну понятно о чем речь. То есть настройки разные.

Один и тот же фильм смотрят, у нее этот фильм про любовь, у него про войну. Вот у нас должны быть у христиан, некие предзаданные настройки. Потому что есть же всякие чудаки, я даже встречал таких, которые говорят, что в библии про уринотерапию. Ну как-то, ну что делать. Дай бог здоровья. Но мы-то понимаем, что там не про уринотерапию. Можно сказать, что в библии про Бога. Ну понятно, про какого Бога.

Бога можно иметь в виду самого разного. Или там про Пучи. Поэтому вот здесь такая важная тема, на которую мы дозированно, но будем с неизбежностью говорить, если у нас наши встречи превратятся в какой-то более-менее сериал. Что вот предустановки, предустановками для чтения текста, в том числе и священного писания и аскетических текстов является то, что называют многих пугающим словом догматика. Почему это слово пугающее, понятно. Потому что ну всякого рода догматисты, так называемые, ученые-богословы сильно испортили карму этому слову. И поэтому, когда говоришь там догматика, догмат, ну сразу нормального человека отторжение. Потому что он под словом догмат и под словом догматика подразумевает какие-то, на мой взгляд, совершенно не имеющие такого прямого отношения к православию и к святоэтическому учению, к святоэтическому богословию, к святоэтическому пониманию догматики, образцы там 19 века, может быть 20.

То есть это касается и не только православной догматики, но и католической, протестантской. Когда такой жанр существовал догматических систем. Ну это нечто такое искусственное, действительно, натягивание совы на голубус. А здесь нужно сначала вообще-то разобраться, что такое догматика, вот в святоэтическом смысле. Ну опять-таки слова одинаковые, смысл совершенно разный. А потом уже думать критически я отношусь к этой догматике или может быть наоборот. Так, дальше, следующий вопрос. Войти во внутреннего человека это умственно распознать свою божественную часть природы?

Ну можно сказать, что да. Но можно сказать и как-то иначе. Но наверное войти во внутреннего человека, да-да. Я думаю, что просто тут язык несколько непривычный для меня. Божественную часть природы. Ну то есть если речь по частице божественного в нашей природе, во мне, в моей глубине, то да, речь именно об этом. Потому что внутренний человек открывается не просто техническими приемами и способами, описанными некоторыми отцами и сихастами поздневизантийского периода. Но это техника, это вспомогательные методы, сами ациты говорят об этом.

Мы в прошлый раз об этом говорили подробно, не грех напомнить. Для лучшего сосредоточения нужно позу соответствующую принять и для концентрации внимания тоже нужны определенные методы. Некоторые спокойное, слегка сдерживаемое дыхание и так далее и так далее. Некоторые мысленные опыты. Это все по отцам некая техническая помощь, техническое обслуживание того, что превыше всякой техники, превыше нашей природы. Потому что если Бог в нас не воссияет своим светом, как апостол Павел говорит, что Бог повелел из тьмы воссиять светом и вот этим светом озарил сердца наши. Поэтому мы носим сокровища света в своих глиняных сосудах. В своем теле, внутри.

Вхождение внутрь – это вхождение в этот свет, который внутри нас есть, а не просто какая-то техника. Техника в Африке, любой аутотренинг, многие нерелигиозные психотехники и религиозные, они пользуются примерно одними и теми же методами, потому что наша психофизиология одна и та же у всех. А вот цели, то есть догматическая картина мира, они могут быть разные. В аутотренинге, чтобы тревогу победить и комфортно существовать в этом мире, цели одни, а в эсихазме цели другие, хотя с помощью эсихазма тревожность тоже проходит. Плавающие люди говорили, что так и да. Так, следующий вопрос. Прояснить продвижение человека. Тварное движется за счет предметов, а не тварное за счет искры?

Слово движение, я наверное его в прошлый раз употреблял. Слово есть, а смысл можно вкладывать в самые разные. Вообще, это такой технический достаточно термин и богословский, и аскетический. То есть речь в данном случае идет о обнаружении энергии или явлении чего-либо. Энергия вообще определяется как движение сущностей. Говоря о Боге, например, Григорий Палама рассуждает таким образом, что сущность это нечто неприступное, абсолютно непознаваемое, то есть недоступное, неприобщаемое и так далее. То есть это Бог своей сокровенности или Бог покоя. А движение это его обнаружение.

То есть Бог от преизбытка своей благости хочет быть приобщимым, хочет излиться, хочет делиться своим блаженством и своим вообще всем-всем-всем. И вот поэтому он движется как бы из своей сокровенности. Он не только сокровен, но и откровен. Ну и вот эта пара сущность энергии или даже троица сущность движения энергии, иногда слово движение, как сила переводится, некая возможность, потенция обнаружения. Эти термины используются в отношении к человеку и так далее. Поэтому, чтобы понятно о чем речь, на основе, на примере мысленной деятельности нашей попробую пояснить. Вот есть некий ум как сущность, с ним там тоже много всяких нюансов, нужно там отдельно разбирать терминологию. Ну вот допустим ум как некий источник.

А энергией, одной из энергии этого ума является мысль. Вот мысль это не просто вот то, что я одноразово подумал, а мысль это некая непрестанная энергия. А одноразовая какая-то мысль, это будет как бы результат энергии. Она может там выразиться в слове, я могу мысль свою проговорить. То есть мысль некоторым образом обнаружится и воплотится. А может остаться сокровенной. Я могу там ходить, как шизоид и интроверт. Ходить и думать там в себе.

И мне не особо есть потребность как-то самовыражаться. Или другой более наглядный пример это солнце. Отцы часто пользуются этим примером. Солнце есть некая сущность, недостижимая и непостижимая нашим умом, нашим чувством. А есть приобщимый свет, посредством чувств, мы приобщаемся. Можем как-то о солнце посредством мысли рассуждать. Тоже оно приобщимо на уровне энергии. Есть тепло, но все это солнце.

Солнце как сущность это солнце в себе, а солнце в движении это свет, тепло и так далее. Видимо я употреблял в этом значение слово движение, поэтому выражение тварное движется за счет предметов оно наверное не точно. Тварное движется потому что оно по природе движется. Есть предметы, нет предметов. Мой ум все равно вырабатывает мысль, а солнце все равно вырабатывает свет и так далее. Поэтому уточнять что означает слово движение в каждом конкретном контексте. Поэтому если мы говорим о исихазме, о молитве, то тварное движение в нас осуществляется во-первых потому что наша природа такова, а во-вторых потому что мы это движение направляем добровольно тем или иным способом. Ну или не добровольно, но когда пристрастие, ум наш невольно рождает мысли и мысли образа и всякие картинки соответствующие тем пристрастиям которые у нас есть.

То что мы любим сердце нашим, то и всплывает в нашем сознании. Вот именно поэтому из сердца исходят злые всякие помыслы и так далее. Ну и у отцов есть еще такая техническая вещь, что в сердце есть некая область, которую они называют вместилищем помыслов. Но об этом лучше как-нибудь в другой раз. Вот. То есть этот вопрос, как я понимаю, возник в связи вот с тем описанием начального способа, о котором я говорил, что ум должно заключать слова молитвы. И при этом вот этот способ предполагает, что внутри нас есть вот эта искра Божия, которая нас туда тянет. И поначалу мы неким тварным, тварной силой своей произносим слова молитвы, там устно, вслух или мысленно.

Заключаем в них внимание нашего ума. Но при этом, если мы верующие люди и мы зачем-то молимся, значит предполагается, что вот некой под основой этих наших тварных усилий является движение вот этой искры Божьей. Движение Божие, ну сама искра это движение Божие, не тварное движение. И оно как бы нас призывает, оно нас влечет, оно нас затягивает. Если мы там сильно не упираемся, то мы так и влечемся. А вот если мы упираемся, во что бы то ни стало, то конечно это уже наша проблема, но ничего тут не поделать. То есть тварное и не тварное, оно сочетается вот таким образом. То есть вот на первом этапе, в самом начальном, предполагается наша синергия, наше усилие, наше содействие вот этому божественному золу, божественному призыву.

Ну вот так, не знаю, понятно или непонятно, это очень такой сложный вопрос и без каких-то уточняющих вопросов трудно сообразить, в какую сторону отвечать. Ну ладно, пойдем дальше, может быть автор вопроса откликнется и напишет уточнение. Следующий вопрос, энергия это действие? Да, энергия, один из переводов это действие или действование или деятельность. То есть нужно иметь в виду, что энергия это не то, что я там взял и сделал, стукнул по столу кулаком и вот это, нет, стук и звук, произведенный ударом, это будет результат действия. Другое слово, я не филолог, но там энергии ма, иногда употребляется, иногда может быть другие. То есть некий результат действия, а само действие, сама энергия это вот моя способность рукой это действие производить и эта энергия она всегда при мне. Но вот для того, чтобы было еще понятней, часто вот вводится третье или там движение или сила.

То есть энергия как потенциальное действие обозначается словом сила, то есть некая потенция, возможность, а энергия проявленная это собственно энергия, актуализированная энергия. То есть вот во мне есть способность произвести рукой такое действие, как удар кулаком по столу. Но я могу этим не пользоваться. При этом энергия она все равно при мне и она во мне есть. Вот она не возникает только в момент, когда я вот этот удар совершаю. То есть посредством энергии я совершаю некое дело, действие в таком узком конкретном смысле. Некий результат энергии произвожу. А сама энергия во мне.

Вот дальше. То есть энергия это действие, это первый такой вопрос наводка. Да, это действие, действование вот в том смысле, как я пояснил. То есть энергия Бога это действие Бога в мире. Есть ли разница? Вот если иметь в виду тот смысл, о котором я сказал, то энергия Бога это не обязательно действие Бога в мире. Потому что Бог существует вообще-то вне мира. И все его энергии они всегда при нем.

То есть Бог в мире это ну по аналогии как я ударивший кулаком по столу. Ну вот есть стол или нет на мою энергию это никак не влияет. Она всегда при мне. Вот там не знаю слышно нет, коты за окном подсказки мне дают. Вот поэтому энергия Бога она предвечна. И по учению отцов оно достаточно четко так в определенном полемическом контексте сформулировано еще даже до Григория Поломы, Григорием Кипрским, что энергия Божия это не просто действие Божие в мире или обнаружение Бога в мире, а это его предвечное сияние, предвечное слава. То есть вот если абстрагироваться от мира, можно сказать, что вначале там было слово. Был Бог.

Троица в своей сущности и в своей энергии. Бог неизменен. И поэтому вся полнота энергии она присуща Богу по природе. Энергия относится к сущности, поэтому это единая энергия отца, сына и Святого Духа. То есть это некое вот такое предвечное воссияние божественной природы или сущности. Это предвечное движение любви между отцом, сыном и Святым Духом. Ну и так далее. А когда Бог творит мир вне себя, вот в этом творящем добудет энергия или там часть его энергии.

То есть она предвечная, неделимая, присущая ему как некое единое целое и простое. Она по его воле, по его благости неделимо делится в творении. Поэтому Бог своей энергией уже как неделимо делимыми энергиями присутствует во всем. То есть отцы говорят о разных способах или уровнях присутствия Бога. Он присутствует во всем, что существует по факту творения, как творец. Как промыслитель он существует во всем, о чем промышляет. О разных вещах он разным способом промышляет. В разумных существах он присутствует еще и как обоживающий, спасающий, освящающий.

Как творец он присутствует и в столе, по которому я могу стукнуть кулаком. Но как спаситель он в столе не присутствует. Спаситель человеков, ангелов. Поэтому силой обожения, полнотой энергии он присутствует в Отце, Сыне и Святом Духе, а через Сына излияние полноты верных, верующих. Те, кто хотят быть с Богом, они усыновляются по образу Сына и вот от этой полноты принимают. При этом разными другими способами он присутствует всюду и везде. Кроме того, он как судья присутствует в отпавших ангелах и людях и так далее. Более того, сам вечный огонь, о котором угрожающе говорит Писание, церковное предание, это тоже неделимая энергия Божия.

Бог есть свет и он же есть огонь и он же жизнь и он премудрость и так далее. То есть Бог всяческая во всем. А делится он применительно к способности его причастников в меру вместимости и так далее. Вот. Поэтому, если я правильно понимаю вопрос, да, разница есть. Энергия – это действие, но энергия Бога – это действие Бога и не только в мире. Можно сказать, что в мире Бог действует только некой малой частью своих энергий. А всецелая энергия – это движение сущности Божьей внутри ипостаси Отца, Сына и Святого Духа.

И вот этому движению могут быть причастны обожженные. Но для того, чтобы быть причастным обожжению, нужно быть выше мира. То есть обожжение в мире, внутри мира нет. А обожжение – это вознесение из мира. Вопросы какие-то уточняющие возникли, еще один вопрос на эту же тему. Ну, собственно, я на него ответил уже. Нетварный свет – это свет первого дня творения? Ну, вот в этом смысле нет.

Нетварный свет – это под светом Божьим, ну, по крайней мере, вот так Полома понимает, это свет предвечного сияния, исходящего от сущности Отца, Сына и Святого Духа. То есть это некое обнаружение Бога вовне, даже тогда, когда не было некое природное излияние от избытка и преизбытка этого света, этой благости. То есть термином «фаворский свет» Отцы обычно означают не какую-то частную энергию, а всю полноту энергии. Именно потому на фаворе она из тела Христова явила себя, потому что, как говорит апостол, в нем вся полнота Божества телесна. То есть во Христе вот есть такое соединение Божества и Человечества, который можно, следуя Отцам, именовать опасным. В подробности спускаться не буду. То есть нетварный свет – это предвечный свет, хотя некоторые Отцы говорят, что библейский второй стих «И сказал Бог, да будет свет» – это слова, толкуются применительно к нетварному свету, но в смысле обнаружения этого света, предвечно существующего света в первый день творения. Хотя есть толкования, где свет первого дня творения, как некую стихию тварную понимают Отцы, но разные толкования есть и они друг другу не противоречат.

Вот так. Дальше на ту же тему. Нетварные энергии – это действия Бога по взаимодействию с Божественной частью природы человека. Да, вот со словами, конечно, но ничего, это дело поправимое. Если каждый мальчик любит труд и пичет в книжку пальчик, ну и девочка тоже, то значение слов нужно уточнить. Нетварные энергии, я, в общем-то, уже объяснил, что это такое. И вот часть частицы Бога, о которой говорит Григорий Богослов, это не то, что взаимодействует с нетварной энергией в человеке, а это сама нетварная энергия, само обнаружение Бога в конкретном человеке. Есть такая дискуссионная тема в связи с учением Максима Исповедника о логосах, где Палама говорит энергии, а Максим Исповедник чаще употребляет слова логос.

То есть нужно иметь в виду, что наша вера – это не слова. Слова могут быть разные. И одна и та же вера, как приобщение одному и тому же Богу, она же в разные периоды артикулировалась и выражалась по-разному. Тоже важно помнить. Мы как ученые, как наблюдатели, как исследователи, мы видим извне слова. И поэтому часто у нас есть соблазн отождествления самой реальности с какими-то формулировками. Ну, формулировки – это формулировки. Я когда преподавал в разных учебных заведениях московской патриархии еще, я всегда начинал с того, что поснял простую вещь студентам.

Говорил, что вот идете вы по улице, на заборе написано «я люблю детей». Вот о чем эти слова? Ну непонятно же о чем. Важен всегда контекст. Важно предание. Кто этот «я»? Помните, умный кролик говорил, что значит «я»? «Я» бывает разный.

Что это за «я»? Кто это? Кто писал? Что он имел в виду? Потому что это мог быть папа любящий, мог быть педагог, а мог быть, простите, какой-нибудь нехороший человек. Тоже на «педо» начинается, по-другому заканчивается. А мог быть каннибал. Вообще ужасный смысл.

От контекста смысл одной и той же формулировки меняется. Поэтому, когда говорят, что мы принимаем символ веры. Извините, символ веры это просто слова. А что вы принимаете, еще нужно бы покопать. Каждый скажет «я люблю детей», но каждый подумает что-то свое. Также символ веры он и живет только в контексте определенной веры. А формально по букве он может быть выражением совершенно разных вер. Поэтому со словами всегда проблема, это нужно иметь в виду.

И когда просят дать какое-то точное определение, всегда возникают сложности. Точное определение работает только когда есть какая-то внетекстовая контекстная коммуникация. Когда у нас по умолчанию одни и те же слова. И мы пользуемся словами как точными терминами. А когда даже на этом уровне нет еще договоренности каких-то общих означений слов не говорились, точное определение не дашь. Поэтому какие есть. Вообще тут нужно сказать, что мы можем говорить только о наименее неточных словах. Поэтому если мы подбираем наименее неточные слова, то это уже большой успех.

А совершенно точных слов тут не может быть в принципе. Точным может быть только опыт, который выражается словами, но они сами по себе наименее точны. А точны они только в контексте. Когда рыбак разговаривает с рыбаком, у них все слова общие. А подойдет охотник, они уже перестанут точно друг друга понимать. Начнутся всякие недопонимания. Понятно о чем речь. Григорий Полома, начиная полемику с Фарлаамом, это все оговаривал.

Он говорил, что ну да, нужно иметь ввиду, что мы сейчас приведем какие-то контраргументы на аргументы нашего оппонента, а он потом приведет еще какие-то свои контраргументы. Ну и получится, как в известном поговорке, что слова борются со словами. Ну и слова побеждают слова. А при этом он там добавляет, но мы должны понимать, что наше православие не в словах. И оно не слова, а вот реальные действования вот этого самого духа. И в этом смысле православие может существовать без слов. Это тоже такой важный мотив и библейский и святоотеческий, что так по большому счету мы могли бы вообще ничего не говорить, если бы жили так, как должны жить. Но поскольку вот есть всякие перетолкования божественной реальности, то что технически именуется страшным словом ересь, то необходимы слова.

Какой-нибудь Илари Пиктовийский пишет, что еретики вынуждают нас говорить о вещах неизреченных, о том, о чем в другом случае мы бы должны благоговейно молчать. То есть слова они вторичны по отношению к вере как реальности. Вот это нужно понимать. И более того слова это нечто все-таки случайное. Случайное в каком смысле? Именно в смысле наших человеческих слов как звучания и написания. Потому что ясно, что мы говорим, что имя Божие есть Бог. Мы говорим, что в имени Божьем присутствует Бог в другом смысле.

А при этом мы можем сказать, что Бог отделим от своих имен и он не присутствует в них нераздельно. Это будет слово имя уже в третьем смысле. О чем речь? Ну о том, что, допустим, имя Божие, имя Спасителя Иисус по-русски, оно там Джизес по-английски и так далее. То есть на разных языках оно по-разному звучит. То есть имя произносимое и написуемое на разных языках это разные по сути слова. Вот в этом смысле графического или звучащего символа. Но по своей сути, потому что за этими случайными именами реальность-то одна, это реальность открывающаяся.

Имя в первичном смысле это самообнаружение, некая такая автореференция, самопрезентация. В этом смысле имя неотделимо от Бога, оно есть Бог. А вот когда мы говорим о словах, буквах или там говорим даже о писании, сейчас страшную вещь для некоторой категории конфессиональных христиан скажу, да и собственно для многих православных это тоже звучит так, что текст писания он же тоже случайный. Потому что есть переводы от другие слова и Бог же не говорил этими самыми человеческими словами. Книга Библии не упала с неба и Бог не говорил с пророками даже на аутентичном древнееврейском. Он говорил с ними некими неизреченными глаголами, которые отцы потом фиксировали на языке своей культуры теми словами, которые у них были под рукой. Поэтому не надо путать какие-то культурные феномены, выражающие веру и саму веру. Это такая извечная проблема.

Вот там православные исторически отошли от библейских основ веры и подпали под влияние античной философии. Извините, а вот они употребляют такие-то слова, пользуются такими-то концепциями Аристотеля, Платона, неоплатоников, стойков и так далее. Ну с таким же успехом мы можем сказать, что библейские авторы, каждый последующий отходил от каких-то первоначальных основ. Потому что культурный контекст, а значит сам язык менялся. Авторы Евангелия, апостол Павел, они же не говорят на языке шумерской мифологии, на которой написано шестодневно. Не говорят на языке египетского, ближневосточного права, древнего, на котором говорят книги Левита и так далее. То есть язык меняется. Поэтому когда мы говорим о паламизме, о нем как зрелой патристики, в которой все важные вопросы уже проговорены, нам придется говорить еще не раз.

Мы должны понимать, что речь не о культурном феномене, не о языке, а о том, что на языке своего времени с помощью уточненной какой-то специфичной терминологии Палама выразил эту изначальную веру библейскую, апостольскую, святоотеческую. Ну и собственно от библейского языка он не отступал. Как-то преувеличивать специфику его языка я бы не стал. Постоянно цитируют отцов, пападокийцы уже говорили таким языком, а поздний библейский автор, новозаветный автор уже говорят и на языке античной философии. Вначале был логос, да, Евангелие, ну и так далее. Так, идем дальше. Когда нужно будет остановиться, какой-нибудь человек пусть мне об этом скажет. Так, следующий вопрос уже.

Если человек это разумная обезьяна, то значит у него композитная природа бога и высшего млекопитающего. Это так? Ну да, это вопрос опять-таки на тему того, о чем мы в прошлый раз немного говорили, что вот Адам и что так четко и недвусмысленно прописано в беседе о стяжании Духа Святого как цели христианской жизни, беседа под именем Серафима Саровского, беседа Серафима Саровского с Матавиловым. Вот, там да, там и это у отцов постоянно тоже встречается, что Адам это есть некое одушевленное существо, взятое от земли, в которое не так, что вот тело из персти неорганическое взято, а душа или там сотворена или вдунута Богом. Нет, вдуновение Божие, вот это нетварное присутствие или частица Бога по Григорию Богослову это одно, а человек как одушевленное тварное животное это другое. И здесь можно говорить, что если абстрагироваться от этого нетварного дыхания души как вдуновение Божие, как присутствие Святого Духа, если вот от этой души в высшем смысле абстрагироваться, то можно говорить отдельно о душе человека как животной душе и эта душа будет смертной. А вот в человеке как композитном существе душа становится бессмертной, но она бессмертна не по своей собственной тварной природе, а бессмертна, ну как в таком общем смысле говорят по благодати. По благодати имеется ввиду конкретно вот это нетварное присутствие.

И это нетварное присутствие, оно имеет в каждом случае уникальный способ присутствия. То есть это, вот если Максима Исповедника я вспомнил, да не досказал, его язык использовать, это то, что можно назвать индивидуальным логосом в каждом человеке. То, что является началом моего существования в Боге. Вот кроме моего происхождения от родителей, когда я родился по образу животных и произошел в результате небестрастного зачатия животного, которое дает инерцию животной жизни со всеми ее проявлениями, со всеми инстинктами, рефлексами. И когда я движусь по жизни как вот именно животное, хотя и социальное, мы даже разумно. А вот начало существования в Боге обеспечивает вот это рождение, вот это присутствие от Бога. И в этом смысле крещение, оно вторично по отношению к этому первичному дуновению во мне, как в первом Адаме. И отцы так и говорят, что крещение, оно возрождает или возобновляет то дуновение и символом этого дуновения евангельским является фрагмент, когда Христос, уже воскресший, дунул на апостолов, сказал примите дух свят, кому простите грехи, простятся.

Тоже слова эти толкуются в зависимости от конфессиональных приоритетов, это многого другого по-разному. У отцов это возобновление того дыхания, которое было утрачено нами человечеством, каждым из нас через грехопадение, оно восстанавливается во Христе. Знаком этого восстановления является водное крещение. При этом мы понимаем, что это крещение от духа, а не просто какой-то ритуал красивый. Поэтому можно сказать, что да, человек это разумная обезьяна, его композитная природа бога и высшего млекопитающего. Можно, но нужно делать кучу оговорок, чтобы не было какого-то там недолжного смысла, потому что всякое, даже самое красивое определение, оно таит в себе соблазн. Всегда можно как-то неверно его перетолковать. Чтобы не было каких-то там неоплутанических аннотаций, перестраховаться.

Нет, по природе мы конечно не бог, а богом мы можем стать только по благодати, по дару. Но при этом все равно природа у нас сложная, она не просто там из души тварной и тварного тела, как двух каких-то разных сущностей или природ, двуединная душевная плоть. А оно в этом смысле из трех. Ранние отцы использовали язык трихотомии, трех частностей. Апостол Павел уже этот язык использует, кто-то до него его использовал. Иериней Лионский, по-моему, он так и говорит, что человек состоит из трех частей. Из тела, души, животной и святого духа. То есть, когда они говорят дух, душа, тело, то имеется в виду дух, именно когда того самого духа, значит тот самый дух святой, дух божественный.

Терминологии может быть разные. Более того, даже у одних авторов могут быть разные способы описания, на чем акцент делается. То есть, тут человек, да и вообще сейчас нам это понятно, что любая даже самая простая вещь, она не может быть описана как-то в одной плоскости, одной линейной логикой. Потому что стол, мы сегодня вспоминали, по которому можно трахнуть кулаком. Можно же его описать именно применительно к тому, что я по нему трахнул кулаком. Такой предмет, что если по нему трахнуть кулаком, он издаст такой-то звук. Это же будет точное описание. А можно описать с точки зрения формы.

Что это нечто такое квадратное, а может быть круглый и так далее. Можно описать с точки зрения материала, из которого он изготовлен. То есть, сразу появится куча различных концепций описательных, которые мы там будем. Одну заимствовать у древоведов, другую у формоведов, а третью у звуковедов. И все скажут, а вы плагиаторы, вы никаких столов там не видели. А нет, видели, может мы их сами даже делаем. Но языком пользуемся человеческим, который есть. Язык с неба не падает.

Так, непонятность с символом. Это получается и есть сам Бог. Вообще-то всегда полагал, что символ это указатель на. Ну, опять-таки, мы сейчас имеем дело со словами. Символ это слово. У слова символ, значение, как у разных терминов, может быть десятки разных. В современном языке, в таком обиходном, это какой-то указатель на. Но указатель все равно как-то с реальностью связан.

Трудно представить себе указатель, который был бы там отделен от реальности. Если я вижу табличку направо на Брянск, точнее налево на Брянск, да вот от меня сейчас, а направо Москва, ну как-то же они связаны с Москвой, они показывают, одна стрелочка показывает на Брянск, другая на Москву и в этом смысле они как-то связаны с реальностью Брянской, с другой стороны с реальностью Москвы. А если указатель где-то лежит просто в сарайчике, то он наверное перестает быть символом Брянской, символом Москвы. Но дело в том, что в православном контексте, в контексте зрелой патристики, вот у Паламы он там с Фарламом спорил и о символах в том числе, и он там приводит несколько уровней понимания символов. От символа, про который можно сказать сам Бог, то есть Фарлам говорил, что поворский свет это не Бог, а символ, только символ Бога. Но при этом имел ввиду тварный символ, ну это некие сотворенные эффекты, возникающие в атмосфере ради нашего назидания. То есть то, что философу-интеллектуалу можно рассказать с помощью каких-то заумных философских концепций, людям простым можно показать с помощью картинок каких-то. И вот Бог, дескать, такие картинки в Ветхом и Новом Завете и во всяких чудесах, чудесных видениях показывает.

Или через ангел, или просто творит какие-то вот такие вот наглядные иллюстрации. Ясно, что такое понимание, оно к святоэтическому пониманию никакого отношения не имеет. С святоэтической точки зрения левый смысл. И Палама спорил, говорил, что нет, в этом смысле Павловский свет не является символом. Хотя если там вот тебе нравится слово-символ, если готов за него биться, ну там готов слова-то уступить. Отцы никогда не били за слова сами по себе, то есть догматика это не спор о словах самих по себе, а именно о смыслах, стоящих за словами. Поэтому Палама говорил, что да, в некотором смысле можно сказать, что Павловский свет это символ Бога, но в том смысле, что Бог является символом самого себя. Энергия Божия нетварная, как обнаружение, есть символ сокровенной сущности.

А в другом смысле там слово-символ обычно там употребляется отцами, как все-таки тварный символ присутствия нетварной реальности. И вот я так понимаю, что в прошлой нашей беседе я употреблял слово-символ в этом втором смысле. И тогда это не сам Бог, а то, к чем Бог присутствует. То есть некое тварное вместилище Бога. Ну например, вот если мы читаем написанные, напечатанные в книге имена Божии в молитвословии или в священном писании, то вот эти написанные имена, они являются тварными символами нетварной благодати. То есть они символы в том смысле, что являются посредством, соединяющим нас с Богом, которого непосредственно мы воспринять не можем. Вот икона в этом смысле такой тварный символ. В ней Бог присутствует сам Своей благодатью.

Ну и так далее. Если в этом смысле символ, то да, то нет, он не является самим Богом. А если символом называть энергией Божией, то да. Как-то вот все-таки такой наиболее нормативный смысл слова-символ, церковный символ, это все-таки тварное место, тварная вещь, в которой присутствует нетварный Бог. Ну там святыня в этом смысле можно назвать символами, святую воду, мощь и так далее. Святые места. И при этом отцы говорят о реальном присутствии Божьем в этих местах. Причем Бог вездесущий, да, и Он присутствует во всем.

Но как мы сегодня говорили, Он не везде присутствует одним способом. То есть во всем Он присутствует как творец всего, как вседержитель. Потому что если так мысленно представить, что Бог раздумал присутствовать в мире и перестал быть вседержителем, ну мир сразу и обратится в ничто. А Он присутствует, поддерживает этот мир в бытии, там временные вещи во временном бытии, а нас Он хочет, чтобы мы вечно присутствовали, а может быть через нас и вся тварь, об этом ясного нет учения. Но тем не менее есть достаточно недвусмысленные намеки, что в человеке все сосредоточено и через человека вся тварь, которая до нынести на этой мучается, она тоже ждет и ищет откровения чад Божий. То есть вот в святых местах, в святынях, в святых предметах, там в кресте, как изделия рук человеческих, символизирующим Христа, его крестную смерть, в иконе, в словах напечатанных или написанных Священного Писания, в словах молитв, изгучающих словах молитв, Бог присутствует не просто как Творец и Вседержитель, но еще и освящающим образом. Поэтому они суть святынь. То есть святым не святая, просто сотворенная вещь, становится по факту особого присутствия Божия.

Вот поэтому у нас, на мой взгляд, такое святоэтическое понимание вот этого всего, это еще такой дополнительный способ, дополнительный стимул, дополнительная мотивация молиться. Потому что если одно дело я отдельный, какие-то слова, которые я отдельно произношу, а где-то там далеко-далеко, бесконечно далеко, Бог, я о чем-то его прошу. Такой синдром маленького человека срабатывает. Синдром маленького человека, наверное, нужен нам, но в другом контексте. Должны сами смотреть и свободно управлять. Где маленького человека включать, а где большого. Это один расклад. Тогда некая безнадежность и бессилие.

Ну а как? До неба же не допрыгнешь. Еще непонятно, до какого неба прыгать. Не до того же, в которое Гагарин летал. Там он Бога, как известно, не встретил. А ациты говорят вообще-то о внутреннем небе. И вот там Бог его не только встретишь, а он там уже и есть. Он нас там ждет.

И чтобы нам к нему идти, он нам дал много-много всего. Тварные вещи он сделал своими символами, местами своего присутствия. Чтобы нам, поскольку мы в своем нынешнем состоянии не можем к Богу непосредственно обратиться и приблизиться, чтобы нам облегчить наш путь. Дал нам инструменты и орудия. И вот этими инструментами не надо пренебрегать. То есть они в этом смысле становятся такими окошками, символы становятся прозрачными. А в другом смысле они являются завесами. Если мы будем весь смысл вкладывать только в вычитывание каких-то правил, понимать писание и библейское, и святоотическое.

Кстати, у отцов нет слова писание без конкретной привязки к конкретной книге. Когда они говорят о священном писании, они употребляют, как правило, это выражение во множественном числе. Священное писание. И это не закрытый канон, как принято в баудейской традиции, которая фресейского происхождения. Или у протестантов есть закрытый канон. Это священное писание и все. Все остальные писания несвященные человеческие. У отцов нет.

У отцов святоэтическое писание тоже относится к писанию. А канон это только канон. То есть правило, образец некий, который зафиксирован самой же Церковью, он же не с неба упал, а самой Церковью в лице святых он опознан как тексты богодухновенные и зафиксированы как образцовые. Можно говорить, наверное, о степени богодухновенности. То есть книги Ветхого и Нового Завета это некий концентрат. И то ясно же, что Евангелие концентрат такого высшего порядка, но уже в некоторой степени разбавленности. И у святых отцов это тоже священное писание. Там тоже есть по свидетельству самих же святых отцов своя иерархия.

Одно дело Дионисий Рефагит и Григорий Богослов, которые цитируются почти наравне и наряду со священным писанием. Максим Исповедник в поздневизантийском богословии того же Паламы это тоже очень высокий такой статус богопросвещенности и богодухновенности. Или там просто какой-то святой человек что-то когда-то сказал. Не факт, что он сказал что-то богопросвещенное, но сказать это просто как человек мог по ошибаться. Тут тоже своя иерархия и разбираться. Так и вот как раз вопрос в тему того, что уже сказано или предсказано. Православная вера это пропаламитский синтез, а можно ли его как-то сформулировать хотя бы в тезисном виде. Точнее сказать, что так называемый паламитский синтез это такая зрелая форма выражения православной веры.

Православная вера, как мы уже говорили, если это вера по апостолу Павлу, ну и с послания к евреям. В церковной традиции апостол Павел, просто консенсус ученых, что это какой-то другой неведомый автор, но это не важно. Это священный текст, написанный именем Павла, то есть достоверность его богодухновенности тем самым подтверждалась, а не каких-то филологического характера доказательств приводились. Ну вот послания к евреям, вера определяется как все-таки сам бог, как сама реальность Царствия Божия. Вера есть в уповаемых извещениях вещей обречений невидимых, то есть обнаружение невидимой реальности. Реальности Царствия Божия, на которую мы уповаем. То есть вот по сути вера да и там поздних отцов, самого Григория Паламу, если внимательно читать, там говорится о вере именно как реальности божественной. И эта реальность божественная, как я уже говорил чуть раньше, она может быть выражена самым различным способом на различных языках и различных культурах.

И она выражалась с помощью языка мифа, выражалась с помощью языка права, с помощью языка культа иудейского. Тоже неизвестное происхождение, как он составлялся. С помощью языка апостола Павла взять, у него там язык какой-то мало кому сейчас известный, только открываемый, изучаемый иудейской апокалиптики, своеобразного жанра. Апокалипсис на этом языке написан. Потом уже в позднебиблейских и новозаветных книгах появляется язык античной философии. То есть язык может быть разный и способы описания могут быть разные. Помимо этого, подведена некая черта. И вот на мой взгляд, и не только на мой, и по временам Паламу уже говорили, сейчас многие говорят, что паламизм, если его правильно прочитать, правильно понять, он является ответом на большинство актуальных современных вызовов религиозных, богословских.

Кто знаком с темой Емеславия, думаю большинство здесь присутствующих знакомых, что Емеславия прямо вытекает из паламизма. И Антоний Булатович, который взялся, как мы верим, по божьему водительству защищать Емеславия, он начал читать тексты, начал внимательно читать, изучать Паламу, которого в то время, можно сказать, не знали. Плохо издан, да и интереса к нему особого не было. У многих ученых, академических богословов был скепсис, потому что в каких-то западных источниках они прочитали, что это какой-то своемудрый еретик, лидер секты езихастов, которые там всякой ерундой занимались, накручивали себя, донакручивались до того, что там, уперевшись взором в купок, какие-то с ними странные явления, видимо психические происходили, что они начинали видеть какой-то свет. Вот так все это описывалось. Ясно, что это карикатура к реальному Паламе. Паламизм и к реальному езихазму имеющие отношения. Вот в этом смысле, да, православная вера, как некий концепт, дискурс, как зрелая форма описания, это да, это паламитский синтез.

Нового синтеза, пожалуй, и не случилось пока. Был неопатристический синтез, который в середине 20-го века зародился в движении основного паролю. Ну, а не паламитский синтез, отчасти это получалось, отчасти и нет. Пока нового синтеза не возникло и, наверное, возникнет. Сейчас, на мой взгляд, задача минимума, это сам паламитский синтез более-менее адекватно реконструировать. Он в наше время еще не реконструирован, потому что даже с людьми, которые вроде и православные, и действительно православные верят, у них определенные лакомы в представлении о том, что именно, как и зачем говорил Палама и его ученики. То есть, требуется время на такое. Не просто там, ну, здесь и работа ученых необходима, конечно, патрона, неважно, какова конфессиональная принадлежность.

Ну, и работа вот самих верующих, чтобы они подсчитывались и узнавали в паламитском описании, описание своей веры. То есть, это требует время. А так, ну, иные особо одаренные говорят, что в перспективе возможен синтез на каком-то совершенно другом языке. Потому что, ну, понятно, что язык, на котором говорил Палама, он как культурное явление устарел. Речь не шла о том, что старое брали и выбрасывали, а потом на новом языке новое. Нет, мы же сейчас говорим и на языке шестоднева. Это вполне легитимный язык. Нет православной традиции такой привычки, все там сбрасывать с корабля современности.

Корабль большой, в этом смысле православие вещь богатая, все может нести. Главное, чтобы богатство православия не понимать в таком неправославном смысле, что предлагает благословие. Кто это? Прошу прощения. Прошу прощения. Микрофон, потому что со звуком есть проблемы. Что? Проверь, пожалуйста, микрофон.

Со звуком проблемы? Да, тарахтение. Выключишь, включишь. Еще какое-то печатание мешает немножко. Ксения, что мешает? Дятел какой-то дал вид, это где-то в сети или что? Нет, у меня тут ничего не дал вид, это возможно кто-то из участников, может быть что-то там делает на компьютере, по клавиатуре стучит, может быть. Потому что всем нужно как-то это состояние свободного покоя же перейти, как я понимаю, и видео.

Если кто-то что-то со своим звуком вдруг не выключено, еще со своей клавиатурой что-то делает, у меня вроде дятлов не слышу. Но сам я только дятел. Я не стучу сейчас. Что? Сейчас нормальный звук. Дима, что? Ура. Ну ладно, тогда что?

Тут еще три или четыре вопроса. Закончим? У нас еще час. А, ну хорошо. Если по всем вопросам у тех, кто их задавал или может быть не задавал, а слушал, там дополнительные вопросы, эти же самые вопросы можно с уточнениями или без уточнений просто более подробно, если такие пожелания будут, осветить. Или может быть какие-то вопросы специально рассмотреть. Это пропаламидский синтез. Да, это пропаламидский синтез, но вот с теми оговорками, которые я сейчас привел.

А можно ли его как-то сформулировать хотя бы в тезисном виде? Мне кажется, я его уже много раз сформулировал. Но если кратко и чтобы вот понятно было и может быть как-то каждого из нас задело и стало для каждого актуально. Это вопрос о достигающем. О чем вопрос? Повторите, пожалуйста. Вопрос о досягаемости Бога, о его доступности, о возможности жить с оружием. Тогда с самого начала пытаюсь повторить.

Есть звук? Вопрос о половине. Вопрос о половине достигающего Бога. Бог есть свет, и Бог есть жизнь, и Бог есть любовь. Вот некая единая реальность. И этот Бог, который предвечно существовал сам по себе, он само бытие. Он становится доступным здесь и сейчас. Вот ради этого и Бог влащается.

Есть другие интерпретации Бога. В начале творения человека произошла какая-то антропологическая катастрофа, что некий первый человек, Адам, что-то там что-то исправить. Чтобы все опять перенастроить и сделать так. И вот в таком понимании спасения, когда спасение понимается в пределах сотворенного мира, как тварная реальность. То есть тварное плохое нужно снова сделать тварным хорошим. И вообще православие предполагает, что речь идет не о том, чтобы исправить и испорчить Адам, а речь идет о том, что тварное, а не тварное. И поэтому связи говорят о том, что Бог воплотился бы независимо от того, испал бы Адам или нет. То есть Иисус исправит связи греха, и восполняет тварь.

Для западного богословия это нонсенс. И для православного богословия 18-го, 19-го, 20-го века. Это западное богословие. Это западная техническая констатация, что вот оно такое. Ну, был Иоанн Думскот, это единственный, один реликвий, который писал об облащении греха вне зависимости с грехопадением, ну и соответственно искуплением. И его мнение было принято, было отвергнуто фактически. Но я не мог перейти по сомнению. Обычно, как нет частного, нет одного из залуженных.

Он по-моему к учителям церкви его относит или не относит. Ну, неважно. И вот, когда в середине 20-го века, точнее в 30-е годы, там возник такой спор о Софии в Париже. Ну, может быть кто-то слышал. Отец Сергий Булгаков начал было тоже так, ну как он декларировал, возрождать что-то такое святоотеческое. В итоге, что-то совсем не святоотеческое. Среди мнений, действительно ложных с точки зрения святоотеческого богословия, он с критикой напал на мнение Сергия Булгакова о предустановлении воплощения. Что воплощение предустановлено и оно не связано с грехопадением.

И для Лоскова, который отцов-то вроде читал и знал, и был ориентирован, один из вот таких родоначальников неопатристического синтеза. И это вот из области, ну одна из множества фантазий отца Сергия Булгакова. А потом Флоровский осторожно так заметил, а что вот, дескать, Максим Исповедник там в 60-м вопросы-ответе Паласию, вот этого мнения придерживается и достаточно так уверенно его отстаивает. Но при этом Флоровский очень осторожничает и говорит, что я бы не был в стойке, как в день вопросов, и внес бы мнение к разряду таких, что оно не вступает в прямую противоречие с святантическим богословием. А потом проходит еще там два-три десятка лет и ученик Флоровского, Панайотис Нелос в своей книжке про обожжение, в которой звуки были старыми. Его старания Дмитрия Булгакова. Он уже там приводит ну просто десятки свидетельств святых отцов. Это вопрос о любви к святым отцам.

То есть, нескольким поколениям патрологов потребовалось вот читать отцов, чтобы увидеть, что Ловский читал отцов. Вот это мнение он не заметил. Прямо противоречит святым отцам. Флоровский начал осторожно говорить, что нет, кажется не противоречит. А тут вот уже значит, что собственно это и есть святоотеческое учение, а другого-то нет. Кто-то печатает по время на своем устройстве. Что-то не знаю. Действительно дятел какой-то.

Именно явно видно, что слова набирают звук. Может быть вопрос. Набирают вопросы, там еще что-то. Это поскольку связь не очень у нас, да, то значит создают помехи. Будет видео непригодно для просмотра. Последняя часть. Давайте, может быть, закончим, а эти вопросы оставим на потом и начнем с Паламитского синтеза. Хорошо бы заново про Паламитский синтез.

Это очень интересно, но я не могу слушать, потому что звук все время пропадает из-за дятла. Как минимум в течение этой недели довести до сведения всех участников, может быть, правила какие-то написать и закрепленным там. Возможно это просто усталость в технике микрофона. Нагрелся, например, такое бывает. И щелкает клювом. Ну что, тогда сейчас прощаемся. Два часа лимит тогда пусть будет. Вот если там раньше закончим, хорошо, а больше не будем.

В два часа заканчиваем. Через два. Тогда сейчас спасибо большое и счастливо. До связи всем. Необязательно сейчас всем высказываться, да? Спасибо, да. Остальное в чате. Я выключаю за создатель.

Спасибо.