99. О качественных изменениях

Есть такой специфический монашеский плач о том, что я все делаю и делаю, а ничего не получается. Он такую форму имеет, что я вот тружусь над преодолением каких-то своих грехов, даже достигая каких-то в этом успехов, а все равно это ничего не дает из того, ради чего мы занимаемся всей этой аскетикой. Я уж не говорю, что там фаворского света не вижу, я даже без страсти не достигаю и непарительного состояния помыслов не достигаю. Что же делать? Ответ, конечно, я просто его напомню, он во всех книгах содержится, где об этом написано, что все наши усилия они только подводят, а симпатетически подводят к нужному уровню их цели. Подводят бесконечно и никогда не доводят. А чтобы действительно довести, это нужна благодать Святого Духа. Только Бог может это сделать.

Но что это вот на практике? Потому что, видимо, все читали, но как-то надо еще пояснить, что это значит. Это значит, что я начинаю, если сравнивать с автомобилем меня, скажем, что я какая-то развалюха, которая еле как-то движется или вообще не движется. И постепенно я становлюсь все лучше и лучше, все лучше и лучше езжу, а задача-то моя полететь, а нельзя отремонтировать автомобиль настолько, чтобы он начал летать. И здесь просто из одного другое никогда не воспоследует. Вот здесь надо поэтому понимать все время, что ты ничего не достигший. Вот заднее забывая, в преднее простираясь, говорит апостол Павел. Вот что это означает?

Что действительно ничего не достиг. Потому что какая разница, если я стал очень хорошим автомобилем, когда мне нужно стать самолетом или хотя бы вертолетом. Но ясно, что у тебя есть все основания так думать. Но это не должно гонять в отчаяние. То есть, ты понимаешь, что ты сам этого не можешь, но ты не должен этого иметь сам. А здесь просто нужно некое терпение, чтобы Господь это всего сам избавлял. И сам удерживал ум от парения, и сам давал все остальное, что связано с бесстрастием, с его последствиями. Здесь есть один момент, а точнее два момента.

Хороший и плохой. Хороший момент заключается в том, что мы должны проявить свое желание, чтобы Господь нас преобразил. Проявить это нельзя никак иначе, кроме как вот упорно дыркаясь и пытаясь что-то сделать в то, что в наших силах. Тогда в конце концов он придет. Причем это может быть по-разному. Может придет, потом уйдет. Такое тоже бывает. И своя в этом польза есть.

Но без этого просто получится, что мы не проявили никакого желания. Потому что желание чисто умозрительное, конечно, просто не считается. Это все и так знают. Это хороший момент. Плохой момент тот, что постепенно ты становишься все лучше и лучше моделью автомобиля. У нас вырабатываются новые привычки поведения, может быть более монашеские. Вообще они просто дают больше свободы и больше независимости. Чем меньше ты привязываешься ко всякой ерунде и готов с кем-то или с чем-то из-за этого враждовать и огорчаться, тем более ты свободен.

Поэтому же ты, конечно, сразу получаешь некоторую награду. Что, с одной стороны, хорошо и дает себе возможность несколько успокоиться. С другой стороны, в этом соблазн, потому что уже получаешь награду свою. Потому что в принципе обычно называется хорошим человеком с точки зрения окружающих. Это выгодное занятие. И вот надо не перещаться на эту выгоду, а искать все-таки все время Божие и не бояться разрушать этот самый внутренний уют, который таким образом неизбежно создается. Но он создается, но и разрушается. И монашество ведь не должно так работать, чтобы без Бога все получалось.

Что в случае, если Бога нет, вдруг так окажется, что все равно это все работало. Это, конечно, идеал функционирования церкви у всяких таких обмерщенных церковных властей, что есть Бог, нету Бога, а все должно работать как часы. Но в монашестве не так. Но это же прекрасно.