91. Монах и сильный страх

Монахи спрашивают, что делать со страхом. Ответ из двух частей. Одна простая, другая более сложная. Простая часть заключается в том, что страх может быть паническим, то есть совсем-совсем сильным. В принципе, у монаха и у любого человека, который молится, такого страха просто не может возникнуть. Но если он сильно отпал от молитвы, то, конечно, может возникнуть. Это является признаком отпадения от молитвы. Потому что панический страх — это страх, возникающий от сознания своего бессилия перед опасностью, а не от самой опасности.

А бессилие возникает тогда, когда человек не понимает, что ему делать. Если человек молится, то он понимает, что ему делать, и он уже делает самое главное. Поэтому с молитвой никакой панический страх не совместим. И если он все-таки возникает, накрывает, то надо начинать молиться. Говорят, что бывают настолько сильные, тяжелые ситуации, когда начать молиться просто невозможно, возникает некоторый ступор. Но здесь всегда можно сделать земные поклоны и как-то хотя бы голосом начать молиться, и дальше организм к этому подтянется. Потому что важно хоть как-то начать молиться. Здесь хоть тушкой, хоть чучелком, но надо как-то в это дело влезть.

И когда человек молится, то он никак не может быть во власти панического страха. Ну, конечно, еще бывают случаи клинические, я все-таки скажу об этом в скобках, когда ничто помочь не может, когда человек просто совсем находится в ступоре. Причем такие панические страхи могут провоцироваться совершенно случайными событиями какими-то или вообще без событий даже. Но это надо к доктору действительно. Это я без шуток говорю. Вот на этом первую часть можно закончить. Вторая часть – это какие-то рациональные страхи. Когда действительно есть что-то пугающее, какая-то угроза, ты не знаешь, что с ней делать, но отношение не паническое, а вот с молитвой.

Но это дело житейское и встречается очень часто. Именно аспект страха, а не просто некоторые технические задачи, которые трудно решить, возникает вследствие того, что у нас не монашеское отношение к людям или к предметам каким-то. Вот страстное и неправильное. И если это осознать, то зачастую ты сам уже можешь исправиться, и тебе, в общем-то, и полегчает. Конечно, бывают более тяжелые случаи, когда не удается это так осознать, чтобы полегчало, и в этих случаях не только не зазорно, но желательно обращаться к постороннему совету какого-нибудь тоже христианский настроенного, идеально монашески настроенного человека. Но вообще, конечно, самый главный способ предотвращения подобных ситуаций – это профилактика. То есть надо заранее, пока еще не возникли такие проблемы, предпринимать какие-то меры, чтобы настраиваться ко всему правильно. Это самое главное.

Наконец, есть проблема просто заражения дурацкой нервозностью, тревожностью и страхами, которая является просто грубым нарушением правил гигиены. Я напомню эти правила. То есть вообще видеть здесь какую-то особенную проблему борьбы со страхами я категорически не хочу, и считаю, что это неправильно. Но проблема гигиеническая здесь есть. Гигиеническая проблема решается так, что твоими собеседниками должны быть те, кто тебя правильно настраивает, святые отцы, богослужение, конечно, обязательно, потому что без этого ничего не усвоится, и то, что помогает усвоить и само богослужение – аскетическая литература обязательно. Так, чтобы ты мог поставить на свое место, решая какую-нибудь сложную ситуацию, святого Антония или Нила Сурского, или еще кого-нибудь, кто покажется ближе, и не просто представить себе, что он бы делал на твоем месте, а просто попросить его, чтобы он себе объяснил, что тебе делать на твоем месте. Тут надо не сомневаться, что они для того и существуют, пусть и не только для этого, конечно, но в частности для того, чтобы тебе вот такие вещи все объяснять. И они свое назначение исполняют, в отличие от себя, может быть.

Поэтому монах должен спрашивать и монахов, причем, конечно, опытных и святых прежде всего, а потом и у других менее опытных, менее святых, тоже не надо пренебрегать их советами. Вот, это что нужно делать. А другая сторона этого, чего делать нельзя, это бездомно потреблять всякую информацию, которая идет со стороны, непонятно от кого и непонятно зачем. Потому что, в общем-то, ее распространяют люди, которые стремятся справиться с собственной тревожностью таким путем. И редко они могут сообщить вместе с этой информацией, что такое конструктивное. Когда могут, хорошо, это полезно, но обычно это просто какой-то поток. Журналисты, они, если не делают деньги, то они занимаются трансляцией собственных страхов и тревог. И, конечно, бывают исключения, и не хочу сейчас и журналистов обижать, потому что я прекрасно знаю, что бывают исключения, но в массе это так.

И поэтому монаху, конечно, от всего этого надо держаться просто подальше, чтобы не заражаться чем попало. Конечно, монах обычно не смотрит телевизор, но зато он смотрит интернет, и там источник заражения очень сильный. Но вот надо быть разборчивым, то есть соблюдать меры гигиены, всегда полезно обращаться к Богу и не забывать о молитве. И все будет настолько хорошо, насколько оно должно быть хорошо.