9. Об унынии и рассеянности

Часто задаваемый вопрос, как быть с тем, что былая ревность уходит, и возвышенное представление о монашестве сменяется текучкой и бытовыми какими-то делами, и все становится тоскливым. И даже если нету каких-то явных грехопадений, то все равно оно все тоскливо. Вот это, конечно, уже само по себе является некоторым признаком грехопадения, и некоторым признаком того, точнее говоря, какого вида грехопадения, которое называется унынием, то есть потерей сфокусированности на главном. То есть потеря сфокусированности – это, наверное, и есть определение того, что называется грехом уныния в отличие от греха печали. Поскольку это главная борьба монаха, то испокон века монашеские поучения содержат разные рецепты о том, как с этим бороться. И поэтому не надо думать, что если со мной такое произошло, со мной что-то такое ужасное, необычное происходит. Это как раз нормально. Вот если не происходит, то тогда надо думать, почему.

Возможно, какой-то там у тебя маниакал, не знаю, что-то не то здесь тогда. А нормальным образом это искушение приходит, неоднократно. Как с ним бороться? Самый универсальный и базовый совет есть в Возрешениях Отцов, кажется, у того агафона, может быть, и не его, не помню, задавать себе вопрос, зачем ты пришел сюда. Вот как вспомнишь, зачем ты пришел, так сразу и видишь, что причины прийти никуда не исчезли, и вдохновляешься. Но вот как это вспомнить? На самом деле не так просто совет исполнить. Если его исполнить, да, все будет хорошо.

Но как его исполнить? Ты пытаешься вспомнить, оно не вспоминается, или вспоминается не то. И вот здесь надо сейчас вспомнить о том, что бывают три вида призвания, три вида того, как можно прийти в монашество. Один – это такое непосредственное призвание от Бога, которое во все времена, и в наши, наверное, тоже, или даже тем более, очень редкое. Там есть свои способы, наверное, какие-то вспомнить о том, зачем это все было. Об этом я просто сейчас не буду говорить. Третий способ – это так называемые обстоятельственные добродетели, когда внешние обстоятельства сложились так, что человек начал вести монашескую жизнь, а потом понял, что так ему и лучше, ему понравилось, и так далее. В наше время это тоже встречается совершенно точно, но этого стало меньше, потому что вообще в нашем обществе роль монашества стала менее заметной, и поэтому обстоятельственные добродетели такие, что прямо к монашеству привести реже встречаются.

И кому-то, конечно, может быть важно об этом поговорить, но я сейчас не буду, чтобы не отвлекаться. А второй способ – это мейнстрим, когда мы увлеклись примерами других, и тоже за ними пошли. Это во все времена, и в нашем в том числе, это есть главный способ выбора монашества. Посмотрели, как живут другие люди, посмотрели, как живут монахи, и решили, что мы хотим жить только как монахи, и ни в коем случае не так, как другие люди. И вот это мы должны вспоминать, если мы призваны таким образом. И вот как это вспоминать? Конечно, есть люди, которые вспомнят, что просто им нравились монахи, что они такие весёлые, или что они живут на всём готовом, или что у них хорошо делается церковная карьера, или ещё что-нибудь. Но это будет такое саморазглашительное воспоминание.

А если речь идёт о том, что кто-то выбрал здраво, то есть следуя действительно за монашескими идеалами, то он, конечно, вспомнит святых отцов, тех или иных, которые жили в той или иной обстановке, неважно в какой. Но важно, что они жили как святые отцы. Ему захочется быть вот с ними со всеми, вот с этими, вслед за которыми он непосредственно пришёл в монашество, и с другими, которые по-другому жили той же самой жизнью. И вот воспоминание, зачем он пришёл сюда, сведётся к тому, чтобы опять оказаться в их рядах. Не в рядах тех, кто себя сейчас окружает, может быть, они называются монахами, но, прежде всего, в рядах вот этих самых святых. Потому что, если ты не в одних и тех же рядах со святыми, то ты и вне монашества. А монашество – это плохонькое, какое угодно, но всё-таки общение со святыми и участие в этой армии, в её сражениях, которым является монашество, как оно само себя всегда называет, вслед за словами апостола Павла о христианах вообще. И вот важнейшим средством здесь является просто молитва этим святым.

Вот это самое первое, что надо сделать – обратиться к ним, которые сами прошли уже эти искушения, которые у тебя сейчас. И они тебе не просто могут помочь, но они хотят помочь и обязательно помогут. И всё зависит только от твоего обращения к ним. То есть с этого и надо начать. Во-вторых, совершенно очевидно, что надо пользоваться всеми службами церковными, особенно такими, которые обращены к монашествующим, и стараться так послужить в те дни, когда вспоминаются какие-то монахи, особенно важные для тебя конкретно. Но это тоже не самое главное. А самое главное – это в своей повседневной молитве, особенно в молитве Иисусовой, понимать, что ты не один тут молишься непонятно где, сидя, а ты оказываешься в одном отряде со всеми святыми. И хоть там ты сам, может быть, весьма слаб, но зато они сильны.

Поэтому они тебе обязательно помогут и не оставят. И даже самая малая и слабая молитва с твоей стороны, она всё равно не пропадет. Потому что монашество, как говорит Фёдор Студид, прежде всего, конечно, о монахах одного монастыря, но можно это повторить о монахах монашества вообще. Это система единая, в которой добродетели перераспределяются. То есть если кто-то вносит небольшой вклад сам, но он участвует в общем деле, то он получает всё то, что внесли все остальные. И поэтому мы приобщены всегда к этому большому сокровищу, или лучше сказать, к этому непобедимому войску, которым является монашество. И поэтому тут всегда мы получим и поддержку, и воспоминания. Редактор субтитров А.Синецкая Корректор А.Егорова