9. Два десятилетия катакомбного служения ⧸⧸ Тайной Церкви ревнитель： Епископ Гурий Казанский

Два десятилетия катакомбного служения. Во время следствия 1951-1952 годов на настойчивые вопросы, где он был после побега из лагеря, отец Гори отвечал, что он постоянно странствовал сначала по Ленинградской, Московской, Горьковской областям, потом по Чувашии, Башкирии, Татарии, Марийской республике, затем опять по Ленинградской и другим областям. И так на протяжении почти девятнадцати лет. 9 января 1952 года отец Горий показал на допросе. Вопрос. Показывайте, где вы бывали, странствуя по территории татарской АССР? Ответ. В разное время, 1934-1951 годов, бывал в городах Казани, Чистополе, Елабуге и во многих районах Татарии, но длительное время, до трех недель, проживал только в Казани.

В остальных деревнях и городах я никогда не задерживался, боялась ареста. В деревнях, в которых попадались хорошие верующие, я останавливался на 2-3 дня. Название этих деревень не знаю. В большинстве случаев я проходил деревнями и ночевал в тех деревнях, в которых меня настигала ночь. Вопрос. У вас были постоянные квартиры? Ответ. Постоянных квартир не было.

Вопрос. Не было даже и в тех деревнях, в которых вы неоднократно бывали? Ответ. Такие деревни, в которых я неоднократно бывала за время своего устранствования, у меня были, но я не знаю их наименований. И в этих деревнях постоянных квартир не было. 14 января 1952 года он давал показания о своих странствованиях по Марийской АССР, вновь утверждая, ни одной деревни, ни одного религиозного человека, у которого останавливалось, я назвать не могу, потому что я не спрашивал ни названия этих вселений, ни фамилии этих людей. По его словам, обычно он просто спрашивал у местных, где живут верующие, и последние его всегда хорошо принимали. Переночевав и отслужив в доме, где его опросили, он уходил, не задерживаясь долго в одном месте.

Так, вероятно, нередко и бывало. Однако у отца Гория была, конечно же, постоянная опасность, но карательные органы ничего не узнали о ней, благодаря его стойкости на допросах. На требование назвать своих единомышленников в Чувашской, Татарской и Марийской ССР отец Гурий назвал только монахиню Ефросинью, арестованную еще в 1947 году. И на вопросы о единомышленниках в других областях он называл либо умерших, либо известных следствию и уже арестованных лиц. Об остальной пастве отец Гурий так ничего и не сказал. А ведь его паства была немалой. В некоторых деревнях он служил постоянно, верующие тайно собирались в каком-нибудь доме или сарае, где был специально приготовлен стол и все необходимое, и отец Гори совершал божественную литургию. Иногда ему удавалось устраивать тайные церкви под землей, настоящие катакомбные церкви.

Первая такая церковь была маленькой, на 5-10 человек, а последняя уже на 50-60. Она была выкопана под домом одного из христиан в селе Хурамал или Куртылуева. Отец Гори вместе с хозяином, помогавшим ему, выкопанную землю по ночам вывозили из-за села и сбрасывали в канаву, закрывая сверху сном чернозема. Церковь была глубиной 30-35 ступеней вниз. У нее были настоящие своды. То есть она была как бы под куполом благодаря хорошей крепкой глине. В церкви был устроен алтарь. Отец Горий несколько лет прослужил в этой церкви, но потом пришлось уйти, так как сын хозяев женился на девушке, которой нельзя было доверять.

Опять начались скитания. Дважды отец Горий едва избежал ареста. Так он скрывался в доме одного благочестивого христианина Афанасия. В какой-то момент вдруг решил уходить и, несмотря на уговоры хозяев, опасавшихся, что его арестуют по дороге, он все же уехал в Казань. Сердце как бы подтолкнуло уйти, вспоминал он позднее. Другой день он вернулся туда на пароходе и на пристани встретил сына Афанасия, который предупредил, что в их дом идти нельзя, так как вскоре после отъезда от Сагория к ним пришли милиционеры. Они произвели обыск и стыкали всю солому штыками, приговаривая, что там должен быть полк. Самого Афанасия арестовали и дали ему шесть лет лагерей.

В другой раз отец Гори пришел в соседнюю деревню причащать больную женщину. На выходе за ним погнался какой-то человек, догнал и стал выспрашивать, кто он и откуда. Наконец, вцепился в него и стал звать кого-то. Отец Гори вырвался и побежал к берегу реки. Там он спрятался среди бревен. Преследователи искали его, но так и не нашли. После войны отец Горий попытался оформить себе хоть какой-то документ, и ему удалось за определенную плату сделать в Казани подложную справку о том, что он все в Жолдурлаге пробыл с 1941 по 1945 год. С этой справкой летом 1946 года он прибыл в свою родную деревню в Средней Инкибичи и прожил там около трех месяцев.

По предъявлению справки, председатель сельсовета в Челкумагине выписал отцу Горю бумагу на получение паспорта. С ними он обратился в Шихазанское отделение милиции. Но там отец Гори был арестован. суд, на котором отец Горий за побег из лагеря был приговорен к трём годам лишения свободы. Одновременно суд признал меру наказания отбытой, и, согласно амнистии 1945 года, отец Горий из-под стражи был освобожден в зале заседаний. Однако прокурор опротестовал этот приговор, и отец Горий, не ожидая для себя ничего хорошего, особенно в случае выяснения подложности справки о пребывании в лагере, сразу же скрылся. По-прежнему он продолжал странствовать по селам и деревням и совершать по домам тайные богослужения. Приходил он тайно и в свою родную деревню.

В 1947 году служил панихидой на кладбище Внешних Кибичев, отпевал ребенка, односельчанина Ерофея Спиридонова, затем свою мать Варвару Михайловну Павлову. В зависимости от обстоятельств отец Гори странствовал под видом плотника или нищего, иногда занимался и сапожным ремеслом, а для того, чтобы менее походить на священника, по его словам, ездил на велосипеде и носил с собой трубку для курения. Однако в то время органы уже серьезно занялись его розыском. В сентябре 1947 года из паства отца Гурия была арестована престарелая монахиня Ефросиния Батеева, работавшая просверни в церкви в Канашах. Батеева Ефросинья Кузьминична родилась в 1882 году в деревне Суринское под Березинского уезда Татария. В 1899-м поступила в Урнарский монастырь, постриженного матью с именем Ефросинья. Мать Ефросинья, с 19 лет оставившая мир, более трех десятилетий прожила в монастырях, сначала в Урнарском, а потом в Мамадышском. После их закрытия она странствовала по деревням, не имея никаких документов, не вступала в колхозы, не участвовала в выборах, ни в каких других мероприятиях советской власти.

На допросе 24 ноября 1947 года она подтвердила, что, будучи воспитана в строго религиозном духе, после закрытия властями всех монастырей осталась верна тихоновской ориентации и не скрывала своего отношения к советской власти и сиргианской церкви. Да, я, Батеева, как последователь религиозного учения истинно православных христиан Единой Святой Апостольской Соборной Церкви, враждебно настроена к советской власти, и ее, как власть антихриста, я не признаю и законам советской власти не подчиняюсь. Действующую церковь я не признаю, так как она целиком предана советской власти и также духовенству, нарушившая истинно православную веру и ставшая на услужение антихристовой советской власти. Отметим, что, объясняя свою позицию, мать Ефросиния ссылалась на архиепископа Андрея Ухтомского. Когда происходило раскол в Православной Церкви на тихоновские обновленческие ориентации, архиепископ Андрей Мамадышинский распространял воззвание, написанное им против обновленческой Сергеевской Церкви. Мать Ефросинья называет архиепископа Андрея по первой его архиерейской кафедре. В 1907 году он был рукоположен третьим векарем Казанской епархии, институтом епископа Мамадыжского. Очевидно, мать Ефросинья знала владыку Андрея именно с того времени.

В одном из его воззваний было написано следующее «Истинно верующий и священство». Не верьте Патриарху Сергию, он обманул вас и соединил Православную Церковь с советской властью, продав окончательно нашу православную веру безбожной советской власти. Кто из вас хочет спасти свою душу и веру нашего Патриарха Тихона, тот не должен признавать Обновленческую Церковь и ходить в нее. С такими воззваниями я была полностью согласна и строго придерживалась их в своей антисоветско-религиозной деятельности. Мать Ефросинья знала многих истинно православных. В 1930-1931 годах она ездила в Казань к епископу Нектарию Трезвинскому и поддерживала связь с его последователями. С отцом Гурем мать Ефросинья познакомилась через монахиню Нонну, которую знала с начала 1930-х годов, и та позднее приезжала в ее родную деревню Ян-Суринская под Березинского района. Мать Нона знала отца Горя еще по уфимской епархии, будучи монахиней женского монастыря, соседнего с Адигитревским мужским, а в 1928 году она встречалась с отцом Горем у епископа Вениамина в Уфе.

Вернувшись на родину в Чувашскую деревню Тегенеши Урмарского района, мать Нона сохраняла связи с истинно православными христианами. Встречалась она и с матушкой Ефросиней и в 1940 году познакомила ее вместе с подругой Анной Смоловой с отцом Горием. С тех пор они стали у него исповедоваться и причащаться. Мать Ефросинья была арестована 29 сентября 1947 года. Обвинилась в принадлежности к нелегальной антисоветской организации истинно православных христиан Единой Святой Апостольской Соборной Церкви. существовавшие на территории Татарской, Марийской и Чувашской автономных республик. 22 декабря 1947 года на судебном заседании была обвинена в том, что, являясь активной участницей нелегальной антисоветской организации в течение 1946-1947 годов, церковная сторожка в городе Каныш неоднократно высказывала враждебное настроение к советской власти и клеветнические измышления о материальном положении трудящихся и одновременно восхваляла царские струи России. 23 декабря приговорена к 7 годам лагерей.

Из архива справки от 11 августа 2005 года. Государственный архив Чувашской республики. В последний раз мать Евросиния видела отца Гория за неделю до своего ареста. Он заходил к ней в церковную сторожку в Камыше, но куда он ушел и где находится, что особенно интересовало следствие, она не знала. Не могли помочь следствию другие, упомянутые ее истинно православные. Одни, Анна Смолова и мать Нона, к тому времени уже умерли, другие были в заключении, как, например, Яковлева Фекла из Казани или скрывались, как и романах Дорофей. В 1949 году отец Горий пришел в родное село и остановился в доме у знакомых. Отец этого семейства сразу же пошел в сельсовет и донес на отца Гория.

За предательство он хотел получить деньги. Но его дочь успела предупредить батюшку. Отец Гория попытался скрыться, однако на выходе из села его перехватил человек с ружьем и арестовал. Его посадили в телегу и отвезли в район. Там в милиции его так сильно избили, что он почти не мог дышать. Потом пришел начальник милиции, увидел отца Гори и спросил, что с ним. Отец Гори еле дыша ответил, вот твои работники мне немного дали. Начальник сразу же вызвал врача, закричав, что арестованный умирает.

Отца Гория тут же отправили в больницу. Его сестра, узнав, что он в больнице, смогла подобраться к окну, хотя на входе больницы стояла охрана. Отец Горий передал сестре, что в полночь он сбежит, и попросил принести ему в определенное место одежду. Ровно в двенадцать он выпрыгнул в окно и побежал по улице в одном из подним. Солдаты, увидев, что движется нечто белое, испугались, подумав, что это привидение, и не задержали его. Так отец Гори благополучно добежал до места встречи с сестрой, которая принесла ему одежду, но ни шапки, ни пальто не было. Всю ночь он просидел в легкой одежде на кладбище, а утром отправился в Цивилск. В этом городе у него он и скрывался какое-то время, затем опять отправился странствовать, а в то время его продолжали усиленно разыскивать.

Летом 1950 года был арестован духовный отец Гория, Иран. В сентябре он был докрошен в Чебоксарах и на следствие прямо заявил, что не признает патриарха Алексея Семанского и его сторонников, поскольку они изменили заветам патриарха Тихона. Признает лишь истинно православную церковь, действующую по старым религиозным порядкам, существовавшим при Тихоне. На следующем допросе и ромонах Митрофан пояснил, что стал последователем истинно православной церкви после выхода декларации митрополита Сергия, которую расценил как передачу церкви в руки антихристовой власти. И в этой позиции его укрепили уфимские архиереи, архиепископ Андрей, который его рукополагал в эре монаха, и его заместитель, епископ Аввакум. О своем отношении к советской власти он откровенно заявил «Я по убеждению монархист, признаю законы только власть царя, как помазанника Божьего». Советскую власть я считаю незаконной, не признаю ее как безбожную власть. На вопрос о своих единомышленниках отец Митрофан ответил, что своих единомышленников я вам не назову и их предавать антихристовой власти не буду.

Но отца Гория, однако, он назвал, возможно, что имя Гория прозвучало от самого следователя, и Митрофан лишь подтвердил свое знакомство с ним. Так как Горий скрывался, отец Митрофан, вероятно, полагал, что не повредит ему этими показаниями, поскольку не знал его точного местонахождения. Несмотря на откровенные антисоветские заявления, иеромонах Митрофан был отпущен. Следя за ним, чекисты, очевидно, рассчитывали найти Гория.