9. Чудесное вразумление миссионера о. Арсения ⧸⧸ Иеромонах Паисий. История Афонской смуты

Иеромонах поэзий. История Афонской смуты. Глава 36. Чудесное вразумление отца Арсения. Опускаясь по ступеням паперти собора, отец Арсений хотел что-то сказать старцам, сопровождавшим его под руки, но язык не повиновался ему. Снова и снова, с усилием, напрягаясь, отец Арсения хотел что-то сказать, но язык замер. Несколько минут тому назад проповедник с присущей ему миссионерской ревностью произносил обличающую имяславцев речь. А теперь непонятно почему язык проповедника связался и уста замкнулись.

Удивленные старцы-имяборцы довели его в Архандарик до номера. а немевший отец Арсений вошел в свой номер и заперся внутри его на ключ. Старцы-имяборцы были в недоумении, почему он не ответил им, и ушли в свои кельи. А мы, имяславцы, крайне им огорченные, узнали, что проповедник лишился языка, который говорил неправду. Великий вторник, после утренней старцы имя Борцы, накануне спровождавшие отца Арсения под руки, пришли в его номер проведать его. По древнему монашескому уставу всякий, пришедший посетить кого-нибудь из братьев, стучась в дверь, должен произнести молитвами Святых Отец наш Господи и Иисусе Христе Боже наш помилуй нас. Брат, хозяин кельи, отвечая «Аминь», открывает дверь и принимает посетителя. Но имяборцы, поправшие святое имя Господа Иисуса Христа, отвергли и этот древний обычай – молитвенный устав для приходящих посетителей – стучаться в дверь по мирскому обычаю без молитвы.

С такой дерзостью старцы-имяборцы подошли к номеру отца Арсения и постучались без молитвы. Отец Арсений открыл дверь, но, увидев вчерашних старцев, сопровождавших его из собора до номера, быстро закрыл дверь на ключ. Минут пять, постояв около двери, старцы постучались вторично. Отец Арсений снова открыл дверь и опять, увидев их, закрылся. Старцы в недоумении постучались в третий раз, но, открыв дверь и увидев их, Отец Арсений быстро закрылся. В недоумение переглянувшиеся друг на друга старцы ушли. За ними наблюдал старец, заведующий архондариком. Он видел, какими ликующими вчера эти старцы вели под руки проповедника, а сегодня он трижды не принял их.

Ведь они с нетерпением ожидали утро, чтобы торжественно идти за Иеронимом. и рукою полномочного синодального посланца, заслуженного знаменитого проповедника-миссионера, ввести его в обитель, что и был намерен совершить миротворец. Но вдруг такая резкая перемена. Ликующих старцев-имяборцев Отец Арсений даже не допустил в свой номер. О том, что Отец Арсений не принял еретиков-имяборцев, нам сообщил вышеупомянутый старец, заведующий Архандариком, который был имяславцем. Тогда пошли к отцу Арсению наши старшие защитники славы имени Божия, про отец которых вчера в соборе он отверг и был намерен мирить нас с Иеронимом. Они подошли к номеру отца Арсения, сотворили обычную Иисусову молитву посетителей и постучались в дверь. Отец Арсения не ответил обычной обинь, потому что язык его был связан, он стал немым.

Как некогда пророку Захарии, родителю Иоанна Предтечи, Архангел Гавриил за неверие связал язык, так и связался и язык проповедника отца Арсения, говорившего вчера неправду. Но неправда его была по неведению, и онемение языка его явилось к большей славе Божией и в утверждение правоты защитников славы имени Господня. Открыв дверь пришедшим имя славцам, отец Арсений с умилением в лице, обливая слезами, раскаяния, знаками и жестами, рук показывал «Я с вами, я с вами», и сразу же язык его развязался, и он заговорил «Я с вами, я с вами, и за вас, за вас». На столе лежала раскрытая Библия. Указывая на нее рукой, он говорит «Читайте в книге пророка Еремии. Сия, глаголит Господь, да не в Нидиши, в дом их пирный. не до ходящей плакати, не же до рыдающей их, понеже от ях мир мой от людей сих, речи Господь, милость и щедроты». По прочтению этих слов в Библии отец Арсений уже вполне ясно заговорил «Остаюсь с вами, к Иерониму не пойду» и рассказал о себе следующее.

«Вчера после моей речи к вам при выходе из собора вдруг связался мой язык. Замкнувшись на ключе в этом номере, не ощущая в себе никаких телесных недугов, я онемел. Намеревался умиротворить вашу обитель возвращением игумена Иеронима, а сам и слова не мог произнести миротворного. Я стал молиться, доминует меня сие небывалое искушение. Но и самая молитва через отупение ума, сухая и бессердечная, и был я уверен, что она не возносится к Богу, но замирает во мне. По моему миссионерскому служению все Божественное Писание содержится в моей памяти. Но в постигшем меня искушении утратилось во мне и это дарование, как будто я никогда не читал Библию. Я растерялся, как лишённая рассудка.

Это волнение и сотрясение моего духа было не минутное, а в течение сей ночи. Я подумал, откуда и за что на меня такая казнь. Наконец пришла мне здравая мысль. Вчера в соборе, сказав свою речь, я отверг ваше обращение ко мне, не стал слушать вас и утвердился в одном желании – утешить скорбящего, приогорченного, изгнанного Игумена Иеронима. возвращением его в обитель и тем утешить плачущих о нем старцев, сопровождавших меня из собора. Не заключалось ли в моем решении причиной моего онемения? Припоминая обстоятельства вашего обращения ко мне с неотразимым протестом, я все-таки упорно настоял на своем намерении. Уж не согрешил ли я этим?

И тут же родилась во мне мысль «Открой Библию и читай». Библия лежала передо мной на столе. Когда я открыл ее, мой взор упал вот на эти строки повеления Божия, и я вознамерился неукоснительно исполнить волю Божию, не ходить к Иерониму, не утешать противников Божьих. Этим и выяснилась причина моего онемения как чудесное вразумление Божие. Я раскаялся в неправильном своем намерении и, утвердившись благом его изменений, почувствовал, как высияла моя мысль. Духовные радости, молитвенные умиления овладели мною, и начал я изливать благодарение Господу Богу за то, что Он не допустил мне упасть в ров погибельный. Теперь я остаюсь с вами до самой моей смерти. Итак, Отец Арсений был чудесно вразумлен и утвержден в истине, как и Отец Антоний Болотович.

Отец Антоний книгой, подаренной ему отцом Иоанн Гронштадтским, а Отец Арсений самим Богом через пророка Иеремию. Ибо глаголы «Да не внидиши в дом их пирный» Не до «ходишь и плакати» повелительные и вразумительные глаголы самого Бога, Пророку Иеремии. Из 16 главы книги Иеремии видим, что имя Борца тождественно древнему развратившемуся Израилю, падшему, выдало поклонство. Эта тождественность и была открыта Отцу Арсению для его вразумления. То, что совершилось над всечестным старцем, известным и знаменитым миссионером отцом Арсением, есть величайшее чудо и знамение для всей Церкви Христовой в вопросе об имени Божьем. Это чудо поражает и изобличает имяборжескую ересь хулителей имени Божия, а нам, защитникам славы имени Господня, имяславцам, воссудительство нашей правоты перед Вселенской Соборной Апостольской Церковью. Этот вопрос, поднятый на святой горе Афонской, коснулся всего неба и земли, ибо в имени Божьем, ими оборцами, хулится Сам, именуемый Владыка неба и земли. Все безбожное, еретическое сонмище, пантелейминовские старцы, дьяволопоклонники со своими сообщниками и синодальная куча Антония Волынского, Лукавым обманом и клеветой вели в заблуждение престарелого проповедника-миссионера.

Желая употребить его как свое орудие, они вознамерились выполнить свое желание – предавить ненавистных им имяславцев, защищающих славу имени Божия. В это же утро Великого вторника, узнав от пришедших к отцу Арсению старших наших отцов коренную причину возникшей брани, он сказал им «Сегодня после повечерья буду говорить слово в защиту славы имени Божия». Лицо Арсения сияло радостью, и отцы ушли от него, так как он нуждался в отдыхе после тяжелых переживаний прошлой ночи. Глава 37. Отец Арсений на службе имя Славе. Отец Арсений пришёл в собор к Великому по вечерю и стоял в Святом алтаре. По отпусти по вечере он вышел нам вон для произнесения слова. Всё наше братство приблизилось и окружило его.

Обратившись к Святому алтарю и помолившись, Отец Арсений по обычаю стал к нам лицом и ознаменовав себя крестным знамением, произнес «Во имя Отца и Сына и Святаго Духа». Мы ответили «Аминь». Затем, обозрев нас умиленным взором и обняв свою любовью все наше собрание, он сказал «Честнейшие отцы и братья, начиная слово во славу имени Божия, начинаю его покаянием. Преподаю Господу Богу моему ведающими наши сердца и утробы. Приношу искреннее раскаяние за вчерашнее слово и молю его благостыню, да простит мне милостиво это моё совершение. Говорил я вчера слово по неведению истины дела и положил намерение выполнить данные мне порученные по воле власти земной. Но Власть Небесная, надзирающая все наши пути, возбранила и не допустила меня до совершения противобожного насилия, и чудесным разумительным знаменем на мне, внезапным связанием моего языка, глаголившего неправду, просветила и уяснила мне истину. Уразумев истину откровением Божьим всем моим существом, я тот же час обратился к ней и молю Бога о прощении содеянного вчерашнего греха по моему неведению, а вместе с тем приношу благодарение Богу, что не попустило мне упасть в бездну погибели, в ересь имяборческую.

И вас, дорогие мои честнейшие отцы и братья, умоляю, простите мне нанесенные вам вчера моим невежеством, оскорблением и огорчением словом и намерением. И отступив назад два шага, Атеас Арсений падает на оба колена и смиренно кланяется до земли всему нашему братскому собранию. Все мы, тронутые до слез его глубочайшим смирением и раскаянием, умиленно ответили ему «Бог да простит тебе, Честнейший Отче!» Встав с колен старец-проповедник, отец Арсений, и сам с умиленным плачем обращается к нам с просьбой. «Теперь, честнейшие отцы и братья, прошу воспринять в меня ваш исповеднический лик, число вашего ангельского ополчения в защиту славы имени Божия. От вас никуда не пойду, умру с вами в исповедании имени Божия. С самого момента моего чудесного разумления прошлой ночью я уже имя славец». Речь отца Арсения «Во славу имени Божие» на радость и утешение наше длилась более часа. Закончилась она строгим обличением еретиков-имяборцев, которые стояли в злобном ожесточении и нераскаянности с мрачными и суровыми лицами.

Наконец, вопреки вчерашнему решению, к Пасхе ввести Иеронима в обитель, Отец Арсений в исполнении канонических правил о несообщении с еретиками предложил нам немедленно отделить еретиков-имяборцев от нашего братства. В трапезные выделить для них отдельный стол, отдаленный от православных исповедников имени Божия, не приветствовать их и не принимать от них приветствий с праздником Святой Пасхи, ибо, по учению святого апостола Иоанна Богослова, глаголе ему, то есть еретику, «радуйтесь», то есть приветствие, сообщается делам его злым, а также дать им отдельный храм, а в собор не допускать. На другой день, в Великую Среду утром, наши старшие отцы определили дать ретикам Большой Храм святителя Иннокентия Иркутского. Нам было очень жалко уступать им на сквернение эту святыню, но чтобы не ожесточить их невмеру, по снисхождению к заблудшим, бывшим нашим братьям, мы были вынуждены уступить. Великий четверток во всех афонских обителях после Божественной Литургии над всеми иноками совершается святое таинство Елеосвящения, которому приходят из своих уединений пустынники и даже монастырские рабочие, миряне. Это таинство совершали и еретики-маборцы в отведенном им храме в ночь с четверга на пятницу Они обычно совершали 12 евангельских чтений. Один из прибывших из России к Пасхе паломник, не разумея нашего спорного дела, вышел из собора на паперть во время чтения часов Страстного Пятка. Увидев горящие свечи в храме святителя Иннокентия, в котором служили имя борцы, пошел туда помолиться.

Этот храм на третьем этаже Иннокентиевского корпуса. Открыв дверь храма и переступив порог, он поспешно выбежал обратно. Закрыв лицо руками, он возвращался в собор. Встретившись на паперте с соборным экклесиархом, он испуганно говорит «Что это делается у вас в том храме?» Видя испуг паломника, экклесиарх в свою очередь спросил «А что такое?» Паломник отвечает «Там такой смрад, как от трупа разложившейся собаки. Зловоние наполняет внутренность храма. в котором копыт и мрак, что там делают монахи, я не успел рассмотреть, но немедленно выбежал из того храма. Экклесиарх не стал объяснять нам паломниково положение того храма. Этот случай указал на мерзость еретического служения имяборцев, но промыслительно указано не через кого-либо из наших имяславцев, дабы это не вменилось клевету и вымесил православной стороне.

но через Мирянина, богомольца, только что прибывшего из России и ничего не знавшего о нашем спорном вопросе. Экклесиарх сказал ему только одно, чтобы не ходил тот храм. После Пасхи еретикам-имяборцам дали другой, небольшой храм на кладбище во имя святителя и чудотворца Николая, вне центра обители. А большой Иннокентьевский храм после выхода из него имяборцев осветили по чину на отверзение церкви от еретиков, осквернившегося. Глава 38. Чудесное знамение Матери Божией. Подтверждение правоты нашего ополчения в защиту славы имени Божия, как признак благоволения к нам имяславцам Андреевского скита, явилась Божия Матерь одному мирянину-поклоннику на хребте Афонского перевала, заблудившемуся в пути и потерявшему дорогу в Андреевский скит. Матерь Божия показала ему дорогу к нам в скит с повелением «кроме Андреевского скита никуда не ходить».

В этих её словах явно просвечивается благоволение Матери Божией только к Андреевскому скиту, где она создала ополчение защитников славы имени Божия. Её повеление никуда не ходить, кроме Андреевского скита, было потому, что все обители Афонские уклонились в злохуление имени Божией. Глава 39. Чудесное явление Пресвятой Богородицы в 1913 году. После Пасхи, поклонившись гробу Господню Святому Градию Иерусалима, русские паломники на обратном пути в Россию считают своим долгом посетить земное жребие Матери Божией, святую гору Афонскую. Одна партия поклонников следовала с пристани Дафна в Андреевский скит с проводником-монахом нашего скита. Подъем с берега по крутым высоким горам очень трудный и утомительный для непривычных. До хребта Афонского перевала много раз отдыхают.

Поднявшись на высоту, делают привал, большой отдых, чтобы затем спускаться на другую сторону Афона. На перевале во время отдыха один из поклонников решил переобуться, так как мучился от мозолей на ногах. В то время, когда он уже заканчивал перебывание, его товарищи с проводником пошли вниз по крутому спуску. Он сидел напротив этого спуска и видел их, но густой кустарник скрывал этот спуск. Он как будто сидел недолго и близко от спуска, но когда тронулся в путь, не мог его отыскать. Неподалёку он увидел монаха, сидящего на пушке кустарника, подошёл к нему и спросил, где дорога в Андреевский скит. Чёрный монах ничего ему не говорит, отвлекосмеётся, наверное, он грек и не знал русского языка. Тогда поклонник пошёл от него обратно, но тут же потерял и то место, где сидел.

Дорога по хребту от Афонского перешейка с Македонии идёт до Свято-Павловского монастыря, который под шпилем Афона. Дорога широкая, чистая, по обеим сторонам вековые высокие деревья, у подножия их стелится сплошной кустарник. Вот и чёрный монах исчез с его глаз. Ходит несчастный наш поклонник то в одну, то в другую сторону по широкой дороге, ища в кустарнике спуск в Андреевский скит. Измучился, впал в младушие и стал роптать на товарищей, что не подождали его. Правда, он видел, куда они пошли, и надеялся, что после переобувки стоило только перейти дорогу, и тут же будет спуск. Но его нет. Отчаявшись в крайней растерянности, бедняга по-детски заплакал.

Вытирая краем своей котомки слезы, выступившие на лбу пот, он посмотрел на дорогу в сторону шпиля и видит. Идёт жена под голубым покрывалом на голове и ведёт за руку мальчика лет 10-12. Поклонник был поражён невиданной красотой мальчика и взором своим как бы приковался к нему, забыв своё горе. А жена спрашивает его, что ты здесь ходишь и что ищешь. Поклонник говорит, шел я с товарищами с парохода в Андреевский скит, на отдыхе где-то близко вот тут. Пока я перебулся, они поднялись и ушли. Минут через пять я пошел за ними, но в кустарнике заблудился и никак не могу выйти на дорогу, ведущую в Андреевский скит. Указав рукой в кустарник, жена приветливо сказала, вот дорога в Андреевский скит.

Иди прямо по ней и настигнешь своих товарищей. Кроме Андрея Скоскита никуда не заходи». Обрадованный поклонник быстро пошел по указанному спуску вниз, настиг своих товарищей, уже подходивших к Корее, которые, оглянувшись и увидев его, говорят «Где ты пропадал?» В негодовании на них он возразил, да, пропадал, бросили меня, мало не дождавшись, и я совсем пропал бы, потеряв в кустах спуск к дороге. Спасибо, встретилась одна женщина, которая указала мне в кустах дорогу. Товарищи паломники изумленно заметили ему, какая женщина, на Афоне женщин нет. Тогда и сам, отставший, пришел в крайнее удивление, так как знал, что на Афоне женщины никогда не бывают. Тогда он рассказал им затруднительные обстоятельства своего блуждания на хребте, как он уже потерял всякую надежду, но тут встретилась ему жена с мальчиком красоты неизреченной и показала ему дорогу с повелением «кроме Андрея Сквозь кита никуда не ходить». Сопровождавший эту партию поклонников проводник-монах, уразумев всю истину в явлении дивной жены заблудившемуся поклоннику, неизреченно обрадовался тому, что она указала ему путь только лишь в Андреевский скит.

Этот проводник-имяславец, ничего не объясняя о значении этого дивного случая, а лишь слагал о своем сердце его значение. После того, как поклонники и эмиряне этой партии и другие пожили на Афоне несколько дней и ознакомились с нашей жесточайшей бранью с вратами ада, они зачислили себя в ряды нашего ополчения для защиты славы имени Божия. Особенно возбудила в них ревность в чудесное явление самой Матери Божией. Они исключили, что самое отставание их товарищей, блуждание его на хребте Перевала было промыслительно, чтобы этим подтвердить, что истина по вопросу об имени Божьем только в обители святого апостола Андрея Первозванного. Ясно, что отрок красоты невиданной, которого жена вела за руку, был сам Господь Иисус Христос, Ее возлюбленный Сын, за Имя Которого и шла брань на Афоне. В образе двенадцатилетнего отрока в разодранной ризе благоволил Господь явиться и сидящему в темнице священномученику Петру Александрийскому, на вопрос которого «Кто спасе Твою ризу раздрал?» Он ответил «Арий, еретик, раздрал ризу мою». Явление Божьей Матери в образе жены под голубым покрывалом на главе Святой Гори Афонской неоднократно бывало и раньше, например, преподобному Афанасию, когда он шел из своей строящейся обители в Корею. Еще одному голодному юноше, болгарину Мирянину, которому в Иверском монастыре не дали милостыню.

Поднявшись несколько на гору от Иверского монастыря, вознеможение от голода, он упал на дороге, но приблизившаяся к нему жена, Под голубым покрывалом спросила причину его лежания на дороге. Он по порядку объяснил ей свое горе. Она дала ему большую златницу и сказала, «Иди в Ивер и там купи себе за эту златницу хлеба». Юноша поднялся и пошел обратно к Иверу. Увидев его, портарь-привратник закричал на него «оксу-оксу», то есть пошел прочь. Но юноша показал ему златницу и сказал, дай мне за эту монету хлеба. Увидев монету, портарь спросил его, где ты взял эту монету? Юноша ответил, здесь недалеко, на горе упавшему мне от изнеможения.

Добрая женщина дала мне милостыню этой монеты и послала к вам купить у вас хлеба за нее. Портарь был поражен такой чудесной милостыней, так как эта златница была подвешена к святой иконе Божьей Матери Иверской, дар греческого императора Феодосия. Этого юношу Портарь привел к Гумену, которому юноша рассказал свое бедственное положение, что ни в одном монастыре его не принимают на работу, так как опоздал на сезон иной рабочих. Везде их достаточно, а потому и вынужден был просить милостыню в монастырях. Я надоел всем своим попрошайничеством, и меня стали гнать прочь. Вот уже третий день я без куска хлеба. Попросил у вашего отца портеря, а он погнал меня прочь. Обливаясь слезами, я пошел прочь.

Несколько поднявшись в гору, недалеко от вашего монастыря, я упал от бессилия. Тот, лежащему на дороге, дала мне монету эта женщина под голубым покрывалом, чтобы за нее я купил у вас хлеба. Выслушав рассказ юноши, игумен оставил его в обители, но не в качестве наемного рабочего, а в составе почетного братства обители, ибо жена, давшая ему золотую монету, была сама Матерь Божия, и монета, подаренная ему, находилась на ее чудотворной иконе Иверской. Подобных сокровенных явлений Божьей Матери в истории Афона очень много, так как Святая Гора Афонская и есть ее жребий, где она и проявляет свое чудное промышление. За слепоту и омрачение духовное, за ересь имиборческую, все обители отдалились от Бога, подпали праведному гневу Его. Аскид святого апостола Андрея, за мужественную защиту славы имени Божия, окружен ореолом исповедничества и пренебесной истины, о которой мы поем в Акафисте Спасителю. Всеестество ангельское беспрестанно славит пресвятое имя Твое, Иисусе, на небеси свят, свят, свят, вопиюще. Мы же грешные на земле бренными устами вопием.

Аллилуйя! Итак, всё естество ангельское и иноки Андреевского скита составляют один хор, словословящий имя Божие, а все прочие обители афонские, сие поемые словословимое имя Творца Всяческих и Спасителя Нашего, низвели на степень своего рабского имени, всячески поносят и хулят его. пишут на бумаге имя Господа Иисуса и плеют на Него, и с поношением садятся на Него, о безумие, о слепота, о мраченных, всех хулиней, которыми поносили имя Божие эти безумные еретики и имяборцы, мы не дерзаем излагать по причине мерзости их. Лишь одно только воспоминание этих хвалений тяжко оскорбляет дух, благочестие и веру рабов Божьих. Только в Андреевском скиту имя Божие славится и воспевается, поэтому Матерь Божия сказала заблудившемуся поклоннику «кроме Андреевского скита никуда не ходи». В минуты своего блуждания и растерянности поклонник промыслительно забыл положение о том, что на Афоне не бывает женщин. Это забвение его было по промыслу самой Матери Божией, чтобы сокровенно явить Свою заботу, любовь и попечение у защитников славы имени Божией Андреевского скета, правоту их брани против врат Адеуса. хулящих ими Господни.

Эта истина свидетельствуется посторонним лицом, ничего не знавшим об афонском споре, а не кем-либо из среды, состоящих в брани, чтобы враги наши не вменили в ложные вымыслы нашей стороне по пристрастию к спорному вопросу. При всем том, истина об истине возвещается мирянам, которые повезут ее с собой в благочестивую среду своего местожительства, а нам, имяславцам, этот случай в большое утверждение, в утешение, в крепость и в бодрение мужества в бране с вратами ада.