6. Учение о спасении как обожении (у Максима Исповедника и не только).

В Византии учение о спасении понималось не иначе, как учение о обожении: “Бог стал человеком, чтобы человек стал Богом”. И даже еще более четко и буквально: “насколько” Бог стал человеком (во Христе), “настолько” каждый спасаемый должен стать Богом, — т.е. совершенно, и не каким-нибудь новым богом, а всё тем же и одним-единственным. Это учение было совершенно симметричным византийскому учению о Христе (т.е. о боговоплощении), но поэтому еще более проблемным: если относительно Христа еще можно было проявить равнодушие к догмату, полагая, что Христос где-то далеко и прямо меня не касается, то учение о обожении вторгается в повседневность. Вера в подобным образом понимаемое обожение (по принципу “насколько — настолько”) радикально повлияла и на индивидуальную аскетику, и на общественные отношения в христианском государстве.