6. О социальной изоляции

Разбивается стремление жить монахом, если человек все-таки решил начать так жить. Обычно оно разбивается на третий день, иногда на четвертый или на пятый, в особо стойких, но всегда примерно об одно и то же. Если человек просто хочет жить на своем месте, то место, в конце концов, его затягивает ровно туда, откуда он пытался выбраться, потому что все мы живем на болоте, и просто сделать так, чтобы не вылезти из болота, а чтобы при этом оно тебя не затягивало, ну нельзя, у болота такое свойство затягивать, и поэтому, чтобы вырваться, надо что-то делать специальное. Конечно, есть классический рецепт, который даже не монахами придуман, а придуман теми, кто создавал разного рода еще в древности пенитенциарные системы. Человека надо изолировать надолго, и тогда уже он будет как-то меняться в зависимости от того, что с ним будут делать. И надо сказать, что ничего лучше человечества не придумало, поэтому, конечно, если есть возможность куда-нибудь уехать в монастырь, где там будет всякая душевная польза, то, наверное, ничего лучше и ожидать нельзя. Но сам вопрос возникает из-за того, что сейчас, как правило, такой возможности нет. Означает ли это, что вообще никакой возможности нет?

Конечно же, это так быть не может, потому что монашество возможно всегда, и если нет возможности какие-то его формы организовать, значит, надо найти другие. И поэтому можно сказать, что найдется какой-нибудь суррогат, который все-таки будет достаточно подходящим. И вот что же может быть таким суррогатом? Как можно ото всех уехать, отовсюду уйти, не сходя так вот радикально со своего места? Речь идет о том, чтобы изменить навыки социализации, то есть и семейные связи, и связи с друзьями и так далее. Поскольку эти люди, какими бы хорошими они ни были, как бы мы хорошо к ним ни относились, они все-таки не имеют прямо монашеских целей в своей жизни, то поэтому общей с ними жизни у нас быть не может. И у нас должна быть какая-то своя жизнь, и причем она должна быть такой, чтобы обеспечивать какую-то социальную изоляцию. А как это возможно?

Очень просто. Монашеская жизнь предполагает большое количество работы, физической или умственной, или той, другой, потому что человек должен уставать. Большое количество богослужений, как церковных, так и домашних. И это уже занимает много времени. Плюс еще чтение, которое не должно быть каким-то, каким попало, не должно быть смотрений фильмов каких-то неполезных, которые не по работе. А должно быть, большинство людей это означает, что вообще никаких фильмов смотреть не надо. Я вот, например, смотрю. Но должно быть какое-то чтение полезное, которое либо полезно для работы, либо полезно для души.

И вот эти вещи, они уже на самом деле человеку разбивают всю социализацию, какая у него была. Потому что нормальная социальная жизнь предполагает, что выходные дни ты проводишь их с твоими какими-то друзьями, родственниками и так далее. Тут ты все время занят, потому что все время богослужение церковное, или домашнее, или просто нет сил уже, или времени. И поэтому ты просто выпадаешь из этой жизни прекрасных людей, которым ты желаешь всего самого лучшего. Но участвовать в их жизни ты просто не можешь. Конечно, могут возникнуть какие-то ситуации, где ты должен оторваться от своей обычной жизни и как-то помочь. Надо сказать, что такие ситуации возникают редко. Особенно если не говорить про материальную помощь, которую можно оказать так особо не вникая, но вот так, чтобы именно ты должен был оторваться от своей жизни.

Потому что скорее это какие-нибудь искушения, чтобы просто тебе кажется, что ты должен отойти от своей жизни и погрузиться в какие-то мерзкие дела. Как правило, ты совершенно этого не должен делать. И потом, в общем-то, по умолчанию лучше всегда исходить с того, что этого делать не должен. Но, тем не менее, у тебя жизнь одна, у них другая, и поэтому просто не остается общего пространства и времени для того, чтобы с ними общаться. И вот при такой плотности жизни ты можешь, конечно, как-то не начинать жизнь монашескую. Но при этом ты, конечно, все равно ходишь по городу, ходишь по улицам, ты видишь, как люди живут расслабленно, отдыхают, тоже может в какой-то момент так захотеться. Но здесь вот надо понимать, что если совсем жить, как они, они просто в какой-то степени расслабятся, но так вот оставаясь дома, как, в общем-то, все мы нуждаемся в отдыхе, то если совсем жить, как они, то придется платить тем же, чем они платят. А они платят, я уж не буду все перечислять, все мерзкие скорби, а перечислю только одно – тем, что для них невозможно монашество.

Вот, собственно, этого достаточно, чтобы не хотеть жить, как они, и чтобы сразу эта мысль проходила. А в остальном, конечно, нужно стремиться просто к тому, чтобы все время быть загруженным. И ничего страшного, если мы в своих каких-нибудь делах теряем из виду людей, с которыми много общались, которые нам дороги. Ничего, пройдет свое время, 10 лет, 20, либо мы с ними опять как-то начнем общаться уже на новом уровне, либо нет, но главное не общение с теми или иными людьми, а главное наша задача в монашеской жизни. Поэтому правило только одно – должен быть все время и целиком занят, и тогда это и будет изоляция спасительная. Аминь.