52. Снова о значении содержания веры. О посещении кладбищ. (2020.11.29)

Итак, мы продолжаем наш видеоблог о православии истинном на земле Калужской и вообще о вопросах, связанных с православием так или иначе. Недавно мне даже прозвучал такой вопрос, он касался имяславия, но я думаю, что можно его расширить, что, собственно говоря, ну, зачем еще по такому спору-то, по такому поводу еще нам разделяться? Зачем нам спорить на эту тему? Даже с истинно православными, то есть с теми, кто уже отвергает сиргианство, коммунизм, кто не общается с мировым православием, с патриархией, но они же наши тоже, и вот здесь мы еще ставим какое-то препятствие для нашего единства в виде имяславия, то есть еще какие-то споры удаляемся. Зачем это все? Не есть ли это фарисейство, просто какая-то приверженность к букве? Лишнее? Ну, тут как бы издали все-таки я начну.

Хотя это мне уже часто приходилось говорить, когда это касалось других вопросов. От Бога можно как бы по-разному отступиться. Очень много путей. Путь к Богу, по сути, один, а пути от Бога в разные стороны полно. Можно уклониться в какие-то грехи и страсти, тоже будет уклонение от Бога, даже если человек формально исполнил истинную веру. Можно уклониться в иноверие вообще, то есть другого Бога себе выдумать или принять уже выдуманного какого-то. Можно в ересь уклониться или самому ересь изобрести на личном уровне, выдумать себе и верить не в то, что нужно, при этом себя считать православным. То есть путей много, и все они от Бога уводят.

Любая ересь – это идолослужение. Святые отцы об этом пишут совершенно однозначно. То есть это изобретение идола. Человек сам какую-то ересь себе выдумывает. Или просто человек уклоняется в идолопоклонничество уже в какой-то существующей форме, не которую он изобрел. Почему это идолопоклонничество? Где здесь идолы? А вот как раз вместо Бога идолы возникают.

То есть вместо того, чтобы Богу поклоняться, человек верит во что-то другое. А что-то другое – это обязательно идол. Он может быть персонифицирован, может и персонифицирован быть. Это может что угодно быть. Можно называть его созвучно имени Божьему. То есть еретик тоже говорит Иисус Христос – это мой Бог тоже. Слова те же самые, но это не имя Божие. Это не имя истинного Бога.

Это имя того, кого он называет этим именем, его мысленного идола. Ну да, вот такое, к сожалению, и есть. Поэтому мы не можем смириться с тем, чтобы назвать единоверцами те, кто верит иначе. Потому что мы считаем, что они верят не в истинного Бога. Они просто по-другому верят в истинного Бога. Нет. Они верят в другого Бога. Именно что в другого.

Не в реального, не в настоящего, не в Бога святых отцов, а в какого-то своего или тех ересеначальников, которые изобрели эти ереси. Поэтому для нас так важна чистота православия. И не только для нас. Ладно бы для нас, что мы такие. Для святых отцов наших всех, начиная с первых, так была важна чистота православного исповедания. И все эти строгие правила апостольские, чтобы вместе не молиться. Почему нельзя вместе молиться? Потому что они молятся по разному адресатам.

Еретики молятся своему виртуальному идолу, а православные, надеюсь, молятся истинному Богу. То же самое и в вопросе имяславия. Это ничем не отличается от любого другого догматического вопроса. Но чем он отличается от вопроса иконопочитания? Поздние иконоборцы уже тоже были согласны, чтобы иконы были в храмах, пожалуйста. Практику они уже не отрицали. Только будьте с нами в общении. Православные не могли на это пойти, потому что нужно быть в единоверии, чтобы быть в одной церкви.

А имяславие, в принципе, это продолжение иконоборческих споров и продолжение паламитского-арламитского спора, по сути, который уже известен нам, чем закончился. Уже православные догматы соответствующие внесены уже в торжество православия, анафемы соответствующие. Все уже известно про нетвардую благодать, про то, что в иконах пребывает святость, что они полны благодати и святости. Это решение Семьи Василенского собора. То есть не просто это наглядные пособия, как учили иконоборцы, а это вот энергийно причастные к Богу. В них Бог почивает своими божественными действиями. То же самое и имена. Имена Божьи, естественно.

Поэтому мы не можем согласиться с теми, кто верит иначе. Потому что это значит, что они верят в другого Бога, в другого Христа, в другую благодать. Поэтому, увы, тут эти споры неизбежны, как бы то ни было прискорбно чисто с человеческой точки зрения. Вопрос о посещении мест погребения, кладбища. Звучит так, что правда ли, что после покрова Престой Богородицы это не делают? Нет, конечно, не правда. Потому что совершенно не важно, до покрова Престой Богородицы или после. Тут важно то, чьи именно погребения мы собираемся посещать.

Дело не в том, родственники это или не родственники, наши знакомые и незнакомые. Церковь отличает место погребения верных и место погребения неверных. Мощами раньше в церковной традиции назывались тела усыпших верных, как и все верные назывались святыми в церкви. Если мы откроем книгу Деяния Апостольских, мы увидим, что святыми назывались все члены церкви. Что значит члены церкви? Те, кто пребывали в правом исповедании и в общении с апостолами, с епископами, с православными. Этим обозначалось их пребывание в церкви. То есть правая вера и ефаристическое общение с церквями.

Эти люди считались верными, святыми, без всякой канонизации, по умолчанию. Их тела считались приобщившейся благодати, которую еще в крещении Господь дает всем, кто это крещение принимал. Что обожжение уже в них как бы совершается. Некий залог воскресения в их телах уже присутствует. И значит это как бы вне кроносмысленной мощи. И посещение их могил это в некотором роде то же самое, что посещение мощей святых на местах их погребения прославленных святых. То есть какого-то специального прославления же не было изначально в церкви. Оно потом возникло.

Были мученики, которых церковь почитала святыми сразу же после их мученической кончины. Были верные, которые были не мучениками, но в принципе тоже святыми, которые скончали свою жизнь в правом исповедании. Вообще не из церкви. Вот посещение этих захоронений, этих мест погребения всегда допустимо и приветствуется. Поскольку мы можем, посещая их, умоляясь на этих местах, приобщаться к той благодати, которую эти люди стержали. Что касается посещения мест людей, которые были не христианами, не православными, то это уже нашего личного вкуса. Это наши родственники. Нужно прибраться на могилки, помолиться о них.

Не приобщиться к тому, к чему они приобщились, а наоборот о них помолиться. Это можно делать не только на кладбище, конечно же и нужно. Это можно делать всегда дома и всегда в храме, где мы молимся своей личной молитвой. Никто это не запрещает делать никогда. Поэтому для этого специально посещать их могилу необязательно. Тут больше психологический момент этого посещения и чисто какая-то уборка такая. Поэтому надо эти две вещи как бы разграничить. А праздник покрова здесь совершенно не имеет никакого значения.

Редактор субтитров А.Семкин Корректор А.Егорова