4. Тому же, о печали по Богу ⧸⧸ Прп. Максим Исповедник. Письма

Преподобный Максим Исповедник, письма. Письмо четвертое. Кубикуларию Иоанну о печали по Богу. Радуюсь и веселюсь, видя, что на всем протяжении письма печалится благословенный Господин мой похвальной печалью, ибо знаю, что печаль по Богу производит неизменное покаяние ко спасению. производят в тех, у кого все силы души сдерживаются страхом Божиим. Печаль эта не позволяет душе уклониться от судов Божьих и противоестественно привязаться к тленному, через которое в небрежно проходящих путь этой жизни вселяется скверное смятение страстей, уготовливающие несчастный их ум на попадание в ловушки дьявола и делающие его, разумеется, учителем всякого зла. и противоестественно подчиняющее естественное действие беспорядочным порывам гнева и желания. Ведь обманутая душа, однажды привязавшись умной силой к материальному, весьма изобретательна и ловка только в изыскании всякого зла.

Поэтому я ночью и днем непрестанно молюсь, хоть и обременен множеством прегрешений, чтобы не утратил благословенный Господин эту спасительную печаль, воистину суровую повелительницу страстей, добродетелей же, благородную и славную мать. И ею хранимый отразил скверное жало греха. Никто ведь, заключивший ее в глубине сердца, не поражается до конца стрелами дьявола. Никто, незримо почитающий ее в душе, не боится многообразных нападений Никто, избрав общение с нею, никогда не привязывается к видимому. Никто, чья жизнь отмечена ее печатью, не оскверняется грязью тленного. Никто, неразрывно связав с ней рассуждение, не позволяет своим чувствам беспорядочно увлекаться недолжным. Никто, напитав ею душу, не может считать себя лучше другого, напротив, скорее поверит что и по именованию, и по сути, хуже всякого человека. Никто, припоясав ею свой ум, не уклоняется от мышления о Божественном.

Никто, полностью сочетавшись с нею, не нарушит правила благочестивой жизни, созидает ее Дух Святой, входя в сердца достойных. Ее одну почитаю я родительницей радования в Царстве Небесном. Ибо Божественная Несомненно, семя есть печаль по Богу, произрастающая в зрелый плод радости вечных благ. Ее возобновляет размышление, точно воспоминающее прожитое нами. Ее питает прилежное чтение книги наших прегрешений, записанных совестью. Ее соблюдает память о смерти и сопутствующее постоянное острейшее страдание души из-за будущего исхода. Ее сохраняет совершенно неутолимое, непрерывное воображение предстоящего в душе страшного и строгого исследования, которое устроит на воздухе духи зла. Кто же, возлюбленный из запятнанных подобно мне прегрешениями, не страшится власти святых ангелов, которые при конце настоящей жизни по Божьему приговору насильно и гневно исторгнут против воли душу из тела.

Кто, имея оскверненную совесть, не боится свирепого и дикого нападения злых демонов, каждый из которых после исхода из тела беспощадно рвет к себе охваченную страданием несчастную душу и позорит ее обличением, соделанного ею и лишает всякой надежды на будущее благо? Эту печаль спасительно питает точное изображение состояния душ в аду, куда они попадают после распознавания духами зла на воздухе, как они пребывают в глубоком мраке и давящем молчании, питаясь лишь горчайшими стинаниями и слезами, да еще унынием, и все время ожидая ничего другого, как только справедливого осуждения Божьим судом. Эту печаль порождает надежда воскресения, величия страшного и всеславного пришествия Христова, постоянное помышление об ужаснейшем судном дне, в который небо и земля и вся краса мира видимого с шумом погибнут, а стихии сгорят и разрушатся в беспредельном огне, очищающем перед приходом чистого, оскверненное нами творения. Тогда поставлены будут престолы, и воссядет ветхий днями, и бесконечные воинства ангелов и архангелов со страхом и трепетом предстанут для служения, и весь род человеческий будет собран на смотр, и раскроются книги с точнейшими списками наших дел и слов и помыслов. Благодаря им произойдет обнажение перед всем творением, содеянного нами, так что грехи всех людей будут также известны каждому как свои, безошибочно прочитанные в книге собственной совести. Тогда поставленным по правую руку судьи возвестится обетование неизреченных благ, а вставшим слева достанется вечный огонь и внешняя тьма, и неусыпный червь, и скрежет зубов, и непрерывный плач, и бесконечный позор, от которого всякий осужденный на нескончаемые вовек мучения будет терзаться сильнее, чем от остальных видов наказания в мести. Об этих и по имени, и по сути воистину страшных вещах никак не забудет тот, кто печалится по Богу, но будет иметь такое расположение души, как если бы всегда видел перед собой Судью и был Ему виден и проживет теперешнюю жизнь благочестиво и праведно не совершая ни делом, ни словом, ни помышлением, ничего, что чуждо Божией благодати и призванию. От этой похвальной печали рождается в людях избранная добродетель – смирение, по которому благочестивый и боголюбивый человек будет искренне считать себя ниже всех, будь он по сану хоть царем, полагая пределом осознавания себя слабость человеческой природы.

который все ей причастные в одинаковой степени отдают дань, вовсе не изменяя из-за сана мнение о природе. Этой печали защита кротость, то есть устроение, изгоняющее противоестественные движения души, гнев и вожделение. Благодаря ей человек уподобляется ангелам, не знающим ни неистовства ни непристойного облаивания сродных, ни вожделения, которое расслабляет ум и тянет вниз к материальному, а обладающим одним только всевластным логосом, который, в согласии с волей, пламенно влечет к сверхпричинному и сверхъестественному логосу слова. Этой печали плодом является любовь, через которую, соединившись с Богом и друг с другом Мы с охотой также заботимся, насколько возможно, друг о друге, как Бог по милосердию обо всех печется. Этой печали цель небесное царствие и наслаждение в нем божественными благами. К этому-то пределу и ведет печаль по Богу тех, кто ее любит и соблюдает. Этой печали суть признаки. приучить глаза видеть творение лишь применительно к славе Создателя, а на принадлежащее ближнему глядеть без недоброжелательства и зависти, и слуха творять с готовностью лишь ради восприятия Божьего Слова и мольбы тех, кто чего-либо просит у нас, а на всякую брань и безобразие постыдных речей плотно затыкать уши и язык посвятить хвалению других людей и отнюдь не осквернять глумлением и бранью.

Да попросту говоря для краткости приспособили все части тела и души к тому, что угодно святому духу и совершилось полностью дело благочестия. Если эти признаки благословенные мы после тщательного изыскания в себе обнаружим, то должны заботливо сохранять, а если ни одного из них не имеем то да потрудимся ревностно для их приобретения, как люди, смиряясь перед всеми людьми ради Бога и общей человеческой природы, и оставаясь спокойными и мягкими, когда что-то происходит не по нашей воле. Будем щедры к нищим и гостеприимны к странникам. Будем, насколько возможно, с готовностью помогать нуждающимся в защите. С друзьями будем единодушны и согласны, со знакомыми во всем любезны, станем с низшими доступными, с больными сострадательными и человеколюбивыми, терпеливыми с гневающимися, с заблуждающимися, с нисходительными, а удрученным будем утешителями. Да попросту сказать, станем всем для всех ради страха Божьего и угрозы ожидаемого будущего суда. ибо без всего перечисленного нет никакой никому вовсе надежды на спасение. Говорить же это все и даже еще больше заставляет меня любовь к тебе.

Я ведь никак не могу умерить ее, а она постоянно приводит мне на ум твой образ и располагает беседовать с тобой мысленно, как если бы ты был рядом со мной, и нудит общаться с тобой в письмах. Не будем, однако, легкомысленно относиться к значению моих речей, поскольку наряду с другими и такие доводы будут нас, меня говорящего и тех, кто слушает, обвинять или оправдывать в страшный день суда, в зависимости от нашего к ним отношения. Пусть же явимся все мы, и говорящие нечто должное и слушающие, делателями всех Божьих заповедей а не только лишь слушателями и читателями, по милости Христа, Бога и Спасителя нашего, призвавшего нас к Своей славе и Царству.