36. О России и русском народе ⧸⧸ Свт. Иосиф Петроградский. Жизнеописание

У России и русском народе. Прекрасен ты, русский православный народ, в порывах твоего благочестия и религиозного усердия. Дивен ты и велик своим несравненным терпением, выносливостью и пламенным горением духа и сердца любовью к Богу. Не тяготят тебе длинные службы, в маленьком душном храме, в страшной давке, в поту, в духоте и жаре, то в холоде, на морозе, в ненастье погодном стоишь ты или идешь за святыми крестами и иконами по целым часам, не покрывая головы и не изнеживая себя привередническими опасениями простуд и ущерба здоровью. О, как ты любезен моему сердцу за столь дивные проявления твоей веры, терпения и благочестивой к Богу усердия! В простом русском народе нашем есть и та добрая светлая черта, что он умеет со всем наслаждением и искренностью молиться за других. Это особенно заметно при погребальном обряде над нашими умершими. Толпы народа, часто совершенно чуждого покойному, охотно посопровождают его до места покоения.

При встрече с погребальным шествием рука встречного туча же поднимается для крестного знамени, и душа в особо умиленной молитве возносится к небу. Я долго не мог оторвать глаз однажды от одной старушки, которая при прохождении мимо нее погребального шествия со слезами на глазах, преклонив колени, усердно молилась за совершенно чужого и случайно ставшего столь дорогим ее сердцу человека. Простой народ наш вообще довольно здраво убежден, что такая молитва за другого имеет великое значение и пользу и для самого молящегося, хотя и не этим, конечно, вызывается его молитва, и не нарушается этим и чистота ее. Мне когда надвинулись на Константинополь, полчища варваров и обступили его со всех сторон кораблями, готовы были предать все и мечу, и истреблению. Тогда патриарх Фоти погрузил в море резу Божией Матери, и внезапно поднявшееся страшное буря рассеяла и потопила корабли варваров. Эти варвары были предки наши, наши далекие отцы, деды и прадеды. Значит, в лице их как бы мы воевали на святыне её, и мы восставали на неё, мы устремились на её верных рабов с огнём и мечом. Царица небесная потопила наши корабли, но сохранила от гораздо более тяжкого потопления наши души, которые с тем большим усердием должны славить теперь преблагословенное имя её, сделавшееся и для нас столь дорогим, родным, богатым всякими милостями и утешениями.

Люди неверующие, избираемые часто для наказания именующих себя верующими и неживущими по вере, получают как будто то помощь и милость Божию, какая более свойственна получению верующими. Так Господь, корая Россию, призвал на неё язычников и благословлял успехом их грозное оружие во всё время войны и на суше, и на море, тогда как нас всюду явно казнил неудачами. И это было не только согласно с решением суда Божия наказать нас, но и с правдой Божию, поставившую выше относительно достоинства язычников, живущих честно, нежели именующих себя верующими, но живущими зазорно. Если христиане не выше язычников по своей жизни, это уже меняется в достоинство язычнику и в тем больший позор христиан. То, что простительно язычнику и неверующему, то самое преступление для верующего. Господь, когда захочет наказать нас, накажет и в самое святое святых нашей жизни, как некогда отнял молитвенников за свой народ. Если бы Моисей и Аарон стали за них, я и то не послушала бы. И ковчег завета предал в руки врагов.

Так и ныне попускают иногда самые дорогие святыни христианские терпеть поругания от неверных и нечестивых, придавая нас болезненному чувству стыда и позора за неотпущенное кощунство и полную безнаказанность святоотатственных преступлений. Кажется, сколь это не жестоко, христианство не в его идеальности, а в способах его проявления в нас и усвоения нами, также знает вырождение, как всё другое живущее и развивающееся на земле. Мы именуемся христианами, но разве так жили первые истинные христиане? Всё совершается как-то механически, безжизненно, в силу привычки, без участия Души, без сосредоточения внимания, без умиления, без трогательности и вообще без той первобытной свежести, простоты, задушевности и непринуждённости, которые отличали всякое проявление христианского настроения в первые времена. Революционное неистовство и тому подобные движения и вольномыслия — отражение суда Божия неверности христиан своим заветам. Мы все подсудны этому суду. Все виновны в появлении этих ненормальностей, все уклонившиеся и стали ответственны за это уклонение, навлекающее столь нареканий ни на Бога, ни на веру Христову, ни на Церковь, ни на христианство. революционное нистовство и тому подобное движение и вольномыслие — отражение суда Божия неверности христиан своим Заветом.

Мы все подсудны этому суду, все виновны в появлении этих ненормальностей, все уклонившиеся и стали ответственны за это уклонение, навлекающее столько нареканий и на Бога, и на веру Христову, и на Церковь, и на христианство. Христиане ли мы, Никто так мерзко не умеет праздновать своих праздников, как мы, их русские, православные христиане. Пьянство, разгул, драки, побои, брань самая скверная, отвратительный разврат, бешеные удовольствия. Это значит у нас праздник. Да, праздним дьявола, а не Господу Богу. Невозможно быть истинным слугою земного царя, не будучи истинным слугой Божиим. Только истинный Божий слуга побуждение, силы и средства быть верным слугою царя и полезным членом Церкви Отечества. Как жаль отца Иоанна Сергеева!

Точно по меркам окружающий свет жаль Церкви нашу православную, решившуюся столь крепкой опорой и столь драгоценного сокровища и утешения, и столь сильного доказательства своей преимущественной истины и святости. Ещё более полноводную реку я потечу теперь по святой Руси, не веря злочестия и всякие вредоносные веяния, сдержившиеся этой могучей личностью, выдвинутую промыслом Божьим в противовес еретику толстому. Эх, батюшка, батюшка, видишь ли ты наше горюшко? Видишь, конечно, и уже утешаешь новую веру в тебя, не как земного молитвенника у нас, подобного нам понимающим. а как небесного, близкого к престолу Божию, во свете неодоленной и победоносной ангельской славы.