3. В Троице-Сергиевой пустыни. Настоятель ⧸⧸ Свт. Сергий Дружинин. Петроградские иосифляне

Епископ Сергий Дружинин в Троице-Сергиевой пустыне. Троице-Сергиевая приморская пустыня располагалась в 18 верстах от Петербурга, в 9 верстах от Петергофа и в 2 верстах от станции Сергиева. на возвышенном берегу Финского залива. В XVIII веке на этом месте находилась дача Великой Княжны Екатерины Ивановны, дочери царя Иоанна Алексеевича и племянницы императора Петра I, впоследствии герцогини Мекленбург-Шверинской. После замужества княжны дача была заброшена, и в 1732 году императрица Анна Иоанновна подарила ее своему духовнику, архимандриту Троице Сергиевой Лавры Варлааму Высоцкому. В 1734 году он перевез деревянную церковь Успени при загородном доме покойной императрицы Пороскевы Федоровны и осветил ее как Сергиевскую. Затем построил несколько деревянных келей для монашествующих и каменные для настоятеля. Приобрел пашинные, сенокостные и лесопросекные земли у соседних владельцев.

Богослужения совершали монашествующие из троицы Сергиевой Лавры, поскольку новая обитель была приписана к Лавре и носила название Приморской дачи Лавры. В 1735 году обитель посетила императрица, причем до нее четыре версты шла пешком, изволила в обители кушать и пожаловала богослужебные книги. В пустыне было оставлено два эрамонаха и радиакон, два подиака, дьячок и для работ и караулов нижних служителей без излишества. В 1737 году архимандрит Варлаам отошел ко Господу и, по желанию императрицы, был похоронен в пустыне. Над его могилой впоследствии была сооружена часовня Тихвинской иконы Божией Матери. После кончины Варлаама, по В пустыне пребывало 13 насельников. Фактически они были оставлены без пастырского руководства и попечения, и едва сводили концы с концами. Во второй половине XVIII века положение несколько улучшилось.

Архимандриты, троицы Сергиевой Лавры стали уделять внимание Сергиевой пустыне. В ней была обновлена Сергиевская церковь и построен Троицкий собор, на освящение которого в 1763 году прибыла императрица Екатерина II с сыном Павлом. В 1764 году Пустынь поступила в Санкт-Петербургское ипорхиальное ведомство и при учреждении штатов была отделена от Троицы Сергиевой Лавры и возведена во второй класс. На протяжении десятилетий пустынь продолжала пребывать в стабильном, но все же довольно запущенном состоянии. Ее настоятелями, как правило, назначались ректоры семинарии, ученые-монахи, законоучители учебных заведений, для которых управление монастырем было своего рода дополнением к основным обязанностям, посему они при всем желании не имели ни возможности, ни опыта, чтобы наладить настоящую монастырскую жизнь. Ситуация изменилась с 1834 года, когда по воле императора Николая I, пожелавшего видеть обитель образцовым монастырем, настоятелем был назначен игумен Игнатий Брянчанинов. Будучи сам пламенным молитвенником и глубоким мыслителем, отец Игнатий воспитывал монашествующих в подлинно-святоотеческой эскетической традиции, и ему удалось создать в обители настоящее высокодуховное монастырское братство. Заботам Игнатия Брянчанинова Сергий Апустин обязан как внешним, так и внутренним благоустройством.

Он проводил строго внимательную жизнь, любил монашество и заботился об обители до такой степени, что, имея при вступлении в настоятели только 12 братьев, умножил их при выходе на епископскую кафедру до 55. Из любви к монашеству оставил ему дорогое наследство, сочиненные им пять книг, из коих аскетические опыты, два тома, третий – аскетические проповеди, четвертый – приношение современному монашеству, пятый – Отечник или избранное изречение святых иноков и повествование из жизни их. Следует добавить, что написанные великолепным слогом духовные труды Отца Игнатия стали руководством не только для монашествующих, но и для всех ищущих спасения и стремящихся к высшей цели христианской жизни благочестивых мирян. Они получили широкое распространение в России, неоднократно переиздавались и переиздаются до настоящего времени, а их автор признан в Церкви достойным продолжателем святоотеческой традиции. За год настоятельства отцом Игнатием была проведена огромная работа по благоустроению Троицы Сергиевой пустыни. Отреставрированы Троицкий собор и другие строения Возведены новые церкви, налажена хозяйственная жизнь монастыря, получен лесной участок, осушены болоты и расчищены земли для пашни и сенокоса. Куплены лошади и коровы, приведен в порядок монастырский сад. Монастырские земли, ранее сдававшиеся в аренду, стали обрабатываться своими силами и приносить хорошие урожаи.

И в скором времени своим хозяйством братья монастыря полностью обеспечила себя молочными продуктами, овощами и фруктами. Возобновленная трудами духоносного пастыря обитель процветала. Благолепное уставное богослужение и прекрасное пение монастырского хора, которое помог наладить знаменитый духовный композитор и гармонизатор древних напевов Протаирей Пётр Турчанинов, а также директор придворной певческой капеллы Львов, привлекало оно массу богомольцев в том числе и из петербургской знати. Из певчих особенно выделялся друг и самолитвенник отца Игнатия схемонах Михаил Чихачев. При отличных музыкальных познаниях и превосходном октавистом голосе усердный певец и распорядитель церковного пения, не оскудевавший в своем усердии тогда, как тяжкая рана на ноге не давала ему покоя. Происходил он из дворян Псковской губернии и вместе с будущим святителем Игнатием учился в военно-инженерном училище где и подружился с ним. Оба юноши стремились к аскетической жизни, и по окончанию училища, несмотря на то, что перед ними открывалась блестящая карьера, оставили мир и приняли монашество. При поступлении в троице Сергию Пустын Чихачов пожертвовал в обитель пятьдесят тысяч рублей, все оставшееся ему от родителей состояние, и это во многом помогло отцу Игнатию осуществить необходимые хозяйственные преобразования монастыря.

Приемник святителя Игнатия, его келейник, прибывший с ним в пустынь в 1834 году и с первых же дней разделявший с ним все труды по возобновлению обители, архимандрит Игнатий Малышев продолжил традиции своего учителя. При нём сохранялся прежний устав и благочиние, и продолжалось благоукрашение обители. В 1859 году была совершена перестройка Сергиевского храма по типу древних христианских базилик, а внутреннее убранство храма было сделано по типу знаменитого Святопреображенского храма VI века Синайского монастыря. В том числе знаменитый мозаичный пол, созданный по рисункам самого архимандрита Игнатия, принявшего непосредственное участие в его выкладывании. Кроме того, для храмов обители отец Игнатий написал целый ряд икон. В 1862 году был построен новый каменный братский корпус над вратной церковью Саввы Стрателата. В 1884 году был завершен Величественный Собор Воскресения Христова, построенный в византийском стиле и вмещавший до 2500 человек. Это был летний храм, богослужения в нем совершались от Пасхи до Покрова.

В 1889 году была построена школа для певчих и детей, прилегающей с Лободы, которая содержалась изждевением монастыря. На монастырьском изждевении также был инвалидный дом с церковью для престарелых воинов и странноприимный дом. Позднее была построена больница с бесплатной аптекой, также содержавшаяся на средства монастыря. В справочнике 1908 года отмечалось, что Сергиева пустынь множеством храмов прекрасного зодчества и великолепными памятниками на кладбище, а также образцовую стройность у богослужебного чина и единственным в России по церковной художественной степени привлекает и масса богомольцев и усердных жертвователей. Вот в эту известную столичную и в каком-то роде привилегированную обитель прибыл Иван Дружинин. 9 сентября 1887 года он был принят и, согласно заведенному порядку, два года прожил в обители как мирянин, усердно посещая богослужения и исполняя различные монастырские послушания. Весной 1889 года Иван принял решение поступить в обитель послушником и просил об этом настоятеля, архимандрита Игнатия. Получив его официальное согласие 6 апреля 1889 года, он отправил в Новское волостное правление прошение следующего содержания.

Имея отроду 26 лет, будучи холостым, не принадлежа ни к каким вредным и раскольническим сектам, и не состоя под судом, следствием и штрафом, Я, в силу 724 статьи 9 Тома свода закона о сельских обывателях, имею честь покорнейше просить Волостное правление снабдить меня увольнительным от общества свидетельством на поступление в послушники Троица Сергиевой пустыни Санкт-Петербургской епархии. Прилагаю присем свидетельство настоятеля о значенной пустыне от 28 марта за номером 66 о согласии его на принятие меня в число послушников и свой годовой паспорт марта 28 дня 1889 года. К всему прошению Иван Прохоров-Дружинин руку приложил. Жительство имею в Сергиевой пустыне, Балтийская железнодорожная станция, Сергиево. Получив увольнительное свидетельство из сельского общества деревни Нового села за подписью волостного старшины от 6 июня 1889 года, а также метрику о рождении и свидетельство о воинской повинности, Иван направляет прошение митрополиту Санкт-Петербургскому, его высокопресвященству митрополиту Исидору, крестьянина Тверской губернии Бежевского уезда Ивана Прохорова-Дружинина. покорнейшее прошение. Прожив в первоклассной Троице-Сергиевой пустыне, вверенной Вашему Высокопреосвященству епархии, около двух лет в качестве богомольца, я по сердечной любви к монашеской жизни во весь период этого времени по силе возможностей старался проходить по совести возлагаемые на меня монашеские послушания, как некоторые испытания своего призвания. В настоящее время, призвав Бога на помощь, я решился поступить в число братства этой пустыни.

А потому, осмеливаясь покорнейше просить Ваше Высокопресвященство, благоволите милости Вершиархи Пастырь сделать распоряжение об определении меня послушником означенной пустыни. При всем имею честь представить следующие документы. Первое. Увольнительное свидетельство от Верской казенной палаты. Второе. Метрическое о рождении и крещении меня от 6 июня 1889 года. Третье. Свидетельство о явке к исполнению мною воинской повинности.

И к этому прошению крестьянин Иван Прохоров, дружинин, подписался. К всему прошению приложено ходатайство настоятеля Ваше Высокопреосвященство, проситель примерного поведения, со дня поступления своего в Сергию Пустынь исполнял различные послушания, а ныне исполняет послушания помощника-буфетчика при братской трапезе. Если благоугодно будет Вашему Высокопреосвященству определить его в послушнике, то вакансии имеется. Троица Сергия Пустынь, августа 28 дня 1889 года. Вашего Высокопреосвященства, Нижайший Послушник Архимандрит 9 октября 1889 года Иван официально был принят в число послушников, когда был получен указ из епархиальной консистории. Указ Его Императорского Величества Самодержца Всероссийского из первой экспедиции Санкт-Петербургской консистории настоятелю троице-сергиевой пустыни Архимандриту Игнатию. По указу Его Императорского Величества первой экспедиции Санкт-Петербургской духовной консистории слушали прошение крестьянина Тверской губернии Бежицкого уезда Ивана Прохорова-Дружинина, об определении его послушником Троицы Сергиевой пустыни. На принятие Коева ходатайствует и настоятель означенной пустыни, архимандрит Игнатий, по вниманию к его хорошему поведению и способности к монастырским послушаниям.

Приказали. Ввиду беспрепятственности к принятию крестьянина Ивана Дружинина в число послушников Троицы Сергиевой пустыни, его, Дружинина, послушникам пустыни определить. о чём с возвращением документов Дружинина и послать Архимандриту Игнатию указ для должных с его стороны распоряжений. Октября 4-го дня 1889 года. Подлинный подписали члены консистории протеерей Фёдор Быстров, секретарь Зуев, столоначальник Горский с подлинным верно подписи. Подлинный указ читал послушник Иван Прохоров Дружинин. Послушник Иван был определён под руководство опытного старца Герасима, в миру бывшего дворянина и богатого помещика, оставившего после окончания университета мирскую жизнь и ушедшего в монастырь. 24 сентября 1893 года Иван был пострижен в монашество с именем Сергий в честь преподобного Сергия Радонежского.

20 ноября 1894 года рукоположен Вейродьякона, а 24 апреля 1898 года Вейромонаха. После кончины старца Герасима в 1899 году отец Сергий перешел под руководство архимандрита Варлаама, затем игумена Агафангела и, наконец, архимандрита Михаила Горелышчева. О его монашеской жизни в эти годы мало что известно. Но, очевидно, он имел хороших наставников, о которых спустя десятилетия твердо заявил на допросе. Общение мое с перечисленными руководителями укрепило меня в истинном православии, монашеской жизни, послушании духовной власти. Отец Сергий пользовался доверием игумена и после пострига был назначен помощником Ризничева, а с 1902 года Ризничев в его ведении находились все монастырские ценности, за исключением денег, хранящихся у казначея. В монастырской Ризнице хранились облачения, сосуды, митры, предметы богослужения и прочие ценности на общую сумму около двух миллионов рублей. 25 марта 1901 года ермонах Сергий был награжден набедренником, а 13 ноября 1904 года архимандрит Михаил представил его к награждению на Перстном кресту.

В прошении об этом он написал, что ермонах Сергий «прилагает попечения, благолепия и благоукрашения церковным, необходимыми принадлежностями, неоднократно жертвуя на сие исполучаемого им содержание, денежные средства и других, побуждая к тому». В следствии этого при его содействии обитель обогатился весьма ценными пожертвованиями и приобретениями церковных принадлежностей. Между прочим, в церквах пустыни на святые престолы и жертвенники устроены мраморные одеяния для находящихся в обители частиц святых мощей мраморные ковчеги. В надлежащий порядок приведены описи церковно-ризничного имущества. В церквах повсюду и во всем образцовая чистота и опрятность. Настоятель также отмечал, что Романах Сергий отличается высокопримерным иноческим образцом жизни и усердием в служении, и потому ходатайствовал о награждении его наперсным золотым крестом от Святейшего Синода выдаваемым, дабы этим отличить понесенные труды и примерное усердие его ко храму. и поощрить к дальнейшему прохождению возложенных на него обязанностей еще с большим усердием и пользой. В 1910 году король сербский пожаловал сербские ордена архимандриту Михаилу, орден святого Савы второй степени, а эрмонаху Сергию, орден святого Савы третьей степени.

Кроме исполнения монастырских послушаний, армонах Сергий принимал участие в работе православного благотворительного общества ревнителей веры и милосердия. Это общество было основано в память о чудесном спасении государя Александра III и всей царской семьи при крушении поезда у станции Борки 17 октября 1888 года. Общество оказывало помощь попавшим в нужду, выплачивало пособия, помогало найти работу, учреждало приюты и убежища для сирот и престарелых, вело миссионерскую деятельность среди иноверцев. В 1890-х годах был построен дом общества в Слободе Александрово близ станции Сергиева, в границах Андреевской улицы части, Дмитриевской улицы части, Оболенского проспекта против Владимирской площади. На втором этаже дома благотворительного общества был устроен храм преподобно-мученика Андрея Крицкого, освященный 1 июня 1903 года. В доме был организован приют для детей и подростков, открыты классы церковно-приходской школы, устроена богодельня для безродных старушек. Известно, что в 1904 году общество включало в себя 15 почетных членов. 145 пожизненных и 567 действительных.

Иеромонах Сергий являлся председателем правления общества. Настоятель Первая мировая война серьезно отразилась на благосостоянии Троицы Сергиевой пустыни. Но несмотря на долги и общий рост цен, в пустыне был открыт лазарет для раненых воинов на 25 кроватей, содержавшиеся на средства обители. Монастырская больница продолжала оказывать благотворительную врачебную помощь местному населению с бесплатной выдачей лекарств. Доктор, фельдшер и служители больницы также содержались на монастырские средства. При пустыне продолжала работать церковно-приходская школа, и при ней приют для 15 мальчиков из бедных семей. Опять-таки они были на иждивении пустыни. Кроме того, по-прежнему пустыня ежегодно выделяла из своих доходов по 1000 рублей на общие апархиальные В 1915 году настоятель Троица Сергия Пустыни архимандрит Михаил Горелышев тяжело заболел и направил митрополиту Петроградскому Владимиру прошение уволить его от управления обители и назначить настоятелем Ризничева иромонаха Сергия Дружинина.

Митрополит Владимир ходатайствовал об этом перед Святейшим Синодом, признавая также со своей стороны иеромонаха Сергия способным и достойным занятия настоятельской должности в Сергиевой пустыне, где он принял иноческое пострижение и с примерным усердием много лет проходил возлагавшиеся на него послушания. Указом Святейшего Синода от 6 мая 1915 года Иеромонах Сергий был назначен настоятелем Троица Сергия Пустыни с позведением в Сан-Архимандрит. К тому времени Пустынь была одним из крупнейших монастырей. Два величественных собора, четыре храма, несколько часовен, каменная ограда, каменные настоятельские кельи, ризницы, братские каменные и деревянные корпуса, инвалидный дом с церковью, братская больница, монастырская гостиница, школа, библиотека и дом при вратниках. Все это содержалось в образцовом порядке. Число монашествующих, как сообщал архимандрит Сергий Петроградскому губернатору в 1916 году, достигло 100 человек. Число военно-наемных рабочих, обслуживающих обширное монастырское хозяйство, 70. Монастырские огороды на четырехдесятиных земли полностью обеспечили монастырь и его благотворительное учреждение овощами, капустой, картофелем, огурцами, морковью, репой, луком, 14 десятин засевались овсом и травой для монастырского скота, лошадей и коров.

Ухоженный фруктовый сад приносил большой урожай яблок и вишек, а монастырский печельник давал прекрасный мед. Задержался также и большой птичник. Процветание обители достигалось чрезвычайными трудами настоятелей с насельниками и требовало известной внешней поддержки. о чем писал архимандрит Сергий. Для постороннего зрителя она, обитель, кажется действительно благоустроенной и, так выразится, всем богата, но благоустройство ее внутреннее далеко не отвечает действительности, то есть источник ее доходов далеко не покрывает тех расходов, которые приходится затрачивать на ее содержание. Хотя при этом, отмечал архимандрит Сергий, обитель вообще всегда и во всем приходит, хотя и в частности на помощь бедному населению. В начале 1916 года отец Сергий вынужден был написать о тяжелом положении монастыря, отказав при этом в гостеприимстве епископу Ямборгскому Анастасию в Викарио-Петроградской епархии и пяти священнослужителям, которые намеревались провести в монастыре летний сезон. В докладной записке отец Сергий подчеркнул, что продолжающаяся благотворительная деятельность обители вызвала его огромную задолженность ввиду высокой во всем дороговизны во время войны и это вынудило его, как настоятеля, принять соответствующие меры.

Так, например, существующую при монастыре странно-приемную для престарелых мужчин и женщин вынужден был упразднить. Братскую трапезу, хотя и без того довольно скудную, пришлось значительно сократить в пище, как в количестве ее, так и в материале провизии. Наем рабочих для обслуживания огорода и сенокоса, заменен монастырской братью и вообще, где только есть возможность, стремимся к сокращению расходов обители. Но при всем этом, при дороговизне во всем, расходы монастыря далеко превышают доходы. Дабы слишком много не переплачивать взаимодавцам-торговцам, беру в долг товары, монастырь взял из Госбанка 25 тысяч рублей, имевшиеся в его распоряжении. Деньги эти уже использованы, и теперь приходится опять быть в задолженности. А другого источника в банке для монастыря нет. Для монастыря, как указывал архимандрит Сергий, вновь пришлось брать в долг товары, рискуя в любой момент получить от торговцев отказ.

Вскоре пришлось уже с большим трудом доставать самые необходимые продукты, а в начале 1917 года, в связи с большим дефицитом, отец Сергий предложил братьям монастыря назначить специального и способного человека для изыскания продуктов, что и было поручено ермонаху Павлу с выдачей ему специального письменного свидетельства. К тому времени, как отмечалось на собрании, отец Павел уже достал муки, крупы и сахара всего до двухсот пудов, за что братство обители искренне ему благодарно. В трудное время выпало Архимандриту Сергию управлять монастырем. Наряду с духовным руководством и окормлением многочисленные братья он должен был заботиться и о земном телесном окормлении. При этом нужно было не только изыскивать средства для поддержания обители, но и всерьез думать об охране монастырской собственности. И уже недостаточно было, как прежде, просто нанимать старожей, а приходилось их вооружать. В октябре 1916 года Архимандрит Сергий обратился к Петерговскому уездному исправнику с заявлением, в котором просил выдать свидетельство на право приобретения пяти револьверов и одного дробного ружья для сторожей и огородников, и свидетельство на право хранения этого оружия в монастыре. Очевидно, он не имел никакого понятия о порядке получения свидетельства и пользования оружием.

9 декабря 1916 года он вновь обратился с подробным заявлением, прося выдать свидетельство на три револьвера на имя Казначея Пустыни и Ромонаха Серафима, у которого они будут храниться, и писал, что не имеет возможности поименно указать сторожей, так как они в монастыре меняются довольно часто. Получив и на эту просьбу отказ, он, наконец, к заявлению от 21 декабря того же года просил выдать свидетельство хотя бы на один револьвер и одну охотничью ружью на имя одного крестьянина, служащего у них ночным сторожем. Для охраны монастырского леса, в котором незаконно осуществляли порубку деревьев воинские нижние чины 2-го пулемётного полка, архимандрит Сергий заключил договор с сергиевским спортивным обществом. Сколько ещё разных хлопот было у настоятеля. Рачительный хозяин, он вникал во всё, даже самые мелкие вопросы, обращался к железнодорожному начальству с просьбой продать списанные скамейки из вагонов третьего класса для оборудования нуждающегося в них монастыря, сообщал в Петерговскую земскую праву о том, что сгорел деревянный дом, принадлежащий пустыне, просил снять его с обложения земским собором земским сбором и указывал на другие здания, сданные в аренду, которые не приносят дохода, поскольку арендаторы не вносят арендной платы. Не забывал позаботиться о времени проведения Крестного хода, который ежегодно проводился Александро-Невским Обществом Трезвости. Так, 16 марта 1916 года в рапорте митрополиту Петроградскому он писал. В интересах сохранения от порчи деревьев, травы, овощей и посевов, как монастырских, так и земледельцев, прилегающих к Петерговской шоссейной дороге и к монастырю, имею честь почтительнейший ходатайствовать пред Вашим Высокопреосвященством, Милостивейшим Архипастрим и Владыкой о назначении и совершении крестного хода из Петрограда в пустыню в воскресенье 24 апреля текущего так как к тому времени растения пока еще не успеют распуститься.

К сему присовокупляю, что таковом моем ходатайстве пред Вашим Высокопреосвященством мною было доложено Его Императорскому Высочеству Великому Князю Дмитрию Константиновичу, и Его Высочество изволило отнестись к этому весьма сочувственно и одобрительно. Как настоятель, Архимандрит Сергий постоянно отвечал на запросы самого разного характера. Вот лишь несколько примеров. В январе 1916 года Петерговская земская управа прислала предложение о разведении овощей для обеспечения армии и населения, на что Архимандрит Сергий отвечал, что пуст не располагает площадью земли, приспособленной для разведения овощей лишь для нужд обители. В апреле 1917 года ему пришлось давать уже Подробное описание в ответ на предписание вновь образованной комиссии по огородам Северного областного союза городов и объяснять, что обрабатываемой земли 4 десятины под огороды и 14 засеваются травой, необработанной земли 12 десятин и она неудобна из-за множества пней на ней, а в летнее время часто заливается водой со взморья. 147 десятин марнастырской земли отданы в аренду Гаднеру, который их обрабатывает своими силами. Городской судья Петергофа просил за неимением в настоящее время вакансий в исправительных заведениях принять в обитель 13-летнего преступника, приговоренного к помещению воспитательный приют. Архимандрит вынужден был отказать его высокородию, господину судье, так как в монастыре нет свободного помещения.

Петерговское отделение Петроградского училищного совета запрашивало объяснения в связи с жалобой на порядки в школе и, соответственно, учителей и заведующего, коим являлся настоятель монастыря. Жалоба была подана неким Хрисанфом Ивановым, который поступил в Пустынь в качестве певчего, а затем предложил свои услуги как школьного учителя. По поводу этой жалобы Архимандрит Сергий вынужден был давать подробные объяснения. Обыкновенно законоучители и преподаватели назначали настоятели, но поскольку в этот раз не приехал ожидаемый учитель, с которым была уже договоренность, то архимандрит Сергий назначил Иванова, заинтересовавшись его программой, которую тот блестяще развил на словах и бумаге. Дальнейшее казалось плачевным, писал архимандрит Сергий. Хрисанф Иванов, вследствие своего задорного, строптивого и жестокого характера, а также по причине своего невежества в знании элементарных понятий существа преподавания уроков старшему отделению и жалобы на жестокое обращение с детьми, отстранен от должности учителя. Дети подтвердили, что он не занимался тем, что писал в журналах. Отстранив Иванова, архимандрит Сергий поставил его вновь в певчем, но тогда же оказалось нечто поразительное.

В завечерний ко мне подошел благочинный и от лица всех певчих усердно просил увелить немедленно Иванова из монастыря. После расспросов и расследований оказалось, что Иванов вселял раздор среди братьев, всех перессорил, занимался сводничеством и непонятную беспричинную клеветой друг на друга. В тот же день Архимандрит Сергий исключил Иванова из монастыря, а тот в ответ стал всячески ругать учителя иеромонаха Игнатия и настоятеля Архимандрита Сергия. Поносил, глумился, передразнивал, пересмеивал, сочинял такие клеветы, которые даже стыдно писать на бумаге. и в довершение подал жалобу на порядки в монастырской школе в Петроградский училищный совет, чем доставил немало неприятностей Архимандриту Сергию. Кроме объяснения по поводу Иванова, ему пришлось подробно отвечать на запрос совета в отношении самой школы. Школа наша существует около сорока лет, Пессалон. Официально стала она именоваться Церковно-приходской двухклассной с 1898 года.

Впоследствии была взята под высочайшее покровительство великого князя Дмитрия Константиновича. Школа наша, как монастырская, имела характер преподавания и воспитания в ней, как семейный. То есть учили и воспитывали в ней свои же учителя, выбираемые из своей же монастырской среды. Содержалась она на монастырские средства. Школа наша всегда была на высоте своего звания, о чем были лестные неофициальные отзывы. Эта школа дала много хороших людей, граждан Отечеству, а также и своих монастырских деятелей. Например, архимандрита Михаила, наместника Ермонаха Иосафа, казначей Ермонаха Серафима и многих других. Так всё и продолжало бы своё незаметное существование с года в год, если бы не этот кляузник и сутяга Иванов.

который сломал и исковеркал лучшие полгода ученических занятий с сентября по ноябрь включительно. Мы не гнались за учёными-педагогами, имеющими дипломы, а преподавание с года в год велось людьми которые сами бы лишь знали тот курс преподавания, необходимый нашей школе. За всё время существования мы никогда не обращались ни за какой помощью в училищный совет или попечительство, а содержали её на свои средства. Я согласен принять предлагаемые мне училищным советом предписания, но и свои выставляю условия. А именно, пусть училищный совет назначает своих учителей, но я не могу дать им ничего на содержание. Помещение под квартиры учителям у нас тоже не имелось и не имеется, так как преподаватели наши, монашествующие, живут в своих кельях и довольствуются назначенным малым содержанием, исполняя в то же время и прочие, возлагаемые на них, обязанности и церковные службы. Неизвестно, продолжал ли училищный совет настаивать на своих условиях, но это уже не имело значения. С февраля 1917 года все прежние проблемы отошли на задний план, а настоятель и обитель были поставлены перед лицом таких проблем, которые грозили уже самому существованию монастыря и жизни его насельников.

Как сообщал архимандрит Сергий в рапорте благочинного монастырей 28 февраля 1917 года, в восемь часов вечера иеромонаха обители Месаив, шедший в Братскую Траперзную, подвергся нападению. Против Троицкого собора его нагнал неизвестный воинский нижничин солдат и безо всякого объяснения и повода внезапно нанес ему иеромонаху Месаилу бритвой значительные поранения на голове, лице и шее, после чего скрылся и никто не знал, кто это. По-видимому, это был сумасшедший. Иеромонаха положили в монастырскую больницу, потом перевезли в Петроградскую Обуховскую. В конце апреля 1917 года в пустыне разместился 2-й запасной пулеметный полк. Им была занята монастырская гостиница и часть настоятельских келей. Определить число лиц названных воинских частей невозможно, так как они часто выбывают и заменяются другими новоприбывшими, писал благочинному архимандрит Сергий. Монастырские здания командир полка присмотрел еще ранее.

Показательно, что 23 февраля, когда в Петрограде начались уличные беспорядки, положившие начало «великой бескровной революции», он доносил начальнику стрелковой школы, что в монастыре ни одно помещение не занято. Архимандрит Сергий ответил на требования начальника, что в настоящее время у них нет свободных помещений, что монастырь несет повинность по обстоятельствам военного времени более чем каждый частный обыватель, и что когда в монастыре более полугода находилась шестая воздухобойная батарея Петроградской крепостной артиллерии, то были повреждены луговые пахотные земли, для приведения которых в порядок теперь требуются огромные затраты. Но это не избавило пустыни от новых постояльцев, доставивших немало неприятностей и скорбей настоятелю и братьям. 23 мая 1917 года архимандрит Сергий писал начальнику Старосергиевского общества самоуправления о том, что воинские чины, несмотря на то, что им был безвозмездно предоставлен луг на берегу Финского залива, пасут лошадей на монастырском лугу, который был предназначен для синокосов. Данную им бочку сломали и самовольно отобрали у монастыря другую, последнюю бочку, которая нужна для монастыря и особенно для лазарета и больницы. Гоняют на водопой лошадей во время богослужений, когда в монастыре бывают богомольцы с малыми детьми. В ограде монастыря купаются в пруду, раздеваясь до нога вблизи часовни, которую посещают богомольцы. В завершение письма архимандрит Сергий просит оградить монастырь от всевозможных недозволенных действий.

Об этом же просили в своем обращении и обыватели Сергиевской слободы, отмечая, что воинские чины с утра до поздней ночи и именно во время совершения в монастыре богослужений играют на гармошках, во всеуслышание произносят бранные бесцензурные выражения, ничего не стесняясь купаются в пруду при проходе богомольцев, оскорбляют наши религиозные чувства, перетащили лодки со взморья и катаются на них по пруду с произношением оскорбительных слов для слуха, задевая прохожих гуляющих, не пускают рыбаков ловить рыбу на берегу Финского залива. Архимандрит Сергий обращался с теми же жалобами в комитет полка, но безрезультатно. Монастырьские луга были потравлены лошадьми и монастырь остался без сена на зиму. Монастырская школа была приведена в безобразное состояние и нуждалась в ремонте. Архимандрит просил комитет полка возместить убытки и предоставлял две сметы, но, очевидно, тоже безрезультатно. Более того, комитет полка отказал ему даже в скромной просьбе отпустить в пустынь рядового третьего взвода полка для производства починки по дереву и церковных работ, каковые он производил в течение нескольких лет до призыва в армию. Из-за опустошения солдатскими лошадьми лугов пришлось продать осенью большую часть монастырских коров, так как теперь сена не хватало, а ведь продажа молока была хорошим доходом. Можно было бы покупать корм для коров на зиму, но корм был очень дорог, и получалось, как пояснял архимандрит Сергий Братий, что каждая корова съест больше, чем даст молока.

Посему он предложил большую часть коров продать, благо скот был в большой цене. и оставить лишь телят, необходимые для монастыря, которые за зиму съедят корма меньше. 10 июля 1917 года Архимандрит Сергий отправил заявление главнокомандующему Петроградским военным округом, привел перечисленные факты, добавив, что члены полка продолжают еще более хулиганить, в ночное время врываются в помещения монастырских огородниц девиц и творят над ними насилие, портят монастырские пасеки, крадут и ломают ульи с медом и пчелами, огороды портят, рвут плети огурцов и картофеля. а огородников, которые препятствуют им в этом, грозят убить, и что при отъезде из помещений монастырской школы члены полка вывинтили и увезли все замки и ручки из дверей, медные краны и свинцовые трубы. Далее он писал, что 9 июля в начале девяти вечера двумя неизвестными воинскими чинами по видимому того же полка, так как других воинских частей в нашей местности не состоит, зарезан в кельи и романах пустыни Паисий. Их видели, но не успели задержать. В завершении письма архимандрит Сергий просил оградить монастырь от такого произвола хотя бы командованием в пустынь нескольких человек воинских чинов для наблюдения за порядком и предупреждения от подобной преступности. Очевидно, опять не последовало никаких мер Так как в августе архимандрит Сергий вновь обратился с заявлением в комитет полка и в штаб Петроградского округа, повторяю, что воинские чины полка в ночное время опустошают монастырский огород и в то же время портят овощи в самом зародыше, в связи с чем монастырь рискует остаться без овощей на будущее время.

В это же время отец Сергий предложил братья Пустыни создать свою монастырскую милицию из послушников, прошедших воинскую службу, а в помощь им назначить очередь из монастырского братства. По-видимому, это было осуществлено, и монастырьский огород стал успешно охраняться, а осенью был собран урожай. Причем, по указанию настоятеля, на уборку урожая привлекала вся братия монастыря. Объявление с сообщением об этом было вывешено в братской трапезной, а на уклоняющейся от работы налагались взыскания. Ввиду возможной смуты в Петрограде после 20 октября в обители было учреждено постоянное дежурство насельников в ночное время в ограждении монастыря и братьев от возможных ухищений и других безобразий со стороны разных злоумышленников. Дежурство распределялось с девяти вечера до шести утра по три человека в течение трех часов каждой тройкой, один послушник из числа монастырской милиции и два человека из братьев. Кроме того, договорились с местной пожарной дружиной, которая пообещала, в случае чего, прийти на помощь монастырю для защиты его от злоумышленников как днем, так и ночью. Однако вскоре уже никакие меры защиты не могли оградить монастырь.

Злоумышленники стали орудовать не таясь. Настало их время. Они были у власти. События того времени ярко запечатлены в архивных документах фонда «Троица Серги в пустыне». Это своего рода печальная летопись последнего года настоятельства отца Сергия. 9 марта 1918 года архимандрит Сергий получил письмо из Сергиевского спортивного общества, в котором сообщалось о невозможности выполнения прежнего договора между обществом и монастырем по охране монастырского леса. С изданием декрета от 1 декабря 1917 года право частной собственности на землю отменяется навсегда, и вся земля переходит в пользование всех трудящихся на ней. Вся монастырская земля перешла к Стрельнинской Волости, в том числе и Роща, что по Монастырскому шоссе.

В настоящее время в Роще крестьянами Стрельнинской Волости производится рубка леса, и Сергиевское спортивное общество не в силах что-либо предпринять для прекращения, кроме заявления о 7 случаях Сергиевскому Совету Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов, что нами и сделано. Об изложенном правлении общества имеет честь довести до вашего сведения. В апреле 1918 года Архимандрит Сергий отправил отчет на запрос нового органа местной власти в Исполком Стрельнинского Волостного Совета Крестьянских Депутатов. В ответ на отношения Исполнительного Комитета от 13 текущего апреля За номером 666 настоящим имею честь уведомить комитет, воверенный мне Сергиевой пустыне церквей, находящихся в самом монастыре при Слободе Сергиева, три. Служба совершается в летнее время во всех трех, а в зимнее за неимением дров для отопления лишь в одной. Для нужды богослужения выпекает один иеромонах с послушником. Приблизительный расход просфор в месяц неопределенный, то есть по мере поступления муки. Так, например, в феврале месяце расхода просфор, кроме богослужебных, за неимением муки совсем не было, а в марте израсходовано до 600 штук, полагаю, по 17-18 штук на фунт, стоимость в продаже по 10 копеек за штуку.

25 апреля Архимандрит Сергий обратился в тот же исполком с просьбой отпустить для Троица Сергиевой пустыни десять кулей овса для посева на десятидесятиных земли, которые, вероятно, были оставлены в пользовании монастырю. 14 июня Архимандрит ходатайствовал в Стрельнинский совет о выдаче материи для ряс и платков и передников для коровниц. Из совета последовал отказ в выдаче материала для ряс. 15 июня Архимандрит Сергий в рапорте митрополиту Вениамину Петроградскому сообщил, что монастырь остался положительно без рабочих, лошадей, все оставшиеся старые и неспособные. Подробно происшедшее изложил в следующем документе. В Петроградске съезд Советов Петерговского уезда настоятеля Троицесергиева монастыря Архимандрита Сергия с братьей жалоба. 14 июня 1918 года в управляемый мною монастырь явился некий Петр Мацон в сопровождении неизвестного мне человека и, предъявив отношение Стрельницкого совета рабочих и солдатских депутатов от 14 июня 1918 года о выдаче двух выездных лошадей с упряжью, принадлежащих монастырю, отобрал не только одну лошадь с упряжью, но и коляску, о чем в отношении совершенно не было упомянуто. При всем своем уважении и подчинении существующей власти, я не могу не сказать, что действие Стрельнинского Совета является незаконным.

Правда, статья 19 №1 собрания узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства гласит, что вся власть принадлежит Советам, но эта статья совершенно не имеет того смысла, чтобы Советом можно было действовать по своему произволу. 8 июля 1918 года Архимандрит Сергий обратился к господину комиссару духовных дел с просьбой ходатайствовать перед высшей правительственной властью о возвращении отобранного в монастыря конной косилки, отобранной под предписание Стрельницкого совдепа, объяснив, что монастырь рискует остаться без корма для скота на будущее зимнее время. В архиве сохранилась копия этого лаконичного документа, адресованного на имя настоятеля Сергийского монастыря. Предлагаю вам выдать косильную машину представителю земельного комитета, командируемого для приема вышеуказанной машины, что удостоверяется подписью с приложением печати. Косилку принял от казначея монастыря член исполнительного комитета Стрельнинского совета крестьянских рабочих и красноармейских депутатов заведующий общественной охраной Людой 14 июля 1918 года архимандрит Сергий направляет рапорт митрополиту Вениамину о том, что ходатайство к комиссару духовных дел по поводу косилки не имело успеха. Разумеется, ни косилка, ни сено не были возвращены, а у настоятеля потребовали еще и монастырскую лошадь. 14 сентября 1918 года монастырь был подвергнут обыску. о чём Архимандрит Сергий тотчас же сообщил митрополиту Вениамину в особом рапорте.

Затем, 16 сентября 1918 года, Волостной комиссариат предписал настоятелю Троица Сергиевой Пустыни предоставить в его распоряжение пишущие машинки системы «Ундервуд». 17 октября Архимандрит Сергий отвечал, что не может удовлетворить так как у них нет этих машин, а лишь одна машина с мисс премьер. Комиссариат принял и эту машину, о чем вручил документ на своем бланке с печатью. Последние документы из монастырской канцелярии были уже написаны от руки. 28 сентября Архимандрит Сергий просил Стрелинский исполком разрешить взять из Госбанка деньги для уплаты штрафа За продажу быка 30 сентября Архимандрит послал рапорт митрополиту Вениамину о том, что за продажу монастырского быка на них наложили штраф в шесть тысяч рублей, в уплату которого под угрозой ареста пришлось взять из монастырского неприкосновенного капитала, заключающегося в процентных бумагах. 15 октября 1918 года Комитет бедности принял монастырскую больницу, о чем был составлен соответствующий акт. 29 октября того же года архимандрит Сергий отправил рапорт благочинному монастырению. Двадцать восьмого тысяча девятьсот восемнадцатого года, октября, Писсалон, Старосерьгиевским комбедом произведена полная реквизиция и описано всё монастырское казённое имущество, в чём бы оно ни заключалось, как вообще в монастыре, так и в помещении настоятельских келей и других зданий, а также всех монастырских овощей, сена, дров и тому подобное.

Монастырская больница принята на учет и управление администрации монастыря отозвана. Все братья монастыря, кроме четырех престарелых, вместе со мною и настоятелем, призваны стрельненским комиссариатом на общественные работы. Так что в монастыре почти никого не остается для исполнения необходимых богослужений и треб и других послушаний. Когда кончатся названные работы, мне неизвестно. Исполнить какие-либо срочные донесения епархиального начальства для меня не представляется никакой возможностью. Пишущая машинка от монастыря отобрана. 1 ноября 1918 года архимандрит Сергий отправил рапорт о том, что отобраны все дома, принадлежащие монастырю, издаваемые в наём. А 21 января 1919 года были отобраны все метрические книги, и монастырь лишился права распоряжаться на монастырском кладбище.

Поразительно, что в продолжение всего этого времени обитель продолжала откликаться на призыв епрехиального начальства о сборе пожертвований. Так, в мае были произведены сборы на нужды Кафедрального Исаакевского собора, в августе и сентябре – на оказание помощи семьям духовенства, пострадавшего за веру и Церковь, с октября по февраль – на защиту веры и Православной Церкви. Отправляя пожертвования, настоятель на своих бланках указывал ежемесячную сумму, собранную за богослужениями. Примечательно, что на последнем отчете в феврале 1919 года уже стояла подпись «С.И.Д. Настоятеля». Это последний лист в деле фонда «Троица Сергиевой пустыни». На этом прервалась ее летопись. И на этом же окончилось и настоятельство Архимандрита В начале 1919 года он был изгнан братья из обители.

И, вероятно, одной из причин этого явилось его контрреволюционное прошлое. А именно, на протяжении почти 20 лет до революции отец Сергий был духовником великих князей Константиновичей.