273. Об искушениях между монахами (2023.09.24)

Спрашивают практически важную вещь, и удивляюсь, почему раньше не спрашивали. Как быть монаху, когда он смущается поведением другого монаха? Я исхожу из того, что поведением не монаха нет смысла смущаться, потому что там, в общем-то, можно всего чего угодно ожидать. Тут вроде сам монах, и вот возникает смущение. Вот что делать? Как реагировать? Тут два случая довольно разных. Первый случай, что смущение – это слишком общее слово, поэтому, смотря что подразумевается, может подразумеваться то, что я вижу, что он, другой монах, делает что-то недолжное.

Большое или малое – это уже следующий вопрос, но по крайней мере мне так кажется, что я точно вижу. Да, тут есть, конечно, поучения насчёт того, что даже если точно видишь, надо всё равно не видеть и так далее, но они, так сказать, по превосхождению. Кто смущается, не может это понять, или потом это может быть какие-то вещи, связанные с устройством других людей, даже других монахов, и это не всегда так можно на своё личное усмотрение. Тогда, конечно, всё гораздо проще. С одной стороны, ситуация хуже, потому что здесь точно мы… или почти точно, что что-то плохое имело место. С другой стороны, легче, потому что ясно, что делать. Но, в принципе, надо сказать начальствующему, если ты им сам не являешься, и чтобы он принял мир, а если ты им сам являешься, то сам прими меры, и этого должно хватить. Но если нет начальствующего, это тоже частая ситуация, или ещё хуже, начальствующий есть, но он не принимает меры, тогда надо действовать по канонам.

Но обычно, если речь не идёт о чём-то совсем таком кошмарном и преступном, то надо тогда самому сказать этому человеку, что вот тут какая-то ерунда. Это же может речь идти о мелочах относительных, но для монашеской жизни это не мелочи. Но тогда есть смысл просто напрямую поговорить. Но я повторяю, что говорить напрямую надо тогда, когда нет возможности или это не помогает говорить с начальствующим лицом, чтобы он говорил, а не ты. Ну а также, если ты сам начальствующий, тоже приходится напрямую. И, в общем, это должно помочь. Если возникает ситуация, что начальствующий покрывает какие-то явные грехи, то это надо либо менять начальствующего, либо самому уходить. Это уже серьёзная конфликтная ситуация, это мы когда-то обсуждали в каких-то сериях, и сейчас вопрос явно не об этом был.

Вот вторая, более частая и более трудная для разрешения ситуация – это когда смущение заключается в том, что кто-то кого-то подозревает, что он что-то делает. Может быть, тот на самом деле ничего плохого не делает или делает какие-то вещи сомнительные, но в пределах, допустимого. И они подают повод думать, что он на самом деле делает ещё что-то плохое. Вот такого рода смущение. Что с ними делать? Ну, вообще, по-хорошему, если речь не идёт о твоём подчинённом и подопечном, ну, там вот надо, да, там надо с ним тогда разговаривать, выяснять, что и как, но вопрос, опять же, был для другой ситуации, когда речь всё-таки не идёт о подчинённом и подопечном, то надо этого не видеть просто. Это вообще не моё дело. И если я это вижу, то вопрос, что со мной, а не что с ним.

Потому что, по-хорошему, они должны этого видеть. Но вот в этом исповедоваться надо, что это видел и так далее. Вот. Это вот, если этим пренебрегать, то есть вообще не пытаться даже так реагировать, то количество всяких подозрительных вещей будет умножаться, и этому только дай волю. И подозрительность будет развиваться, развиваться, развиваться, и можно совсем сойти с ума, ещё других постараться свести вокруг себя. В закрытом коллективе такое тоже возможно. Ну, а если нет, тебя просто там как-то изолируют или выкинут. Ну, главное, что вообще это не жизнь, то есть это нельзя давать над собой волю этой подозрительности, потому что это вообще важнейший способ, которым не единственный, далеко не единственный, но важнейший способ, которым с нами работают бесы, это внушать всякие подозрения относительно наших ближних, и особенно вот проходящих тот же образ жизни.

Поэтому, конечно, это всё надо отбрасывать. Но бывают какие-то более, если человек старается это делать, то у него это как-то более-менее в среднем получается, но всё равно могут возникать ситуации более тяжёлые, тогда, опять же, надо сказать начальствующему. Ну, здесь в качестве начальствующего ещё, может быть, посоветоваться с духовником, он может быть не начальствующим, могут быть разные лица, вот, ну, с кем-то, или даже не с духовником, а с кем-то, с кем ты советуешься, вот с ними это может принести свою пользу. Ну, к этому не надо слишком часто прибегать, но это вполне разрешённый способ для таких более тяжёлых случаев. И дальше, независимо от того, удовлетворит себя ответ этот от начальствующего или нет, надо жить как ни в чём не бывало, потому что дальше будущее покажет. Если там действительно было что-то плохое, то оно, скорее всего, проявится, ну, а если нет, то оно так всё вот и пройдёт как-то тихо. Если оно проявится, то очень вероятно, что кто-то, например, я потерплю ущерб. Но тут надо исходить заранее с того, что лучше такое потерпеть ущерб, чем от принятия подозрений.

Подозрения могут быть формально истинными, то есть ты подозреваешь, что человек делает что-то плохое, и он на самом деле делает что-то плохое. Формально это истинное подозрение, но реально оно ложное, потому что ты по каким-то недостаточным данным отравляешь себя подозрениями. Лучше получить какой-то вот даже удар от этого человека, чем отравляться подозрениями. С другой стороны, когда уже удар, когда здесь всё щётко, то и реакция может быть жёсткая. Таких вот людей уже из монашеского общежития удаляют, и тут уже как бы все вот эти предосторожности, чтобы как-то не причинить какого-то неудобства другому, тут сразу отпадут, поэтому тут можно будет действовать достаточно легко. Но вот главное всё-таки, что я хочу из этого сказать, что нельзя пережёвывать в своём уме, так вот всё время к ним возвращаться всяким подозрением. Потому что это такое занятие, что главное ему поддаться, и потом оно будет больше, больше, больше, и приведёт к чему-нибудь очень плохому. Субтитры предоставил DimaTorzok