26. Архипастырские документы и письма ⧸⧸ Свт. Иосиф Петроградский. Жизнеописание

Архипастерские документы и письма митрополиты Иосифа. Письмо митрополиты Иосифа инаком Александры Невской Лавры от 12 декабря 1927 года. Сердечно благодарю верную дружину святого благоверного великого князя Александра Невского, охраняющую его обитель, за дорогое сочувствие, участие и молитвы о мне недостойном. Не судил Господь послужить обители угодника, как хотелось от всей души, но пусть и душевное усердие мое вменится в самое дело. Пусть не моя вина будет в том, что данный мне некогда во сне завет угодника не уходить на покой, как будто видит свое нарушение. Сам-то я, во всяком случае, ни о каком покое не прошу и просить не нахожу возможным. Никаких других назначений принять не считаю себя вправе в силу 15 правила 1-го Вселенского собора. Но и восторжествовавший попущением Божиим в силе зла противится лишён силы.

а потому смиренно преклоняю свою страдальческую главу, суду Божию и заступничество святого угодника. О вашей, други мои, любви и молитвенной памяти прошу и впредь. Пусть и один незабвенный день 30 августа 12 сентября 1926 года соединит нас навеки в неразрывный союз взаимной любви и молитвенного общения, в каковом досподобит нас предстать престолу Божию Святой Благоверный Князь свою молитвенную помощью. О великий ревнитель православия и славы нашего Отечества, веди нас не только в Твою земную, но и небесную обитель, недоступную никаким козням лукавых слуг, зла и врагов Христова мира, правды и имени. Привет всем и благословения, митрополит Иосиф. Обращение Ярославских архиереев к митрополиту Сергию Старгородскому. Его Высокопреосвященство. Высокопреосвященному Сергию, заместителю Патриаршего Местоблестителя.

Ваше Высокопреосвященство. Хотя ни церковные каноны, ни практика Кафолической Церкви Православной, ни постановление Всероссийского Церковного Собора 1917-1918 годов далеко не оправдывают ваше состояние у Кормила Высшего управления нашу Отечественную Церковью, мы, ниже подписавшиеся епископы Ярославской Церковной области, ради блага и мира церковного считали долгом своей совести быть в единении с вами и в иерархическом вам подчинении. Мы ободряли и утешали себя молитвенным упованием, что вы с Божьей помощью и при содействии мудрейших и авторитетных из собрания наших во Христе епископов охраните церковный корабль от грозящих ему со всех сторон в переживаемое нами трудное для Церкви Христовой время опасности и приведете его неповрежденным к спасительной пристани, к собору, который врачует живое и жизненное Но заветные чаяния и надежды наши не сбылись. Мало того, мы Видим и убеждаемся, что Ваша деятельность по правлению Церковью чем дальше, тем в большей степени вызывает невдовольствие и осуждение со стороны многих и многих представителей православного епископата, смущение, осуждение и ропот в среде клира и широких кругов мира. Сознавая всю незаконность своего единоличного управления Церковью, управления никаким соборным актом несанкционированного, вы организуете при себе Патриарший Синод. Но непорядок организации этого Синода, вами единолично учрежденного и от вас получающего в своей полномочии неличный состав его из людей, случайных доверием епископата, не пользующихся в значительной части своей, проявивших даже неустойчивость своих православно-цирковных убеждений, от падения в обновлительство и один в раскол беглопоповства, не могут быть квалифицированы иначе, как только явления определённо противоканонические. В своем обращении к чадам Православной Церкви 29 июля 1927 года нового стиля вы в категорической форме объявляете такую программу вашей будущей руководящей деятельности, осуществление которой неминуемо принесло бы Церкви новые бедствия и усугубило бы обдержащее ее недуги и страдания. По Вашей программе начало духовное и божественное в домостроительстве и церковном Сицилы подчиняется началу мирскому и земному.

Во главой угла полагается невсемирное попечение об ограждении истинной веры и христианского благочестия. а никому и ничему не нужное угодничество внешним, не оставляющее места для важного условия устроения внутренней церковной жизни по заветам Христа и Евангелия, свободы, дарованной Церкви Ее небесным Основателем и присущей самой природе Его Церкви. Чадом церкви и, прежде всего, конечно, епископату, вы меняете в обязанность лояльное отношение к гражданской власти. Мы приветствуем это требование и свидетельствуем, что мы всегда были, есть и будем лояльны и послушны к гражданской власти. Всегда были, есть и будем истинными и добросовестными гражданами нашей родной страны. Но это, полагаем, не имеет ничего общего с навязываемым вами политиканством и заигрыванием и не обязывает Чад церкви к добровольному отказу от тех прав свободного устроения внутренней религиозной жизни церковного общества, которые даны ему самой же гражданской властью, избрания общинами верующих духовных руководителей себе. На место возвещенной Христом внутрицерковной свободы вами выводится административный произвол, от которого много претерпела Церковь и раньше. По личному своему смотрению, вы практикуете бесцельное, ничем не оправдываемое перемещение епископов, часто вопреки желанию их самих и их паствы, назначение векарьев без ведома епрехиальных афереев, запрещение неугодных вам епископов в священнослужения и тому подобное.

всё это и многое другое в области вашего управления Церковью, являясь по нашему глубокому убеждению явным нарушением канонических определений Вселенских и Поместных Соборов, Постановлению Всероссийского Собора 1917-1918 годов и усиливая всё более и более нестроение и разруха в церковной жизни, вынуждает нас заявить вашему Высокопреосвященству. Мы, епископы Ярославской Церковной области, сознавая лежащую на нас ответственность перед Богом и веренных нашему пастырскому руководству духовных чад наших, и почитая священным долгом своим всемирно охранять чистоту Святой Православной Веры, и завещанную Христом свободу, устроение внутренней и религиозной церковной жизни. В целях успокоения смущенной совести верующих за неимением другого выхода из создавшегося рокового для Церкви положения отныне отделяемся от вас и отказываемся признавать за вами и за вашим синодом право на высшее управление Церковью. При этом добавляем, что мы остаемся во всем верными и послушными чадами Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви, неизменно пребывая в иерархическом подчинении Мисту Блестителю, Патриаршего Престола, Высокопреосвященному Петру, Митрополиту Крутицкому, и через него сохраняем каноническое молитвенное общение со всеми восточными православными церквями. Оставаясь незыблемо на таком твердом основании, мы будем управлять Ярославской Церковной областью и руководить своими паствами в деле угождения Бога и душевного спасения самостоятельно, в строгом согласии с Словом Божиим, общецерковными канонами, правилами и преданиями. С постановлениями Всероссийского Собора 1917-1918 годов с неотмененными распоряжениями высшей церковной власти предсоборного периода, а также с распоряжениями Святейшего Патриарха Тихона, Его Синода и Совета. Настоящее решение наше остается в силе впредь или до сознания вами неправильности ваших руководственных действий и мероприятий, и открытого раскаяния ваших заблуждений, или до возвращения к власти Высокопреосвященного Митрополита Петра. Агафангел Преображенский, митрополит Ярославский, Серафим Самойлович, архиепископ улический викарий Ярославской епархии, бывший заместитель патриаршего местоблюстителя, митрополит Иосиф Петровых, третий из указанных патриаршем местоблюстителем заместитель, архиепископ Воролам Ряшинцев, бывший пермский, временно управляющий Любимским викариатством.

Смиренный Евгений Кубранов, епископ Ростовский, векаря Ярославской епархии, 28 года 6 февраля. Резолюция митрополита Иосифа. Митрополит Ярославский Агафангел с прочими епископами Ярославской Церковной области отделились также от митрополита Сергия и объявили себя самостоятельными в управлении веренными им паствами, к чему я присоединил свой голос. По всему благому примеру нахожу Благовременным открыто благословить подобное же правильное отделение части Ленинградского духовенства со своими паствами. Согласен на просьбу возглавить это движение своим духовным руководством и молитвенным общением и попечением. Готов не отказать в том же другим, желающим последовать добрым решению ревнителей Христовой истины. Молю Господа, да сохранит всех нас в единомыслии и святой твердости Духа, переживаемом Церковью в новом испытании. Митрополит Иосиф Указ митрополита Иосифа о возведении в сан архиепископа и епископа Дмитрия Гдовского.

Божию благодатью смиренный митрополит Иосиф, третий из указанных патриаршами стаблистителем заместителей, призвав в всеусердном благословении Божией молитвенное содействие Богоизволение Святейшего Отца нашего Патриарха Тихона и его преемника, Местоблестителя Патриаршего Престола Митрополита Петра, призвавшего и мои недостоинства к участию в продолжении апостольской преемственности и служения, нахожу благовременным и неотложно необходимым и достойным делом, чтобы почтен был заслужившего просимого возведения в сан Архиепископа Преосвященной Димитрий, управляющий Ленинградской епархией. Дотвердит дело сие пастре-начальник, зиждитель и хранитель церкви Господь и Спаситель наш, коему угодно было поставить нас в необходимость действовать так, чтобы нуждами времени и препятствиями соблюдения точности нестеснямы были пределы управления. 37 правило 6-го Вселенского Собора 25 декабря 1928 года Митрополит Иосиф Письма митрополиты Иосифа отцу Николаю Прозорову 1928-1929 года. Дорогой отец Николай, пока мне неизвестно, что писал архиепископ Серафим Углический, не решаюсь что-либо писать ему. Вероятно, речь идет о распространявшихся летом 1928 года слухах о временном примирении архиепископа Серафима с митрополитом Сергием. Боюсь не попасть в то его намерение и предприятие. Да и в конце концов мне всё равно, чтобы он не писал. Если они бросили одного меня и сделали козлам отпущение, это на их совести.

А подлости человеческой в пример для подражания я не возьму никогда, тем более, что никакая измена от страдания всё равно не избавит. Так пусть уж лучше буду страдать за идею, а не за измену ей. Некоторые наскоки, узнаете об этом у владыки Димитрия, делаются на меня, но пока что я равнодушно обхожу их без удовлетворения, потому что об этих вещах можно говорить только на свободе и при условии свободы духа и совести, не связанных никакими страхами и угрозами. А пока всего нет, от меня не услышат ни одного слова ни в оправдание, ни в защиту. Возможности возвращения в Ленинград я не верю и этим не ослабляюсь, а даже укрепляюсь больше в решимости стоять за правое дело. Чем меньше тут моего личного благополучия и заинтересованности, тем лучше для дела. Господь дохранит вас, супруги ваши благословения. Будьте здравы и во всем благополучном.

Митрополит Иосиф Дорогой отец Николай, премного утешен вашим дорогим и ободряющим письмецом, и премного благодарю вас за ваше участие и утешение. Принеся себя в жертву за всех вас, я всецело в вашей зависимости. Ваша верность, твердость, ревность – моя жизнь, сила и спасение. Ваша измена, расслабление и равнодушие – моя гибель, мое поражение и уничтожение. Некто из нынешних сказал, народ пойдёт за белым клобуком, личность тут ни при чём. Жизнь должна испробовать этот взгляд на деле. Если легализовавшиеся восторжествуют всецело, как уронится этим народом? Если же этого не случится, как он поднимется еще и в наших страдальческих глазах?

Мы убедимся тогда, что стоило пострадать за этот народ, и не тяжкие будут за него эти страдания. Но если иначе? Да избавит Господь от непассивных страданий. Простите, сейчас я не в силах писать много. То ли вследствие постигшего меня недолго простуда, то ли от слишком глубокого внутреннего переживания, постигший меня вторичной беды изгнания, я сильно ослабел духом и не могу настроиться на подобающее настроение. Не оставляйте меня в молитвах ваших и участие своего по временам не лишайте. Да хранит вас Господь! Митрополит Иосиф Письмообращение отца Николая Прозорова к митрополиту Иосифу, 9-22 февраля.

Ваше Высокопреосвященство, Высокопреосвященнейший и дорогой наш Святитель! По благословению Высокопреосвященного Владыки Димитрия осмеливаюсь спросить Вас, дать нам ответ на вопросы, выдвинутые пастырями Пентинской епархии из присоединенных к нам приходов. Эти ответы будут для нас как руководство на будущее время. Первое. Православные приходы окружены теперь или живцами и обновленцами, или сиргианцами. Но население смежных приходов имеет обоюдные родственные связи, и потому часто приносят в православные храмы младенцев, крещённых обновленцами и сиргианцами. Нужно ли помазывать их святым миром? На практике крещённых младенцев обновленцами уже помазывают святым миром.

А как быть с крещёнными сиргианцами? Ответ. Ответ митрополит Иосиф. Обновленческих, да, помазывать святым миром, но сергиевских пока нет, ибо они сергиевские по недоразумению в стадии происходящего еще разрешения этого дела. Второе. Три месяца тому назад епископом Кириллом Пензенским некто псаломщик Панов рукоположен в священнике в тот же приход, где был псаломщик. Теперь приход, и он думает перейти к нам. Как быть с Пановым?

Каким образом его принять? Ревностные прихожане не хотят признавать его рукоположение. Наше духовенство там в смущении и запрашивает нас. Вопрос серьезный, а потому мы и обращаемся к вашему высокопресвященству за разъяснениями. Ответ. Принять надлежит после велигласного исповедания присоединяющимся истины. Для успокоения ревностных можно рекомендовать священнику покорно принять некоторую епитимию в виде временного воздержания от священодействования недели 2-3 и до месяца. Относительно рукоположения надлежит руководствоваться практикой, установленной при Патриархе для приема посвященных обновленцами.

Эти посвященные разделялись на несколько категорий. Принявшие рукоположение от архиереев старого поставления, кланившиеся в обновленчество, принимались покаянием и эпитемьей, вроде указанной выше. Тем же порядком разрешалось принимать тех, которые приняли посвящение хотя и от новых архиереев, но принявших свою хератонию от старых, и без нарушения правил церковных, неженатых и так далее. только принявшие посвящение от женатых епископов и с нарушением церковных правил отметались совершенно и рассматривались как непосвященные. Третий. Гражданские браки, то есть открытое благододеяние и мерзкое богохольство в провинции входят в силу. Батюшки просят благословения лишать христианского погребения лиц, бывших в этих грехах и умерших, не очистив себя покаянием, или же отпевать их на дому, а не в храмах. Вот меры борьбы с развратом, предлагаемые пастырями.

А вы, дорогой Владыка, как смотрите? Правильно, но в отдельных случаях возможно некоторое снисхождение, например, кто-нибудь из неповенчавшихся всё время сознавал свой грех и не успел по надлежащему исправить его или не смог. Таких, хотя и на дому ради уменьшения скорби родных, прилично отпевать. Явных и злостных богохольников отпевать было бы соблазном, пусть хоронят по безбожному. Точно так же и не венчавшихся по злобе и отчуждению от Святой Церкви без всякого сознания греховности своей жизни. Я оставляю здесь место для ответа, дабы не утруждать вас лишним писанием. Во всем другом же у нас пока мир и благополучие не хватает только в вашей святыне. Дождемся ли.

Ответ. Мало надежды. Жду вас сюда. Да хранит вас Господь Бог и укрепит. Ведь дышим вами нелегко, вероятно. Прошу молитв и святительского благословения. Ваш покорный и преданный послушник грешный иерей Николай Прозоров. Дорогой отче, привет и благословение, и спасибо за помощь владыке.

Берегите его. Имеется ввиду архиепископ Дмитрий Гновский. Митрополит Иосиф. Письмо митрополита Иосифа неизвестному Петроградскому протоиерею, 1929 год. Дорогой Отец Прута Иерей, благодать Божия нас укрепляющая, утешающая, вразумляющая, да облегчит труды во благо Святой Церкви и вознаградит их добрыми плодами, каковыми мы, пастыри, должны считать прежде всего преуспеяние дела Христова, полагая в этом и свое собственное высшее благо и утешение. Познакомлю вас с свежими событиями моего уединения. По счастливой случайности свидетельницей их оказалась мать Анастасия, которая может дополнить и пояснить вам многое, чего не уместишь на страницах бумаги. Дело такого рода.

Неожиданно получаю из Углича от батюшек архиепископа Серафима Углического, находящегося в ссылке кипа бумаг, своего рода целый клубок проектов намерений предприятий. Сообщаю Вадуко Серафим. Вдруг надумал выпустить по адресу Сергия новое его вразумление и вместе подтвердить неизменность Ярославской декларации прошлого года, домайского добавления к ней. Написанное им воззвание подверглось, однако, цензуре с начала МА. а потом и его углических друзей. И тот, и эти внесли большие изменения. Особенно интересным является проект угличан. Они, находя, что мы, ленинградцы, не нашли себе много последователей только потому, что недостаточно канонично обставили свой отход, предлагают восполнить этот пробел так.

Мысль, поданная им, вероятно, известна вам в беседе двух друзей. вроде наших ответов в астезующем. В соборных определениях 1917-1918 годов есть пункт 10 и 8 в главе о патриархии, что в случае превышения им прав делается двукратное братское представление и предупреждение, в случае безуспешности коего виновный объявляется подлежащим суду и так далее. Только при этом условии совесть дым может быть развязана, и наше дело задержалось в своем развитии именно от несоблюдения этого условия. В таком духе угличане составили новый проект братского увещевания к митрополиту Сергию с указанием сроков, по стечению коих, в случае его упорства, совесть всех объявляется развязанную, он предается суду, и заместительства автоматически переходят к следующему. Как будто бы всё хорошо, правильно, благообразно и по чину. Конечно, хорошо бы всё это обсудить сообща, и, может быть, у многих действительно после этого развязалась бы совесть, и дело Сергия стало бы разлагаться со стихийной быстротой. Но вот что меня смутило.

По соборному определению, такое представление Сергия должно последовать от не менее двух третьих членов Синоды или Архиереев. Затрудняясь с выполнением этого условия, углючание находит достаточным, ввиду особых условий военного времени. Если такое представление сделают и такой порядок соблюдут мы два, я и Серафим. Поистине утопающую хватили за Соломинку и хотят ее спастись. Подумав, я решила, что это едва ли поведет к желаемому результату. Проекты их не подписал пока, а ответил прилагаемым им письмом. которая вам откроет более подробное мое отношение к этой стадии нашего дела. Интересно бы знать ваш взгляд на это.

Мне думается, это что-то похожее на «после драки кулаками не машут». Быть может, владыке Серафиму Улическому нужно что-то сделать для реабилитации себя после скандального присоединения к майскому разъяснению. Но я тут ни при чем. Я считаю совершенно ликвидированным свое дело Сергием. и второй раз тревожить кучу этого навоза не хочется. Важным побуждением для возобновления драки с Сергием послужило то, что, как оказывается, Агафангел незадолго до смерти высказывал намерение возобновить свой протест против действия Сергия, ко имя он вновь доведен был до пределов терпения. Митрополит Сергий понял майские уступки в смысле полной ликвидации основной декларации. Агафангел настойчиво подтверждал, что он остается в силе, а ему сыпали требования об исполнении неприведенных в исполнении указов спорных, об опоминании властей и т.д.

Это, а также лживые доносы Сергия, опоручивающие все наше дело, и вызвало в Агафангеле желание вновь начать потасовку, чего он, однако, не успел. Это самое и думает теперь сделать за него Серафим, притягивая меня к участию. Стоит ли это задевать? Будет ли толк? Не все ли сказано и сделано? Стоит ли идти на новый риск и, быть может, более строгие репрессии? Хотелось бы проверить вашими суждениями свою позицию и свои действия. Только недавно я говорил вам, что время нам умолкнуть и не спорить с любителями споров.

И вдруг искушение. Посвятите Владыку во всё это дело. Я не пишу ему самому, чтобы не обременять его излишним балластом, не имеющим для нас практического значения. А всё же это ему не безинтересно. Матушка Анастасия кое-что ещё добавит. Бедный Владыка Дмитрий, такой груз выпал на его долю. Помоги ему Господи. Да и Вы, Отец Протеерей, облегчайте его Вашей помощью, советом и трудами, да поможет Вам во всем Господь.

В семье Ваше благословение Божие покрою в Царице Небесной. Митрополит Иосиф. Знакомы ли Вы с беседой двух друзей? Это интересная вещь. Говорят, она была в Питере. Ответ на письмо архиимандрита Льва Егорова. Дорогой отче, до последнего времени я думала, что мой спор с митрополитом Сергием окончен, и что, отказавшись дать себя принести в жертву грубой политике, интриганству и проискам врагов и предателей церкви, я смогу отойти спокойно в сторону добровольно перенеся себя в лучшую жертву протеста и борьбы против этой гнусной политики и произвола. И я был совершенно искренен, когда думал и говорил, что ни на какой раскол я не пойду и подчиняюсь беззаконной расправе со мной вплоть до запрещения и отлучения, уповая на одну правду Божию.

Но оказалось, что жизнь церковная стоит не на точке замерзания, а клокочет и пенится выше точки простого кипения. Моё маленькое дело вскоре же оказалось лишь малой крупицей столь чудовищного произвола, человекоугончества и предательства церкви, интересам безбожия и разрушения этой церкви, что мне оставалось удивляться от сели не только одному своему покою и терпению, Но теперь уже приходится удивляться и равнодушию, и слепоте всех других, которые еще полагают, что попустители и творцы этого безобразия творят дело Божие, спасают церковь, управляя ею. Но дело выходит наоборот. Они грубо оскорбляют ее, издеваются над нею, вписывают себя в число ее врагов, себя откалывают от нее. Они откалывают тех, которые не могут терпеть далее этой вакханалии, грубого насилия и безобразного кощунственной политики. Может быть, я терпел бы это, моя дыхата с краю, как теперь ваша. Но, дорогой отче, я вдруг с особой болью стал чувствовать и себя в значительной мере ответственным за несчастье церкви. Ведь, как вам небезызвестно, я один из заместителей патриаршего местоплюстителя, который связан с трудальческим долгом не просто заменить арестованного предшественника, но быть ему и свободным предостережением на случай замены возможности духовного падения.

Конечно, такое падение должно было в нормальных условиях жизни церковной сопровождаться и судом, и соборным решением. Но какой суд и соборное решение возможны теперь при настоящих условиях жизни? И каким судом и соборным решением с архиереем со мною учнена расправа, допустимая по правилам лишь при большом грехе с моей стороны? Почему же, требуя суда и соборного решения в одном случае, вы допускаете отсутствие их в другом? Не есть ли такой аргумент тоже благодарный материал для отдела несовпразностей в логическом задачнике? Погодите, придёт, мы надеемся, время, когда будем говорить о наших событиях и судьбах. И кто тогда будет более обвиняемым? Еще большой вопрос.

А пока дело обстоит так. Мы не даём церкви в жертву и расправу предателям и гнусным политиканам и агентам безбожия и разрушения. И этим протестом не сами откалываемся от неё, а их откалываем от себя и дерзновенно говорим, не только не выходили, не выходим и никогда не выйдем из недр истинной православной церкви, а врагами её, предателями, убийцами её считаем тех, кто не с нами и не за нас, а против нас. Не мы уходим в раскол, не подчиняясь митрополиту Сергию, а вы, ему послушные, идете за ним в пропасть церковного осуждения. Мы зовем вас и укрепляем ваши силы на борьбу за независимость церкви, только совсем не так, как вы полагаете должным. Не согласим мы с пробатителями этой церкви и убийцами ее святой независимости, а громким и решительным протестом против всякого соглашательства, лицемерия и лживых компромиссов, предательства ее интересам, безбожного мракобесия и ожесточенной борьбы со Христом и Его Церковью. Неужели вы не видите несогласимое ничем противоречие и несообразность в вашей дилемме? Снимаете ли вы с нас послушание вам тем, что уходите в раскол или подчиняетесь митрополиту Псергию, укрепляете в нас силы борьбу за независимость Церкви?

Я ухожу в раскол. Починение Сергию, борьба за независимость церкви? Что вы говорите, милый мой? Да над этим посмеется любая ленинградская старуха. Может быть, не спорю, вас пока больше, чем нас, и пусть за мной нет большой массы, как вы говорите, но я не сочту себя никогда раскольником, хотя бы и оставался в единственном числе, как некогда один из святых исповедников. Дело вовсе не в количестве. Не забудьте ни на минуту этого, Сын Божий, когда вновь придет, найдет ли вообще верных на земле. И, может быть, последние бунтовщики против предателей церкви и пособников ее разорения будут не только не епископы и не протеереи, а самые простые смертные, как и у Христа Христова, его последний страдальческий вздох приняли немногие близкие ему простые души.

Итак, дорогой Отче, не судите меня строго, особенно Вашим Вальсамоном. Полагаю, что он был далеко не то, что сами авторы святых правил в понятном каждом смысле и бессолкователи, и что, во всяком случае, этот Вальсамон не может быть авторитетным. и верным толкователям наших событий, не предусмотренных никакими толкователями и правилами. Не судите же меня строго и чутко усвоите следующее. Первое. Я отнюдь не раскольник, и зову не к расколу, а к очищению Церкви от сеющих истинный раскол и вызывающих его. Второе. Указание другому его заплуждению неправоты не есть раскол, а, попросту говоря, введение в оглоблю разноздавшегося коня.

Третье. Отказ принять здравые упрёки и указания есть действительно раскол и попрание истины. Четвёртое. В строении церковной жизни участники не один только верхушки, а всё тело церковное, и раскольник тот, кто присваивает себе права, превышающие его полномочия, и от имени церкви дерзает говорить то, чего не разделяют остальные его собратья. Пятое. Таким раскольником показал себя митрополит Сергий, далеко превысив свое полномочия и отвергнув и презрев голос многих других святителей, среди коих и сохраняется чистая истина. Шестое. Вскользь вы упоминаете, что в числе путей к истине Христос указал нам еще один новый путь.

Долюбите друг друга. Каковы путь, по-видимому, вы считаете упущенным, из виду при моих действиях. На это я вам напомню очень дивное заключение митрополита Филарета в слове о любви к врагам. Гнушайтесь оба врагами божьими, поражайте врагов Отечества, любите враги ваши. Аминь. Защитники митрополита Сергия говорят, что каноны позволяют отлагаться от епископа только за ересь, осужденную собором. Против этого возражают, что деяния митрополита Сергия достаточно подвозят и под это условие, если иметь в виду столь явное нарушение им свободы и достоинства Церкви Единой Святой Саморной и Апостольской. А сверх того каноны ведь многое не могли предусматривать.

И можно ли спорить о том, что хуже и вреднее всякой ерести, когда вонзают нож в самое сердце церкви, ее свободу и достоинство? Что вреднее – еретик или убийца? Да не утратим помалу неприметно той свободы, которую даровал нам кровью Свои Господь наш Иисус Христос, Освободитель всех человеков, Восьмое правило Третьего Вселенского Собора, митрополит Иосиф. Письмо митрополита Иосифа «Духовным чадом». Письмо написано митрополитом Иосифом в казахстанской ссылке, вероятно, в 1934 году. Подлинник письма не сохранился. Переписанные копии хранились в иосифлянских общинах. Души тоскующие среди невзгод и бурь нынешнего житийского моря.

Не ложно слово Господа, обещавшего пребывать с нами до скончания века и сохранять Церковь свою, не удалеваемую вратами ада, то есть и на краю не погибели. Да, сейчас мы на краю погибели, и многие, быть может, погибнут. Церковь Христову умолятся, быть может, опять до двенадцати, как в начале своего основания. Ведь не могут не исполниться и такие слова Господа. Сын человеческий пришед, обрящит ли веру на земли? Всё делается по предвидению Господню. Люди тут не могут ни прибавить, ни убавить, ни наюту. Нежелающие погибнуть более застрахованы от гибели.

И можно сказать, ад будет только для тех, которые сами желают его. Так эта истина да пребудет прежде всего утешением и подбодрением для унывающих от событий мира сего. Лишение храмов мужих И подобных прежнему пышных богослужений с обилием молящихся, блестящими сонмами священнослужителей, ангельским подобным пением хоров и так подобное, конечно, печально и жалости достойно, но от нас не отнято внутреннее служение Богу в тихости и умиленности. и сосредоточенности в себе духа. Подобно тому, как известные челюскинцы, лишенные носившего их корабля, не погибли, а сумели создать в себе сносную жизнь и на обломках обманчивые плавучие льдины, пока не были вознесены от грозившей поглотить их пучины на крыльях самолетов. Так и мы после жалостного крушения наших духовных кораблей не должны предаваться панике и терять самообладание и надежду на спасение, а должны спокойно начать приспосабливаться к новой обстановке и изучаться на все способы, хотя и в менее пышных формах продолжать свой молитвенный труд служения Господу и наслаждение в апсалмах и пениях, и песнях духовных, как молились в первое время апостолы и все верующие христиане? Разве были тогда наши величественные храмы, колокола и пышные службы? И разве отсутствие всего такого мешало возгораться такой любовью ко Господу, какой и достигали все последующие века?

А пустынники и пустынецы, добровольно проводившие вдали от храмов Божий в десятки лет, разве не более заслуживают нашей святой зависти, чем живущие среди храмов и пышных богослужений, и при всем этом не достигшие такой близости к Богу и наслаждения им. Вы, лишённые недавних радостей молитвы в храмах Божьих, помните, вы не освобождены от обязанности молитвенно устроять свою жизнь и не лишены возможности этого помимо возможности иметь около себя постоянных служителей Христовых и пользоваться их духовной поддержкой и окормлением. Вы без них должны проводить жизнь так, как бы сами были своими жрецами, закалая свою жизнь в жертву Господу терпением всех скорбей и лишений, непрестанно к нему молитвуя души, памятыванием о нем с любовью и благодарностью за все его милости, скорби и радости. и жаждать его спасения, когда он пошлют ангелов своих, восхитить ваши души от земных горести и опасности, на крылах вознести вас к себе, где не будет ни болезни, ни печали, ни воздыхания. А до того и до того обзаведитесь все печатными и письменными, и богослужебными, и молитвенными книгами, и пойте Богу нашему, пойте разумно, как умеете, и сколько успеете в молитвах своих, молитвенных домов, углов, в особо посвященное ему время, свободное от других забот и трудов. Богослужебные наши книги – неисчерпаемый источник утешений духовных. И кто же не имеет возможности пользоваться ими? Одна псалтирь чего стоит?

Она пронизывает в собою, как канвар, все другие наши молитвенные книги и песнопения. Не ослабевайте же, не падайте духом, и благодать Божия с вами. Аминь. Митрополит Иосиф.