259. Если из-за страха не получается молиться (2023.06.18)

Вопрос начинающих монахов. Как известно, начинающими монахами можно быть в течение десятилетия, все начинать начинать. И вопрос такой, вот как быть, если очень страшно так, что просто не можешь молиться, забываешь молиться, или как-то не можешь начать молиться. Вот такое состояние. Ну, в принципе, как мы знаем, монахам оно не свойственно. Но поскольку монахи спрашивают, то надо сказать, что делать, чтобы его не было. И вообще говоря, почему оно не свойственно? Потому что если ты имеешь внутреннюю молитву, то это такая внутренняя келья, которую можно сопоставить с каким-то 90-метровым бункером, за который атомный взрыв не достанет, из которого ты все наблюдаешь только всякими оптическими средствами.

И внутренняя келья в этом смысле совершенно неуязвима. Даже если, так сказать, физиологически ты испытываешь ощущение страха, но внутренне ты остаешься непоколебимым. Но вот вопрос из-за того, что это не получается у кого-то. Что надо сделать, чтобы получалось? Почему не получается? Но главное, что надо сделать, чтобы получалось. Получалось, надо просто делать в течение каждого совершенно дня то, ради чего мы и стали монахами. А именно молиться.

Потому что никакой другой задачи монашеской жизни нет, кроме молитвы. И особенно имеется в виду, конечно, молитва внутренняя, ради которой существуют все внешние молитвы и все прочие, все богослужебные молитвы в церковном собрании. А они существуют для того, чтобы нам было лучше молиться внутренне, для того, чтобы иметь внутри память Божию и посвящать особое время ежедневно. Иисусовая молитва, как мы сейчас обычно делаем, или каким-то аналогичным практиком. То есть молитва внутренняя. И вот, если будешь привыкать это делать всегда, то, собственно говоря, ну, если совсем привыкнуть всегда, тогда вообще никакая ситуация не застанет врасплох. Но если просто привыкать, но не совсем, вот это более реалистичный сценарий, да, то тогда ситуация застает врасплох. Но тут же ты сразу вспоминаешь, куда тебе нужно, что она тебя застала врасплох, потому что ты шляешься неизвестно где.

Иди-ка ты домой. Вот и всё. И ты сразу же встряхиваешься так. Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня грешного. И дальше ситуация преображается. Вся вот эта внешняя обстановка, она уже подобна таким волнам, которые разбиваются стены внутренней кельи, или, иначе говоря, вот не добивают до этого глубинного бункера, как это оказывается. И, конечно, если по-хорошему, то тут надо понимать, что во всяких тяжелых ситуациях монах поставлен на такой вахте. Вахта – это буквально означает стража.

Вот как ангелы стража бывают, так вот и монах стоит, который стоит перед престолом Божиим и молится о себе, но и обо всех, потому что разделить нельзя. И даже если я говорю, Господи Иисусе Христе, помилуй меня грешного, то всё равно через меня получается, что я молюсь таким образом за весь мир, даже не только за каких-то своих знакомых. И вот всякие внешние сложности, они обычно монаху нужны для того, чтобы он как-то вспомнил, о чем он забыл, и для чего он монах. Всё. Субтитры подогнал «Симон»