222. О воспоминаниях и ассоциациях (2022.10.02)

Вопрос будет о всякой дополненной реальности. Вот он задан примерно в такой форме. Идет человек по улице, получает какие-то впечатления, но у него эти впечатления складываются в один ряд не только с тем, что на улице он увидел, но с тем, что он вспомнил, прочитал. И так получается, что он взаимодействует не с так называемой внешней реальностью, которую некоторые называют объективной, а с какой-то своей собственной, достроенной, дополненной реальности. И вопрос в том, является ли это какой-то духовной проблемой. Если да, то какой? И как это относится к монашеству? Отвечая на это, надо сказать, что можно называть это проблемой, можно не называть, но это общечеловеческое абсолютно, потому что никакой человек никогда не живет в какой-то так называемой объективной реальности.

Даже если предположить, что такая общая на всех реальность существует. Но ни один человек с ней не соприкасается. Все живут в своих каких-то мирах, и у людей, образованных, это одни миры, они читали одни книжки, другие книжки, может быть, не образованные, вообще не читали, смотрели какие-нибудь фильмы или какое-то… Главное, что и те, и другие, кто книжки читали, кто книжек не читал, они все живут в какой-то своей мифологии такой. Самое смешное, что те, кто говорят, что они-то живут в реальности, они знают, что почем, они сами больше всего живут в мифологии, потому что они думают, что они имеют непосредственный доступ к так называемой объективной реальности. Я не знаю, любой квантовый объект, даже самый какой-нибудь маленький электрон, посмеется им. Это, конечно, не так. Поэтому это не какая-то особая проблема, а это просто факт, что мы, чтобы понять, в каком мире мы живем, надо понять, из чего он сделан, потому что не существует общего для всех людей мира, в котором можно жить.

Мир – это вопрос мифологии. Если говорить таким современным языком, может быть, не всем понятно, но это не значит, что мы живем в какой-то совершенно нереальной реальности, но значит, что наше восприятие реальности очень сильно опосредовано всякими предвзятыми идеями. Во многом живем в мире книг, которые мы прочитали. Кто книг не читает, тот больше фильмов или фильмов и книг. И это очень существенным образом формирует людей, не только древних или средневековых, но и современных. И поэтому, конечно, важнейшее средство для того, чтобы правильно ориентироваться в этом мире, понимать, из чего он создан у тебя, из чего он создан у людей, с которыми ты взаимодействуешь. Если это очень разные материалы, то надо это учитывать во взаимодействии. То есть то, что для тебя совершенно очевидно, для них нет.

Кстати, я сейчас сказал такую вот вещь, которую логически понять очень легко, а практически очень трудно. По моим наблюдениям, хорошо понимают, что люди могут жить действительно в другой реальности, то есть быть по отношению друг к другу инопланетянами. Только две с половиной категории людей, две с половиной профессии. Две, которые полноценно вот таковы. Это антропологи, которые изучают разные, выражусь неполиткорректно, дикие народы. А вторая – это психиатры, которые понимают, что люди вообще-то думают по-разному. А половина – это востоковеды. Востоковеды не столько, сколько антропологи понимают разные человеческие культуры, потому что они занимаются в основном так называемыми культурными народами.

Но всё-таки между культурами культурных народов тоже большое различие. И поэтому востоковеды обычно как-то знают о человечестве больше, чем обычные какие-нибудь историки и их коллеги, которые занимаются более-менее в пределах своей цивилизации. Но это вот, что надо учитывать. А с другой стороны, как на это влиять? Ну, в общем, если тебе нужно что-то поменять в мире, то всегда есть два способа. Либо действовать внутри этого мира, подчиняясь его законам, либо сломать законы этого мира, немножко сломать этот мир. Но второе тоже возможно, но это уже работа с какими-то базовыми основаниями своими. Вот наши аскетики, я всё-таки сейчас говорю вроде бы в таких нетрадиционных терминах на современном языке, но мысль, которую я выражаю, она такая вполне традиционная.

Сейчас я немножко возвращаюсь к традиционному языку. Очень важно, какими впечатлениями ты постоянно наполняешься. В этом смысле очень важно читать аскетическую литературу и православное богослужение, слушать, понимая слова. И именно вот особенно слова всяких служб типа вечерней и утренней, то есть где всё время меняющееся что-то о святых. Конечно, можно сказать, что и жития святых полезно читать, но просто если читать, скажем, их на сайте православия.ру, то это, наверное, бесполезно или даже вредно. Ну, по крайней мере, большой пользы это не принесёт. А так, конечно, погрузиться в это всерьёз хорошо. Даже Дмитрий Ростовский, если читать на церковно-славянском, текст самого Дмитрия Ростовского.

Это сейчас тоже доступно, я думаю. Это очень полезное и интересное чтение. В отличие от Дмитрия Ростовского на русском языке, который составлен разными семинаристами и духовноакадемистами XIX века, которому уже ушла некоторая поэзия, и пришло плохое знание истории и желание всё как-то сгладить все острые углы. Ну, короче говоря, очень важно… Главное, конечно, аскетическая литература. Всё время как-то запоминать слова молитв. Это очень существенным образом формирует твой мир. Поэтому православное воспитание всегда основано на этом.

На таком вот формировании другого мира, чтобы всё время напитывалось не мирским, а другим, вот этим. И можно сказать, что это православное воспитание вообще. Собственно говоря, об этом пишет Святой Василий Великий в своём замечательном произведении к юношам о том, как получать пользу от языческих книг. То есть как вот эту языческую мифологию, в которой всё-таки было что-то хорошее, обращать на пользу христианству. Но это к юношам, а не к монахам. К монахам это имеет отношение в том смысле, что какие-то из этих юношей, они будущие монахи. То есть это воспитывает, так сказать, сырой материал для монахов. А если говорить для монахов, то такое же значение имеют, конечно, уже не языческие книги, а прежде всего, вот я возвращаюсь к этой мысли, аскетические описания наших отцов.

Это действительно создаёт внутри себя другой мир. И вот я думаю, что уже многие без меня это знали, всё, что я сейчас сказал. И для них это не звучит чем-то очень свежим. Просто я это сказал в контексте ответа на определённый вопрос, потому что именно в этом контексте это важно понимать. И у многих из них, кто вот это всё понял, что я сказал, есть такое убийственное возражение на всё на это. Оно заключается в том, что, в общем-то, вы, ребята, выдумываете себе мифологию, подражаете, как обезьянки, всяким святым и самым великим подвижникам, а в итоге вы только и получаете, что вы становитесь обезьянками великих подвижников и остановитесь при мифологии, а на самом деле, как вот ничего не было, так и нет, потому что вот на самом деле трезвый житейский опыт говорит, что ничего не было и нет. Что надо ответить, на мой взгляд, как я понимаю, что надо ответить вот на такое возражение. На это возражение надо ответить, что вы, конечно, правы, только это свидетельствует не вашу пользу.

Тут такой случай, когда плохо быть правым. Потому что, да, конечно, если я подражаю святым отцам, не будучи таковым, то я им подражаю, как обезьянка. Я становлюсь обезьяной святых отцов. А чем плохо-то? Они мне что, говорят, другой какой-то метод должен быть, не обезьяна, да? Почему нельзя быть обезьяной святых отцов? Мне это не обидно. Я буду знать свое место, место обезьяны, а не человека, но я буду обезьяной святых отцов.

А вы думаете, что вы не обезьяна, а вы на самом деле обезьяны, только не святых отцов, а вообще кого стыдно быть. Поэтому нет уж, если все равно быть обезьяной, то я выберу это. Во-вторых, мы знаем и не от вас, дорогие оппоненты, а от святых отцов, что вот такое обезьянство, оно на самом деле ведет к тому, что мир меняется в нас и вокруг нас, что постепенно все святые так начинали и шли этим путем. И даже если я на какой-нибудь миллиметр пройду этим путем, то этот миллиметр просто будет… Пределение на ваш нуль превращается в бесконечность. И поэтому совершенно не важно, что вы говорите, а важно, что говорят святые отцы. Вот их надо слушать и за ними идти. И еще можно сказать, переходя немножко на теоретический уровень, опять, с которого мы начали.

Реальность, в которой мы живем, она не является абсолютно необъективной и произвольной. С элипсизмом в этом смысле, что у каждого своя реальность, он не работает. Да, хотя невозможно его опровергнуть логически, но он просто неправильный. Но нельзя сказать, что реальность, в которой мы живем, вообще не зависит от того, что мы в ней делаем. Зависит. В этом смысле весь мир не отличается от того, что в физике микромира, в плантовой физике обнаружилось. И поэтому, если мы живем в какой-то мифологии, я повторю это слово, с которого я начал, которая всегда имеет зазор с той реальностью, что доступна для всякого независимого наблюдателя, то из этого не следует, что мы уходим куда-то вдаль. То есть это может так быть, а может быть и не так.

Потому что, если мы хотим менять реальность для себя, вот нашу реальность, в которой мы живем, то необходимо начинать с мифологии. Потому что иначе не будет никакой цели. Потому что все цели для наших изменений, они ставятся исходя из каких-то мифологических представлений. Те, кто очень умные, говорят, что это вообще все мифология, что вы ставите себе, что это вообще надо все отбросить, потому что они такие позитивисты крутые, что верят только в реальные факты. А всю эту мифологию отбрасывают. Потому что они не верят, что это может влиять на реальность. Ну такие люди оказываются постоянными неудачниками. У них никогда не получается ничего.

Для того, чтобы у тебя что-то получилось, надо быть немножко дураком. Это особенно в аскетике православной, прежде всего. Потому что прежде всего в деле спасения. Об этом кто-то может поймет и вспомнит, что об этом в Евангелии говорится. Кто не поймет и не вспомнит, тот пусть подумает и вспомнит. И если ты не будешь дураком, то ты вообще ничего не сделаешь. Не то, что ты не спасешься, но ты царство небесное не получишь. То есть ты не только царствие небесное не получишь, не спасешься, но ты даже в каких-то житейских делах будешь очень малоуспешен.

А нужен идеализм. Нужно уметь ставить цели, которые не соответствуют внешней реальности. Потому что она под них подтягивается. А если этого не делать совсем, то не будет тоже ничего совсем. И поэтому, да, опасны всякие увлечения, выражусь нашим техническим языком, связанные с прелестью. Потому что, да, можно неразумным образом составлять свои мифы для трансформации реальности, но если это делать разумным путем, то есть так, как учат святые асы, то вот тогда и будет хорошо.