179. Как стяжать память Божию

Вот задают вопрос про память Божия, исходя из того, как нам применять знания, почерпнутые в добротолюбии, в нашей бытовой жизни. Потому что в добротолюбии вот эта связь между нашим бытом и этими знаниями, может быть, недостаточно прописана. Или, по крайней мере, то, что написано, не совпадает с нашими условиями. Хотя, на мой взгляд, принципы указаны полно, и вполне можно по ним действовать. Поэтому я сейчас, в меру своего понимания, как это применяется к современности, попытаюсь что-то сказать. Вообще говоря, если человек страдает от того, что у него нет памяти Божией, то это хорошо, по крайней мере, тем, что какая-то память Божия, значит, у него есть, раз он из-за этого страдает. И у него такой вопрос с жизнью возникает. Вот на это и дальше надо опереться.

То есть, вот на эту маленькую и плохенькую совсем память Божию, но все-таки Божию. А вот как опереться? Ну, здесь просто надо, чтобы эта память Божия не рассеивалась и развеявалась всякими ветрами. Она-то сама будет, потому что, естественно, что каким-то мускульным усилием ума мы ничего здесь сделать не можем. Это все равно как сила и воля прибавить себе росту на вершок. А просто надо вот не мешать тому, что есть и так, и что будет проявляться. Вот как не мешать? Ну, самое грубое и очевидное, что мы отвлекаемся на какие-то дела, на какие-то мысли, которые у нас возникают либо в связи с нашими внутренними состояниями, либо в связи с какими-то внешними обстоятельствами.

Причем на самом деле не важно, изнутри это приходит или есть какой-то повод в том, что происходит во внешней жизни. Потому что важно, как мы это воспринимаем только. И вот если нас это увлекает, подавляет, занимает, мы начинаем думать очень много, как бы вот здесь, чтобы сделать, чтобы как-то этого избежать. Причем я поясню, что это касается не только внешних обстоятельств. Действительно, бывает надо подумать, а вот что я должен сделать, чтобы было не так, а эдак. А это касается и внутренних состояний. Когда мы, например, начинаем думать о прошлом, о каких-то фактах, о каких-то мыслях, ощущениях, что это можно было бы понять, ощутить не так, а иначе. Это все такие вот довольно мусорные мысли.

И даже если они полезны и необходимы в какой-то степени, я с этим не спорю, они, когда вот сами по себе так приходят, они вредны. Это еще хуже, чем начинать есть не помолившись. Вот в принципе для православного человека даже мерянина, вот начать есть не помолившись, это хуже, чем не помыв руки там, например. А это просто вот типа того, что поднять с пола, а не с тарелки, и вот затащить в рот. То есть это то, что на уровне инстинктов у человека такого, мерянина хотя бы православного, не бывает. А вот почему-то с мыслями о внутренних состояниях и о внешних обстоятельствах так бывает. И второй еще момент, когда так бывает, это когда мы в принципе знаем, или нам кажется, что мы знаем, что нам нужно делать, и мы очень торопимся. Мы бежим и не успеваем больше ни о чем подумать.

Вот никогда нельзя никуда торопиться до такой степени, чтобы не успевать помолиться перед этим, тогда и в процессе будешь молиться. То есть тоже вот просто бросаться скорее, скорее, скорее, по какому бы то ни было поводу. Никогда нельзя, надо сначала обратиться к Богу, даже если речь идет о спасении чьей-нибудь жизни. Даже тем более, если речь идет о чем-то вот настолько важном. И вот как правильно, чтобы этого всего не было. Прежде чем входить в какое бы то ни было не то что собеседование, а даже рассмотрение всех этих помыслов, надо обратиться внутренне к Богу, во внутренней кельи. То есть вот такое по возможности обратить ум в сердце. Я сейчас не буду подробно говорить, что это такое, но я специально употребил эти термины.

И постараться иметь память Божию, а если время и ситуация позволяет, то и помолиться. В смысле вот Иисусовой молитвой. Но это просто иногда речь идет о каких-то долях секунды, и тогда конечно произнести даже один раз Иисусову молитву просто нет времени. Но это и не обязательно. Должен быть на все взгляд изнутри. Изнутри вот этого своей внутренней кельи, в которой и происходит молитва. Поэтому вот когда нас что-то беспокоит так вот сильно, или мы куда-то сильно торопимся, это уже надо воспринимать как симптом. Симптом болезни.

Болезнь заключающаяся в том, что мы оставляем память Божия и куда-то нас несет. То есть надо сразу тормознуться и сделать то, о чем я сейчас говорил. И это еще имеет иногда такую форму. Когда ты вроде никуда не торопишься и нет каких-то обстоятельств, которые сильно приковывают твоего внимания, но при этом ощущение какой-то пустоты, рассеянности, опустошенности даже может быть. И вот такое ты просто тупишь. Вот надо понимать, что это состояние является разновидностью предыдущих. Это не состояние какое-то, когда отсутствует что-то, а это состояние, когда присутствует. И присутствует, собственно говоря, без уныния, если это называть своими именами, которые для этого есть в нашей аскетике.

Это в чистом виде он проявляется, хотя в тех случаях, когда мы бежим там куда-то, он тоже проявляется. Только он же не в чистом виде, а на что-то он уже нас нацелил. А вот он может так и в чистом виде проявляться. И это тоже симптом того же самого, то есть уныния. И надо поэтому ему противостать. Противостать мы ему сами не можем, он сильнее. А надо просто в сигор уганзате, то есть во внутреннюю келью. И там вот обращаться к Богу.

То есть надо понимать, что ты никогда не должен выходить из внутренней кельи. Вот если ты из нее вышел, это состояние в любом случае плохое и опасное. А если ты не ощущаешь непосредственно его как плохое и опасное, то это просто значит, что ты не ощущаешь опасности. Скажем, у тебя атрофировались какие-то органы чувств, которые тебя могли бы предупредить об опасности. То есть все еще хуже тогда. Вот просто надо помнить и понимать, что никогда не должен внутренне никуда выходить. И только из внутренней позиции ты можешь понять, что тебе в жизни делать. И это касается и твоих внутренних состояний, и это касается самых-самых житейских дел, хлопот, опасности, радости, и что там происходит у нас во внешней жизни.

И вот тогда ты сможешь понять из внутренней кельи глядя, что действительно можно сделать в какой-нибудь там внешней сложной ситуации. Или смириться с тем, что ничего уже сделать нельзя. Или просто, так сказать, предать себя в руки Божией всю эту ситуацию. И какие-то хорошие решения Бог подсказывает. А еще часто бывает, что не подсказывает, а просто обстоятельства начинают внешне складываться так, что ситуации разрешаются. Это, я думаю, каждый в своей жизни, каждый, кто может это слушать в своей жизни, испытывал. И вот поэтому не надо бросать Бога. Бог это нас не бросает.

Здесь не надо беспокоиться совершенно ни о чем. А то, что сам этот росток памяти Божьей у нас всегда есть, потому что это и есть Бог, который в нас действует. Надо нам только самим его не бросать. И все время заворачивать к нему от того, что нас относит куда-нибудь на страну далече.