178. Чем заполнить “свято место”?

Спрашивать о таком специфическом для монашеской жизни деле, как то состояние, которое происходит, если победить какую-нибудь страсть. Ну, то есть, как бы, сделать так, чтобы она отступила. Вот это, к сожалению, не означает, что я победил. Потому что дальше может быть такое, что вот была какая-то страсть, которая там вергала какие-то грехи. Это может быть самое разное. И те, кто занимается, скажем, реабилитацией от алкоголизма, это знают, что вот можно, чтобы человек перестал пить. Но все равно возникает большая проблема, что дальше с ним делать. Потому что освобождается время, непонятно что.

То же самое касается, например, тревоги. Если человек что-то там боится, тревожится, а потом он как-то понял, что не надо это делать и воспользовался какими-то методами, не знаю, и есть такие методы, и он перестал тревожиться, у него образуется огромная пустота. И здесь действительно схоже с тем, что происходит при алкоголизме. Но вообще я бы сказал, что это происходит при избавлении вот таком видимым, внешним от любой страсти, которая сильно поглощала хотя бы ум, не обязательно другую занятость физическую. И получается, если так вернуться к нашим церковным темам, притч о выметенной горнице, что он приходит безизгнанный, видит, что там все пусто, удобно, хорошо, и приводит семь злейших себе, так сказать. И вот из-за этого такие попытки избавиться от страсти кончаются плохо. И вот с этим и связан вопрос. Что делать, чтобы так не было?

Предположим, мы уже добились того, что мы не следуем вот этой привычке своей, чисто ментальной или может быть ментальной и физической. Но дальше мы оказываемся в опасном положении. То есть мы победили неких врагов, но оказались в таком месте, где враги гораздо сильнейшие. И которых мы заметно победили. И мы должны быть готовы, во-первых, к тому, что они нас нападут, потому что иначе быть не может. Во-вторых, надо знать, что делать. Поскольку светским людям рекомендуются всякие вещи, которыми монах может не пренебрегать, просто надо понимать, что они ему только помогут, но не решат эту проблему. Но, поскольку они хороши, то я их назову.

А именно, надо чем-то себя занять, какое-то должно быть другое занятие, которое и физическое время занимает, и силы уставные отнимает. Это общая рекомендация не монашеская, а светская. А вот теперь переходим к монашеской. Конечно, силы и ум надо положить на молитву. Особенно на то, что на память Божью. Надо понимать, что будьте осознанены в какое-то время для того, чтобы, прежде всего, не физические свои занятия надо перераспределить. Хотя, может быть, для этого тоже нужно, прежде всего, для того, чтобы ментально их перераспределить. А это самое главное занятие — иметь память Божию и молитву.

И вот без этого в монашеской жизни, конечно, ничего хорошего не будет. Я не буду говорить, что ничего не будет. Что как раз будет очень много всего. Все это будет хорошо. А хорошее только если держать память Божию и молитву. И вот если это решить и пытаться это делать, то будет другая трудность. Все время как-то это становится очень тяжело. И, может быть, не все время, но по временам.

Даже, может быть, и невыносимо. И здесь будет такой большой сбой. И вот это тоже надо знать заранее. И знать, что в этом случае надо делать. А именно, надо с благодарностью принимать те внешние искушения, которые тоже, наверное, будут иметь место. Обычно с этим как-то у нас хорошо бывает. И когда внешние искушения, то они дают страх Божий такой внешний, напоминаю, так ему стимулируют, который суррогатно, неполноценно, но восполняет отсутствие страха Божия внутреннего и высшего, из-за отсутствия которого мы страдаем. Потому что, да, есть совершенный страх, свойственный совершенным, для которых вопросы, которые мы обсуждаем, не стоят.

И есть то, что мы обсуждаем, для чего нужен хотя бы несовершенный страх. Поэтому надо понимать, что всякие внешние обстоятельства притеснения, которые у тебя случаются, или хотя бы угрозы таковых, которые случаются, они все имеют только одно для тебя духовное значение. Расположиться к Богу, чтобы ум, отовсюду утесняемый, поднимался к Богу. Или как другое, это и святых отцов, разумеется, выражение, а также сравнивают и со змеями, которые сбрасывают кожу, пролезая через какие-то узкие ходы между камнями. Поэтому надо с благодарностью принимать находящее по церковно-славянскому значение все, что с тобой случается, не бояться каких-то опасностей, понимать, что все это только для того, чтобы у тебя была память Божия, чтобы в выметенную горницу не вселялись бесы, а как раз, чтобы она была для того, кто и должен жить в внутренней келье нашего сердца.