14. Отступничество и выдача лжи за истину ⧸⧸ Две Церкви

Две церкви. Беседа четырнадцатая. Отступничество и выдача лжи за истину, как составные части ереси. Все-таки мне не очень понятно, почему фраза о радостях и печалях должна трактоваться с догматической точки зрения как ересь, а не просто как очередное превышение прав. Давай разберемся. Для начала ответь мне на вопрос. Что такое ересь? Как ты думаешь?

Вот так вопрос. Ересь – это ложное учение православной веры. Или по-другому – ложное, неправославное исповедание веры, ложный догмат. Совершенно верно. И ты говоришь, что никакого ложного догмата в Сергиевской декларации не видишь. Ну да, никаких догматов, ни истинных, ни ложных, я там вообще не заметил. Излишняя лояльность – это, конечно, нехорошо. Но это наверняка очередное превышение полномочий.

И только. Но там вообще речь не о догматах и не о богословии шла. То есть ты считаешь, что документ, чтобы быть еретическим, обязательно должен вести речь о догматах веры, провозглашать какие-то доктринальные богословские формулировки? Ну да, а как же иначе? По-твоему, я ошибаюсь? Как тебе сказать? Нет, в чем-то ты не ошибаешься. Документ должен иметь богословский характер.

И в то же время ты ошибаешься, так как под богословским характером документа ты имеешь в виду непременно открытые официальные доктринальные формулы. Основание ереси может быть совсем в другом. В чем же? В отречении от веры, приводящей к лжи, клевете на истину, когда грех объявляется добродетелью. Или, наоборот, добродетель грехом. Поясни это подробнее. В своем первом каноническом послании к Эмфилохию святитель Василий Великий обозначает еретиков как «совершенно отторгшихся». и в самой вере отчуждившихся.

Если следовать этому светоотическому определению, то надо признать, что в основе любой ереси лежат не просто какие-то ложные теоретические словесные формулировки, а отторжение и отчуждение от веры, вероотступничества, отказ от исповедания Христова. То есть в основе ереси лежит волевое уклонение от истины? При этом оно в своем изначальном виде вообще может быть бессловесным и с богословскими теориями никак не связано. Например, бросание Ладана на алтарь римских богов, наверное, могло быть сделано молча, но от этого не утратило своего значения вера отступничества. В связи с этим вспоминается высказывание Сергия, переданное священно-мучеником Андреем Ухтомским «Главный догма для меня – не сидеть в тюрьме». Здесь начало всего сергианства как ереси – в отступничестве. Выходит, ересь и вероотступничество – это одно и то же? Не совсем.

Любая ересь имеет в своей основе всегда вероотступничество, но не ограничивается им. Например, тех древних христиан, которые под пытками или иным давлением чиновников Римской империи отрекались от исповедания Христова, Киприан, Карфагенский и другие древние писатели называют отступниками, но не еретиками. Ересь идет дальше, она начинает обосновывать и оправдывать отступничество в виде всяких лукавых измышлений, лоцкого мудрования. Таким образом, отрицание веры у еретика происходит не только на уровне поступка, но и на уровне слова, когда ложь выдается за истину, а грех за добродетель. А дальше отказ от истины переходит в стадию проповеди. И вот здесь ересь уже начинает формироваться и формулироваться как ложное вероучение и богословие. В связи с тем, что ты сказал, мне тут вспомнилось. У преподобного Симеон Нового Богослова в одном месте говорится о неких тайных еретиках, которые выглядят христианами, то есть по виду еретиками не являются, и не споведуют ни одной ранее известной церкви и осужденной ею ересей, не исповедуют формально, но при этом Святой Симеон утверждает, что ересь, распространяемая ими, хуже любых других ересей и содержит их все в одной себе.

Суть ее заключается в том, что они отрицают саму возможность исполнения евангельских заповедей спасения и обожения еще в этой жизни. Да, тут как раз об этом. В основе любой ереси лежит малодушие и гордость, приводящие к отрицанию дерзновения в вере, а потом и к лжи на истину, то есть к богохульству. Например, Сергий не хотел сидеть в тюрьме, и поэтому дал свое согласие на антиканоническое учреждение Синода и поддержку политики большевиков. Это была еще стадия личного вероотступничества, но уже сопряженная правда с превышением власти и с бесчинием Однако издание декларации, в которой он объявил фактически о соединении церкви и богоборческого режима большевиков в одно целое, обосновывая это необходимостью лояльности, было уже выдачей лжи за истину, то есть теоретическим оправданием отступничества, которое можно назвать ересью. Основой же является гордыня, проявляющаяся в словах Сергия «Я спасаю церковь». То есть он допустил, что может спасти Церковь своими человеческими усилиями и ухищрениями, через бюрократию, хитрую дипломатию, синодальщину и т.д. Поэтому священномученик Серафим Угличский прямо написал, имея в виду Сергиеву Декларацию.

Своим деянием митрополит Сергий исказил учения о спасении по Церкви, находя спасение только в видимой организации Таким образом отвергая внутреннюю силу благодати Божией, при которой Церковь может существовать и в пустыне.