14. Епископ Нектарий в следственном деле 1930 – 1931 гг.⧸⧸ Сщмч. Нектарий Трезвинский

В Казани. Глава пятая. Епископ Нектарий в следственном деле 1930-1931 годов. Владыка Нектарий был арестован 30 августа 1930 года и первый раз допрошен 1 сентября. Протокол этого допроса совсем небольшой. За что я арестован, не знаю, но считаю, что арестован как контрреволюционер. Моления в моей квартире-келье происходят по воскресеньям и по двунадесятым праздникам. В числе молящихся у меня бывают приезжие из Иранской епископии.

Я истинный сторонник патриарха Тихона и готов за него умереть. Я хорошо понимаю, что тайное богослужение от властей и устраивание совещаний и бесед – это есть с моей стороны преступление, и за это я должен быть судим государственной властью. Что-либо сказать и говорить о моей деятельности и вообще об общении моём категорически властям, особенно ГПУ, отказываюсь. Следующий протокол датирован 5 июня 1931 года. По-видимому, более полугода владыку на допросы не вызывали. Как и на первом допросе, владыка четко заявил, я принадлежу к числу духовенства Тихоновской ориентации, так как только Патриарха Тихона считаю каноническим главой Православной Церкви. И далее, как уже упоминалось выше, сказал, что теперь временно подчиняется Митрополиту Петру Хотя законным преемником патриаршего престола считает митрополита Казанского Кирилла, а митрополита Сергия считает отступником, узурпатором, виновником церковной катастрофы. Потом Владыка Нектарий заявил «Отделение церкви от государства я приветствовал, так как считал и считаю вмешательство гражданских властей в дела церковные вредным.

и не входящем в компетенцию гражданской власти, тем более советской. И далее также со свойственной ему прямотой продолжу. Положение церкви при существующей власти я считаю чрезвычайно тяжелым по моему глубокому убеждению. Церковь подвергается со стороны властей преследованию, и я вполне согласен с выступлением в этой части Папы Пия Римского. Делился ли я своим сочувствием с кем-либо, не помню, то есть не помню фамилии лиц, вообще же приходилось вести разговоры в духе сочувственному выступлению, в том числе с верующими из иранской епископии, приезжавшими в город Казань в 1930 году в период массового закрытия церкви. В то время я проживал в Козье и Слободе, по Октябрьской улице, дом 22 у Сомова Ивана Васильевича. До этого владыка прожил один год и два месяца также в Козье и Слободе в доме Панфилова Сергея Терентьевича, по его словам, вплоть до раскулачивания. По поводу приезжавших к нему он признал, что из Только в 1930 году у него перебывало несколько десятков человек.

Приезжали за советами по церковным делам, говорили о том, не является ли настоящий период времени антихристовым. Я же на это отвечал, что такой вывод из событий может быть ошибочным. Ничто недолговечно, то есть можно понимать, что и советская власть недолговечна, неизвестно, как долго она просуществует. Владыка Нектарий не скрывал своего отрицательного отношения к советской власти и к ее мероприятиям. Так, в отношении самого злободневного тогда для его паствого вопроса, сказал, В целом Ладыко с присущей ему прямотой подтвердил показания свидетеля, в кавычках, на основании которых, вероятно, и было возбуждено уголовное дело. Недаром эти показания приведены в обвинительном заключении. Поселившись в Козье-Слободе, в городе Казани, епископ Некторий Трезвинский принимается за организацию контрреволюционной церковной общины антисергиевского духа. Вербуют верующих из среды монашек и мирян.

Примечания Из числа его последователей могу указать на монашек Преображенскую Марию Николаевну, бывшую регеншу левого хора Казанского монастыря, и Махарову Степаниду Васильевну, живших вместе с ним, Булатову Анну Фёдоровну, Баранову Анну Степановну, Липину Агафью Даниловну, Викурову Ефросинью Константиновну, Сергину Евдокию Исидоровну, Вирясову Марию Тимофеевну, Степанову Прасковью Николаевну, Егорову Марию Степановну, Лагутину Е.В. Романову Феодосию, Егорову Анну Осипову и Лыкову Зинаиду Николаевну. Эту свою контрреволюционную церковную организацию он перевоспитывает в антисоветском духе и антисергианском духе, устраивает с ней регулярные богослужебные собрания у себя на дому Для чего его квартира вся обставлена была иконами, перед которыми был устроен столик наподобие престола, обставленный богослужебными предметами и атрибутами архиерейского сана. На этих богослужебных собраниях он даже рукополагает священников и диаконов, которых рассылает по Иранской и Чувашской республиканской епархиям, как своих агентов. Через членов своей общины, главным образом через монашек Епископ Нектарий знакомится с представителями Андреевской Церкви, то есть последователями епископа Андрея, в городе Казани с сыльными священником Балакитиным, Антипиными Ольгой Евгений Соловьевой и другими. Между прочим, священник Волокитин также совершал у себя на дому богослужения, свидетелем которых, также как и богослужения епископа Нектария, был и я. У него также комната была обставлена иконами, перед которыми стоял столик с богослужебными принадлежностями. Проверив религиозные взгляды и отношения к митрополиту Сергию, Епископ Нектарий принял Андреевцев в общение с собой и образовался таким образом единый антисоветский и антисергианский блок.

Примечания Иерей Аркадий Иванович Волокитин, священник Уфимской епархии, был арестован в Бирске весной 1928 года и приговорен к трём годам ссылки. Евгения Антипина и ее дочь Вольга Антипина и Ангелина Соловьева арестованы в Уфе за распространение посланий епископа Андрея и помощь арестованному духовенству, продуктами и вещами. Приговорены к 3 годам ссылки. Эта контрреволюционная церковная организация собирается на молитвенные собрания, на которых обсуждается вопрос о дальнейшем существовании группы о вербовке новых членов, о связи со ссылкой, с городами и деревнями. На одном из таких собраний было решено переехать в Слободу. Обсуждались на таких собраниях и такие серьезные вопросы, как о методах борьбы с мероприятиями правительства и партии с одной стороны и с Сергеевской церковью с другой. И епископ Нектарий Иволокитин, образовав большую контрреволюционную церковную группу, недовольствовались этим. Они дальше пускают свои щупальца.

С одной стороны, они устанавливают связь со ссыльными лицами в Нарымском крае, Казахстане, Туруханском крае и т.д. через бродячих монашек и приезжих оттуда лиц с другой стороны святской, уфимской губерниями и соседними культурно-отталыми нацменскими республиками. От разных ссыльных лиц эта контрреволюционная церковная организация получает письма и воззвания, направленные против советской власти и Сергиевской церкви, которые копируются, затем составляются свои воззвания такого же характера, и весь этот материал через бродячих монашек и приезжих лиц рассылается в Вятскую и Уфимскую епархии, Чувашскую республику, и Марийскую область. Показания свидетеля-доносчика, несмотря на их гнусный тон, весьма информативны и действительно являются ярким свидетельством церковной деятельности владыки Нектария в Казани. Как и прежде усердный молитвенник, ревностный архипастырь, лишенный возможности вернуться в свою епархию, владыка не оставляет своей паствы. Будучи поднадзорным и не имея разрешения на какую-либо церковно-административную деятельность, он тем не менее осуществляет ее в нелегальных условиях да так, что под его духовным руководством оказывается значительная часть всего юга бывшей Вятской губернии. Влияние епископа Нектария было настолько значительным, что и после его ареста И заключение его паства оставалось послушно наставлением своего архипастеря и по мере сил старалось не отступать от того исповеднического пути, по которому он следовал. Многочисленные катакомбные общины Нектарьевцев, как их стали именовать, сохранялись в тех районах, где ранее были приходы в которые владыка Нектарий рукоположил или направил на служение священникам.

Многие из них и после закрытия храмов продолжали служение в домовых церквях и молельных, устроенных в избах, сараях, подпольях или землянках, и так на протяжении десятилетий духовно окормляли православных христиан. О Нектарьевцах речь пойдет в следующих главах. Что же касается Андреевцев, о которых так подробно доносил свидетель, то сам епископ Нектарий признал, что действительно познакомился с ними, поселившись в Козье и Слободе Казани. Здесь же у меня началось общение со стыльным священником Волокитиным Аркадием Ивановичем гражданкой Антипиной Евгении, ее дочерью Ольгой и Соловьевой Ангелиной, хотя они и приверженцы епископа Андрея, бывшего князя Ухтомского, но нас объединяло то, что мы все не признавали митрополита Сергия, и то, что мы ссыльны. Однако владыка Нектарий подчеркнул, что, несмотря на общение, единого целого они не составляли. Вокруг Волокитина группировались Андреевцы. а возле меня непризнающая митрополита Сергия и болеющая душою за митрополита Казанского и Свияжского Кирилла. На другом допросе в ответ на вопрос о совместной деятельности с Андреевцами по линии организации «Истина Православной Церкви» сказал, что они представляли собою совершенно отдельную группу приверженцев епископа Андрея, бывшего князя Ухтомского, с которым я не имел и не могу иметь ничего общего, хотя он также не допускает вмешательства власти в дела церкви, как и я, но он все же хочет какой-то точки соприкосновения с властью, мечтает о каком-то христианском социализме и способен сказать, что У него отношение к советской власти доброжелательное или лояльное.

Я же ни в коем случае смириться с этим и вообще с существованием советской власти не могу». И далее владыка Нектарий добавил «Кроме того, епископ Андрей не признает церковного центра, в том числе митрополита Кирилла и митрополита Петра. Волокитин считает, что митрополит Петр был ставленником ОГПУ, чередначальника шестого отдела Евгения Александровича Тучкова. В этой части и сам епископ Андрей, как говорит Волокитин, подвергался обработке со стороны ОГПУ еще до смерти патриарха Тихона Евгений Александрович Тучхов как-то вызвал из ссылки в Москву епископа Андрея и предложил ему видное место в управлении русской церковью, но он отказался и вскоре после этого говорил, что митрополит Петр будет править церковью, так оно и случилось. Потому епископ Андрей считает митрополита Петра ставленником ОГПУ. Выразить полное и окончательное согласие с доводами епископа Андрея относительно митрополита Петра не могу, так как не убежден в этом. Вербовать Волокитина и других ссыльных с ним уфимовцев в организации ИПЦ я не пытался по той же причине, которая разъединяет нас в церковной ориентации. Волокитин со своей группой вел замкнутый образ жизни и, видимо, он сильно нуждался, так как даже в облачении священника ходил по базарам и продавал молоко от коровы, которую имел.

Несмотря на такое отмежевание от цельных уфимовцев, вполне объяснимое в следственных показаниях, епископ Нектарий имел с ними общение и во многом они были близки по духу. В своих воспоминаниях Чувашский исповедник о романах Гурия Павлов упоминал о своем знакомстве с Владыкой, будучи рукоположен в Уфе, по благословению епископа Андрея Ухтомского, отец Гурии в начале 1929 года был направлен к Чувашам в бывшую Казанскую губернию. Приведем выдержку из его жизнеописания, составленного в 1990 году по его рассказам. Отец Гурий часто бывал на тайных богослужениях у Ирея Аркадия Волокитина и епископа Нектария Трезвинского. Несколько раз он исповедовался у владыки Нектария. Однажды после исповеди епископ Нектарий положил земной поклон отцу Гурию, на что тот возразил, что это ему надлежит сделать поклон епископу. Но владыка ответил так, должно быть. В эту ночь епископ Нектарий отправил отца Гурия ночевать к отцу Аркадию, и об этом случае отец Гурий позднее вспоминал так.

«Была полночь. В спальной комнате, где я спал, я услышал стук, — говорю отец Аркадий. — Вставай! Там стучат! — он отвечает. — Отец Гурий, будь недвижим и не тревожься!» Он встал, спрятал письма, потом открыл дверь чекистам. Зашли пять-шесть человек и начали обыскивать. Я лежу на лежанке за печкой и постоянно читаю «Живые в помощи Вышнего».

От страха и испуга забываю, начиная опять. Они все обыскивают. Я лежал, так и оставался лежать. Перед их приходом я читал вечернее правило, и у меня на столике остался канонник. А в канонике были архиерейские документы о рукоположении, и они не увидели каноника, если бы увидели, но ни каноника не видели, ни меня. Я остался невидимкой, вот это чудо. Отец Аркадий писал об этом владыке Андрею. Тайные церкви Ревнитель, епископ Гурий Казанский и его самолитвенники, Москва, Братаниш, 2008 год, стр.

47. Этот рассказ противоречит показаниям отца Гурия во время следствия в 1952 году, где он отрицал свое знакомство с епископом Нектарием, а священники Аркадий и Волокитини упомянул вскользь что, дескать, был у него один раз с проездом, переночевал и с тех пор не видел. Однако о том, что и Романах Гурий часто бывал у отца Аркадия, свидетельствовала и старшая дочь отца Аркадия Мария. В 1928 году она поехала с отцом в Казань, когда его осудили на три года высылки из Бирска. В 1929-1930 годах ей было 14-15 лет. И она принимала участие в тайных богослужениях. Спустя без малого семьдесят лет, сохранив великолепную память и ясный ум, она рассказывала. «Я хорошо помню тот домик с пристроем с задней стороны, где мы и жили с папой вдвоем.

Отец с Гурей приезжал на молитву, которую мы начинали в десять или одиннадцать часов ночи, когда люди уже легли спать. Жили мы в Козе и Слободе на улице Грифка. Домик был частный, в данное время давно он снесен, и нет уже этой слободы. Все изменилось, и стоят там многоэтажные дома. Мария Аркадьевна вспоминала, как отец Гури приходил к ним, совсем еще молоденький романах-молитвенник с молоду. Она была свидетельницей того чудесного случая, о котором он рассказывал. Приходили с обыском. Ночью, а отца Гурия-то не заметили.

А как? Все перевернули. Он лежал за печкой на лежанке, даже ноги-то было видно, но его не увидели. Воспоминания Марии Аркадьевны подтверждают рассказ самого отца Гурия, с которым они, кстати, встретились только спустя более 60 лет. После ареста отца Аркадия в 1930 году Мария вернулась в Бирск. к маме и потом об отце Гурии ничего не знала. Долгое время она его искала, но безуспешно и даже стала молиться, как за усопшего. Лишь через несколько десятилетий узнала, что он жив и бывает у верующих в Казани.

Встреча была очень теплая, по словам Марии Аркадьевны, они долго беседовали. Всех он помнил, обо всех молился. Почему отец Гурий в своих показаниях наследствия в 1952 году отрицал свое знакомство с епископом Нектарием, и почти ничего не показал об отце Аркадии, вполне объяснимо. Будучи обвиняем, как один из руководителей церковно-монархического подполья ИПЦ, И пристрастно допытывая на многочасовых допросах обо всех его связях, он старался никого не назвать и упрямо ссылался на свою забывчивость. Поэтому, когда речь зашла о епископе Нектаре и священнике Андреево Лакитине, отец Гурии, вероятно, на всякий случай решил умолчать и скрыть свои связи в Казани, хотя и двадцатилетние давности. Тем более, что следователь спрашивал, являлся ли Аркадий участником антисоветской организации, возглавляемой в то время Некторием Трезвинским. Лишние связи с дополнительной антисоветской организацией, отягчающей его и без того тяжкую вину перед советской властью, едва ли нужны были Ацугурю. Поэтому он постарался отстраниться от Некториевской организации в Казани и ответил, что не знает, являлся ли Волокитин членом этой организации.

Протоколы его допросов удивительны. Следователь старается выявить все связи организации и настойчиво добивается от последственного имен, адресов, а отец Гуриес с такой же настойчивостью твердит, что никого не знает и не помнит. С 1933 года, с момента побега из лагеря, странствовал по Чувашии, Татарии, Башкирии, Нижегородской области, заходил и ночевал в домах, где принимали, служил, где просили, но не помнит и не знает ни людей, которые его принимали, ни даже названий деревень и сел, где останавливался. А вот то, что было какое-то разногласие у священника Волокитина с епископом Нектарием, подтвердил. По его словам, отец Аркадий жаловался, что епископ Нектарий перестал его принимать. До этого Аркадий, видимо, был связан с Нектарием. Причину отказа Нектария принимать Аркадия он Аркадий объяснил так. Нектарий следовал за патриархом Тихоном.

А Вениамин со своими единомышленниками постепенно стал отходить на сторону Сергия. Аркадий был в близких отношениях с Вениамином, и поэтому Нектарий перестал принимать Аркадия. Это интересное свидетельство. Кроме него, отец Гурий в своих показаниях также упоминал, что последователи епископа Нектария, или, как они часто именуются в следственном деле, сторонники Кирилловско-Нектарьевского течения истинно православных христиан, и позднее к Андреевцам относились с подозрением. Так монахиня Анастасия Федотова, бывшая насельница Цивильского монастыря, у которой в домике собирались истинно православные христиане, по словам отца Гурия, также приходившего к ней, не особо приветливо его встречала и не просила благословения, и далее пояснил, дело в том, что монахиня Анастасия Большая сторонница Нектария Трезвинского, который подозревал епископа Вениамина в том, что он держался Москвы, то есть колебался. Я же, как и Ромонах, был рукоположен Вениамином. Епископ Вениамин Троицкий, один из уфимских викариев, управлявший Уфимской епархией с 1928 года и рукоположивший отца Гурия, был замечательным архипасторем, он управлял Уфимской епархией более двух лет с весны 1928 года после ареста епископа Аввакума Боровкова. Какие-то нестроения в Уфе были, об этом свидетельствует письмо епископа Андрея из Казылорды, где он умоляет свою уфимскую паству не делать никакого разделения между святителями Аввакумом и Вениамином.

Но что происходило конкретно, из-за чего были разногласия, неясно. Насколько известно, по существующим источникам, вплоть до своего ареста, епископ Вениамин сохранял связь с епископом Андреем и оставался непреклонно строгим в отношении обновленцев и сиргиан. О каких его колебаниях могла идти речь, непонятно. Единственное предположение – какие-то контакты с григорианским церковным управлением. поскольку в обвинительном заключении по Казанскому филиалу ИПЦ в отношении священника Аркадия Волокитина и других ссыльных уфимцев. Наряду с термином Андреевцы употребляются и Григорьевцы. Примечания Григорьевцы — группа архиереев во главе с архиепископом Екатеринбургским Григорием Яцковским, заявившая в декабре 1925 года после ареста митрополита Петра о создании Временного Высшего Церковного Совета как высшего органа церковной власти в Русской Церкви. Но опять-таки из материалов дела совершенно не ясно, на чем это основано.

И поскольку других фактов нет, то на сегодняшний день сказать на эту тему что-либо определенное не представляется возможным. Точно же известно, что в дальнейшем было тесное духовное общение нектарьевцев и андреевцев. Во время своих странствований и романах Гурии по его словам встречал много истинно православных христиан различных направлений. — Различие направлений не мешало вам вести общую антисоветскую деятельность, — въедливо спросил или, скорее, констатировал следователь. На это точное замечание отец Гурий не стал возражать. Он воспитывал свою паству в христианском духе, то есть прямо противоположном советскому безбожному, а значит, по терминологии властей, вел антисоветскую деятельность. То же самое делали священники и монашествующие других направлений, в том числе и Кирилла Нектарьевского. С кем-то из них отец Гурий встречался, о ком-то слышал.

Некоторые из их паствы обращались к нему за духовным окормлением. Так, например, монахиня Ефросиния Батеева, упоминаемая в материалах следственного дела отца Гурия, лично знала епископа Нектария, в 1930 году она ездила к нему в Казань. Но с 1940 года она исповедовалась и причащалась у отца Гурия. Ее арестовали в 1947 году, и о ней известно только потому, что ее показания приобщили к материалам дела отца Гурия 1952 года. Сколько еще было у отца Гурия таких духовных чад, и как на самом деле он мог быть связан с Кирилло-Нектариевскими общинами, теперь точно установить едва ли возможно. Одно можно сказать определенно, они были непоколебимы в своем исповедании православной веры и неприятии безбожной власти, эту веру уничтожавшей. И романах Гури и его духовные чада, проходившие с ним по делу 1952 года, не скрывали этого во время следствия и постоянно говорили на допросах. И на суде в апреле 1952 года Отец Гурий повторил, я не признаю советской власти и всех ее безбожных организаций, в том числе и колхозов, где заставляют крестьян работать в религиозные праздники и тем самым заставляют отказываться от Бога.

Я не признаю легально действующие церкви, где славят безбожную власть. Епископ Нектарий почти за два десятилетия до этого также прямо заявлял на допросе «Отношение церкви, то есть духовенства и верующих, в свете моих взглядов к советской власти должно быть таким, каким оно может быть к царству сатаны, то есть неприязненное, враждебное. Обязанность духовенства и верующих — молиться об изменении отношения власти к церкви или же об избавлении от нее. Вернее всего последние, так как изменить соотношение к церкви со стороны власти в лучшую сторону не могут. Поэтому в беседах с верующими, когда приходилось касаться этих вопросов, я высказывался за вторую часть, то есть необходимость избавления от советской власти. Отсюда понятно то, какое отношение могло быть и есть по отношению к советской власти и к отдельным ее мероприятиям, лично мое и части других верующих и служителей религиозного культа. Правда, эти же показания Владыка закончил так. «Не отрицаю того, что со стороны лиц, побывавших у меня после того, как они зародились известным настроением, Могли иметь место практически активные действия против советской власти, так как я уже говорил, что не одобряю коллективизации, раскулачивание и вообще существование советской власти.

Но практических предложений, предполагающих действовать против советской власти, террором, агитацией и т.д. я не делал. Относиться к власти я рекомендовал христианский терпеливо, над нами есть Бог, который сильнее всего. Но это уже не имело существенного значения. Епископ Нектарий был признан опаснейшим врагом советской власти и 26 января 1932 года его приговорили к десяти годам концлагеря. Добавим, что и в дальнейшем приговоры для истинно православных христиан были всегда суровы. Так и отец Гурий в 1952 году был приговорен к 25 годам концлагеря особо строгого режима, а его прихожанке к 10 годам. Приговор не был для владыки Нектария неожиданностью.

Из тюрьмы он писал в своей пастве «Меня обвиняют за организацию «Истинная Православная Церковь», за богослужение на дому, за посещение меня народом и за мои послания против Сергия. Ожидаю 10 лет лагеря. Эта записка на клочке газеты на свободных полях, каким-то образом переданная из тюрьмы и бережно хранимая вместе с другими письмами епископа Нектария, была изъята при аресте одного из его духовных чад спустя более 15 лет и приобщена к материалам следственного дела Нектарьевцев 1947 года в Чебоксарах. Благодаря остальным письмам Из этого же дела известны некоторые подробности первых двух лет лагерной жизни Владыки.