12. Об именах ＂Святое святых＂, ＂Царь царей＂, ＂Господин господ＂, ＂Бог богов＂ ⧸⧸ Дионисий Ареопагит

Святой Дионисий Ареопагид. О Божественных Именах. Глава 12. Об именах святое святых, царь царей, господин господ, бог богов. Поскольку и об этом, сколько надо было сказать до конца, как, я думаю, сказано, подобает нам воспеть бесконечно именуемого и как святого святых и как Царя Царствующих, Царствующего вечно, на веки и далее, и как Господина Господ и Бога Богов. И первым делом надо пояснить, что мы понимаем под самой по себе святостью, что под Царством, под Господством, под Божественностью, и что речения хотят показать, удваивая имена. Ведь святость, насколько мы можем это сказать, есть свобода от всякой скверны и совершенная во всех отношениях незапятнанная чистота. Царство же – это распределение всяких ограничений, постановлений, законов и порядков.

Господство же есть не только преодоление худшего, но и всесовершенное овладение всяким добром и благом и их истинное и надежное обеспечение. Почему господство? И родственно словам Господин то, что господствует, господствующее. Божественность же есть всевидящий промысел, всеокружающий совершенной благостью и содержащий. Она наполняет собой и превосходит все то, что пользуется ее промыслом. Эти имена должны быть абсолютным образом воспеты применительно ко все превосходящей причине, а к ним должны быть прибавлены превосходящая святость, господство, высшее царство и простейшая божественность. Из нее ведь однажды внезапно произросла и распространилась всякая беспримесная законченность, всякая безупречная чистоты, всякое ученение сущих и устройства. Она изгоняет всякую дисгармонию, неравенство и несоразмерность, радуется благочинному тождеству и правильности и ведет за собой удостоенных причаствовать ей.

Ей свойственно полное и совершенное обладание всем хорошим, всякий добрый промысел, наблюдающий и поддерживающий промышляемых. Себя она благолепно подает для обожжения обращающихся. Поскольку все причинивший преисполнен всем в единой все превышающей чрезмерности, он и воспевается, как святой святых и прочим соответствующим переполняющейся причине и ее запредельному превосходству образом. Можно сказать, насколько святое, божественное, господское или царское превосходит не являющееся таковым а само по себе причастие, ему причаствующих, настолько выше всех сущих пребывает превосходящий все сущие, непричастный всего и причаствующих и причастия, все причинивший. Святыми же царями, господами и богами реченье называют первых в соответствующем каждому из них чине, через которых вторые, причащаясь Божьих умножают то, что им передается простым, в соответствии со своими особенностями разнообразие каковых первейши промыслительно и боговидно присоединяют к собственному единству.