11. 1970—1995 гг.： зенит экуменизма и падение коммунизма ⧸⧸ Православная Церковь на перепутье

Владимир Мос. Православная Церковь на перепутье. Эпилог. Зенит экуминизма и упадок коммунизма. 1970-1995 годы. Призыв истины православных, обращенный к мировому православию, большей частью не был услышан, и история официального мирового православия с 1970 года представляет собой продолжающееся скатывание во все углубляющееся удаление от Бога и подчинение Мамоне. На этом мрачном фоне были некоторые светлые пятна, как, например, временное единение истинно православных в 1971 году, а также падение коммунизма в 1989-1991 годах. Но в целом оккуминизм, взяв в течение шестидесятых последние бастионы официальных церквей, продолжал свое наступление на церковь.

К 1970 году все поместные православные церкви вступили во Всемирный Совет Церквей, и это вместе со все возрастающим ослаблением железного занавеса, разделявшего церкви Запада и Востока, делает разграничение нашей истории на историю русской с одной стороны и греческой и балканской церквей с другой все более искусственным. Отныне мы можем говорить о едином блоке, составленном из церквей отступнического мирового православия, которые все в большей или меньшей степени подвержены всей ереси экуминизма, и которым противостоит некоторое число истинно православных церквей, счастлившихся достигнуть единства перед лицом общего врага. Разделение среди греческих старостильников К 1970 году поместные церкви более или менее объединились в своем стремлении к единству с католиками и протестантами. К 1971 году истинно православные Греции и Кипра и Русская зарубежная церковь РПЦЗ тоже объединились, хотя бы временно. Увы, этот союз, который мог бы быть столь полезным в борьбе истинно православных христиан, вскоре развалился. Как мы уже видели, в 1969 году РПЦЗ официально признала флоренитскую иерархию, возглавляющуюся тогда архиепископом Авксендием. Это усилило позиции флоренитов и, соответственно, ослабило матвеевцев. В результате этого 14 сентября 1971 года посольство Матфеевского синода в составе митрополитов Калиста Каринвского и Епифания Китийского, Кипрского и секретаря синода-протопрессвитера Евгения Томбраса отправилось в Нью-Йорк в синод Зарубежной Церкви.

Они прибыли, как об этом несколько лет спустя матфеевцы писали с тем, чтобы войти в контакт с Вашим Синодом и установить духовное общение с Вами для усиления священной борьбы православия. Митрополит Епифаний в письме к митрополиту Филарету Вознесенскому подчеркивал «Я приехал исполнить наш общий с Вами долг с опозданием на 48 лет. Я приехал с убеждением, что по нимощи человеческой мы в 1971 году Исполняем то, что должны были сделать в 1924. Я верил, что, входя в таинственное общение с вами, я становлюсь с вами единым телом и кровью Иисуса Христа. Однако матфеевцы не искали немедленного молитвенного общения с русскими. Прежде всего, они спросили об отношении русских к новостильникам. Те ответили, что введение нового стиля было ошибкой, и пообещали, в лице архиепископа Филофея Гамбургского, что они впредь не будут сослужить с новостильниками. Однако они ничего не сказали относительно того, считают ли они таинство новостильников действительными.

Возможно, не случайно русские именно в это время также решили, что все католики и протестанты, желающие стать православными, должны быть сначала крещены троекратным погружением. По-видимому, удовлетворенные этим ответом, матфеевцы затем попросили русских вынести суждение об их собственном каноническом положении. Исследовав положение матфеевцев, русские 28 сентября представили в письменном виде догматико-каноническое исследование случая рукоположения архиереев лишь одним епископом. Матфеевцы утверждают, что этот доклад оправдывает деяния епископа Матфея, но это в результате переиначивание текста. В действительности же РПЦЗ, хотя и выражались в примирительном тоне, заключили, что матфеевцы погрешили, не против догматов православия, но тем не менее по своей ревности сохранить их они погрешили против иерархического порядка, когда епископ Матфей рукоположил епископа единолично. Простое признание их хиротоний может послужить причиной соблазна, как противоречище установленным Первому Апостольскому, Четвертому Первого Вселенского Собора и Третьему Седьмого Вселенского Собора. В то же самое время из других канонов и примеров явствует, что экономия может быть применена на основании восьмого правила Первого Вселенского Собора и шестьдесят шестого Карфагенского Собора. Таким образом Было решено, что два русских архиерея возложат руки на митрополитов Калиста и Епифани, а те двое, в свою очередь, совершат тоже над своими собратьями-епископами, а эпископы – над духовенством, и что епископы Калист и Епифани должны сделать все возможное, чтобы их иерархия, клир и народ объединились бы с теми, кто находится под управлением его блаженства – архиепископа Авксентия.

Возложение рук действительно имело место, однако здесь были большие разногласия относительно его точного значения. Матфеевцы утверждали, что это таинство, будучи хиротесией – возложением рук, а не хиротонией – рукоположением, не означало, что посвящения Матфея были недействительны, а, скорее, наоборот, означало признание их действительными. В подтверждение этого они цитировали Во-первых, слова «деяние», где употреблено слово «хиротесия» и его русский эквивалент. И, второе, английский текст письма, посланного митрополитом Филаретом митрополиту Епифанию, в котором означенное таинство описано не более чем как разрешительная молитва, очевидно, для устранения смущений касательно матфиевских рукоположений по причине их происхождения от только одного архиерея. Против этого, однако, говорят следующие факты. Во-первых, русские в своем документе от 15 дробь 28 сентября определенно заявили, что они не собираются просто признавать матфеевские рукоположения. Второе. В то же самое время и в том же самом тексте они пояснили, что в истории церкви клирики некоторых безблагодатных раскольников, таких как кафары, принимались в ряды православного духовенства через хиротессию, а не через перерукоположение, что являлось применением экономии, но никоим образом не означало признание раскольнических рукоположений.

И третье. Епископ Лавр, секретарь Русского синода, во время своей поездки в Грецию подчеркивал, что хиротессии над митрополитами Каллистом и Епифанием были совершены не в один и тот же день, а поочередно. что явственно означает, что по существу они были эквивалентны Хератониям. Вернувшись в Грецию, митрополиты Калист и Епифаний действительно совершили то же таинство над своими собратьями-архиереями. И поначалу матфеевцы, по-видимому, приветствовали это исправление своего ненормального канонического положения. Но затем многие из числа духовенства воспротивились этому, не захотев принимать какое-либо таинство, которое могло бы означать недействительность совершенных епископом Матфеем рукоположений. Более того, они воспротивились всякому единению в таинствах с флоренитами и усомнились также в православии и самой РПЦЗ. В результате, спустя короткий период времени, в продолжении которого матфеевцы и флорениты называли друг друга Братьями во Христе 20 декабря 1972 года Матфеевцы порвали общение также и с РПЦЗ, потому что, как они утверждали, РПЦЗ нарушила данное им обещание представить письменное исповедание без благодатности новостильников и продолжали в лице Антония Женевского иметь с последними общение.

В июле 1972 года умер патриарх Афинагор. Сразу же появилась надежда, что его преемник Дмитрий отвергнет униадство своего предшественника и вернется к православию. Однако эта надежда рухнула, когда в своей интронизационной речи 18 июля Новый Патриарх подтвердил свою приверженность экуменизму и Всемирному Совету Церквей и сказал о неотложной необходимости приступить к диалогу прежде всего с исламом, а затем с другими великими монотеистическими религиями. Несколько позже, в том же году, Дмитрий обратился к мусульманам по случаю одного из их праздников со словами «Великий Бог, чадами которого мы все являемся, хочет, чтобы все мы, верующие в Него и почитающие Его, были спасены и были братьями. Он хочет, чтобы это было так. несмотря даже на то, что мы принадлежим к разным религиям. В этих религиях, однако, мы научены и признавать Святого Бога началом и концом всего, и любить друг друга, и помышлять только о добром. Давайте же и будем это делать в отношении друг друга».

Конец цитаты. Это не помешало Священному Кеноту Святой Горы распространить по всем монастырям окружное послание от 8.21. предписывающая им возобновить поминовение Вселенского Патриарха. Новый климат установился во взаимоотношениях между Святой Горой и Вселенской Патриархией, утверждалось в послании. После смерти Патриарха Афинагора причин, побудивших некоторые священные монастыри прекратить поминовение имени своего епископа, более не существует. Тем не менее, даже после этого утверждения и визита на Святую Гору в сентябре экзархии Вселенской Патриархии, семь монастырей по-прежнему отказывались поминать патриарха. А один из них, Эсфигмену, начал вместо него поминать старостильного архиепископа Авксентия. В сентябре 1973 года другая экзархия прибыла на Святую Гору.

Она осудила бунт Эсфигмену и сказала, что Патриарх вскоре вынесет свое окончательное решение по этому вопросу. Цитата. 11 марта 1974 года Вселенский Патриарх написал священному кеноту, объявляя свое решение. Решения были наложены на 13 монахов. В их число входили архимандрит Афанасий, игумен Эсфигмену, два эпитропа и секретарь монастыря, которые должны были быть немедленно изгнаны с горы. Архимандриты Евдоким и игумен Ксенофон подлежали низложению и изгнанию своего монастыря, но с дозволением жить в какой-либо другой афонской обители. Игумены двух других братств, архимандриты Дионисий Григориацкий и Андрей Святопавловский подлежали низложению, если в течение двух месяцев они не возобновят поминовение патриаршего имени. По получению патриаршего письма полиция обрезала телефонную линию в асфигмену и выставила оцепление снаружи монастыря.

Между тем монахи держали врата закрытыми и вывесили со стены большой черный флаг с надписью «Православие или смерть». Они предупредили гражданского губернатора, что окажут сопротивление любой попытке войти в монастырь силой. В своей декларации внешнему миру они заявили, что продолжают считать себя каноническим субъектом Вселенского Патриархата, но не признают занимающего в настоящее время Патриарший престол, поскольку он враг Православия. К наступлению Страстной Седмицы монастырь был полностью отрезан от мира. Никто не входил и не выходил из него. Хотя матфеевцы порвали общение с флоренитами в 1972 году, флорениты изо всех сил старались заделать брешь. Так, в 1974 году они вновь подтвердили в синодальной декларации, что новостильники – суть раскольники без всякой благодати в таинствах, и что их должно принимать в истинную Церковь через миропомазание. К сожалению, это не повлекло за собой желаемого результата в отношении привидения Матфеевцев вновь к единству, а породила лишь дальнейшие расколы.

Так, епископ Петр Астарийский, грек-старостильник, посвященный двумя русскими архиериями без разрешения Синода РПЦЗ, отказался подписать исповедание 1974 года и был смещен с занимаемой им должности экзарха Флоренитского Синода в Америке. В том же году митрополит Акакий Диавлейский и Герман Кикладский ворвали общение с Флоренинским синодом из-за того, что архиепископ Афксентий рукоположил воепископы нескольких недостойных кандидатов и, более того, сделал это без их согласия. В 1978 году к ним присоединились епископ Петр Астарийский и митрополит Солунский Хрисостом Киусис. Увы, процесс распада продолжался. В 1977 году митрополит Калист Каринский, недовольный разрывом матфеевцев с РПЦЗ, разорвал общение с матфеевцами и присоединился к флоренитам. Однако в 1978 году флоренитский архиепископ Авксентий принял некого священника РПЦЗ и посвятил его как епископа Гавриила Лиссабонского. вынудив РПЦЗ разорвать общение с флоренитами. В том же 78-м году Матфеевский митрополит Епифаний Кипрский выпустил воззвание, призывающее всех истинно православных христиан к единению, но не был услышан.

В феврале 79-го года митрополиты Калист, Кариновский и Антоний Мегарский отложились от флоренитов и основали свой собственный сенот. Затем они рукоположили восемь флоринистских архимандритов и епископы. В 1980 году этот Калистовский Синод совершил чин мироварения и вошел в официальное общение с Синодом Истинно-Православной Церкви Румынии под председательством митрополита Глекерия. Тем временем Афгсентевский Синод вновь раскололся, и одну из частей возглавил митрополит Геронтий Перейский. А в середине 80-х годов Калистовский сенот тоже распался. Митрополит Калист умер в одиночестве. Некоторые иерархи вернулись к Афгсентию, другие соединились с Геронтием, а митрополиты Киприан Филийский и Джованни Сардинский основали еще один независимый сенот. Перспективы для греческого православия вырисовывались действительно мрачные.

российские диссиденты и экуминисты. Если экуминический аспект ереси восходил от силы в силу, то коммунистический, хотя еще и могущественный, начал выказывать первые признаки увядания. Если не в свободных странах Запада и в Греции, где в интеллектуальной среде по-прежнему господствовали левацкие взгляды, то, по крайней мере, на своей родине, в Советском где секретная хрущевская речь на 20-м съезде компартии, развенчивавшая Сталина, и последующее бесхребетное пресмыкательство официальной церкви во время гонений 1959-64 годов вызвали первые проявления того, что впоследствии стало известно под именем церковного диссидентства. Теперь модно умалять значение этого движения, считая его в основе своей чисто политическим имеющим мало общего с церковью. Действительно, следует отметить, что никто из ведущих диссидентов, таких как Эшлеман, Дудко, Солженицын, не был членом истинной церкви, и все они были в большей или меньшей степени заражены западными еретическими идеями, в частности, экуменизмом. Тем не менее, диссиденты, несомненно, имели историческое значение, ознаменовав собой возвращение смелости советской интеллигенции и к части советской церкви, а аргументы, преувеличившие их значение в глазах русской зарубежной церкви, довольно сильно повлияли на историю этой церкви. Два главных течения, различавшиеся внутри диссидентского движения, могут быть названы, возвращаясь к терминологии интеллигенции XIX века, западниками и славянофилами. Западники сосредоточивались главным образом на исправлении злоупотреблений в церкви, восстановлении свободы совести и свободы слова.

Они больше искали и получали поддержку на Западе и были, в свою очередь, больше подвержены влиянию современного западного образа мысли. Особенно, и в этом они отступали от традиционно православного образа мысли, влиянию экуменизма. Условных славянофилов не столь хорошо принимали и понимали на Западе. Их главный акцент был на восстановлении традиционной русскости, как они ее понимали, русской религии, русского искусства и архитектуры, русской культуры во всех ее формах, которую советская культура так сильно растоптала и искалечила. Эти два течения не были резко дифференцированы и могли даже сочетаться в мышлении и деятельности одного человека. Так Александр Солженицын которого принято считать славянофилом, тем не менее имел ряд характерных признаков диссидента-западника, не только в своей правозащитной деятельности, но также и в экуменических взглядах. И очищенные от своих неправославных элементов, оба течения, можно сказать, были направлены, хотя и неосознанно, к истинно православной церкви, которая оставалась более радикальной и еще более смелой в своем исповедании, чем диссиденты. и более полно представляла собой лучшее изнаследие старой России, чем славянофилы.

Диссидентское движение в Советской Церкви началось среди духовенства с открытого письма священников Николая Эшлемана и Глеба Якунина, председателю ЦК КПСС Подгорному в 1965 году, где они протестовали против раболепства Церкви перед государством выразившимся, в частности, в непротивлении хрущевскому гонению, в передаче управления приходами подконтрольным двадцаткам, в предоставлении списков крестившихся местным органам власти, в запрещении детям и подросткам до 18 лет участвовать в церковной жизни и в рукоположении в епископы и священники только тех кандидатов, которые были угодны Совету по делам религии. Это письмо было проигнорировано Патриархией что стало общим явлением для подобных протестов, а в 1966 году оба священника были запрещены в священнослужении. Среди мирян наиболее выдающимся диссидентом был философ Борис Талантов, посаженный за руководство группой верующих города Кирова, предававших огласке нечестивую деятельность местного епископа Иоанна по закрытию церквей и по давлению на верующих. Он тоже не получил никакой поддержки со стороны Патриархии, будучи публично оклеветан по BBC митрополитом Никодимом Ротовым, ленинградским, и был в результате посажен в кировскую тюрьму, где и умер в 1971 году. Талантов продвинул диссидентское движение внутри Советской Церкви на новую важную стадию тем, что развенчал Декларацию митрополита Сергия от 1927 года как предательство церкви и открыто назвал Московскую Патриархию тайным агентом мирового антихристианства. В 1972 году Солженица написала открытое Великопостное письмо Патриарху Пимену, описывая Патриархию как диктаторский, управляемый атеистами, нечто невиданное за два тысячелетия. Русская Церковь писала выражает свою озабоченность любыми бедствиями в далекой Африке, когда и вовсе нечего сказать о худших вещах здесь, дома. И он продолжает.

Какими доводами можно убедить себя, что планомерное разрушение духа и тела Церкви под руководством атеистов есть наилучшее сохранение ее? Сохранение для кого? Ведь уже не для Христа. Сохранение чем? но после лжи, какими руками совершать Евхаристию. Солженицынский призыв жить не по лжи показал некоторым, независимо от того, виделся ли он ему самому в таком свете, логически ведущим к принятию катакомбного существования для Церкви. Так Отец Сергий Желудков откликнулся на него следующими словами. Что же нам делать в таком случае?

Сказать ли все или ничего? Нужно ли нам пытаться уйти в подполье, что при нынешней системе немыслимо? Или нам нужно попытаться как-то принять систему и использовать пока те возможности, которые дозволены? Несколькими годами позже другой диссидентский священник, отец Дмитрий Дудко, развил мысль дальше. Все мы признаем патриарха Тихона. И мы смотрим на патриарха Сергия, как на предателя церковных интересов в угоду властям. Последующие, Алексий и нынешний Пимен, лишь идут уже проторенным Сергием путем. У нас нет другой иерархии.

Катакомбная церковь может быть и хороша, но где она? Истинная православная церковь, они хорошие люди, морально стойкие, но у них почти нет священства, и вы их просто не найдете. А жаждущих много. И приходится пользоваться той иерархией, которая у нас есть. Сразу же встает вопрос. А пользуют ли они нас? В основном они марионетки безбожников. И другой вопрос.

По крайней мере верующие ли они? Кто ответит на этот вопрос? Я боюсь отвечать. Конец цитаты. Ретрограды и либералы в РПЦЗ В 1974 году в Свято-Троицком монастыре в Джорданвилле прошел третий всезарубежный собор РПЦЗ. Как первый всезарубежный собор, проходивший в Сремских Карловцах в 1921 году, определил отношение РПЦЗ к большевистскому режиму и реставрации династии Романовых, а второй собор, проходивший в Белграде в 1938 году, определил ее отношение к катакомбной церкви, так Третий Собор определил или, по крайней мере, попытался определить ее отношение к диссидентскому движению. Значительная часть соборян во главе с архиепископом Антонием Женевским хотела, чтобы РПЦЗ оказала безоговорочную поддержку диссидентам, несмотря на то, что все они были членами Московской Патриархии и что их экуменическая идеология была чуждой духу и учению РПЦЗ. Однако остаток традиционалистов во главе с архиепископом Антонием Лос-Анджелоским Хотя я, отдавая должное уважение смелости диссидентов, возражал против признания, которое могло бы ввести в заблуждение верующих в России, обесценив свидетельство истинных катакомбных исповедников, создав впечатление, будто можно быть истинным исповедником внутри еретической церковной организации.

Соборное послание скомкало вопрос, заявив, границы между охранением церкви и соблазнительным самосохранением проведена Святейшим Патриархом Тихоном, его Законным Местоблюстителем Митрополитом Петром, Митрополитом Казанским Кириллом, Митрополитом Петроградским Иосифом и Соловецкими Исповедниками во главе с архиепископом Илларионом Троицким. В действительности архиепископ Илларион на Соловках был главным защитником сиргианства. Эту границу За последние годы вновь четко провели архиепископ Ермоген, некоторые священники, среди них Николай Гайнов и Дмитрий Дудко, вятские миряне во главе с Борисом Талантовым, защитники Почаевской лавры, такие как Феодосия Кузьминична, Варавва и многие другие. Эту границу провел и Солженицын своим призывом «Жить не по лжи». Жить не по лжи и чтить память святых мучеников и исповедников нашей Церкви – это и есть граница, отделяющая действительных тихановцев от иродовой закваски сергиевщины, как об этом писал умерший в заточении обличитель нынешних возглавителей Патриархии Борис Талантов. В своих неусыпных молитвах друг за друга, в своей любви о Господе Иисусе, в своей верности идеалу прошлой и будущей православной Руси верные архипастери, пастыри, иноки и миряне по обе стороны железного занавеса едины. Вместе они составляют Святую Церковь, Русскую, неделимую, как неделим нешвенный хитол Христов». Послание Третьего Всезарубежного Собора Русской Православной Церкви за границей православному русскому народу на родине.

8.21.1974. На Соборе раздавались голоса за объединение РПЦЗ с раскольничеими парижской и американской юрисдикциями. Любовь, говорили они, должна всех объединить. и не следует подчеркивать разногласия. Но эти голоса вынуждены были смолкнуть, когда первый иерарх РПЦЗ митрополит Филарид подчеркнул, что любовь, которая не желает потревожить ближнего указанием на его заблуждение, есть не любовь, а скрытая ненависть. Как писал по этому поводу преподобный Максим Исповедник Я хочу и молю вас быть вполне резкими и непримиримыми с веритиками только в отношении сотрудничества с ними или какой бы то ни было поддержки их безумного верования. Ибо я считаю это человеконенавистничеством и удалением от божественной любви оказывать поддержку заблуждению, чтобы те, кто был ранее захвачен им, могли бы еще более растлиться. В конце 1970-х годов, с ослаблением напряжения в политической сфере, диссидентская лихорадка в РПЦЗ стала усиливаться.

Это вызвало беспокойство среди традиционалистки настроенных ее членов особенно нерусского происхождения, многие из которых стали уходить в те или иные из греческих старостильных юрисдикций. Однако именно в эти годы митрополит Филарет принял под свой амофор четырнадцать иеромонахов катакомбной церкви, осиротевших после смерти своего архиерея, архиепископа Антония Голынского Михайловского. 1976 год, год смерти. Ретрограды в РПЦЗ желали более прямого, менее двусмысленного заявления об отношении РПЦЗ к московской патриархии. Лучше всего заявление о том, что МП еретична и лишена благодати таинства. В поддержку своих аргументов они обращали внимание на всё более и более наглый экуменизм и унеадство патриархии, возглавляемой, по сути, митрополитом Никодимом Ленинградским, Ротобом. Апогеем этого процесса стала смерть самого Никодима в 1978 году на руках папы Иоанна Павла I, от которого он получил последнее напутствие. Один из самых высокопоставленных иерархов русской официальной церкви умер как папист, если он не был прежде и более всего коммунистом.

Такого не бывало со времен митрополита Исидора и Флорентийской Унии. Насколько глубоко проникло латинство в московскую патриархию, прекрасно видно из истории отца Михаила Гаврилова, русского православного священника, тайно принятого в 1973 году в католическую церковь. Капуцинский священник, пишет отец Сергий Келехер, сказал Гаврилову, что митрополит Никодим Ленинградский втайне был католическим епископом с признанной Римом юрисдикцией над всей Россией, полученной им от папы Павла VI. Это утверждение, хотя и не вполне доказанное, тем не менее вовсе не невозможно. Шестого сентября 1975 года Гаврилов произнес перед митрополитом Никодимом генеральную исповедь и тот принял его монашеские обеты и клятвы на верность апостольскому престолу и Папе Римскому. Кир Никодим велел Гаврилову проводить свою монашескую жизнь согласно иезуитским постановлениям и подарил ему их экземпляр на русском языке. Все это было сделано приватно. а четырьмя днями позже митрополит подстриг Гаврилова в монахии.

9 октября Кирник-1 рукоположил Гаврилова в священнике без обычной для русских ставленников присяги. В 1977 году Гаврилов был переведен в Львовско-Тернопольскую епархию Московской Патриархии. Во время последнего разговора Гаврилова с Кирникадимом, митрополит Ленинградский благословил его и дал ему указания хранить его католические убеждения и делать все возможное для пользы католического дела не только на Украине, но и в России. Митрополит говорил о практике своих предшественников, а также просил его быть благоразумным. Конец цитаты. Эта информация, если она верна, показывает, что за миротворческой и коммунической деятельностью Ватикана стоит твёрдое намерение одолеть МП без всякого уважения к ней, как к церкви. Гаврилов, уже будучи русским православным священником, был перерукоположен Никодимом, явное свидетельство того, что Рим признаёт таинство православных лишь постольку, поскольку это его устраивает. Когда же он берёт инициативу в свои руки, такого признания может уже и не быть.

Поскольку диссиденты в московской патриархии были далеки от разоблачения экуменизма, а напротив активно поддерживали его, и поскольку катакомбная церковь не могла в условиях СССР говорить во всеуслышание, то возвысить голос против отступничества патриархии досталось на долю зарубежной церкви. И она это сделала в лице ее первого иерарха, митрополита Филарета, через его скорбные послания, выдвинувшие его на положение лидера истинно православных в свободном мире. Но митрополит Филарет не был настолько всесильным, чтобы противостоять либеральным тенденциям в своей церкви, в частности, деяниям архиепископа Антония Женевского и епископа Марка Берлинского и их партии. И в 1980-х годах либералы достигли своего величайшего добившись тайного рукоположения человека, рекомендованного диссидентским советским священником Дмитрием Дудко, человека, к которому с большим подозрением относилась вся катакомбная церковь, Лазаря Журбенко, в качестве первого архиерея новой тайной иерархии в России, параллельной иерархии катакомбной церкви. 1-14 августа 1990 года синодальная канцелярия РПЦЗ решила пролить некоторый свет на эту тайную хиротонию, выпустив следующий документ. В 1982 году Преосвященный Антоний, Архиепископ Женевский и Западноевропейский вместе с Преосвященным Марком епископам берлинским и германским по указанию архиерейского синода русской православной церкви за границей тайно совершили архиерейскую хиротонию иеромонаха Варнавы Прокофьева, чтобы с содействием этих архипасторей церковная жизнь катакомбной церкви в России могла быть урегулирована. Поскольку внешние обстоятельства Более не вынуждают ни Преосвященного Епископа Лазаря в России, ни Преосвященного Епископа Варнаву во Франции оставаться тайными архиереями нашей русской зарубежной церкви. Архиерейский Синод теперь официально заявляет об этом факте.

Это была странная фраза, чтобы церковная жизнь катакомбной церкви в России могла быть урегулирована. Никакого указания на то, почему жизнь катакомбной требовало урегулирование извне или каким образом это предполагаемое урегулирование должно совершаться или какое каноническое право было у РПЦЗ вмешиваться в дела катакомбной церкви в России, дано не было. В действительности же согласие катакомбной церкви не было ни спрошено, ни дано. Есть некоторые признаки того, что решение не было даже решением всего синода РПЦЗ. В частности, полагают, что председатель Синода Митрополит Филарет и пятеро других архиереев были с ним не согласны. Однако диссидентское движение, которому либералы придавали столь великое значение, уже само находилось в это время в резком упадке. Ибо в 1980 году отец Дмитрия Дудко был арестован, зачем вскоре последовали аресты его учеников Виктора Капитанчука и Льва Регельсона. Затем Дудко выступил по советскому телевидению с раскаянием и заявил, что его так называемая борьба с безбожием была на самом деле борьбой с советской властью.

Регельсон сознался в преступных связях с зарубежными корреспондентами и в смешивании религиозной деятельности с политикой, а Капитанчук также сознался в связях с западными журналистами, сказав «Я возводил клевету на советское государство, о чем очень Оба они впутывали других в свои преступления. Митрополит Филарет писал, что трагедия отказа от своих собственных убеждений постигла Дудко потому, что его деятельность проходила внутри московской патриархии, то есть вне истинной церкви. «Что такое советская церковь?» – писал владыка Филарет. Отец-архимандрит Константин Зайцев много и настойчиво говорил о том, что самое страшное из того, что сделала в России богоборческая власть, есть появление советской церкви, которую большевики преподнесли народу как церковь истинную, загнав настоящую православную церковь в катакомбы или в концлагери. Эта лжецерковь дважды анафематствовала. Святейший Патриарх Тихон и Всероссийский Церковный Собор анафематствовали коммунистов и всех его сотрудников. Эта грозная анафема до сих пор не снята и сохраняет свою силу, так как снять ее может только такой же Всероссийский церковный собор, как каноническая высшая церковная власть. И произошло страшное дело в 1927 году, когда возглавлявший церковь митрополит Сергий своей позорной отступнической декларацией подчинил русскую церковь большевикам и объявил о сотрудничестве с ними.

Избылось в самом точном смысле выражение предисповедной молитвы под свою анафему подошвы. Ибо в 1918 году Церковь анафеманствовала всех соработников коммунизма, а в 1927 году сама вошла в компанию этих сотрудников и стала восхвалять красную богоборческую власть, восхвалять красного зверя, о котором говорит апокалипсис. Этого мало. Когда митрополит Сергий обнародовал свою преступную декларацию, от Советской Церкви сразу отделились верные чадо-церковные, и создалась катакомбная церковь, а она, в свою очередь, анафематствовала официальную церковь за ее измену Христу. Рассматривая эту трагедию с психологической точки Мы можем видеть, что уязвимость Дудков заключалась не столько в страхе перед пытками, сколько в способности КГБ, возможно с помощью кого-нибудь из архиереев Государственной Церкви, посеять в нем чувство ложной вины. Вины, заключавшейся в том, что он объективно вредил советскому государству, которое, согласно официальному учению своей Церкви, он обязан был поддерживать и за которое он должен был молиться. Эта трагедия высветила фундаментальную и неизбежную дилемму, встававшую перед всеми диссидентами. Ибо честный анализ не мог не привести к выводу, что действия, направленные на восстановление свободы и достоинства Церкви, были непременно антисоветскими, поскольку Советское государство и Православная Церковь представляют собой носителей противоположных и непримиримых целей и идеологий.

Поэтому каждый последовательный борец за свободу и достоинства Церкви раньше или позже будет вынужден сознаться самому себе, независимо от того, признается ли он в этом перед КГБ, что он ратовал против советской власти, если не физическими, то, по крайней мере, духовными средствами, что ему нужно действовать вне учреждений советской власти будь то политические или церковные учреждения. Так что неуспех диссидентов был естественным следствием их непослушания апостольской заповеди «Не бывайте приложни ко иному ерму с неверными». Это было следствием того пакта между митрополитом Сергием и коммунистами, который, по словам одной самоиздатовской публикации начала 1970-х годов, связал церковь по рукам и ногам, возложив на нее лояльность в отношении не только государства, но и самой коммунистической идеологии. Поучительно будет сравнить развитие диссидентского движения в Российской официальной церкви с аналогичным процессом в грузинской церкви, которая, несмотря на свою автокефалию, была ничуть не меньше под контролем КГБ. Грузия пострадала от антирелигиозной политики Хрущева в 1959-1964 годах и потом ещё раз, когда Эдуард Шеварнадзе стал первым секретарём Компартии Грузии в 1972 году. Это вызвало всплеск диссидентского движения среди грузинских христиан. сочетавшего в себе заботу о правах человека с борьбой против церковного прислужничества и коррупции, свойственных Российской официальной церкви с сильным акцентом на грузинском национализме. В 1975-1977 годах лидеры этого движения Звиад Гомсахурдия, Валентина Паелодзе и Мираб Костава были арестованы и приговорены к различным срокам лагерей.

Гамсахурди, однако, покаялся по центральному советскому телевидению и уменьшение его срока до двух лет ссылки показало, что он пошел на сделку с властями. Эта досадная капитуляция лидеров движений за церковные реформы в обеих республиках нанесла ему серьезный ущерб. Вопрос о благодати Другим, еще более важным фактором показавшим невозможность иметь дело с любой из церквей мирового православия, и тем более находиться в них, стал переход, происшедший в начале 80-х годов от межхристианского экуминизма к межрелигиозному. Уже в 1980 году экуминическая пресс-служба заявила, что Всемирный Совет Церквей разрабатывает план объединения всех христианских динаминаций в одну новую религию. Затем в 1981 году была составлена межконфессиональная евхаристическая служба на конференции в Лиме, Перу, во время которой протестантские и православные представители Всемирного Совета Церквей согласились, что крещение, евхаристия и рукоположение у всех деноминаций действительно и приемлемы. Но самый большой шок вызвала Ванкуверская Генеральная Ассамблея Всемирного Совета Церквей 1983 года. На ней присутствовали представители всех существующих религий, а началась она с языческого обряда, совершенного местными индейцами. Участие православных иерархов в религиозных церемониях вместе с представителями всех мировых религий заслуживало упрёка, и он был сделан.

Во-первых, греческий старостильный митрополит Гавриил Кекладский Попытался обратиться к Ванкуверской ассамблее, но экуменисты не позволили ему выступить, показав тем самым, что их «любовь и терпимость» распространяется на всякого рода нечестие, но не на выражение истинного христианства. Затем Синод РПЦЗ, собравшись в Канаде, анафеманствовал экуменизм в таких словах. Нападающим на Церковь Христову и учащим, яко она разделилась на ветви, яже разнятся своим учением и жизнью, и утверждающим Церковь несущую, видимо, быти, но от ветвей, расколов и иноверий соединитеся и мучу воедино тело, и тем иже не различают истинного священства и таинств Церкви от еретических, но учат, яко Крещение и Евхаристия еретиков довлеет для спасения, и тем и же имут общение с эссими еретиками, или способствуют им, или защищают их новую ересь и куминизма, мнящую братскую любовь и единение разрозненных христиан, быти» Анафема. Приложение этой Анафемы было самоочевидным. Раз Московская Патриархия была вполне действительным членом Всемирного Совета Церквей, то она подпадала под эту анафему и, следовательно, лишена благодати Таинства. Как пишет И. М., не бывает ереси без еретиков и их практической деятельности. Всемирный Совет Церквей в своих заявлениях говорит «Церковь исповедует, Церковь учит, Церковь делает то, Церковь делает другое».

Этим Всемирный Совет Церквей свидетельствует что он признает себя не просто Советом разных церквей, а Единую Церковью, и все, кто являются членами Всемирного Совета Церквей, являются членами этой Единой Лже-Церкви, по сути, сатанинского сборища. И этим своим участием во Всемирном Совете Церквей все поместные православные церкви подпадают под анафему РПЦЗ 1983 года. и отпадают от истинной Церкви, в числе их также находится и Московская Патриархия. Конец цитаты. Искажение догмата о единстве Церкви в восповедании их веры Синодом и Собором Русской Православной Зарубежной Церкви возглавляемым митрополитом Виталием Устиновым. Рукопись. Девятая страница. Многие считают, что анафема 1983 года против экуминизма была в значительной степени делом рук Спасо-Преображенского монастыря в Бостоне, общины греко-американских монахов, которые уже не раз громко протестовали против некоторых либеральных деяний РПЦЗ в 70-х годах.

Однако положение Бостонского монастыря не было прочным. Некоторые члены синода пытались в кавычках улучшить текст анафемы в своих епархиях, ослабляя ее сил. Другие нападали на позицию бостонского монастыря по другим доктринальным вопросам, таким как учение о мытарствах или отношение к святости блаженного Августина Японского. Тем не менее анафематизм против экуминизма был подписан всеми архиереями и внесен в синодик неделю торжества православия для ежегодного чтения. И вплоть до последовавшей 8-21 ноября 1985 года кончиной митрополита Филарета, главного зарубежного «ретрограда» и защитника Бостонского монастыря, казалось, что либералы в РПЦЗ потерпели поражение и вопрос о благодати был окончательно решен. Мощи митрополита Филарета были обретены совершенно 28 октября дробь 10 ноября 1998 года. Однако 21 ноября они были перенесены в другую усыпальницу и вновь преданы Земле. Вопрос же о канонизации святителя, столь явным образом прославленного Богом, даже и не ставился архиереями РПЦЗ.

что уже само по себе говорило о том, насколько резко церковная позиция митрополита Филарета расходилась, а с годами еще более разошлась с позицией большинства остальных архиереев зарубежной церкви. Затем сторонников бостонского монастыря постигло страшное потрясение, подобное внезапному разрыву бомбы. Несколько бывших монахов монастыря обвинили игумена архимандрита Пантелеймона в аморальном поведении. Синод назначил комиссию во главе с архиепископом Антонием Лос-Анджелоским, но прежде чем окончательные решения и приговор были вынесены, в декабре 1986 года монастырь покинул РПЦЗ, примкнув, в конце концов, к авксентиевской ветве греческих старостильников. Это событие изменило баланс сил внутри РПЦЗ в пользу либералов. И в своем рождественском послании 1986-1987 года митрополит Виталий допустил довольно либеральные, в мягко-екуменическом духе высказывания, произведшие значительный переполох среди консерваторов РПЦЗ, заявив, что анафема 1983 года не имеет вселенского значения, но приложима лишь к членам РПЦЗ, придерживающимся экуменических взглядов. В последующие годы митрополит Виталий колебался между традиционализмом и либерализмом в отношении к мировому православию в целом и московской патриархии в частности, но именно наиболее либеральное его высказывание получали наибольшую огласку. В то же время борьба с патриархией стала более интенсивной, когда гласность и падение коммунизма открыли истину о подчинении патриархии советской власти и вдохновили РПЦЗ начать открывать приходы на российской территории.

В этой новой ситуации РПЦЗ была движима, с одной стороны, желанием привлечь к себе приходы патриархии, которые впервые получили возможность перейти в свободную церковь и могли бы быть отпугнуты слишком конфронтационным подходом последней. А с другой стороны необходимостью защищаться от патриархии, которая пыталась дискредитировать и изгнать РПЦЗ всеми способами, включая самую отчаянную ложь, мошенничество и применение физической силы. Тем временем хаос среди греческих старостильников все более усиливался. В 1984 году архиепископ Афксентий рукоположил двух португальских и двух итальянских епископов без ведома части своего синода. В следующем году он и четверо других архиереев были низложены синодом из семнадцати флореницких епископов за тайную и незаконную хератонию во епископы в высшей степени недостойного Дорофея Цакаса. заложь синоду и учинение раскола. Но эти пятеро архиереев отказались подчиниться такому приговору и образовали новый синод, к которому впоследствии присоединился Преображенский монастырь в Бостоне. Бостонцы первоначально перешли к митрополитам Акакию и Гавриилу, отказавшимся вслед за митрополитом Хризостомом присоединиться к реформированному Флореницкому Однако, когда митрополит Гавриил передумал принимать их и разорвал общение, бостонцы, боясь остаться только с одним епископом, оставили митрополита Акакия и присоединились к архиепископу Афксентию.

Хризостомовский Синод низложил в 1986 году митрополита арповского и филийского Киприана, который образовал новый Синод противостоящих, оппозиционный всем остальным греческим старостильным Синодам и получивший поддержку румынских старостильников. Теперь в Греции было уже четыре основных старостильных Синода – Матфеевцы, Хризостомовцы, Афксентиевцы и Киприониты, и некоторое число независимых Первые три синода едины в признании новорастильников раскольниками, лишенными благодати таинств. Киприониты же отказываются произнести такой суд, считая экуменические православные церкви заблуждающимися, но не осужденными Церковью Матери. Большинство зелотов Сафона во главе с единственным зелотским монастырем Эсфегменом остались в общении с хризостомовцами.