1. Соборный Томос 1341 г. против Варлаама ⧸⧸ Томосы паламитских соборов

Соборный Томас 1341 года, написанный при Великих Соборах, обличивших и отвергнувших нечестие Варлаама и Окиндина, на которых присутствовала не только вся Церковь, но также и Сенат и Вселенские Судьи Ромеев под председательством Божественнейшего Императора Андроника Палеолога, вплоть до самой его смерти в год 1341. По праву хвалят сказавшего, что смирение – познание истины. Ведь с ее помощью мы познаем собственную меру, наслаждаемся миром с Богом и с ближними. Опять же, с ее помощью приобретаем покой всем в веке и в будущем, как призывает к тому Божественный глаз Господень. Научитесь от меня, ибо я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим. Смирение учит стяжавшего его внимать себе и полагаться на Бога, уклоняясь от всякого зла в страхе Божьем, согласно слову премудрого Соломона, во всем быть внимательным и благоразумным, и, не передвигая давних отеческих межей, уклоняясь от обоих видов их извращения, то есть добавления или умоления. Шествовать царским средним путем, ведущим на небеса, твердо и неуклонно. Однако монах Варлаам, уроженец Калабрии, всецело ввергнувшись в море самомнения и своей нравия, величаясь знанием внешней философии, выступил против истинной философии, превосходящей природу, ополчившись против учения Духа Святого, философии душевной и отвергнутой, не способной полностью вместить все, касающееся Духа Святого.

Этот человек, притворившись желающим поступить в обучение, какое-то время назад прибыл, затаив коварство, к некоторым из наших монахов, кои, избрав жизнь затворническую и попрощавшись со всеми прочими людьми, посвятили себя Богу. Он намеренно не явился ни к одному из искуснейших, но в основном лишь к самым простодушным, всецело из страха быть обличенным. Однако спустя короткое время, оставив их, он в письменном сочинении обвинил их в ужасном учении, якобы наиболее почитаемом в их среде. Ибо, услышав их слова, что, согласно преданию, содержащемуся у святых отцов, они, очистив сердца заповедями Божьими, принимают в них божественное озарение, рождающееся внутри таинственно и неизреченно, он обвинил их в том, что те якобы утверждают, будто возможно приобщиться самой Божественной сущности. Когда же те стали возражать, что не к сущности, но к нетварной и обоживающей благодати Духа Святого, Он сразу же попытался возвести на них обвинения в двубожие. Более того, явившись в Церковь Божию и сообщив об этом нашей мерности, более всех возводя обвинения на честнейшего из иеромонахов Кира Григория Полому, он потребовал, чтобы они были вызваны на священный и божественный собор под нашим председательством. Однако, когда они были вызваны, Варлам решил пойти иным путем, уклоняясь и полностью отказываясь являться на заседание собора, вступать в собеседование с обвиненными им монахами и спорить с ними относительно того, что он написал против выдвигая тогда предлогом своего уклонения отсутствие Императора, в действительности же осознав свою вину и поэтому страшась обличения. Когда же после этого был созван Собор в преславном Храме Премудрости Бога Слова, в присутствии достославного и преснопамятного, данного Богом Императора, Сената и многочисленных честнейших архимандритов и игуменов, а также приглашенных представителей был вызван и сам Варлаам, принужденный привести доказательства, если он имеет что сказать против монахов, живущих согласно правилам жизни молчальников.

Уже в присутствии их самих на соборе он, словно страдая потерей памяти о том, что послужило ему причиной, и всячески стараясь запутать разбираемые вопросы уклонился в расспросы о догматических определениях и затруднениях и принялся добиваться разрешения этих затруднений. Принявшись за это, он настаивал, что ничего не скажет, прежде чем и получит ответы на эти вопросы и разрешение этих затруднений. После того, как и один, и второй раз ему было в этом сторожайше отказано, он все же не прекратил упорствовать и не согласился вести речь о рассмотрении предложенных вопросов, а именно о своем письменном обвинении в адрес монахов. Наша мерность повелела, чтобы вслух собору были зачитаны священные и божественные каноны, согласно которым запрещается и ни в коем случае не разрешается не только таким, как он сам, но и всем прочим людям возбуждать какие-либо вопросы касательно догматов, а следовательно и обязывать других отчитываться по таким вопросам, а также не рассуждать относительно церковных предметов, присваивая себе достоинства учительства. Таковое дано лишь архиереям Божьим, поданные им с высшей благодати. Так, 64-й канон 6-го Вселенского собора гласит, что «не подобает мирянину публично держать речи или учительствовать беря на себя таким образом достоинства учительства, но подчиняться порядку, переданному от Господа, и открывать свой слух тем, кто получил благодать учительского слова, и от них научаться божественным предметам. Ибо Бог сотворил в единой церкви различные члены согласно слову апостола, толкуя которое Григорий Богослов ясным образом устанавливает в их среде определенный порядок, говоря так. Будем благоговеть перед этим порядком, будем хранить его.

Пусть этот будет ухом, этот языком, этот рукой, другой еще чем-либо, этот пусть учит, а этот пусть учится. И да пребудет учащийся в послушании, подающий в радушии, служащий в усердии. Не будем все языком, к чему обычно охотнее всего стремяться, Не будем все апостолами, не все пророками, не все толкователями. И немного спустя. Почему ты делаешь себя пастырем, будучи овцой? Почему становишься главой, будучи ногой? Почему принимаешься командовать, состоя в ряду простых воинов? И в другом месте премудрость повелевает.

Не будь скор в словах, не стремись, будучи бедным, соревноваться с богатым. не старайся быть мудрее мудрых. Если же кто обретется нарушающим сей канон, да будет отлучен на сорок дней». В свою очередь, девятнадцатый канон Халкидонского собора гласит «Предстоятели церквей должны во всякий день и в первую очередь в воскресный обучать клир и народ словам благочестия, избирая из Священного Писания те мысли и слова, которые приводят к истине». и не приступать уже положенных определений или предания богоносных отцов. Кроме того, если будет выбрано слово из Писания, пусть они толкуют его не иначе, как это было представлено святилами и учителями церкви в их трудах. И пусть они лучше получают одобрение с их помощью, нежели примутся составлять собственные речи, а именно, чтобы, если они к тому окажутся неспособными не уклониться от подобающего. Ибо благодаря учению вышеназванных отцов люди получают знания о том, что добродетельно и что следует избирать, а также о том, что неполезно и чего следует отвращаться.

Переменяют свою жизнь к лучшему и не страдают от неведения, но, внимая их учению, побуждают себя не ведать зла и, боясь угрожающих наказаний, совершают свое спасение. После того, как были зачитаны эти священные и божественные каноны, были представлены собравшимся на соборе те донесения, которые были ранее написаны Варлаамом против монахов. И после того, как эти донесения были зачитаны, был доставлен обвиненный Варлаамом иеромонах Кир Григорий Палама и принужден защищаться от этих обвинений, поскольку они затрагивали в первую очередь именно его. Он же, сказав предварительную речь и дав подобающий отчет, затем рассказал и о том, каким образом возник спор об этих предметах, поскольку Варлам сам первым написал на них обвинительное сочинение, как уже было сказано выше, и высказал, как было доказано, мнение, противоположное божественным словам отцов, и что он сам по необходимости принужден защищаться и участвовать в споре. Затем было приказано представить сочинения Варлаама, которые ради обмана слушателей он озаглавил против Мессалеа. В этих сочинениях он высказывался и о неприступном свете преображения Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, и об удостоенных лицезрении этого света и избранных Его учениках и апостолах в следующих словах. «Воссиявший на фаворе свет не был неприступен и в действительности не был светом божества. Вовсе не был он священнее или божественнее ангелов, но ниже по своему существу и менее значительный, нежели наша способность к умозрению.

Ибо все нами помысленное или помышляемое более свято, нежели этот свет, ведь он по воздуху попадает в глаза и подпадает под воздействие чувств, показывает смотрящим лишь воспринимаемое чувствами По природе своей этот свет, вещественный и получающий форму, является в зависимости от места и времени, окрашивает воздух, в один момент образовывается и является, а в другой момент разрушается и обращается в небытие. Поскольку он воздействует на воображение, делим на части и ограничен. Потому и был он зрим теми, кто был лишен умопостигаемых действий, энергий все еще никоим образом их не стяжавшими, все еще не очистившимися и несовершенными даже и во время сего лицезрения на горе, поскольку еще не были удостоены умозрения вещей богоподобных. Такого рода свет подготавливает нас к умозрениям и созерцаниям, которые по своей природе несравненно выше того света. Именно по этой самой причине утверждающие что такой свет превыше ума, истинный, неприступный и тому подобное, находятся в полном заблуждении и, не зная ничего более высокого, чем прекрасные явления, по этой причине нечестивы и привносят в церковь губительные учения». Конец цитаты из Варлаама. Таковы очевидным образом отступающие от православного учения слова Варлаама. противоречащие сказанному о божественном свете святыми.

Монахи, твердо держась в согласии и в мыслях, и в словах со словами святых отцов, таковые и привели в свою защиту. Так, например, божественный Иоанн Дамаскин говорит «Сегодня бездна света неприступного, сегодня безграничное излияние сияния божественного блистает апостолом на горе Фавор. Ныне зримо стало невидимое очам человеческим, тело земное испускает сияние божественное, тело смертное струит славу божества. Ибо слово плотью, а плоть словом соделалась, пусть каждая из них и не изменила свою природу. О чудо! Не извне слава соединилась с плотью, но изнутри, благодаря неизреченным образом единению с нею божества во ипостасе пребожественного Бога Слова. То, на что в нем ангелы не смеют с твердостью поднять взор, в нем, в теле Бога Слова, избранные апостолы зрят испускающим сияние в славе Его Царственности. Поэтому Он берет с Собой верховных апостолов в качестве свидетелей Своей славы и Своей Божественности, открывает им Свою Божественность.

Конечно же, совершенны те, кто созерцает божественную славу, лежащую за всеми пределами, единственную превысшую всякого совершенства и величия. Поистине божественный богослов Дионисий говорит так. Таким же образом Господь виден будет совершенным Своим служителем, каким является Он на горе Фавор апостолом. Он берет с собой Иоанна, чистейший и девственный инструмент богословия, чтобы, узрев в невременную славу Сына, Тот возгремел. Воначале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Безмолвие – мать молитвы. Молитва же – явление божественной славы. Ибо как только мы погрузим наши чувства в тишину и останемся наедине с самими собой и Богом, и, освободившись от волнений, вызываемых внешним миром, остаемся внутри самих себя, Тогда и увидим с ясностью внутри самих себя Царство Божие.

Ибо изрек Иисус Господь. Царство Небесное, которое и есть Царство Божие, внутрь вас есть. Преображается перед учениками Тот, Кто извечно прославляем, как неизменный и сияющий Светом Божества. Рожденный безначально от Отца, обладает и безначальным по природе сиянием Божества. и слава Божества становится славой тела. Однако эта слава, будучи скрыта в видимом теле, не могла быть видима теми, кто связан узами плоти и не могут вместить того, что невидимо и ангелам. Поэтому он преображается, не прибавляя к себе что-либо и не переменяясь в то, чем он не был, но являясь своим ученикам таким, каким он и пребывал, отверзая им очи и делая из слепых зрячине. Это и есть сказанное – «преобразился пред ними».

Ибо, оставаясь сам по себе тем же, чем он являлся ранее, теперь он представляется и видится ученикам иным. И просиял, как говорит евангелист, словно солнце, не по той причине, будто он не был ярче него. Ибо невозможно безупречное изображение нетварного в тварном, но указывая на меру, в которой могли видеть его взирающие. Бога не видел никто никогда в его природном естестве. Тот же, кто увидел, созерцал это в Духе. Таково сия измена десницы Вышнего, а именно то, чего не видел глаз, не слышало ухо и не приходило когда-либо на сердце человеку. Итак, мы в веке будущем всегда с Господом будем, созерцая Христа, сияющего Светом Божественности. Цвет этот – праздник победы над всею природой, а сама эта жизнь – вечная победительница мира.

А Петр меж тем говорит – хорошо нам здесь быть. И тотчас осенило их облако, но не темное, а преисполненное света. Открывается сокрытое от века и от родов таинство. Из облака Духа Святого раздался глаз Отца и является слава, бесконечная и пребывающая вовеки». Конец цитаты из преподобного Иоанна Дамаскина. Также и боговдохновенный Андрей Крицкий говорит «На гору высокую возводит учеников Спаситель. С какой целью он это делает и чему желает их научить? Он намерен показать им чрезвычайное сияние славы и достоинства Своей Божественной природы.

Итак, это и празднуем мы сегодня – обожжение природы, изменение ее в нечто лучшее, преодоление пределов природы и восхождение к тому, что выше нее, благодаря которому достигается и нечто более превосходное, если говорить точнее – неизреченное обожжение. Этим удивятся ангелы, это прославляют архангелы. Всякий умный чин, пребывающий над мирозданием бесплотных жителей, полагает это наиболее действительным и неложным доказательством человеколюбия, проявляемого к нам Богом Словом. В сотворенном мире нет ни одного взирающего, кто смог бы вместить все изобилие его сияния. Ибо тот, кто превыше естества, истинно сошел в естество и, превосходя законы естества, в естество облачившись, жил с нами во плоти. Сей и воссиял на горе превыше всякой меры. Но не стал он при этом светлее или возвышеннее себя самого, да не будет. Однако дал увидеть себя истинным, каким он и был ранее, тем из учеников, которые посвящались и приобщались к высочайшим таинствам.

Ибо насколько это было для них возможно, выйдя за пределы плоти и мира, они после этого уже научились из того, что испытали, тайном грядущей жизни. Ведь даже если вообще невозможно никому сообщить это благо, то пусть и не всецело, но в той мере и степени, в какой оно доступно причащающимся к нему, его возможно вместить. И оно, по крайней благости, полностью осуществляется и изливается в преизобильных озарениях. Доказательством сказанному могло бы послужить то блаженное и славнейшее состояние, какое испытали на горе апостолы, когда превыше всякого естества неприступный и вневременный свет просиял в преображенной плоти Христа при избытком обильно источающегося сияния. О чудо! Всецело восхищены из пределов своей природы, падают они, отяжеленные сном и объятые страхом. приведя в безмолвие свои чувства, совершенно отринув от себя всякое движение и всякое восприятие своего ума. И таким образом, благодаря этому божественному, превышающему свет и незримому мраку, они находились в общении с Богом, через свою слепоту принимая способность к истинному созерцанию, тем, что не могли сознавать себя, получая наивысшее сверхразумное познание и через сон приобщаясь таинством бодрствования, которое превыше всякого умственного познания.

Они вышли за пределы всего зримого и постигаемого умом и даже за пределы самих себя, чтобы в явлении слова, осенении духа и гласе Отца, доносящегося из облака, благодаря отсутствию зрения и знания научиться таинству, превышающему всякое утверждение и отрицание, высочайшему и превосходящему естеству. Об этом божественном свете говорит и великий Григорий Богослов следующим образом «Свет, явленный ученикам на горе Божество, почти нестерпимое для зрения». И еще «Христос придет, как я полагаю, таким, каким явился или показался ученикам на горе, когда Божество победило плоть». А вот слова святого Максима Исповедника «Благовестие Это божественное заступничество и призыв к людям через воплотившегося Сына, дарующего уверовавшим в Него награду примирения с Отцом и нерожденное обожжение. Нерожденным же обожжением я называю воипастасное по своему роду блистание Божества, которое не рождается, но непостижимым для ума образом проявляется в достойных. И снова его же слова. Не всем, кто присутствует рядом и не всегда является Господь со славою. Новоначальным Он предстает в образе раба, тем же, кто способен следовать за Ним, когда Он восходит на гору высокую своего преображения, в образе Бога, в каковом и пребывал Он еще до сотворения мира.

Вот что еще Он говорит. Цвет лица Господня, победивший действия, энергию, человеческого дал блаженным апостолам представление об отрицательном виде таинственного богословия, согласно которому блаженное и святое божество по своей природе превыше всякого высказывания и понимания, и бесконечно превознесенное над самой бесконечностью, и не оставляет после себя даже малейшего следа восприятия. Он же говорит следующее. Тот, кто для существующих является непричастным по природе, желая сообщить себе тех, кто на это способен, другим способом, тем не менее, не лишается сокрытости своей природы, поскольку сам тот способ, при помощи которого он добровольно открывает себя для причастности, остается для любого полностью невыразимым. Конец цитирования святого Максима Исповедника. Также и Василий Великий говорит следующее «Дух святой не приступен по природе, но может быть вместим по благости, хотя все исполняет своей силой, однако же сообщается одним лишь достойным, и ни одной мерой приемлется ими, но разделяет действия энергию по мере веры. Он просто по сущности многообразен в силах, весь присутствует в каждой части и весь повсюду. Разделяемый он не испытывает страдания, и когда приобщаются его, не перестает быть всецелым, по образу солнечного сияния, и в каждом, кто принимает его, присутствует словно бы в нем одно, и всем в достатке изливает всецелую благодать.

И снова его слова. Действия энергии Бога многообразны, а сущность проста. Мы утверждаем, что познаем Бога по действиям, энергиям, но не даем обещания приблизиться к самой сущности. Ибо хотя действия энергии Его доходят до нас, сущность Его остается неприступной. Равным образом и Афанасий Великий утверждает, что никаким образом никому из людей невозможно увидеть божественную природу в ее чистоте, из чего становится очевидно, что святые видели не сущность но его славу, как написано и об апостолах, что, пробудившись, Петр и его спутники увидели славу его. И снова его же слова. Даже в страданиях плоти Христос остается бесстрастен, будучи Богом, победившим смерть, воскресшим на третий день, восшедшим на небеса в славе своей природы, а не по благодати, шествуя в собственной божественной сущности. явным образом источая из своего святого тела, рожденного от Марии, неизреченный свет славы, как и было отчасти явлено им на горе, научая нас таким образом, что он и ранее, и ныне тот же самый, всегда неизменный, чья божественная сущность не претерпевает никакой перемены».

Равным образом говорит и великий Дионисий Ореопагит Когда мы станем нетленными и бессмертными и сподобимся блаженнейшего, свойственного Христу покоя, и, согласно речению Писания, всегда с Господом будем, тогда мы будем исполняться видимого богоявления во всесвятых созерцаниях, озаряющих нас светлейшим сиянием, как учеников во время божественнейшего преображения, бесстрастным и нематериальным умом, становясь причастниками его сверхчувственного озарения. когда неведомым и блаженным образом мы окажемся достижимы для пресветлых лучей в божественнейшем подражании сверхнебесным умам. И великий Василий говорит следующее. Награда за добродетель – стать Богом. Когда нас осияет чистейший свет, награда – стать сыном того дня, который не прерывается мраком, ведь он создается иным солнцем, излучающим истинный свет. стоит к которому единожды взойти, и оно уже никогда не скроется на закате. Но, объяв все своей светоносной силой, произведет для достойных непрерывный и вечный свет, даже делая самих причастников этого света иными солнцами, как говорит Господь. Тогда праведники воссияют, как солнце».

Также и Божественный Максим Исповедник Душа обоживается через причастность Божественной благодати, когда она остановит все действия энергии как в уме, так и в чувствах. А вместе с тем, остановив и природные действия энергии тела, после чего оно будет обожено вместе с душой по соответствующему ему причастию к обожению. Так что тогда и через душу, и через тело будет явлен один и тот же Бог, поскольку все их природные свойства будут преодолены превосходством славы Божией. И великий Дионисий Ареопагид пишет «Мы не наблюдаем никакого обожения ни жизни, которые точно соответствовали бы за предельной все превосходящей причине». Смотри также его ответ на вопрос «Каким образом тот, кто выше всех, Выше и начало Божественности и начало Благости. Ты поймешь это, если под именем Божественности и Благости будешь понимать само дело дара проявления Благости и то неподражаемое подражание, через которое мы делаемся причастны Божественности и Благости. Подражание тому, кто выше и Божественности и Благости. Ибо если это служит началом Божественности и Благости тех, кто им причастен, то тот, кто выше всякого начала, выше и так называемых Божественности и Благости, которые являются началами Божественности и Благости в тех, кто им причастен».

Также слова Божественного Григория Низского «Если суды не могут быть испытываемы и пути не исследуются, а обетование благ превосходит всякое гадательное представление то в какой наивысшей мере само Божество более неизреченно, недоступно и превыше всего того, что может быть постигнуто умом окрест него. Однако и божественный Иоанн Дамаскин так воспевает в священных гимнах «Ты неизреченно осиял на фаворе апостолов вместе с Моисеем и Ильей», чтобы ясно показать неизреченное второе сошествие да будешь зрим, как высший Бог, стоя посреди богов». И в другом гимне «Скрыв на недолгое время одежду плоти, он преобразился пред ними, являя благообразие изначальной красоты, но не всецело, и уверяя их, и в то же время щадя, чтобы созерцанием они не погубили своих жизней, но насколько они могли вместить, имея телесные очи». И снова слова великого Дионисия Ариопагита «Божественный мрак есть тот неприступный свет, в котором, по словам Писания, живет Бог, невидимый из-за чрезвычайного сияния и неприступный из-за преизбытка сверхсущностного света». Не Бог Отец, говорит Златоуст, но благодать изливается. Опять же, тот человек, Варлаам, привел довод что нашедший на апостолов страх во время вышеуказанного созерцания божественной славы, якобы этим самым доказывает, будто апостолы были не совершенны, а созерцаемы ими в это время свет земным. На что божественнейший и достославный император, у которого дух был всецело просвещен такого рода светом, ответил так. Но ведь есть страх, присущий не только новоначальным, О каковом, говорит Пророк, страх Господень чист, пребывая во век века.

Так же и в другом месте – Бойтеся Господа, си святи Его. Просьба Петра о том, чтобы всегда пребывать в этом неизреченном созерцании – доказательство того, что апостолы испытывали тогда страх, свойственный не новоначальным, но совершенным. «Сделаем здесь три кущи», – говорит он. а также «хорошо нам здесь быть». Тот, у кого страх иного рода, желает убежать от того, чего боится. Петр же, глава и вершина апостолов, посчитав, что он уже ускользнул за пределы временного и конечного века и настал бесконечный и неизмеримый век созерцаемого им света, стал говорить «хорошо нам здесь быть», придя в исступленное состояние души. Разумеется, он ведь увидел то, что никак невозможно было бы созерцать человеческой природе, если только она не соединилась с благодатью Духа Святого. Ибо они, апостолы, были удостоены в то время ее настолько, насколько могла вместить человеческая природа при содействии ей Духа Святого.

Вот еще, что сказал Император, умудренный и в вещах божественных Пусть никто, кто слушает нас, воспевающих, насколько и подобает тому, сей божественнейший свет не полагает, будто мы утверждаем, что природу Бога возможно узреть. Ибо если они и взошли на столь великую высоту созерцания, однако же увидели они божественную благодать и славу, а не саму природу, источающую благодать. Ибо мы, научившись от слов божественного Писания, что эта природа несообщаема, неприступна, невидима даже для самих превышающих мироздания, высочайших сил и не оставляет после себя даже малейшего следа восприятия. Ведь и высочайший богослов из Григорьев, сначала перечислив пророческие видения, сразу же после этого прибавил. По крайней мере, не те, о которых у нас речь, ни кто-либо другой после них не были, по в совете и сущности Господа. Никто не видел и не поведал естества Божия». Благодаря этим цитатам и речам был обречен и постыжен Варлаам, предпринимающий опасное и нечестивое наступление на предметы священные. Кроме того, обнаружилось, что этот самый Варлаам написал множество обвинений, искажающих истину относительно обычаев жизни молчальников, вместе с тем обрушившись и на обычную для безмолвников, так и для всех христиан молитву «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя».

Вот каким образом он рассуждал о ней дословно в следующих выражениях. Среди многого прочего, писав Варлаам, в чем можно было бы справедливо обвинить автора этого учения Весьма важным кажется мне то, что, принявшись извращать христианские таинства дыхательными упражнениями, он клевещет и на отцов, будто бы они в прежние времена мыслили тем же самым образом, как ныне учит он сам. Безумец и нечестивец – кто из них когда-либо называл трезвение, хранение сердца и бдение теми бреднями, которые ты распространяешь? Говорят, что этот человек установил правила для посвященных всегда пользоваться молитвой, содержащей слова «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя». Из этого можно составить представление, каков был человек, изобретший дыхательные упражнения. Ведь молитву «Отче наш», которой столь усиленно пользуются богомилы, он не делает правилом, ведь он опасался, что таким образом выдаст себя. Однако тем, что повелевает придерживаться напритяжения всей жизни лишь одной этой небольшой молитвы, он предписывает также отвергать все прочие молитвы, считая их пустословием. Опять же, тем, что он изменил в этой молитве «Боже наш» на «Сыне Божий», а ведь все христиане в этой молитве Господа нашего Иисуса Христа называют «Боже наш», явил нам всю полноту своего отступления от православия.

Этот человек меняет в указанной молитве «Боже наш» на «Сыне в соответствии с учением Богомилов, поскольку сложно назвать иную причину для такого изменения». Конец цитаты из Варлаама. Таковы слова крайнего наглеца Варлаама. Во всяком случае, совершенно иное сказано в блаженнейшем изречении камня веры Петра, верховного ученика, и в ответном прославлении Петра Господом, ибо тот сказал ему «Ты, Христос, Сын Бога Живаго». Господь же ответил ему «Блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоти кровь открыли тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах». Тем временем и в символе веры мы говорим так «Веруем во единого Бога Отца Вседержителя и в Сына Божия Единородного и же от Отца Рожденного прежде всех веков». Разве не исповедуем мы Христа Богом, говоря, что веруем в Сына Божия? Об этой самой священной молитве говорит так злоторечивый и божественный учитель Иоанн Златоуст в своем письме к монашествующим.

Всегда упражняйтесь и пребывайте с Господом Богом нашим, покуда Он не смилостивится о вас, и не ревнуйте ни о чем ином, кроме милости от Господа Славы. Когда же, взыскивая эти милости, взыскивайте в смирении и сокрушении сердечном, и взывайте с утра и до вечера, если же возможно, то и в течение всей ночи, Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас. Итак, увещеваю вас, непрестанно предавайтесь этому деланию вплоть до смерти, ибо оно требует великих усилий, поскольку тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь. Употребляющие усилия входят в нее. и Царство Небесное силой берется. Итак, увещеваю вас не отдалять ваших сердец от Бога, но пребывайте с Ним и храните их с непрестанной памятью о Господе нашем Иисусе Христе, покуда не будет насаждено Имя Господне в сердце вашем, и ни о чем ином не помышляйте, кроме как чтобы Христос был возвеличен в вас. Снова увещеваю вас никогда не оставлять и не презирать этого молитвенного правила, но будете ли вы есть, будете ли пить, будете ли в пути, во всяком деле непрестанно взывайте «Господи и Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас». Ибо, как говорит божественный апостол, «непрестанно молитесь, без гнева и сомнения».

Конец цитаты. Цитата из приписываемого святителю Яну Златоусту сочинения «Письмо к монашествующим». Кроме того, и Божественный Диадог Фатикийский говорит следующее «Ум всеми силами требует от нас, когда мы, памятывая Ним о Боге, закрываем для Него все пути для выхода, занять Его изобретательность должным занятием». Итак, необходимо всецело сосредоточить его внимание на произнесении Господи Иисусе Христе. Как говорит апостол, никто не может назвать Иисуса как только духом святым. Ибо те, кто всегда непрестанно пествует в глубине сердца своего это святое и славное имя, могут увидеть в определенное время и свет своего ума. Ибо всякую скверну, поднимающуюся на поверхность души, он сжигает способностью развлечения. Потому что, говорит апостол, Бог наш есть огонь поедающий Почему и призывает Господь душу впредь силой любить Его славу?

Ведь это славное и сильно вожделенное Имя, долгое время пребыв в теплоте сердца благодаря памятованию ума, создает в нас всецелую расположенность любить Его благость. Ибо это и есть та самая драгоценная жемчужина, купив которую себе в собственность, любой сможет найти и всегда иметь при себе неизреченную радость от обретения этой жемчужины. И можно было бы еще на протяжении долгого времени перечислять из богоносных отцов наставление в этом предмете и увещевание к нему. В то же время монахи настаивали, что эта молитва издавна была сладчайшим и божественным упражнением для движимого Духом Святым ума богоносных отцов. А также желали здесь же присоединить и все то, что имеется в Писаниях Святых Отцов об этой молитве, как, например, сказанное тем, кто своими речами выстроил Лествицу Духовного Восхождения. Память Иисусова досоединится с дыханием Твоим, и тогда познаешь пользу безмолвия. В то время как монахи высказывали сильное желание немедленно привести подобного рода высказывания Достойны удивления во всех отношениях император, теперь уже блаженный кончиной завершивший жизнь, в качестве помазанника Господня, взяв на себя слово в защиту Христа, помазавшего его, сказал. Допустим, можно предположить, что кто-то из зеритиков изначально говорил подобное.

Ведь не будет нам в том от Бога никакого упрека, если мы для доброго дела воспользуемся их дурными мнениями. Ведь если персы говорят о некоем Боге-небес, разве мы скажем, что Авраам дурно сказал «Чту Бога-небес»? Если эллины, язычники, утверждают, что Бог – это ум, творящий мироздание, неужели мы не назовем Его Творцом мироздание? Или нас следовало бы предать справедливому суду за сами эти слова, словно мы таким образом соглашаемся с ними? Ведь эллины, язычники, Хотя и утверждают, что материя не возникла и является совечной Богу, все же говорят, что Бог – творец мироздания. Но не в том смысле, что Он привел к бытию то, чего ранее не существовало, но что Он благоустроил уже существующее, лишь внеся порядок, вид и стройное расположение в то, что существует, почти по образу человеческого искусства, ничего более не выделяя в распоряжении могущество Божие. Мы же, поскольку верим, что все существующее обрело путь от небытия к бытию благодаря Богу, твердо признаем Его Творцом неба, земли и всего, что между ними. Точно так же и мы воспеваем Господа нашего Иисуса Христа, называя Его Сыном Божиим, взываем к Нему как к истинному Богу, произошедшему от истинного Бога, признавая за Ним сыновнюю божественность и свидетельствуя что он сам причина своей божественности.

Утверждают, что Месселяне и Богомилы молятся молитвой, данной Господом святым Его ученикам и апостолам. Так что же? Неужели нам из-за этого от нее отказаться и отдать наше достояние порочным ворам и отступиться от истинно благочестивых слов из-за тех, кто на словах притворяется благочестивыми? Прочь постыднейшую глупость! Но так как есть у нас истинный заступник перед Отцом – Иисус Христос, Который и Сам, милостив к нашим прегрешениям, мы с надеждой призываем имя Его. И из такового призывания мы устроим себе спасение, согласно изреченному пророкам. И будет, всякий, кто призовет имя Господне, спасется. И поскольку нет иного имени, данного человеком, которым надлежало бы спастись, И никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым.

И перед именем Иисуса преклонилась всякая колена небесных, земных и преисподних. Блажен тот, кто стяжал в самом себе Бога непрестанным упражнением в призывании сего прославленного имени. Как говорит псалмопевец, вовек возрадуются и вселишися и похвалятся о Тебе, любящие имя Твое. Как же не исполнится Духа Святого Тот, Кто денно и ночно прилагает усердие стяжать в сердце Своем это божественное и преславное имя? Ибо сказал Господь в Евангелии Своем, что даст Духа Святого, просящим у Него денно и ночно. Такими доказательствами был облечен ворлам в том, что нечестиво и несогласно с православием, и говорил о божественном фаворском свете, и писал против монахов о непрестанно произносимой ими священной молитве, в которой они упражняются. Было также доказано, что монахи стоят выше всех его обвинений, поскольку они пребывают в согласии и твердой верности толкованиям и преданиям святых отцов относительно этих предметов, в полном и очевидном соответствии с тем, как они сами утверждали и настаивали. После чего тот самый Варлаам, осужденный общим соборным постановлением, поскольку, как уже было сказано выше, предпринял опасное и нечестивое наступление на предметы священные, будто бы и спросил за все это прощение.

Итак, посему мы объявляем, что если он выкажет истинное покаяние и справится, и более никогда не будет уличен в том, что говорит или пишет о подобных предметах, то это было бы благим исходом дела. Если же да будет он отлучен и отсечен от Святой, Соборной и Апостольской Церкви Христовой и сообщества православных христиан. Далее, если объявится кто-другой, снова обвиняющий монахов в чем-либо из того, что Варлаам сказал или написал нечестивого и еретического против монахов, скорее же, против самой Церкви, или вообще будет порицать их в подобных вещах, то, подпав под то же самое осуждение он будет отлучен нашей мерностью и отсечен от Святой Соборной и Апостольской Церкви Христовой и Сообщества Православных Христиан. Итак, с твердостью, суровостью духа и под угрозой наказания мы возвещаем, чтобы отныне и впредь более никогда ни один человек не открывал обсуждений как этих предметов, так и всех вообще вероучительных вопросов, разумеется, как письменно, так и устно поскольку из-за этого в Церкви Божией возникают немалые соблазны, а в душах слушателей, особенно самых простых, поднимается смущение, волнение и высшая степень смятения. По каковой причине и были, несомненно, установлены святыми Богоносными Отцами выше приведенные каноны. В заботе о том, чтобы никто никогда более не уклонялся в подобные заблуждения, Мы по рукой тому издали и собственноручно подписали настоящий документ в месяце июля девятого индикта. В документе содержались следующие подписи. Иоанн, милостью Божией, Архиепископ Константинополя, Нового Рима и Вселенский Патриарх.

Смиренный Митрополит Сардийский, Экзарх Всеолидии и Пертим Григорий. Смиренный митрополит Лакедемонский Ипертим Нил Митрополит Мадидский Смиренный Исаак Смиренный митрополит Визийский Ипертим Макарий Смиренный митрополит Аланийский и Сотириапольский Ипертим Лаврентий Ипертим буквально всечестной. Почетный титул с середины XIII века, закрепленный за митрополитами. равна об этом Соборном Томасе из архиерейского постановления Собора, состоявшегося в 15 индикте в феврале 1347 года. «Мы принимаем и подчиняемся решению, вынесенному о православной вере, а также суждению и определению, вынесенным на том великом Соборе, на котором председательствовал наш преснопамятный святой Владыка и Император а также принимаем и подчиняемся составленному на соборе Томасу и всем содержащимся в нем суждениям и определениям, как во всем согласному с православной верой. Осужденного же тогда варлаама, а также тех, кто будет облечен в том, что они по искреннему и безрассудному выбору следуют его мыслям и не желают раскаяться, мы соборно и единодушно отвергаем и отлучаем. Смиренный митрополит Филадельфийский Маккари Смиренный митрополит Палеопатрский Ипертим Митрофан Смиренный митрополит Руссийский Ипертим Феодул Смиренный митрополит Варнский Ипертим Мефодий Смиренный митрополит Селиврийский Ипертим Исаия Смиренный митрополит Дидиматихский Ипертим Феактист Документ содержал в конце следующую приписку Сначала я не был приглашён на предварительное рассмотрение дела перед заседанием Собора, но и когда я был приглашён на Собор, хотя я принёс с собой некоторые документы, которые желал зачитать, они зачитаны, тем не менее, не были. Опять-таки, после вынесения Соборного суждения я не был приглашён на обсуждение письменного текста Томаса.

По этой причине я не пожелал поставить свою подпись под Томасом на положенном мне месте. Однако вышло так, что некие люди принесли мне некоторые части из сочинений Честнейшего Иеромонаха Кира Григория Паламы, и они оказались подложными. Впоследствии, увидев и прочтя его сочинения, я узнал, как в действительности обстояло дело, и понял, что они во всех частях и во всех положениях строго согласны со Святыми Отцами. А выслушав доводы самих монахов, нашел, что и они во всем согласны со святыми отцами. По этой причине, в свидетельство и утверждение истины всего, сказанного и написанного честнейшим иеромонахом Киром Григорием Поломой и остальными монахами, я поставил свою подпись. Смиренный митрополит Кизикский и экзарх всего Гелеспонта Ипертим Афанасий.