＂Не стало с ними Духа Жизни＂. Обращение свт. Виктора Островидова к духовенству

Обращение святителя Виктора Островидова к духовенству. Эпиграф. «Вы, оправдывающие себя законом, остались без Христа, отпали от благодати». Послание Галатам, 5 глава, 4 стих. Други мои, возлюбленные о Господе Пастыре! Надушевную скорбь вашу по поводу всяких угроз, запрещений и лишений посредством чего отпадающий от Церкви Божией силится увлечь и вас на путь своего греха и погибели. Скажу вам словами Господа, да не смущается сердце ваше и да не устрашается. Прещение лукавнующих есть лишь плод их злобы, бессилия и неправоты, и для исповедников истины значения иметь не могут.

Рассудите сами. Какое, например, для православного священника могут иметь значение запрещения католиков, протестантов, живоцерковников и прочих, если бы они вздумали применять их к нам? Никакого. Так точно и здесь. Разница только в том, что католики, протестанты и прочие ранее отпали от Божьей Церкви, а отступники, антицерковники-сергиане Теперь в наше время прельщены дьяволом, уловившим их в свою волю. И это отпадение их не малое и не тайное, но весьма великое и всем очевидное для имеющих ум. А обнаружилось оно в известном Воззвании 16-29 июля и в последовавшем за ним дерзком разрушении Православной Церкви. В Воззвании Прельщенных есть гнусная продажа непродаваемого и бесценного, то есть нашей духовной свободы во Христе.

Оно есть усилие их, вопреки Слову Божию, соединить несоединяемое. Удел грешника с уделом Христовым Бога и Мамону, Свет и Тьму. Отступники превратили Церковь Божию из союза благодатного спасения человека от греха и вечной погибели политическую организацию, которую соединили с организацией гражданской власти на служение миру сему, возле лежащему. Иное дело лояльность отдельных верующих по отношению к гражданской власти, и иное дело внутренняя зависимость самой Церкви от гражданской власти. При первом положении Церковь сохраняет свою духовную свободу во Христе, а верующие делаются исповедниками пригонение на веру. При втором положении она, церковь, лишь послушное орудие для осуществления политических идей гражданской власти. Исповедники же веры здесь являются уже государственными преступниками. Все это мы и видим на деятельности митрополита Сергия, который, в силу нового своего отношения к гражданской власти, вынужден забыть каноны православной И вопреки им он уволил всех епископов-исповедников с их кафедр, считая их государственными преступниками, а на их места он самовольно назначил непризнанных и непризнаваемых верующим народом других епископов.

Для митрополита Сергия теперь уже не может быть вообще самого подвига исповедничества Церкви. А потому он и объявляет в своей беседе по поводу воззвания, что всякий священнослужитель, который посмеет что-либо сказать в защиту истины Божьей против гражданской власти, есть враг Церкви Православной. Что это? Разве не безумие, охватившее Прельщенного? Ведь так, рассуждая, мы должны будем считать врагом Божьим например, святителя Филиппа, обличившего некогда Иоанна Грозного, из-за этого от него удушенного. Более того, мы должны причислить к врагам Божьим самого великого предтечу, обличившего Ирода, из-за этого усеченного мечом. К такому печальному положению привело отступников то, что они предпочли нашей духовной свободе во Христе иметь внешнюю земную свободу, ради соединенного с ней призрачного земного благополучия. И если архиепископ Павел кричит и клянется, что он, подписываясь под воззванием, мыслил о ненарушении им догматов и канонов Православной Церкви, и что он не отрекался от нее, то пусть простит.

И Пилат устами выдавал себя за неповинного в убиении Христа, а тростью, пером, утвердил смерть его. Для антицерковников, отступников от церкви, сохранение ими догматов и канонов является делом уже сравнительно маленьким. Отрубивший голову не оправдывается тем, что не повредил волос на голове. Думать иначе достойно смеха. А они всё твердят. У нас всё по-старому. Верно, обличье у них осталось православное. И это многих смущает.

Но не стало с ними духа жизни, благодати Божией, а, следовательно, и вечного спасения человека. Вот почему эта лесть и горше первых. Христос не поклонился Велиару, когда он, искушая его в пустыне, предлагал всю власть мира сего, только говорит падши – поклонись мне. А они поклонились. И как духовная власть они силою втягивают и всех других в свой грех, в свою погибель. Но только неверие в благодать Божию и непонимание нашего спасения в ней и через нее может заставить человека встать на путь единения с отступниками. Ибо все их доказательства в защиту воззвания есть слова от земли глосящих, от законов чуждых и от толпы, побуждаемой страхом человеческим, говорить все. Угроза же их каноническими прещениями есть лишь ловушка для несведущих и малодушных.

Ведь каноны Божии не для того даны святыми отцами, чтобы посредством их, как бечом, гнать в погибель тех, кто заявляет, что он по страху Божию не может идти за уловленным врагом-дьяволом. Причём само содержание канонов, на которые ссылаются отступники, по смыслу их к нам применимо никоим образом быть не может. О чём, например, говорят правила 13, 14, 15 двукратного собора и другие подобные, на которые они ссылаются. Правила говорят, что если у кого-либо из клириков возникает личное недоразумение с его епископом, а у епископа с митрополитом области, а у митрополита с патриархом, или если местный епископ выскажет, опять-таки, личное сомнение по вопросам веры и благочестия, то во всех подобных случаях, во-первых, необходимо должно передать таковое дело на рассмотрение высшей инстанции, во-вторых, Никто по этим личным своим делам или из-за спорных мнений не должен прерывать каноническое общение с предстоятелем. Какое теперь может быть приложение этих правил к делу нашего исповедничества? Ведь ни у Вас со своим епископом, ни у меня с митрополитом Сергием никаких личных между нами недоразумений нет. Дело наше не личное или местных интересов. или каких-либо спорных недоказанных мнений, а дело непосредственного, практического разрушения нашего общего вечного спасения самую церковную властью через замену ею, истинной церкви, ложную, жены, облеченной в солнце, великой блудницей.

При иных условиях церковной жизни митрополит Сергий и все его сообщники подлежали бы немедленному суду православной церкви в лице поместного собора. Но не того собора, который подготавливают сами отступники от истины церкви и который будет лишь сколок с разбойнического собора 1923 года. Необходимо, чтобы собор был совершенный, то есть с участием всех православных епископов, а наипачи – исповедников церкви. Но такого собора при настоящих условиях жизни быть никогда не может. И в действительности нам, при создавшихся условиях, даже нет возможности и некому заявить жалобу на отступников от истины Церкви. Так что же теперь мы должны делать? По мнению самих отступников, мы будто бы должны сделаться соучастниками их преступления против Православной Церкви и, следовательно, так же, как они, подвергнуть себя суду Божию. А еще прежде суда – лишить себя благодати спасения.

Но какое же мы можем представить оправдание пред Богом за участие в их грехе? Правда, мы, как человеки, подчиняемся духовной власти. Но в то же время каждый из нас руководствуется в своей жизни заповедями Божьими, по которым и будет судим. Если мы окажемся сообщниками нечестия духовной нашей хотя бы даже в лице самого Патриарха, то никоим образом нам не оправдаться перед Богом. Ибо заповедь Божия говорит «Кто отречется от Меня перед человеки, отрекусь от того и Я пред Отцом Моим небесным». Вот почему святой Максим Исповедник, когда его уговорами и страшными мучениями заставляли вступить в молитвенное общение с неправомудрествующим Патриархом, воскликнул. Если и вся Вселенная начнет причащаться с Патриархом, я один не причащусь с ним. Почему это?

Потому что он боялся погубить душу свою через общение с увлеченным в нечестие Патриархом, который в то время не был осужден Собором, а, наоборот, был защищаем большинством епископов. Ведь церковная административная власть даже в лице Соборов не всегда и раньше защищала истину. о чём ясно свидетельствует история святителей Афанасия Великого, Иоанна Златоуста, Василия Великого, Фёдора Студита и других. Как же и я могу впредь оставаться неразумно безразличным? Этого не может быть. Вот почему мы и встали на единственно возможный в нашем теперешнем положении выход. Это путь исповедничества истины спасения. Путь этот тяжёл.

Это путь подвига. Но мы уповаем не на свои силы, но взираем на начальника веры и совершителя Иисуса. И дело наше есть не отделение от Церкви, а защищение истины и оправдание божественных заповедей. Или еще лучше – охранение всего домостроительства нашего спасения. Вот почему с обличением митрополита Сергия выступил целый сон архипасторей – митрополиты Иосиф, Агафангел, Арсений, архиепископы, епископы и множество отдельных пасторей, которые заявляют митрополиту Сергию, что они не могут далее признавать его за руководителя Православной Церкви, а будут управляться самостоятельно до времени. Смотрите же, други мои сапастри, чтобы не быть вам увлеченными духовными зверями. Довольно и прежнего, бывшего в недавнее время падения, теперь же будем ходить осторожно. Мир Божий, превосходящий всякое разумение, да исполнит сердца Ваши и помышления Ваши, и да управит путь Ваш во Христе Иисусе Господе нашим.

Аминь. Епископ Виктор, февраль 1928 года.